«Даже ориентируясь по звездам, можно заблудиться в трех соснах.» Валерий Красовский
Мертвое сияние кристаллов освещало сумрачный город, пустынные заснеженные улицы были мертвы. В какой-то мере. Лишь эхо далеких перестрелок и хрип оживших мертвецов нарушали мертвую отчужденную тишину этого места. В сию канонаду вклинивался еще один звук, тихое почти не слышное цоканье копыт о разбитую мостовую. Одинокий пони закутанный в плащ шел по сей пустыне смотря на окружающую разруху сквозь маску ребризера. Шел он достаточно долго, это можно было понять по уходящей за ним цепочке следов, настолько долго, что начальная точка его пути давно была уже занесена поземкой. Казалось его не волновала эта угнетающая атмосфера покинутого города в котором остались лишь мертвецы и редкие мародеры. В тишину изредка вклинивался еще один посторонний и неуместный звук. Тихое, но четко различимое пощелкивание дозиметра. Он скрадывался шагами, но не умолкал ни на секунду. Весь город был поражен невидимой смертью. Причем некоторые места особенно обильно. В частности — вышеописанные светящиеся кристаллы. Пони старался сии места по возможности обходить, запас антирадина взятый с собой был минимальным. Пони остановился и осмотрелся судя по всему его этот долгий путь из ниоткуда неведомо куда утомил, его невидимый сквозь непрозрачные линзы шлема взгляд скользил по остовам зданий видимо в поисках наиболее уцелевшего. Что ж — таких практически не было. Впереди дорога оканчивалась завалом — две многоэтажки, не выдержав ударной волны, обрушились друг на друга, засыпав окружающие здания обломками, повреждая и без того побитые конструкции. Позже дело довершил кристалл — местами проросший сквозь бетон, и обрушив еще несколько оказавшихся такими хрупкими построек земнопони. И лишь пара зданий избежала этой участи. На этих самых уцелевших зданиях он и остановил свой взор, направившись в их сторону. Подойдя поближе, ферал осмотрел эти остовы повнимательнее на предмет обитания в них кого-либо — хоть город и покинули ушедшие под землю жители, упрямцев и безумцев все еще хватало. И те и другие были вооружены и не любили чужаков. Но нет. Никаких внешних признаков угрозы. Никаких следов на свежем снежном покрове — никаких посторонних звуков или им подобных ориентиров. Здания были мертвы. По крайней мере с этой стороны. Подумав немного пони решил остановится на жилой многоэтажке, копытоводстовуясь надеждой, что в покинутых кавртирах можно было чем-нибудь поживиться из съестного. Запас провизии у него был столь же минимален, как и медикаментов. Первым и ожидаемым препятствием на его пути стала подъездная дверь. Она была непоколебима в своей стальной основательности подозрительно взирая на пришлеца крестовидной щелью замка. Такой тип замка жеребцу был незнаком и это был вызов его навыкам. Достав свой походный набор взломщика он принялся за работу, столь неординарная форма скважины намекала этот замок будет посложнее стандартного эквестрийского. На преодоление этого препятствия у пони ушло пятнадцать минут, кучу нервов, пятнадцать шпилек в самом замке и еще пять в сломанном виде. Наконец эта «сейфовая» дверь капитулировала перед напором взломщика и открылась. Вторженец тихо выдохнул и собрав набор обратно в походное положение вошел в тамбур оглядывая двери в квартиры, утыкаясь взглядом в то, что должно было быть стеной на другом конце здания. Но было оно лишь несколькими несущими опорами с перекладинами, бортиками… В общем, этаким «решетом» в масштабе здания — а заодно очень неплохой оборонительной позицией. «Бортики», когда-то бывшие железобетонными плитами были обломаны примерно на высоте в половину роста пони — идеально для стрельбы и, в большинстве случаев — не перелезть из-за арматуры. И Кажется, именно в той стороне располагался заросший этернитием кратер. И, вот ирония, после обшаривания этого здания можно было идти только в ту сторону — дорога была перегорожена, а окружающие руины изрядно подзаросли зеленой и синей пакостью. Но «взломщик» решил для начала остановится здесь — для отдыха позиция был ничуть не хуже чем другие. В остатках квартир была мебель, которую можно было частично разломать ради костра, ну и как уже упоминалось ранее возможно в некоторых квартирах осталось что-то съестное. Правда, пропитавшееся радиацией по самое небалуй — но с его-то зависимостью… Чего было не отнять у местных, так это основательности. На дворе конец света так они несмотря на это практически выгребли свои квартиры подчистую, пришлось обшарить все здание, чтобы наскрести среди остатков парочку завалявшихся консерв. Негусто, прямо скажем, но лучше чем совсем ничего. И с этой добычей он и устроил привал в одном из жилищ, забывшись беспокойным сном. Или скорее кошмаром. Где перед жеребцом демонстрировались различные сцены последствий если бы он не выбрал такой вариант как уйти. В одном варианте его прибила Вельвет, во втором его попыталась защитить Твайлайт убив при этом свою мать после чего они разругались со смертельным для него исходом… А в третьем они рассорились как раз из-за того, что он ушел. При каждой кульминации кошмара он просыпался тяжело дыша и оглядывая реальность, забываясь в очередном кошмаре. Привал даровал ему некоторый отдых, но вот успокоения не принес. Поедая вторую банку консервов оставленную на сегодня в качестве альтернативы завтрака он прогонял свои кошмары размышляя, что как ни крути, но плюсы от того что он ушел перевешивают минусы. Два сценария плохого развития событий перевешивали один. Он не для того спасал Вельвет из розового облака, чтобы из-за него в семье Твайлайт произошел разлад. Но… Это только несколько вариантов из многих и многих тысяч. И зная отношение к нему младшей из этих кобылок и её проклятие — можно смело сказать, что не треть — а как минимум половина из них закончится не очень хорошо, а то и откровенно кошмарно именно из-за его ухода. Он все еще помнил то пророчество с кучей танков, ботов, пехотинцев и огромной пирамидой, возвышающейся над руинами. Но и поворачивать назад тоже было глупо. Ссора имела место быть и что характерно — из-за него. Пусть сначала семейство друг с другом помирятся. А он… ну он как-нибудь проживет на этой недружелюбной земле. Не первый день на Пустошах. *ширк-ширк-ширк* Уши жеребца встали торчком — чтобы не издавало это шуршание, оно было как минимум рядом со зданием — если не во внутреннем дворике. Все же в бытие аликорном были и свои преимущества — в виде заметно обостренных органов чувств например. И эти самые обостренные чувства, в том числе и десятое — передающее ощущения опасностей через зуд в районе крупа и шрамов, которых было на удивление мало, все как одно передавали грядущие неприятности. Эмпатия улавливала едва заметные отголоски предвкушения, ментальное чутье сообщало о наличии как минимум полутора десятков разумов в радиусе двадцати метров от него — увы, не выкрученное на максимум оно было слишком ограниченным по дистанции, чтобы сказать, что творится в соседних зданиях — но зная тактику большинства местных «наземников» — живущих на поверхности фракций Черных Подков или Совета Безопасности там засел как минимум с десяток снайперов, астральное чутье улавливало отголоски духовной энергии как минимум восемнадцати пони — тоже слишком слабое из-за невостребованности, но на удивление точное… на близких дистанциях. А уж чувство магии просто захлебывалось от информации. В основном, правда, бесполезной — ощущением потрескивающей снаружи магической же радиации и редкими всполохами неизвестной природы, исходящими из соседнего крыла бывшей жилой высотки. Бронированный пони пригнулся пониже и на всякий случай отполз от окна, самого очевидного места через которое могли бы его подстрелить. И уже после этого приготовился к контакту с делегацией вторженцев. На случай если переговоры не состоятся он зарядил дробовик пулями и спрятал его под плащом параллельно телу — так, будто он висел на креплении седла. Снаружи, во внутреннем дворике, куда и выходил «Задний вход», столь удобный для обороны, уже успели собраться черно-красные фигурки с белыми плащами. И именно к ним, не выходя тем не менее за своеобразную «дверь», обратился жеребец. — Я надеялся пересечься с комиссариатом, но вы тоже подойдёте. — И что же тебе понадобилось от этих тоннельных крыс? — отозвался один из обернувшихся пони через шлем-ребризер тяжелым, басовитым голосом. — Ничего существенного, передача преступника на справедливый суд — донёсся хмык из дверного проема. — Опустите оружие и тогда я выйду. Щелчок камня, дробь копыт по бетону и сбоку в него влетает какой-то пони, отлетая вместе с аликорном в укрытие. — Это он! Огонь! — донеслось с той стороны баррикад — и по остаткам стен ударили потоки пуль от тут же рассредоточившихся по укрытиям черно-красных. — Дискорд, ты совсем ебанулся так открыто стоять?! — тут же донеслась из-под черного с нарисованной акульей пастью шлема реплика жеребца… — А я то надеялся на мирные переговоры. — не обратив внимания на выкрик «спасателя» проворчал жеребец доставая из-под полы оружие — ну значит время военных переговоров. — Точно. Ебанулся. — Ржанул подбежавший жеребец, становясь за колонну и вытягивая механическим тросом оружие над ним. — Фикс, Хай, тылы, Гейл, с тебя ракета. — Да без проблем! — донесся до чувствительного серого уха кобылий голосок из-под шлема «спасателя». Да — вот она польза особо обостренного слуха аликорнов. Правда, минусы тоже неплохие. С остатков второго этажа стартовал НУРС — такой же, каким в не таком уж и далеком прошлом Шкипер развалил слепленную из дерьма и палочек БМП — разметав одно из укрытий и отправив нескольких пони медленно и болезненно умирать от облучения и потери крови. Любое нарушение герметичности брони в таких условиях при отсутствии склада с антирадином на спине и материалов для починки равняется смерти. Это все вышедшие на поверхность пони запоминают первым. И вряд ли у рядовых бойцов нашлось бы такое количество препаратов для вывода радиации. «Спаситель» аккуратно отползает к самым дверям, только для того, чтобы ударом заднего копыта отбить летящий к ним взрывоопасный гостинец обратно, при этом растянувшись так, что Грейсон аж поморщился — но и не высунувшись из зоны безопасности — заработавший наконец пулемет вставшего за колонной соратника прекрасно вел огонь на подавление, а манипулятор, поворачивающийся движением головы прекрасно справлялся с наведением без доворота корпуса. Не то чтобы пони в плаще был на стороне неизвестных спасителей, или был благодарен за это самое спасение, но и сидеть в сторонке пока подковы отстреливают невиновных из-за его присутствия он не мог, поэтому присоединился к активным пострелушкам выцеливая подков из тех что поближе. Ну и разбирался с ними, где пулями, а где магией — даже обычный телекинез третьего ранга страшная вещь, особенно если им выдернуть противника под пулемет — старательно скрывая факт своей «многонациональности». — Хейв, лево три, — скомандовал обладатель «зубастого» шлема, стреляя по зебрикански со своей дизайнерской штурмовки — раскрашенной в те же — черно-красные — цвета, что и устроившие засаду пони, легко и непринужденно удерживаясь на задних ногах. А при каждом движении так и слышалось легкое гудение магических моторчиков — реагирующих на движения хозяина столь быстро, что «Консервы» удавились бы от зависти. — Единорог, приложи тех, за забором. Гейл, мне опять нужна ракета! Замаскированный аликорн поняв, что реплика про рогатика к нему молча кивнул и, собрав все гранаты с трупов в пределах видимости, принялся их метать две-три штуки за указанную баррикаду. Привыкнув на своей родине что одна брошенная граната это несерьезно, особенно если противник такой же маг как ты сам, он кидал их группками с произвольным интервалом и поправками. Так надежнее и никакой щит не спасет если он будет. — Идиот! — едва не попадая по рогу перелетел баррикаду в обратном направлении, судя по всему командир отряда — успев за считанные миллисекунды до взрыва. Кажется, не только мины в Сталлионграде были особыми. По крайней мере слыша громкую дробь осколков гранат, прошедшуюся по всем укрытиям в радиусе шестидесяти метров от взрыва, для Пустошника напрашивался именно такой вывод. — Зачем кидать десяток оборонительных, когда двух наступательных за глаза?! В армии не был что ли?! — Стандартная тактика против защищенного магическим щитом противника. — повторил свои измышления вслух Грейсон.- Ракетницей конечно надежней, но чего нет того нет. — Придурок, — приложил лицевой щиток лидер группы. — Хотя это было и так понятно. Ты хоть в курсе, что такое оборонительные и наступательные гранаты? — Зато враг поражен с гарантией — привел непробиваемый аргумент плащеносец. — В гробу я видел такую гарантию, — фыркнул жеребец, осматривая покореженное крепление собственного пулемета. — С тебя пулемет. — И два тубуса с НУРами! — донесся крик кобылки со второго этажа. — Кумулятивные! — Пулемет хоть сейчас могу починить — ответил жеребец в ребризере — дайте только металлолома и два часа времени с ракетницей сложней, никогда их не чинил раньше. — Их не починишь. — мотнул головой чернобронный, жужжа скоростными сервоприводами. — Да и времени у нас нет, скоро тут будет куда большая приветственная делегация. Фикс, Хай, точка встречи Семь-четыре-Спаркл, Гейл, запасной маршрут тридцать четыре. Ракетницы оставь. Хейв, как обычно, со мной. Рогатик, ты с нами в одной лодке, так что погнали. Заодно ситуацию на привале обрисуем. — На вашем месте я бы с собой не связывался. У этих — пони кивнул на трупы — есть большущий зуб на меня. — И че? — выдал самый непробиваемый аргумент обладатель «зубастого шлема». — Видишь ведь, сами положили немаленькую группу. А теперь шевелим нашими отъетыми крупами, пока нам их не отстрелили! — Мое дело вас предупредить — пожал тот плечами и последовал за «конвоем».***
Дойти до резервной точки в паре кварталов оказалось просто — особенно волоча за собой не слишком тяжелую арматурину, перепахавшую следы так, что подкопаться не получится даже у самого опытного следопыта. Ветер делал свое черное дело — так что Подковам пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы определить хотя бы примерное направление движения группы. Особенно учитывая, что групп было три. Жеребец в броне во всем этом празднике сокрытия следов не участвовал, да и кто бы доверился чужаку? Правильно — никто. Спасибо и на том что он идет своим ходом в своей броне и при оружии, не скованный по ногам кандалами, а на шее не висит ошейник со взрывчаткой. Вместо этого он который раз катал по голове мысль правильности своего поступка с уходом. Хоть все аргументы были уже приведены сомнения раз за разом выедали мозг жеребца своими «а если». По более здравому размышлению жеребец понял, что правильного решения попросту не существуют хоть он остался хоть бы ушел в любом случае — не произошло бы ничего хорошего. — Тебя как звать? — наконец, где-то на седьмом квартале пути донесся гулкий бас их «лидера», — Как-то не резон постоянно «рогатиком» обзываться. — На правду не обижаются. Но если тебе интересно, зови меня Грейсон. — Шейд, — коротко отозвался чернобронный, отвернув крашенный под акулью пасть шлем. — Вопросы будут? — Хммм. Нет. — подумав признал жеребец. — Починю то что сломал и разойдемся как в небе дирижабли. Меньше знаешь дольше живешь. — Еще один западник… — ворчливо заметил Хейв. — Мало нам было этого Хая? Пока мы ему доказали, что убиваем только защищаясь и никак не в целях сохранения тайны и что одиночки в этом городе живут очень недолго и крайне болезненно… — Остынь, Хейв, — буркнул в ответ лидер. — Видишь ведь — тут у нас особо тяжелый случай? — То что я один не значит что я не знаю правил этого города, но изгоям выбирать не приходится. — Изгоям? И откуда же тебя изгнали, о великий параноик? Или может ты сам себе вбил что-то в голову и потому ушел? — насмешливо донеслось со стороны рысящего пулеметчика. — Сам ушел, но если бы не ушел — было бы хуже. — Ну вот. Говорю же! Втемняшивший себе что-то в голову параноик. — фыркнул жеребец, чуть замедлившись и поравнявшись с ним. — Хочешь скажу по секрету? Мы все тут такие изгои. — Что-то не верится. Изгои знаете ли толпами не ходят — фыркнул тот в ответ. — А если и ходят то это уже не изгои, а бандиты. Группу тяжелее обеспечить чем самого себя, а тут и в одиночку с этим проблемы. — Я бы не сказал… — туманно заметил хеви. — Ну или это у вас так. В этом городе все знают — один не выживешь, а вот в группе уже есть шансы. — В любом случае я себя вам не советую. Мало того что я изгой так еще и военный преступник. Как раз вот направляюсь в Суд Сталлионграда… До ушей жеребца начали доноситься странные, хрюкающие звуки из-под шлемов окружающих. — Как, как? Суд Сталлионграда?! — наконец прорвало Хейва на дикий ржач, едва не уронивший бойца-тяжеловеса на холодный, радиоактивный снег. — Ой не могу… С-суд… Кхе… Сталлионграда! Аликорн в маскировке реакции местных не понимал. Пусть даже произошел конец света, но хоть какие-то органы управления то остались? — Потом поясню, чего ты такого смешного сказал. — Наконец, все еще едва заметно похрюкивая, отозвался Шейд. — Думаю, на точке как раз можно будет. — А… А может ну его это объяснение? Ребят посмешит как подойдут? — явно с приподнятым настроением спросил более крупный жеребец, покачивая сломанным пулеметом. — Странные вы… Я вам прямо говорю что изгой и преступник, а вы ведете себя так, будто тут каждый второй такой. — произнес аликорн, но возражать не стал. Не гонят — ну и то хорошо, а погнали бы — тоже неплохо. Дальнейшая дорога прошла в полном непонимания и некоторой веселости молчания — Грейсон все пытался понять хитросплетения логики местных втихую сканируя ментофон, а его сопровождающие просто веселились между собой, отключив вокодеры. Кто же знал, насколько у него острый слух? Ну, видимо, кто-то таки озаботился или был еще большим параноиком, чем он — ибо стоило отключиться микрофонам — жеребцы перешли на странный шипящий шепот. — Добро пжаловать в свой дом на неопределенный срок! — картинно поклонился тяжпех, выбежав перед особо крупным сугробом в основании кучи обломков, когда-то бывших жилой пятиэтажкой. Бронированный пони вскинул бровь под шлемом с подозрением посмотрев на свой конвой. Затем на окружение не представляющее из себя ничего примечательного, сугроб как сугроб, рядом с развалинами. Они что, его шлепнуть тут собрались? Несколько секунд — и в нем открылась очень интересная и толстая, полузаваленная снегом автодверь, куда прошел сначала Шейд, а затем и его сопровождающий. — Тебе особое приглашение нужно? — донесся голос лидера этой группы отщепенцев. — А у вас есть именные пригласительные? — в тон земнопони вопросил Грейсон, но во «врата» вошел, оказавшись в самом обычном шлюзе. Хоть к радиации он был частично имунен мерзнуть на послевоенном морозе ему не хотелось. Процедура дезактивации прошла можно сказать даже рутинно — потоки раствора и воды прекрасно отмыли любой намек на пыль на доспехах, наконец позволяя пройти внутрь убежища — коим оказалось четыре совмещенные комнаты, одна из которых была общим залом, имея кроме пригодных для сна диванов и пары столов даже барную стойку с солидным запасом выпивки, другая — кухней, а оставшиеся — обычными жилыми комнатами. — О! А мы вас уже заждались. Петляли поди как бешеный заяц? — отсалютовалсо своего места уже давно успевший снять висящую на поникене около входа защиту соломенношкурый пегас стакашком с прозрачным содержимым. — Молчал бы, Винд. — стукнула ему в плечо одна из редчайших разновидностей пони темно-фиолетовой расцветки в этом городе — единорожка. Правда — не без шрамов — левая передняя нога была заменена аугментикой полностью, в то время как правая — лишь наполовину, рог что есть, что его нет — без разницы, потому как от него остался лишь изредка искрящий магией обломок, спина — местами с металлическими вставками вдоль всего позвоночника, ну и конечно же — светящаяся неестественным зеленым цветом радужка левого глаза при нормальном, пусть и с пересекающим его шрамом, правом, имеющим бирюзовый цвет. — А это что за красавчик? Уж не тот ли, кого мы спасли возле школы? Вышеобозначенный «красавчик» оставил сию шпильку без ответа. Привык уже у себя на родине, что из-за его «болезни» не издеваться и не подкалывать его не будет только слабоумный или чрезмерно ленивый. Ну, а после обретения новой сути и вовсе плюнул. У аликорнов была репутация едва ли не хуже чем у пустобоких. Вот оно наследие бытия марионеткой в общественном сознании: любой аликорн чрезвычайно опасен. — Обидела, что ли? — недоуменно спросила она у соседа глядя на молчаливую бронированную фигуру, в отличии от Хейва — не спешащую разоблачаться. — Ну прости, если чем-то зацепила. Тут, знаешь ли, без подколок никак. — Нечему обижатся я этот период давно уже перерос. — наконец нарушил тишину «статуй» — Когда с двадцати лет тебя так и норовят обидеть — и не к такому привыкнешь. — Могу понять. — улыбнулась чему-то обладательница аугментаций, закинув голову с розовым ирокезом, похожим на рыбий плавник. Пусть и довольно короткий. — Я без рога осталась в шесть. Малая Урса. — Тебе еще получается повезло — вместо банальных соболезнований произнес жеребец, да жестковато, зато честно и без лицемерия. — Я знаю. Только вот остальные так не считали. — фыркнула киберпони, поднявшись со своего места. — Гейл. Ну или Темпест. Кому как удобнее. Будем знакомы. — Я здесь ненадолго, но будь уверена, я тебя не забуду. Проклятье и благословение менталиста… — Пфф. Неужто Шейд таки нашла мне мозгоправа? — снова фыркнула Темпест, с иронией глянув на «лидера». — Сомневаюсь, я не психолог, я работаю с памятью как с файлами на терминале, а не копаюсь психологических травмах. — ответил тот — да и столкнулись мы случайно. — Я в курсе. Это ты закинул десять оборонительных и поломал мне две ракеты? — Противник устранен? — Ценой ценного оборудования, — строго отозвалась та. — А если танк? — Если танк можно заказывать братскую могилу. — и видя непонимание на лицах добавил, — а то что здесь катается не танки, а одно название. — Это как раз нормальные танки, — отозвался на это Хай. — А вот тебе походу не повезло нарваться на какой-то сверхтяжелый прототип. Или Ультрастража. — Не мне лично, но да, я знаю о таком звере, его огневой мощи и броне — ответил плащеносец. — Шейд, время! — донеслось от загадочной Фикс, вырулившей из одной из комнат земнопони. — Ой. Здрасьте. — И вам не кашлять — ответил пони не спешащий снимать ни брони ни шлема. — Поняла, — донесся слегка шипящий говорок оказавшейся под шлемом с улыбкой акулы головы кобылки. — Так, народ, дайте дорогу! Гейл, врубай резонатор, Хейв, на тебе трансляция, Хай, запускай шарманку! Фикс, с тебя доклады! Обладательница аугментаций тут же подскочила к барной стойке, дернув пару спрятанных за ней рычагов, заставляя стену открыться и явить взорам присутствующих какое-то техномагическое устройство, содержащее в своей основе банальный терминал, после чего ударила в пазы зародившейся на обрубке рога молнией — заставляя тартарову машинку заработать, о чем красноречиво сказала пробежавшая по конической конструкции иллюминаций, окончившаяся вспыхиванием в синего кристалла, внутри закрепленной в вершине сферы, тут же обдавшего стенки потоком электричества. Уже к самому терминалу споро пристроился желтый пегас — быстрыми движениями копыт вбивая команды в странное устройство, к которому земнопони, до того тащивший пулемет, присоединил пластину с целой кучей разъемов, своими проводами ведущих к другому терминалу. Или лучше сказать — пульту? Если Грейсон и удивился колдующей обрубком рога кобылке — то совсем немного. Вопреки суевериям, травмы рога не лишают единорогов возможности к волшбе. Но вот какой контроль надо иметь чтобы с никаким фокусировщиком выдавать фокусированные импульсы это уже другой вопрос. Да и личный опыт подтверждал: травмы рога магии не лишают. Лишают лишь концентрированности заклинаний и самой возможности пользоваться заклинаниями. — Так… Ага, ага… — кивала чему-то земнопони у своего «терминала», заставляя тот выплевывать один лист за другим. — Ну нихрена себе. Они там совсем оборзели? Шейд, лови бумаги! Пони в броне мигом очутилась возле кобылки — подхватила стопку листов и вернулась в свое помещение — не забывая читать явно очень интересный текст. Воткнув в гнездо пип бака штекер шлема, «гость» принялся серфить эфир в поисках того что же так обеспокоило сию подпольную ячейку. Спрашивать что за резонатор тут поминали, не стал, все равно не ответят и в лучшем случае посмотрят как на идиота. И вот, долгих десять минут спустя матрица самостоятельно поймала очень сильный сигнал, идущий, кажется, со всех сторон… Или не совсем со всех. — И снова здравствуй, Сталлионград, и с вами ваш извечный ведущий Поншейд. Прошу прощения за некоторую задержку выпуска — фанаты из рядов Подков совсем охренели и попытались меня порвать на сувениры. — раздался уже знакомый жеребцовый голос. — Видимо, им слишком понравился мой прошлый выпуск с освещением их провала возле башни-к-которой-лучше-не-соваться. Ну, а сейчас непосредственно к новостям… Жеребец обратился в слух боясь упустить не то что слово — но даже интонацию. Слишком уж знакомый голос вещал из радио, и одновременно копался в памяти на предмет его хозяина. Нашел. Целых два совпадения. Поскольку Пон3 явно нечего делать в Сталионгреде, а Подковы не замечены в окрестностях башни Тенпони оставалась только местная кобылка подпольщица в доспехе с вокодером настроенным на жеребцовый голос. Только разве прямое вещание на открытых частотах да еще и с таким мощным передатчиком не выдает их местоположение всем желающим? Это он чего-то не понимает, или местный диджей такой сказочный идиот? Да даже Пон3 вещает только через декодирующие ретрансляторы на закрытой кодом частоте! — Прямо вижу вопрос на твоем шлеме, — донесся тихий смешок от смотрящей за установкой единорожки. — Снял бы хоть, чтоб я видела твою морду не только в магическом или Х-диапазонах. — Знаешь, а вот я пока не готов расстаться с возможностью видеть в каком бы то там ни было спектре, — ответил тот с обычной своей язвительностью — и нет, это не паранойя. Проклятье. — Пфф. — фыркнула та, вынимая из-под барной стойки темные очки, ловко орудуя механическими пальцами, выскочившими из своих пазов на протезах. — Лови. Тот отреагировал так, будто видел такие аугментации как минимум по десять раз в месяц, то бишь спокойно поймал брошенное вместо того чтобы пялится на особенности конструкции протеза. После чего, пшикнув герметичной подкладкой шлема снял оный цепляя «светофильтры». Ну и наконец открыв глаза с иронией посмотрел на кобылку своим щелевидными зрачками мол: «довольна?» — Ну вот, так-то лучше — кивнула кобылка, вновь покосившись на устройство и дав по нему разряд. — Что хотел спросить? — Если только «и долго мне тут с вами куковать?». Не хочу попасть под план перехват Подков которым вы любезно сообщили свое местоположение. — Пфф. Мы им сообщили только местоположение всех кристаллов этернития в городе и за его пределами. — снова рассмеялась кобылка, щелкая какой-то переключатель тартаровой машинки. — Резонатор позволяет использовать их в качестве передатчиков. — Кристаллы этернития не передают радиоволны. — авторитетно заявил Грейсон, а уж они с женой как только этот кристалл не изучали. — При определенном магическом воздействии они их излучают. — фыркнула кобылка, вновь щелкнув несклькими переключателями. — Тоже мне, аликорн нарисовался. Ты магическое существо или погулять вышел? — Очень даже материальное… — ответил тот с сарказмом. — Я тебе не про материальность толкую. Я тебе про то, насколько существование подобных существ нарушает законы физического мира. По этому критерию все живое и неживое можно разделить на три вида — Физические, полумагические и магические. Земнопони, с натяжечкой, можно назвать физическими существами. Пегасы — однозначно полумагические, как и Единороги. А вот аликорны — чисто магические существа. Ваши сила и выносливость, ваша скорость и приспособляемость банально не могут быть обеспечены чисто физическими и биологическими причинами. — Красиво излагаете леди, но вы ошиблись, я единорог, но вот насчёт образования спорить не буду, самоучка. — Пфф. — кажется, этот фырк был её любимым звуком. — Я вижу магическую структуру — и уж кто-кто, а ты точно не единорог. — А много ли ты единорогов видела с таким проклятием как у меня? — перевел стрелки «шпион». — Я много воевала. — поднялась кобылка, в момент оказавшись рядом с серым жеребцом. — И видела принцесс, уже обладая искусственным глазом. К тому же крылья ты спрятал хреново. Я же говорю, что вижу кроме прочего и в магическом, и в Х-диапазонах. — А может это мутация, очень удачная и работоспособная? — вернул фырк отправительнице серый. — а плащ ношу чтобы не спрашивали где прятался и почему не спас страну? Аликорны же все такие всемогущие, они меняют время суток усилием воли, что им войну выиграть? — Не пытайся истекать сарказмом рядом с ветераном этой войны, — уже серьезно отозвалась пони, которой явно надоела игра жеребца. — Можешь дальше думать, что смог обмануть Бурю, дитя, но есть вещи над которыми мы не властны. Каждое действие имеет последствия. Может быть пора это осознать и повзрослеть? — Нельзя ли пояснить для глупых недорослей, о мудрейшая? — если Грейсон и убавил язвительности то ненамного. — Ну например можешь перестать портить отношения с окружающими. — Фыркнула кобылка, снова шарахнув молнией по прибору. — Поверь старой кобыле — сразу жить станет проще. Внезапно поубавиться врагов и больше пони захотят прикрыть тебе спину. — А я и не планировал тут задерживаться. — Это не значит, что нужно думать только о себе, — вновь серьезно, с легкой укоризной, посмотрела травмированная единорожка. — Помнится, когда-то я сама думала так же, как ты. «Что мне будет, если я тут надолго не задержусь?». А потом внезапно это все повылезало — но уже в ОАЭ. И готова поспорить, ты ушел из своего поселения ровно по той же причине. Подумал только о себе и некой эфемерной «чистоте» — никак не подумав о реакции окружающих, и, в особенности тех, кому ты дорог. — Как раз таки напротив, подумал. — на сей раз серьезно ответил пони — Я помеха и фактор раздражения, без меня им будет лучше. — Тещу поди наслушался, — странноватым тоном заметила темно-фиолетовая кобылка, тяжело вздохнув. — Понятно все с тобой. Слишком буквалист, пришлый, да еще и успевший на ком-то женится, при этом оттоптав больную мозоль матери жены. Закономерно — та на тебя наорала, чем вызвала негодование жены… Самая обычная семейная ссора, какие не раз и не два происходят повсеместно. И да. Ты НЕ подумал ни о ком кроме себя. Обдумывал ли ты чувства жены? Чувства тещи? Или может задумался о реакции тех, кто тебе доверился? А детей, если успел завести? — Обдумывал. — ответил на все вопросы скопом рейнджер — Мое присутствие только все портит. Детей можно воспитать и без родителей. Это я могу уверенно заявить исходя из личного опыта. — Нихрена ты не думал! — внезапно рыкнула ему в морду кобылка. — Какое право имеет теща вмешиваться в жизнь другой семьи? Какое право имеем мы вмешиваться в жизни наших детей, когда те уже отрастили перья и упорхнули из нашего гнезда, чтобы создать свое? — Самое полное. Какая мать она будет, если не будет защищать собственную дочь? — Никакого, если это был выбор её дочери, — буркнула в ответ обладательница обломанного рога. — Поверь старой кобыле — такие ссоры приводят только к дальнейшему отдалению поколений. — Закрыли тему, я принял решение и отыгрывать его это все равно что признавать свою слабость. — свернул бессмысленную с его точки зрения дискуссию замаскированный аликорн. — После того как сбежал от ответственности заявлять о своей силе… Пфф. — фыркнула обладательница искусственного глаза. — Иногда лучшее проявление силы и воли — признать свою ошибку, дитя. — Мой уход не был ошибкой. — рыкнул жеребец, но тут же был перебит, похоже, зацепленной за живое пони. — Был, — спокойно, не сомневаясь в собственной победе отозвалась пони, глядя сквозь надетые на жеребца черные очки — прямиком в злые карие глаза с некой толикой презрения. — Бросать семью, бросать ответственность, бросать все из-за выкрикнутых в запале слов, что забудутся уже на следующий день? Да еще и оправдываться опасениями за собственную жизнь и «так им будет лучше»? А где же так прославляющаяся в историях стальная воля жеребцов? Где же их несгибаемость и готовность грудью принять удар по своей семье с какой бы стороны он не прилетел? — Даже если он прилетел изнутри? — вскинул бровь аликорн как-то по особенному посмотрев в потолок будто вопрос относится не столько к его случаю, сколько к происходящему вокруг в целом. — Даже если изнутри. — кивнула в ответ кобылка в том же общем смысле, добавив, правда, пояснение по их конкретному случаю. — Может ваши родители и часть семьи — но только второй круг, чье мнение может быть максимум — советами, и который может отдалиться вплоть до полного разрыва отношений. Разные поколения — Разные ценности — Разные мнения. — Даже если дочь женилась на преступнике?! — еще сильнее изогнул бровь «язва». — Да. — с каким-то непонятным, затянувшимся морганием отозвалась фиолетовая, пробегаясь глазами по то и дело возникающему на экране коду. — Конечно, если это собственный выбор её дочери. «Чем больше я узнаю нынешних пони тем больше их не понимаю» — произнес Грейсон на всякий случай — только в мыслях. Уж кому как не ему знать насколько острым бывает слух. — В любом случае я тут не задержусь. Я сказал что иду в суд и я это сделаю. Спасибо за лекцию, но я своего решения не поменяю. — О каком суде ты толкуешь? Уж случаем не о том… Хе-хе… Суде Сталлионграда? — перебил его пегас. — А у вас таких много? -удивился бронированный пони. — Нее. У нас таких нет, — отозвался выпустивший смешок крылатый. — Уже почти три года как нет. — Ну значит мне тем более хода назад нет. Я сказал что иду в суд, а за свои слова я привык отвечать, как бы тяжело это ни было. — Знаешь. Ты слишком подросток. — высунулась из своего закутка Фикс. — Максимализм, бунтарство и эгоизм из ушей хлещут — а мудрости и вдумчивости никакой. Как решило заднее копыто после прикидки пары вариантов — так и поступаешь. И зря ты нашу старушку не слушаешь. Она две войны прошла за свои без малого сто тридцать лет. — Фикс. Три наряда на сортир! — рыкнула эта крайне молодо выглядящая «старушенция». — Есть, мэм! — шутливо отсалютовала земная кобылка и пропала в той же неприметной нише. — …И напоследок пройдемся по политической карте. — донесся из наушника голос местного «диджея». — Как и в течение полутора последних лет — почти всю центральную и северную зону Сталлионграда занимает Союз Вольных Станций, чуть южнее расположились с десяток подземных поселений «Объединения Мести» — для забывших об этих отморозков повторю — это помешанные на идее о тотальном геноциде всех, кто не земнопони психи, связываться с которыми себе дороже. Чуть западнее расположился Промышленный Блок — лояльная Совету Безопасности группа поселений под одной из крупных промышленных зон нашего сияющего в зеленых тонах города. С востока расположился их аналог — Стальное Объединение, занявшее практически десятую часть городской территории и плотно занявшую сталелитейные комбинаты и даже парочку заводов, расположенных над ними. Ну и заодно эти придурки являются основными поставщиками сырья, боеприпасов и бронетехники к Черным Подковам… Минуточку, мне тут только что сообщили — в центре города формируется новая группа пони. Кажется, недавняя активность Подков не осталась без внимания заселившимся во дворец крылато-рогатым квартетом, и теперь они плавно наращивают влияние на смежные поселения, дойдя до создания своей, пока что крайне малочисленной фракции, каких на просторах нашего города все-таки не мало, взять те же три станции научников неподалеку от кратера или организованной бывшими стальными рейнджерами заставы под железнодорожным вокзалом… Но это не значит, что эту конкретную нужно оставлять без внимания, ведь при её формировании вновь засветились новые принцессы Эквестрии — как минимум одна из которых нам прекрасно известна еще по довоенным временам. Поприветствуем же её высочество Твайлайт Спаркл!.. Желательно без использования лучей добра и бодрящего свинцового дождика, что наверняка организуют наши боевитые изгнанники — Совет Безопасности и Черные Подковы, ну и их подпевалы. И на этом у меня все — удачи в руинах, побольше патронов и поменьше Этернития! «Твай от этого титулования будет в бешенстве… скорее всего» — мысленно хмыкнул на заключительный кусок блока новостей муж сей «венценосной особы». — В общем, подумай, дитя. — дала установке заглохнуть операторша и добавила, положив аугментированное копыто на плечо жеребца, хорошенько сжав наплечник. — Порою лучшее проявление силы — признать свою слабость. Сменить правильное решение на необходимое. Не повторяй чужих ошибок. В наше время это может оказаться слишком дорого. — Не дороже отношений между матерью и дочерью. — буркнул аликорн себе под нос. — Намного дороже, — отстранила ногу пони, продвигаясь к барной стойке, вновь пряча прибор за псевдостенкой. — Лучше тебе на время размышлений остаться с нами. Мне как раз еще один пони нужен. — донесся голос Шейд, явно слышавшей большую часть разговора, от открывшейся двери в студию.***
Бронированный жеребец сидел в тесной едва освещенной комнатушки склонившись над куском замызганного, а местами и вовсе порванного куска ватмана, положив рядом учебное пособие по инженерии. Сидел и не мог понять что же от него хотят конкретно? Похоже пони понапридумывали невесть что про него, и ожидают, что он вот прям сейчас начертит план расширения их маленького укрытия. Кто бы еще им объяснил разницу между ремонтником и архитектором… А началось то все с того, что ему вручили этот самый учебник для постепенного освоения материала. Вот он и выучил за полдня. И не представлял что делать дальше. Нет все теоретические знания он прекрасно усвоил и может начертить механизм любой сложности в трех проекциях или чертеж-план здания, заодно рассчитав за парочку недель необходимую прочность материалов, толщину стен, собственно сами материалы. Да даже необходимую форму с парой непонятных для него зачарований — ибо учебник был рассчитан на простого довоенного эквестрийца, тесно переплетаясь с работой с чарами. Но ему не дали никаких инструкций на то время когда он изучит этот талмуд. Вот и сидел он тупо пялясь в кем-то забытый и порядком поеденный кусок бумаги в попытках понять, что от него хотят порекомендовав выучить инженерные хитрости. Ну не подземный же комплекс они хотят строить, верно? — Чего тут сидишь? — открылась дверь в основное помещение небольшого бункера. — Давай с нами. Сегодня удалось уломать на коктейли саму, хе-хе, Бурю! — Посадили, вот и сижу. — иронично ответил жеребец покосившись на злополучную книгу. И добавил чуть погодя. — Да и на мели я коктейли распивать. — Воистину — западный придурок. — непонятно в какую сторону выдал Хейв. — Ты где-нибудь видел, чтобы в команде что-то покупали друг у друга? Может у вас, корпоратов, так делать и принято, но вот в Сталлионграде одиночки не выживают. — Эй! Я тоже, как ты выразился, «западный придурок», и могу сказать, что термин «команда» и там существует! — донесся голос Хая откуда-то со стороны барной стойки. — Просто наш дружочек, видимо, действительно из корпорации, а не армии или простых гражданских. Причем, одной из самых помешанных на прибыли, раз даже между собой они все за деньги покупали. — Из армии, но явно не вашей, — не стал сильно грешить против истины Грейсон — в наших частях алкоголь строго запрещен во время службы, а во время увольнительных только за свои… талоны. А тут я, во-первых, пришлый, во-вторых, я не настолько нагл чтобы вас объедать. — За свои будешь в кабаке покупать… И Объедать?! — подавился кто-то закуской снаружи. — Я те ща дам, «объедать». Тебя приняли в команду? Приняли. Значит ты часть нашей команды. И значит все что наше — такое же твое как наше! У нас все имущество общее! Как и на некоторых станциях, кстати! — Я был то на станциях всего пять раз, и меня как-то не посвящали в тонкости их внутренних дел. — А как думаешь, откуда выросли правила «ходить только без шлема» и «сдать оружие на входе»? — фыркнула заглянувшая пятнистая мордочка Фикс. Сочетание красного основного окраса и белых пятен было не то чтобы небычно, но… В то же время слишком уж напоминало одну пегую скандалистку. — Здоровая паранойя и перестраховка, так не местного проще скрутить если будет буянить — пожал тот плечами. — Вообще-то это вопрос доверия. — отозвался через несколько секунд под притихшую музыку голос Шейд. — Знаешь. Будь ты откуда угодно — хоть с запада, хоть с востока, хоть из самой Трампильвании — ты бы знал, как важно для нас доверие. Да, элемент паранойи тоже присутствует, но… Если ты не способен доверить свою спину другим пони, как можно доверять тебе? Недолгое молчание постепенно затягивалось — Помни. Пуская кого-то в место, ставшее нам домом, мы всегда показываем наше доверие. Станции, подвалы и бункеры — это дом для миллионов уцелевших во время устроенной зебрами зачистки. Так почему нельзя доверять им в той же степени? Грейсон мог бы привести в пример недавнюю кошмарную перестрелку из которой выросла дутая репутация его самопального общества. Мог, но не стал. — Вопрос не в том, доверяем ли мы тебе. Вопрос в том, насколько способен доверять ты. Ну и в том, что… — небольшая пауза взятая местным «диджеем» закончилась четкими, как удары молота, словами. — В. Сталлионграде. Одиночки. Не. Выживают. — Но можно попытаться. Вряд ли тут хуже, чем в ядре Хуффингтона. — Тут хуже чем где бы то ни было в бывшей Эквестрии. — донесся в ответ голос пегаса. — Уж поверь, довелось летать на разведку в первый Год. И успокойся уже и вылезай из своей берлоги, куда тебя, кстати, никто не сажал. С чего ты в голову себе вбил, что отношения могут развиваться только с позиции силы, страха или бабла? Вопрос был явно риторическим и просто констатирующим факт. По крайней мере фактом это было в глазах местных постояльцев. Аликорн не стал на отвечать — притулившись в уголке то ли столовой то ли спальни, магнетизируя взглядом стакан с чем-то сильно алкогольным и явно недешевым. — Чего не пьешь? — донеслось от все того же пегаса, бухнувшегося на сидушку рядом. — Представляю сколько этот коктейль стоит и у меня сердце кровью обливается вот так запросто отнимать у вас месячный паек. — Какое к дискорду «дорого»?! Это все наше! Общее! — тут же завелся уже подвыпивший крылан. — И мы ни у кого ничего не покупаем. Изгои ведь… Тьфу. И вообще, ты с какого перепугу от семьи сбежал? По велению левой пятки? — Ну если тещи с намерением прибить нынче считаются за них. — саркастично фыркнул пони. — Если бы я сбегал каждый раз, когда меня хотела прибить теща — я бы был самым быстрым летуном Эквестрии. — фыркнул соломенношкурый пегас. — Ну или жил бы в своей казарме. Может и приходилось пару раз ночевать на облаках, но это только когда у тещи в копытах была сковородка. — У моей было кое-что посущественней сковородки. — поежился Грейсон. — Да хоть, ебанный во все отверстия танк и боевой маг в придачу! Ты не обязан её слушать — она не часть семьи. — саданул копытом по столу Хай, поймав на обратном ходу стопку какой-то самогонки. — Она мать моей жены… — И?! Вот именно что мать, а не жена! — запальчиво раскинул крылья соломенногривый. — Другое поколение… Другая семья. Её мнение — это не мнение твоей жены. — С тем же успехом я мог бы застрелится прямо тут и сам. — Ой еблан… — схватился за голову голубоглазый, — Тебе вообще сколько лет? Ты подросток или взрослый пони?! Неужели не понимаешь, что если она любит свою дочь — ничего бы тебе не сделала? Ну может оставила бы пару шишек, но уж точно не покалечила и уж тем более — не убила бы! — Учитывая их фамильное проклятье, я бы не стал зарекаться. — Глядя на перо, я бы этого не сказал. — указал на вплетенное в черную гриву маховое фиолетовое перышко пегас. — Свадьба по древним обычаям и все дела… Это ведь не просто так придумано. И если это проклятие, какое-бы оно ни было их семейное — то я бы еще раз подумал прежде чем убегать. Ведь если оно лежит на матери, то оно же есть и на дочери. — Я то как раз из этого исходил. Жена мне объяснила тонкости их проклятья. Так вот убить теща меня очень даже могла… — Ценой жизни дочери? — поднял бровь слегка употребивший Хай. — Неее. Любая мать держит такие вещи на поверхности. А вот… Ик… эта самая дочь… Скажи, а тебе тещу совсем-совсем не жаль? Зашибет ведь такая дочка причину кончины своего счастья — и не заметит… — Я вообще-то вполне себе живой. — возразил пеплошкурый. — А уж свою мать она любит не меньше меня. С судом я возможно малость погорячился, но вернуться не могу. И не только потому что принял решение. — Херня твое решение, — просвистело желтое копыто в опасной близости от серого носа. — Ты жеребенок или кобыла, чтоб истерику с побегом из дома устраивать? — Теперь я уже и сам не знаю. — поднял рюмку телекинезом пони и пригубил крепкий напиток. — Ты себя на место жены поставь. — дерябнув очередную порцию алкоголя предложил пегас. — Вот представь… Что там у вас было? И в итоге твой любимый пони сбегает из дома. Что ты будешь делать на её месте, особенно, если она умная? Прально… Ик… Не реветь в подушку, а искать причину… И что же она сочтет причиной? Подумай, подумай… Даже до меня… Ик… Пьяни такой, сходу дошло. — В том-то и дело что причина во мне… — Неа. По её мнению причина будет НЕ в тебе. Ик… — по свойски приобнял копытом собеседника крылан, указывая копытом на серую грудь. — Проблема в том, что она, скорее всего, решит что ты сбежал, потому что тебе её мать угрожала. Я прав? — В какой-то мере, но она была полностью права в своих действиях. — Да хоть мильен! Она не часть твоей семьи и не имьет права в неё лести! — больно впилось в ребра соломенного цвета копыто. — Ну так вооот, о чем я там… А, да. Раз она решит, что ты сбежал из-за матери… Ик… Вот… А теперь поставь себя на её место и подумай хорошенько без поправок на твое совершенно не ебущее окружающих мнение… Ик… В ком причина пропажи её счастья? — Во мне. Я принял решен… — Молчать, блядь! — тут же прилетело в его рожу копыто наработанное за многие-многие годы службы подготовки, — Я сказал как подумать?! Прально! Я сказал подумать БЕЗ УЧЕТА ТВОЕГО ЕБУЧЕГО МНЕНИЯ! Она НЕ ЗНАЕТ что это ты решил. Значится тебя выставила за порог её мать! — Вообще-то… — МОЛЧАТЬ Я СКАЗАЛ! — рыкнул в ответ голубоглазый, так сверкнув пьяным взором, что обосралась бы даже адская гончая. — ОНА НЕ ЗНАЕТ! Не знает истинных причин! Кого она определит в виноватые, кого, ссука?! Думай своими мозгами, а не жопным отростком, удав хромоногий! Жеребец был не в обиде за разбитую скулу. Таким идиотам как он и головы-то не нужны. Он-то, наивный, думал, что принял оптимальное решение и учел все вводные. Только вот почему-то забыл учесть призму восприятия. Проклятый опыт бытия частью Богини, все аликорны знали обо всех. Не было ни тайн, ни недомолвок, ни иных мнений. А из этого проистекала привычка что раз это знает он, то это знают если и не все аликорны, от уж связанные с ним тем или иным способом точно. — Осознал? — пьяно проворчал крылатый жеребец под одобрительный взгляд Гейл. Где пасовала дипломатия на помощь приходило старое доброе копыто, быстро ставящее мозги зазнавшихся новичков на место. Правда, так и не услышав реакции желтый спросил уже другое — Проникся? Я не слышу ответа? Жеребец молча и печально кивнул, да лучше и дальше сохранять молчание глядишь хоть так можно сойти за умного с его черепушкой с одной лишь костью вместо мозга. — А теперь пей! — ударил тот стопарем чего-то совсем уж крепкого с зеленоватым оттенком пегас, выставив сие пойло перед угрюмым собутыльником. Тот выпил с таким видом будто дезинфицировал место экстремального удаления зуба нежели с умыслом напиться. Но затем быстро проглотил вытаращив глаза стуча себя копытом в защищённую броней грудь другим смахивая непрошенные слезы. А продышавшись уставился на бармена: — Эт… Эт… Это чего за ядреная хрень?! — Мой фирменный «Грызлодер». — довольная произведенным эффектом отозвалась травмированная единорожка. — Зная твою… ммм… Особенность, коньяк и виски ты можешь пить ведрами как обычное пиво. — А можно мне стопочку? — подал голос Хай, и тут же был обласкан взглядом злобной мантикоры. — Ну всего одну… — Нет. — Твердо заявила фиолетовая обладательница аугментаций, засветив обломок рога молниями и нахмурившись. — Я найду фокусировщик! — принялся тот за выпрашивания, за что был приласкан молнией по крупу. — Я. Сказала. Нет. — чеканя слова как свой шаг вышла из-за барной стойки единорожка. — Я надеюсь ты меня понял? — Н-но… — Можешь начать со своей полной капитуляции. — доверительно глянула на ужаленного любителя выпить красногривая, — Ну или можем сделать по плохому… — Ладно, ладно… — сдался даже протрезвевший от ощущения опасности пегас, отшатнувшись от наступающей кобылки и прошептав себе под нос. — я не хочу в вытрезвитель. — Эхх. — фыркнула та, возвращаясь на свое место. — Я надеялась, что ты захочешь по плохому. — Ведите, — отодвинул в сторону недопитый стакан жеребец. — Тебе можно, — даже не посмотрев в сторону аликорна заявила эта мегера, быстро сготовив еще одну порцию сего обжигающего зелья из, казалось бы, безобидных ингредиентов. — У тебя печень и не такое переварит, а у меня она стальная. — Возможно и переварит, но мой низкий интеллект явно примет отрицательное значение. — Загляни в ПипБак и поймешь, что это лишь издержки опыта и воспитания. — таки повернулась Темпест, широко раскрыв искусственный глаз. — То, что ты не дошел до такого решения сам вовсе не значит, что ты тупой, как это пытался доказать тебе наш крылатый друг. Это означает лишь отсутствие опыта в этом вопросе. — Ох отец мой чан с химикатами… — проследовал тот совету насчет наножного артефакта — я конечно всякое повидал, но чтоб алкоголь отбирал сразу треть интеллекта… — Увы, это лишь образное представление мыслительных процессов. Хе-хе. — высунулась из-за спины голова земной пони. Фикс, как обычно, занимала место Пинки Пай, появляясь оттуда, откуда её ждешь меньше всего. — Пожалуй я точно все, ещё одна такая стопочка и я наверное сравняюсь по уму с Блэкджек. — отодвинул подальше стакан с ядреным пойлом аликорн. — Еще одна стопочка это точно то, что тебе поможет в этой ситуации. — ухмыльнулась ему единорожка. — Пей-пей. Обычно после таких осознаний не пытаются оставаться «потрезвее». Поняв по глазам что спорить бесполезно Грейсон залпом выпил вторую рюмку. Продышавшись он стал подозрительно задумчивым. А затем резко встал и направился на выход. — Ку-у-уда! Стоять! — тут же материализовалась перед ним фиолетовая единорожка, злобно сверкая рогом. — В таком состоянии наружу нельзя! Не-ль-зя! — У меня есть шлем — дыхнул на нее перегаром подвыпивший пони. — И что? — глянула на него суровым взглядом Темпест. — Ты не бессмертный. И тебя шатает как не знаю кого… Короче, нельзя! Иди лучше еще выпей. — Нее, я все, вот пойду убью кучу пони, вырежут их метки и подарю жене… - Тогда иди дерябни пару-тройку стаканчиков для смелости. И упорства. — пошла на хитрость кобылка, перенаправляя синусоиду жеребца в сторону барной стойки. — Мне не нужен допинг смелости, я те рассказывал как трезвым брал бункер с бандитом в обнимку с мегабомбой? — упирался что твой мул жеребец то и дело пытаясь развернутся обратно к выходу. — а там всего лишь пони с автоматами. Па-а-а-адумаешь… — Вот именно поэтому туда и нельзя без допинга. А вдруг ты с него щиты освоишь? — доверительно отозвалась пони с обломанным рогом, таки усадив пьянчугу на диван. — Эти «пони с автоматами» без такого могут превратить тебя в решето раньше чем дойдешь. Все же калибры у местных покруче чем у ОАЭ. — Ты ща смертельно оскорбила мою броню, извиняйся! — возмутился серошкурый. — А по мозгам? — рыкнула в ответ обладательница аугментики, отбив серое копыто металлической конечностью. — То что броня выдерживает винтовочный пять-сорок пять не значит, что она выдержит бронебойный семь-шестьдесят два. Или выстрел противотанкового ружья. Или ракету. — Щиты от этих ар… арг… Вещей не спасают — то и дело запинаясь на сложных словах произнес упрямец — так что пофиг. — Спасают. Как раз если подкреплены хорошей броней. — глянула в карие глаза обладательница розовой гривы, выставляя перед жеребцом богатырских размеров пинту, полностью заполненную зеленоватой жидкостью. — Пей! Если разобьешь — заставлю вылизывать барную стойку и пол! А потом чинить тару! Тот посмотрел на кобылку нечитаемым взглядом, потом перевел его на «рюмку», внезапно показавшуюся маленькой и незначительной, какую грех не выпить на дорожку. Трижды промахнувшись копытом мимо ёмкости с жидкостью и чуть ее не опрокинув в четвертую попытку он таки ухватился за жутко уворотливую стопку и сделал не сильно большой глоток для столь малого по виду вместилища. И закашлялся повторно, задыхаясь от забившегося носа и текущих ручьем слез. Приступ закончился на полу где полузадохнувшаяся тушка жеребца впала в беспамятство, озонируя трехметровую зону убийственным перегаром. — Ну, вот и успокоился. — Вздохнула Гейл, аккуратно убирая компоненты зелья и смывая его остатки в слегка задымившуюся от контакта раковину. Что поделать — такова её работа. Смотреть чтобы никто из этой команды не угробился — особенно по пьяни. А этого конкретного жеребца пьяным увидеть уже вряд ли удасться. *** Пробудился жеребец с дичайшей головной болью, пульсирующей в такт любому услышанному звуку. А уж учитывая чуткость слуха аликорна по голове ему долбил пневматический молот на максимальных скоростях работы. К неимоверной мигрени заставляющей задуматься над полнейшей ликвидации ее источников, прибавились жуткая, затмевающая все остальное, словно песчаная буря Жажда. Прямо таки типичная картина почти смертельного уровня облучения или хорошей пьянки. Другое дело, что столь качественно он не нажирался даже в свою старую жизнь, даже самыми крепкими видами алкоголя, отдававшимися в измененном теле максимум — легкой ноющей болью да сухостью во рту. — Проснулся, пьянь? — беззлобно фыркнул кто-то за пределами поля зрения. Глас подобный кантерлотскосму вбил в восприятие аликорна сваю состоящую целиком из концентрата боли, отзываясь в разуме колокольным звоном в ушах и частой ряби в глазах. Если бы Грейсон мог, он бы размазал этого крикуна по стеночке, но вместо этого он тихо то ли всхлипнул, то ли прохрипел, закрытая пострадавшие органы слуха. Попутно мечтая о скорейшей смерти. — Таблетки вперед. — плюхнулось перед ним два забавных цилиндрика, а рядом с ними бутыль чистой на вид, абсолютно не выделяющаяся для его чутья на радиацию, двухлитровая бутыль. К прикрытым копытами ушам добавились зажмуренные глаза и позеленевшая физиономия. И лишь через долгих десять минут страдалец рискнул оные приоткрыть и вновь поспешно зажмурить. — Давай-давай, легче станет. — вновь донесся фырк из-за пределов поля зрения, заставляя жертву зелёного змия ещё крепче вжимать копыта в уши и прохрипеть так жалостливо что хотелось пристрелить бедолагу дабы прервать его мучения. — Ну, если ты предпочитаешь по жесткому… Между ним и вожделенной водичкой плюхнулся пакет детоксина. Впрочем из-за зажмуренных глаз жеребец сей жест не заметил. А когда заметил — снова зажмурился покрепче попутно меняя коллер и маскируясь под большую кучу свежескошенной травы. — Вот. А теперь бегом в сортир, пока не обосрался! — влил кто-то содержимое емкости ему в рот. Сорвавшись с места аки свежеподнятый гуль при виде добычи, аликорн чуть ли не проломил дверь в помещение для философских раздумий — сиречь сортир, попутно хрипя как вышерекомый мертвяк. Оторвался он от дум тяжких только спустя три часа. Видимо на какой-то из компонентов этого лекарства организм отреагировал своеобразно. Выглядел он после этого как жертва зебриканской тюрьмы: Бледный, осунувшийся, даже, кажется, немного схуднувший, с нетвердой походкой, но крайне злыми сверкающими глазами. — А я ведь предлагала более простое решение. — вздохнула фиолетовая обладательница розовой гривы, подходя ко входу в мастерскую. — Так было нужно, — отрезал аликорн. — раз у меня было похмелье значит я сильно перебрал. В моей части за такое бы в штрафбат перевели на пару месяцев и лишили бы двух третей жалования. — Тут не военчасть. — фыркнула в ответ кобылка, доставая бутыль с чистой водой. — Знаю, странно звучит от бывшей офицера ОАЭ, но… Я тут слишком долго, чтобы не привыкнуть. — Не военчасть, но зато положение вполне военное. — пожал тот плечами. — И что? — фыркнула единорожка, глядя в карие глаза. — Думаешь ты один так нажрался? Открою тебе секрет — нихрена ты не один. — До этого я всегда знал меру и не напивался до того что не мог толком встать — тяжко вздохнул Грейсон — моя жена права, мне нужно завязать. — И что? — вновь спросила обладательница аугментаций. — Ты взрослый пони, сам способен выбрать меру. А то, что сорвался… Пфф. Это я тебя и споила до такого состояния. Чтоб не удрал на подвиги. Ты кстати чем вообще думал, когда собрался куда-то там бежать и кого-то там стрелять, а? Не умеешь пить что ли? Контролировать свои желания? Бывший рейнджер НКР честно попытался вспомнить, что же он хотел сотворить по пьяной лавочке, но его абсолютная память оставалась глуха как многометровая железобетонная армированная стена. — Определенно надо бросать. — резюмировал жеребец делая пометку в пипбаке «при возможности заглянуть к толковому медику на терапию по избавлению от алкогольной зависимости». — А. Да… Кстати… Я тут глянула твой приборчик и могу сказать однозначно — для тебя после вчерашнего виски алкоголем не считается. Как впрочем и все, что слабже хотя бы семидесяти градусов. — довольно продекламировала обладательница обломка во лбу. — Давай-давай, издевайся над пьяницей — язвительно ответил на сие заявление жеребец восприняв оное как насмешку. — Раз я сказал что брошу значит брошу, или тебе дать нерушимую клятву? — Иди уже, бунтарь, — приглашающе махнула ему копытом Гейл, — Вон, вода ждет. Как бы ни сильна была жажда Грейсона, он понимал что ресурсы этих изгоев крайне ограничены и нужно расходовать чистую питьевую воду очень экономно. Он отодвинул бутылку отрицательно мотнув головой: — Вам эта вода нужнее, мне подойдет любая вода, даже с кратера этернитиевой друзы. И не спорь. Лишняя порция питьевой воды вам не помешает. Я могу и снега поесть, уж его то снаружи полно. — Это ты не спорь. — ожесточился взгляд бирюзовоглазой пони. — Сказали пить — пей! Будешь сопротивляться — залью насильно. «Снега могу пожрать». Тьфу! Подросток… Для группы важно состояние каждого её представителя. И не тебе, одиночке, да еще и пришлому, судить о том, кто важен, а кто нет! — Ладно. — Серошкурый с лицом будто он делает величайшее одолжение и переступает через свою гордость, отмерил стаканом одну порцию воды которую тут же медленно стараясь не частить от жажды выпил — Удовлетворена? — Нет. — отозвалась фиолетовая пони, словно невзначай кивнув в сторону полнющего резервуара воды, высотой со все помещение и шириной с немаленького земнопони, при этом заискрив рогом. Тоже с намеком. Неразборчиво фыркнув кареглазый отмерил вторую порцию ополовинив бутыль. И уже более неспешно начал цедить влагу. — Этого уже точно достаточно, я в походе столько за раз не выпиваю, сколько ты меня заставляешь. — Это в походе, — фыркнула единорожка, глядя прямо в глаза серого жеребца. — В походе возможности напиться не будет — вода радиоактивной станет как только ящик откроешь. — Это не проблема. — заметил Грейсон. — жить захочешь и из лужи напьешься. Для сведения, я не раз так делал. А тут всего лишь облученная вода. — Оно и видно, — язвительно буркнула в ответ спец по тяжелому вооружению. — Ты надеюсь не забыл, что тут только тебе радиация в плюс идет? Напомню — снаружи постоянный фон от десяти рад. — Язвительность тебе не идет. Я так делал задолго до вырастания крыльев, милочка. — Я же говорю — оно и видно. — вновь проворчала единорожка, переставая следить за бутылкой. — Ладно, хорош уже исполнять команды старой офицерши. Лучше начинай готовится к выходу. Сегодня меняем ухоронку. Аликорну собираться было всего ничего. Своих немногочисленных вещей он не раскладывал, поэтому ему только и оставалось, что провести быстрое обслуживание своего не менее скудного арсенала из двух пистолетов и дробовика и герметизировать броню путем надевание шлема. Ввиду отсутствия запасных пластин и набора инструментов для работ с металлом, шаг с уходом за броней пришлось пропустить. — Даже не попытаешься браться за обслуживание? — фыркнула из мастерской другая кобылка — на сей раз земнопони, что-то яростно отковыривающая от своего противорадиационного поддоспешника. — Ты не слышал, что даже если бронепластины целы, то нужно заботится… например о тех же креплениях? Или системе герметизации. Или… Да отцепляйся уже, долбаная железяка! — В этой броне примитивная прорезиненная ткань в качестве «системы герметизации» — спокойно ответил жеребец — если она отслоится тут не то что походный уход, тут верстак нужен будет. — И что? Если там нет прижимного механизма — это не герметизация. — отозвалась на это кобылка. — На голом трении она не удержится. Да и потом, ты не слышал про уход в том числе и за резиной? Примитивность системы вовсе не отменяет нужды в обслуживании. А крючки под пластинами? Крепления на поддоспешнике? Готова поспорить — они уже не раз принимали удары пуль по листам, а кинетическая энергия просто так никуда не девается — за ними тоже нужен уход. — Это не полевой тип ухода, для этого нужны материалы, инструменты и не менее двух часов времени для полной замены креплений. — А мы и не в поле, да и замену я тебя не прошу проводить. — фыркнула в ответ земная пони. — Хотя бы минимальный уход — чтобы не развалились в самый неожиданный момент. Ту же смазку — как никак именно крепления — самая активная часть брони, исключая силовую. Постоянное трение… Стоп. Ты чего так вылупился? Ни разу что ли не смазывал?! — Зачем? — непонимающе вопросил Грейсон и хотел было добавить еще что-то, но его перебили. — Зачем?! Ты спрашиваешь, «Зачем»?! — дернула веком Фикс, — Ты хоть в курсе, какие нагрузки дает трение на крепления при любом твоем движении, особенно резком? А при попаданиях пуль? Усталость материала, в конце концов? Про такую тоже не слышал? Даже прочнейшие сплавы имеют предел прочности — и он со временем под действием многочисленных факторов неминуемо уменьшается! И самый мощный из этих факторов — трение! Просто подумай, что будет даже с прочнейшим куском металла, если он покрыт огромной, разветвленной паутиной микротрещин?! Так! Живо отцепляй бронепластины — будем «лечить» твою броню от твоего пренебрежительного к ней отношения! — Я хорошо за ней ухаживаю! Всегда при возможности заходил в лабораторию чтобы их переплавить! — Солдафоны, блин. Ничего инженерного нельзя доверить, кроме сборки-разборки автомата… — проворчала себе под нос белая с коричневыми пятнами кобылка. — Если бы хорошо ухаживал — смазывал бы крепления! Поди и с сочленениями та же хрень, и поддоспешник ни разу не чищеный с момента получения! Переплавка? Ха-ха! Ты хоть в курсе, что во время переплавки теряется до тридцати процентов сплава? Нет? Или быть может ты в курсе, что постоянный нагрев-охлаждение съедают прочность ничуть не хуже трения? Поди и крепления еще и не из износостойкой стали… — Впервые о такой слышу. Оружейную знаю, нержавейку знаю, хирургическую знаю, а вот такую нет. Но не думаю что она сильно прочнее вышеуказанных и уж точно вряд-ли превосходит по прочности и износостойкости ТЗМ… — Ч-ч-чего?! И ты после этого смеешь называться ремонтником?! — натурально ужаснулась земнопони. — Еще скажи, что ты все детали оружия будешь отливать из одного и того же, категорически не подходящего металла! Ладно ножи… Но вот на боевые идут уже оружейные стали! Про огнестрельное оружие молчу — в одной автоматической винтовке можно насчитать десяток марок только навскидку! — Смею. — Просто ответил на сию претензию «обвиняемый» — Свое оружие и броню я всегда ремонтировал сам на протяжении последних двадцати лет и эти разности сталей мне ну никак не мешали. — Дай взглянуть. — не терпящим возражений тоном отозвалась кобылка, тут же подготавливая верстак к разбору различного вооружения и принимая протянутые телекинезом пистолеты и тут же сноровито их разбирая. — Хмм… Странная модель. Напоминает эквестрийский АФ-5.2, но… Ага, понятно! Я так понимаю, переделан под увеличенный метательный заряд? Не задолбался гильзы вытачивать? Но ладно, с этим позже разберемся. Модификация явно кустарная — ладно хоть сталь где-то нашел более менее годную — хотя уже вижу следы эррозии. Иначе рисковал бы получить взрыв рядом с мордой. А вот ствол… да… Сколько раз менял? Сколько раз обновлял резы? Боек в конце концов… Про остальное не спрашиваю — вроде часть деталей родные, качественные, и если и попросят замены — то вместе с самим пистолетом. — Один раз на пять сотен выстрелов для ствола и один раз на две сотни для бойка, все по стандарту, один из лучших показателей надежности на Пустоши. — Ты шутишь? — ужаснулась кобылка, припоминая «живучесть» оружия ОАЭ. — Скажи что шутишь, а? Даже в начале войны — когда у нас еще не было большей части базы по огнестрелу, живучесть ствола винтовки составляла пять-десять тысяч выстрелов. — Я никогда не шучу когда речь заходит о моей квалификации, две сотни это лучшее чего можно добится из подкопытных материалов на станке, у нас, знаешь ли, нет рабочих оружейных заводов. Как и литейных цехов, как и плавилен. Как и добывающих и обогатительных шахт. — Каждое дополнение жеребца сочилось все большими и большими порциями сарказма. — Большую часть этой стали, при умении, можно выплавить в домне. Да, не такого качества, но не из столовой нержавейки же делать… — А кто сказал что я делаю ствол из нержавейки? — Грейсон посмотрел на Фикс как не очень умную пони — Это оружейная сталь… Только последний идиот станет лить ствол из нержавейки. — Какая именно? Их много, вообще-то. — отозвалась кобылка, проверяя некоторые детали на прочность. — Затворная? Ствольная? Особая? Или какая-нибудь рессорная? Кстати, рессорную рекомендовала бы использовать для ножей. — Не считай меня совсем за идиота, для каждой детали я использовал сталь от той же части разбираемого оружия. — Зыркнул на кобылку исподлобья «оскорбленный». — Я не пытаюсь тебя оскорбить. — тяжело вздохнула земная пони. — Просто перековать одну деталь в другую невозможно. Если плавить и отливать по новой — это будет уже Другая разновидность стали. Сплав может и тот же — но далеко не факт, а вот качество точно изменится. — Ты еще меня обвини в том что я не прошел полную производственную цепочку от пустых шахт до брошенных заводов… — закатил глаза аликорн. — Еще раз повторяю. Я. Не. Пытаюсь. Тебя. Оскорбить. — устало выдала кобылка. — Я просто констатирую факты. Ведь слишком твердый или мягкий металл может привести к разрыву ствольной коробки. Но можешь считать что тебе пока что везло. Будешь дальше спорить с инженером, что лучше него разбираешься в стали или просто примешь совет быть аккуратнее? — Приму, но эти пистолеты все равно скоро придется выбросить, здесь не найдешь сменных капсюлей от их патронов. — Пфф. Не найдешь… Ты хоть понял, что ляпнул? — ухмыльнулась кобылка, доставая из-под верстака большую коробку патронов сорок четвертого калибра. — Забирай — все равно собиралась разбирать. А так польза будет. Найти такие все же тяжеловато. Ну и капсюли вполне подойдут и большие пистолетные — все что крупнее сорок четвертого. Ясен пень — останется просто немного заморочится с креплением. Ну или если это не вариант — найти станок или толкового мага и снабдить его материалами. Конструкция этого колпачка со взрывчаткой проста как молоток. — Эти колпачки я и сам могу штамповать хоть десятками килограмм, а вот гремучую ртуть не получить в полевых условиях. Даже в лабораторных условиях ее получить сложно… Ответом был фейсхуф. — Слушай, ты единорог или где? Это мне, земной пони, не положено без инструмента лезть в такие дебри! Берешь винтовочный или пистолетный капсюль. Аккуратно его разгерметизируешь и выгребаешь содержимое в свою самоделку! Потом её герметизируешь. Или еще лучше! Раскрутить и разогнать пулю телекинезом! Эффект явно будет не хуже выстрела! — Проще стрелять самим телекинезом, потерь в мане и кинетической энергии меньше. Но что так что эдак я к сожалению не умею. Уж прости подделку под аликорна. — про то что описанный способ добычи «инициатора» не самый лучший он решил промолчать. Где он и где промышленные фабрики? Вот-вот. — А я тебе про что по твоему? — недоуменно вскинула бровь земная пони. — Раскрутить и выстрелить вперед. А капсули расковыривать — один из немногих надежных способов добычи сырья для нестандартных боеприпасов. Да и гильзы отливать по новой частенько приходится — армейские все же для переснаряжения не слишком предназначены. Жеребец мог бы поспорить, а этим утверждением, мог, но не стал. Тут его прошлую практику, а переснаряжением стреляных не по одному разу гильз наверняка бы не поняли. — А вот охотничьи — да. От восьми до десяти использований одной и той же гильзы, в то время как армейские уже после третьего могут бабахнуть. — продолжила свой спич бело-коричневая обладательница инженерных познаний. — Так, судя по тому, что я тут услышала — ты понятия не имеешь как ухаживать за креплениями брони, но при этому отлично разбираешься в оружии… Как насчет объединить усилия? Я подтягиваю в инженерном деле, а ты учишь меня заставлять кустарные модификации нормально работать? — Предпочитаю ставить свои собственные. — Ответил Грейсон на вопрос о модификации оружия. — Но чтобы научиться такие делать надо углубится в баллистику… — Это я понимаю прекрасно. Меня куда больше интересует, как при дерьмовых материалах они не взрываются! — Фыркнула та, бесстрашно задрав голову и глядя в карие глаза. — И если надо — могу накрыльные насадки подогнать. Есть со стальным лезвием — они легче и проще в эксплуатации, а есть кристаллические — они тяжелее, но куда тверже, острее, требуют особого ухода, но при этом могут быть магическими накопителями. Плюс что там, что там есть возможность зачарования — правда, со сталью только ограниченным набором. — Долгие часы подбора правильных пропорций сплавов вот и весь секрет. И не надо на меня так косится, то что я не знаю марок сталей и их составов не мешает найти нужные пропорции экспериментально, можно сказать «на глазок». — ответил ремонтник по вопросам оружия. — и нет мои родные накрыльники меня вполне устраивают. Уже было доставшая из ящика боевые насадки кобылка лишь хмыкнула, оставив те на столе, словно давая приглядеться. — Тем более что я не владею техникой фехтования на крыльях. — Так я тоже. — фыркнул Хай, зашедший в мастерскую уже одетый в свою броню, но пока что без шлема, и тут же захватал стальные насадки, прикручивая их к крыльям. — Но мне это не мешает при возможности снести кому-то башку в полете просто неожиданно пройдясь на бреющем. Хе-хе. — Знаю я тебя, «Просто пройдясь на бреющем». — ворчаливо фыркнула земная пони. — Забирай свои пулеметы, летун. Короб под патроны на третьем верстаке, набитая лента на пятом. — Кстати, это кто у нас предпочел детоксин паре таблеток с минералкой? — через минуту молчаливого перебора бронепластин и креплений осведомился соломенношкурый пегас. Экс рейнджер оставил вопрос без ответа. Во-первых, из-за того что обратились не к нему конкретно, а во вторых он считал этот шаг необходимым для предупреждения развития алкоголизма. — Какие все молчаливые… — так и не дождавшись ответа на свой вопрос, вздохнул пегас, хлебнув порцию водички из прихваченной с собой бутылки. — Как по мне — уж лучше таблеточки. И действует быстро, и последствий никаких. Кстати, какие ленты забиты на этот раз? — Бронебойно-зажигательные. — хмуро отозвалась инженер. — Знаю, жестоко, даже слишком, но других патронов в таких количествах не было. А заправлять другие пули в ленту — тоже не вариант — резкое изменение набивки не даст нормально сориентироваться в бою. Конечно, я там зарядила через два обычные бронебойные — но из-за этого у остальных простых бронебоек максимум по рожку. Хейву и вовсе придется сплошными зажигалками довольствоваться. — Хреново. — вздохнул пегас. — Слушай, а может тогда забьешь по новой одними зажигалками? Смысл в тех обычных бронебойных, если он один через два? — Ну… Можно попробовать. Только это на пару часов заделье. — почесала нос двуцветная пони, доставая из-под другого верстака ящик с изображением огонька. — Или можно дать снаряженные короба мне и я пересоберу их намного быстрее — вставил свои пять бит ставший предметом обстановки в плане заметности жеребец мышиного окраса. — Вполне. Только помни — заменять надо обычные бронебойные на БЗ. Я займусь броней, — кивнула ему Фикс, быстренько отдавая обе ленты жеребцу. — Хай, тогда своей броней займись. Первый верстак — обе побитые пластины я сменила. — На память и слух не жалуюсь — огрызнулся Грейсон, погрузившись в рутину пересборки ленты. Благодаря телекинезу кучка бронебойных патронов быстро увеличивалась, а объем содержимого «огненного» контейнера постепенно уменьшался — пока наконец, лишившись трети содержимого, не предоставил довольному пегасу полный боекомплект его «газонокосилок». — Во, спасибо! Должен буду! — довольно ржанул пегас, прихватывая связанные патроны и заправляя их в короба очень интересной формы — словно специально предназначенные для крепления на пегасьей спине. — Ага, спасибо. Одна бы еще часа полтора возилась. — легонько хлопнула аликорна по плечу земнопони, проводив взглядом вошедших в помещение Шейд и Хейва. — Эй, народ, у вас уже все готово! Патроны на третьем верстаке, рожки на втором! И я надеюсь в этот раз никто не забудет про пистолеты. — Обижаешь! — тут же фыркнул Хейв, любовно погладив свою починенную пушку, словно забыв, как не так давно забыл зарядить патроны в понож. — Ну да, ну да. — донеслось довольное фырканье лидерши этой группы, маскирующейся под жеребца. — А ты как, новенький? Готов к переходу? — Настолько, насколько это возможно… — ответил тот.***
— И почему мне кажется, что дело попахивает навозной кучей? — вникуда спросил Хейв, поправляя пулемет, мрачно переглядываясь с Хаем. — Мне то же самое профессиональное чутье говорит. — отозвался пегас, косясь на замершую с трехглазым биноклем лидершу, выдающую себя за жеребца. — Может потому, что ситуация у нас действительно дерьмо? — ответила на это Фикс, аккуратно складывая аналогичный прибор наблюдения с тепловизионной камерой в специальный контейнер. — В общем так, народ. Дело дрянь. Аликорн под маскировкой лишь саркастически фыркнул сквозь ребризер. — Я это и без наблюдений поняла. — Хмыкнула Гейл, поправляя закрепленные на боках и спине пусковые трубы — как раз на случай «неожиданных проблем». — Уже четвертая ухоронка — и поверх неё аванпост. — Но на этот раз — наших черно-красных фанатов. — фыркнула Шейд, убирая прибор от забрала шлема, — значит так, народ. Нам можно сказать — повезло. У Черных Подков аванпост это больше напичканный ловушками лабиринт чем укрепрайон, как это было в предыдущих случаях. А потому я считаю, что нам нужно проникнуть на его территорию и забраться в милый маленький бункер. — И как ты себе это представляешь? — поинтересовался жеребец оглядывая с виду пустой пустырь, уж простите за тавтологию — Пробить путь своими трупами?! К Пинки не ходи, там закопано целая куча мин, а у меня лично нет миноискателя. — Какой ты еще все-таки западник… — внезапно фыркнул Хай, начиная чертить на снегу примерную схему. — Почти все аванпосты подков устроены одинаково. Периметр из сенсоров со скрытыми турелями и противотанковыми минами на доступных для бронетехники подходах, затем «двор» — простреливаемый турелью, спрятанной под полом наблюдательной вышки — а затем здание. Вот там надо быть аккуратнее — первой в комнату всегда заходит граната… — Наши «подкованные братья» не идиоты, фанатики до мозга костей — возможно, но не идиоты, — возразил на это жеребец — С чего такая железобетонная уверенность что оборона там именно такая? Уж прости, в то что ты провидец, я не верю. — Я был одним из них. — зло фыркнул соломенношкурый жеребец. — И? Ты лично чертил план обороны этого аванпоста? — фыркнул аликорн — Этот чертеж можно только иметь в виду, но никак не верить в него безоглядно. — Предлагаешь пойти в лобовую атаку на аванпост Совета? — фыркнул в ответ Хейв — отличаясь от остальной группы тем, что успел поработать одним из солдат указанной фракции. — Там нас расстреляют раньше, чем мы к периметру подойдем. А по поводу сенсоров… Зебриканские маскплащи неплохо скрывают владельцев от любых видов обнаружения. А ты, вижу, где-то таким разжился. — Во-первых, конкретно этот плащ не зебриканский, а наш, точнее, разработан в МТН. — По пунктам разъяснил Грейсон. — Во-вторых, у него конечный заряд. Ну и наконец в третьих этот плащ на нескольких пони не растягивается. — А надо на нескольких пони? — фыркнула в ответ Шейд. — Ты видимо с логикой не дружишь. Зачем ползти всем вместе, когда можно отправить кого-то одного, чтоб он отключил сенсоры? Хай, как там с управлением? — Централизованное. Один основной командный пункт, один резервный. Для отключения хватит и команды с резервного — после чего у нас будет окно в двенадцать минут, сорок восемь секунд чтобы проскочить периметр и внутренний двор. — отозвался крылатик, — возможно даже стрелять не придется. И ножами работать тоже. — План неплох если не учитывать что я не знаком ни с местной архитектурой матриц, ни с типами защиты на них, которые там быть обязаны. — А. Тут все просто! — тут же улыбнулась инженерша, доставая из сумки три прибора — один из которых, снабженный кристаллом в основании и небольшой антенной, передала Грейсону. — Воткнешь вот это в любой разъем и предоставишь дело профессионалу. Только нужно, чтобы никто шум не поднял раньше времени. — У них сеансы связи между командными пунктами каждые… — задумчиво почесал шлем, словно пытаясь что-то вспомнить, обладатель двух курсовых пулеметов. — пятнадцать минут. Как раз на случай диверсантов. Так что поработать оглушалкой все же придется — только на резервном ком-пункте всегда дежурит два часовых. Проникнуть внутрь — а там дождаться их разговора с командованием базы. Потом можно действовать. — К счастью для вас у меня есть опыт подобных операций. Пусть и единичный. — после этих слов аликорн проверил крепление сумок чтобы те не создавали шума, перепроверил сами сумки, чтобы там, не дай Луна, ничего не звякнуло ненароком, после чего растаял в воздухе для остальных. Не успел он пройти и сотни метров, как заметил едва заметную присыпанную грунтом позицию противопехотной турели. Один вид на вороненый ствол охренительного калибра вызывал мурашки по коже, а их там было добрых шесть штук, собранных во вращающийся пакет. Рядом не то что проходить, даже пролетать страшновато было не смотря на активную маскировку. Невольно скрадывая шаг и огибая обнаруженный сюрпризец аликорн едва не напоролся на банальную растяжку. И это были только первые пять метров! Чем дальше он заходил на территорию аванпоста, тем чаще ему попадались то едва заметные растяжки, то старые добрые медвежьи капканы с усиленной пружиной, засыпанные землей, то все те же монструозные турели — которых он насчитал уже три штуки… В общем — местечко было очень радо принимать любых гостей в весьма немаленьких количества. А когда он проходил мимо высотки пришлось и вовсе замереть на месте. Он прямо кожей ощутил что на него смотрит не бездушная тупая автоматика, а цепкий, живой взгляд убийцы, засевшего на возвышающейся посреди территории наблюдательной вышке. Какое там турели… Пфф. У этого гада кроме снайперской винтовки имелся станковый роторный пулемет, кажется, имеющий калибр ствола в двадцать миллиметров — а эта жуть под управлением пони становилась вдвое, а то и втрое опаснее, чем при использовании прицельных талисманов и прочей автоматики. Хотя бы тем, что подобный убивец мог просто раскрошить любое укрытие. Особенно если его прикрывали те самые машины. А темп стрельбы подобного оружия просто не оставлял шансов для сидевших за куском железобетона пони. Даже его броня спасует после пары секунд обстрела. Вот и прикидывался вспотевший под броней жеребец кустиком — несмотря ни на какие зебринские системы маскировки, пока положивший не одного и не двух бедняг солдат не отвернулся. «А это ведь кобылка» — мелькнула непрошенная мысль фоново прочитавшего ментал аликорна. Дальнейший путь выдался не лучше — здания тоже были укреплены по всем правилам войны. Забитые досками, сталью и мешками с песком окна, едва различимые тросики растяжек на входах располагались так хитро, что ни перешагнуть не переползти, не перелететь было решительно невозможно. Кто бы не организовывал оборону этого укрепленного пункта он был параноиком почище самого аликорна. И довольно странна вот такая вот заметность, прямо-таки кричащая что с мерами немного перемудрили. А это значит… «Ловушка не растяжка». — Закончил мысль пони оглядывая дверной проем со всех сторон пытаясь найти другую ловушку. Но кроме этой самой лески и хорошо замаскированного короба с гранатами к которой эта система защиты вела, ничего не увидел. В конце концов Грейсон оставил этот ну слишком подозрительный проем на потом, весь его опыт кричал что там что-то есть, но вот это «что-то» обнаружить чутье не могло. Но к несчастью для него других входов в это помещение не было, или они были так виртуозно замаскированы под стены, что найти их не зная о точном расположении — задача для профи. И вот теперь жеребец тупо сканировал своим взором этот клятый проход медленно и печально перерезая трос ножом. Войти у него получилось на удивление легко, но вот дальше продвижение сильно замедлилось. Памятуя как он чуть не напоролся на мину в подвале Дворца Советов он делал микрошаги вперед въедливо осматривая каждый участок пола стен и даже потолка. Кто его знает какие тараканы были у организатора оборонного периметра если только на входе была хитровымудренная система лесок? И наконец его усилия были вознаграждены! Слегка отличающаяся цветом пластина на полу коридора прямо за очередным перекрестком. И тут привычки Грейсона слегка его подвели. Вместо того чтобы ее спокойно обойти он быстро к ней рванул, подцепив пластину ножом. Но остановился — не услышав характерного щелчка или писка, злобно выругался в ребризер проклиная свои рефлексы — и уже аккуратно снял маскировочную крышку, открыв своему взгляду неприметный цилиндр с копыто размером, вся верхняя крышка которого была способна к движению. Система в принципе была примитевней некуда — демонтируй запал и взрывчатка станет совершенно безопасна. Из любопытства разобрав устройство Грейсон хмыкнул оценив весь гениальную простоту конструкции. Во внешнем контуре и под самой крышкой засыпан разный мелкий хлам, сами стенки не такие уж и толстые — даже специально довольно низкокачественные, разной толщины. По центру — тот самый запал, прицепленный к крышке, снабженный пружиной, а на дне — между инициатором и внешним «поражающим» контуром некоторое количество взрывчатого вещества. Просто. Примитивно. Беспощадно. Почти готовая граната если немного изменить запал. Да даже и если не менять — при осторожном метании вполне сгодится. Жаль что воспользоватся пока не получится… Вновь собранный корпус мины с продетой через запал чекой — скрученной тут же, из подобранной проволоки в предназначенную для мин и гранат ячейку сумки. Время этой красавицы еще придет — но не сейчас. Сейчас нужна скрытность, а не грохот взрывов, свист пуль и громогласные сирены тревоги. Положив пластину как она была, Грейсон глянул в глазок камеры, от которой все его манипуляции прикрывал стелс-плащ. Да. Еще одна проблема. При малом количестве автоматики — огромное количество разнообразных камер, явно стащенных со всех окружных зданий. И как только умудрились наладить предполагаемый пункт наблюдения учитывая что стандартные контроллеры рассчитаны максимум на шестнадцать камер? Ладно один, даже допустим где-то умудрились найти два рабочих, со скрипом он мог даже принять три контролера. Но не добрый же десяток, учитывая густоту покрытия этих бездушных очей?! К камерам кстати была та же претензия, линзы и матричные комплексы — все это было довольно хрупким оборудованием и считать что все оно благополучно пережило последний день войны — быть сказочным оптимистом. Какая-то часть возможно, но не в таких же количествах, чтобы ставить их целыми связками на каждом захудалом аванпосту?! Охх, как же он намучался разминировать коридоры под их взглядами… Дааа. А потом внезапно прошел мимо гермостворок какого-то шлюза, помеченных символом черных подков и фигурки пони. Вроде бы на первый взгляд обычная автодверь — но черно-красный контур отлично намекал, что за ней спрятано что-то важное. — Как там у тебя? — донесся тихий шепот Шейд из наушника, прерывая процесс отковыривания напольной, пережившей не одно и не два поколения пони и взрыв жар-бомбы, плитки. — Давай ориентиры. Помогу чем смогу. — а это был уже Хай. И вот его помощь, как бывшего «полководца», была бы очень кстати. — Стою в коридоре. В конце одна камера. Рядом дверь шлюзового типа. С красными контурами и символикой. Герб подков и силуэт пони.- рублено и по существу ответил жеребец. — Ууу, братец. Ты вышел к казармам. Там же и арсенал. — авторитетно заявил пегас. — Иди дальше — по красной линии на стене. А Дверь даже не трогай. Серый пони только досадливо крякнул, чуть сбледнув под шлемом. Чуть не залез в разворошенный улей фигурально выражаясь. А местное оружие славится именно своей убойностью и принесенной в жертву точностью стрельбы. А потом хмыкнув, достал свои «трофеи». — Ты что там затеял? — словно почуяв что-то крупом настороженно спросил пегас. — Оставляю сувениры в честь наступающего Дня Согревающего Очага — криво усмехнулся под маской жеребец. — Я конечно не против чтобы ты ставил там мину, но если кто-то подорвется раньше нашего проникновения в бункерок, план совершенно точно станет невыполнимым! — донесся относительно спокойный голос Шейд. Пони досадливо цыкнув убрал обратно весь добытый по коридорам взрывчатый арсенал. — Потом поставишь, как будешь возвращаться. — утешила его Фикс. — Причем где и как хочешь. — Вряд ли по возвращении предоставится такая возможность. — отмахнулся жеребец и пошел по указующей линии, не забывая поглядывать на пол и стены, вскоре добравшись до еще одной двери. Со вполне понятным стилизованным изображением передатчика. — Вижу дверь в рубку связи. — Ага. Дошел до связистов. Теперь на этаж вниз — в подвал. Обычно там стоит запасной командный пункт. Желтая линия. — Понял — В очередной раз повернулся по направляющей Грейсон. Вновь тишина коридоров и скрип мелкого сора под ногами, если абстрагироваться от обстановки можно было подумать, что в этом здании вообще никого нет только бездушные камеры да мины. Очередная дверь на сей раз извещающая что за ней находится пункт охраны и наблюдения чуть не стала для «шпиона» инфарктом поскольку едва он до нее дошел, та открылась выпуская из шлюза одного из охранников. Проскользнув в тамбур жеребец оказался в довольно стесненных условиях между коридором и собственно самим наблюдательным пунктом, шлюз был едва рассчитан на двух пони стоящих почти вплотную. Благо хоть двери были синхронизированы — и стоило закрыться одной — с небольшой задержкой открывалась вторая. Внутри была не слишком просторная комнатка пять на пять, уставленная разнообразной маго-механической машинерией, среди которой выделялись слепленные в систему экраны, выводящие изображение с двадцати шести камер внутреннего и наружного наблюдения, прицепленные к ним пара матриц и клавиатура с разъемами-коннекторами на столе, а так же непонятные, скрепленные множеством проводов шкафы с лампами, подключенные к отдельному, уходящему куда-то в стену кабелю. На экране этой нелепой, гротескной конструкции, пытавшейся на голом электричестве воспроизвести процессы происходящие в магической матрице терминала жеребец с удивлением узрел… Прицел расположенной на вышке турели. Стряхнув удивление и приступ любопытства, жеребец вернулся к первоначальной задаче — поиску терминала охраны по привычке выискивая столик с компактной коробочкой монитора. И если к электрическому монстру подступится было просто неоткуда — не знал жеребец подобных агрегатов, то вот система наблюдения ключом от всех дверей выглядела если только отдаленно и схожей топологией маготеха — да сидящим за ней пони, что-то гоняющем на одном из многочисленных экранов. Вот и осталось только ждать и наблюдать пока не наступит время переклички. Долго ждать не пришлось — каких-то три минуты — и на экране на пару секунд мелькнула раздраженная морда, по видимому, коменданта базы. — Смирно. Вольно. Доклад? — Сэр, ничего необычного, сэр! — отчитался боец, и, стоило экрану вновь сменится картинкой коридора, упал обратно в кресло тихо матерясь. Раскинув ментальную сеть насколько позволяли способности Грейсон так и не засек второго охранника, слишком много шумов забивали ментофон неопытного восприятии разумного. Понимая что второго такого шанса возможно придется ждать долго, пони решил действовать немедля. Удар по темечку и охранник откидывается на стуле будто заснув. — Тень, пятнадцать минут, возможно меньше. — Фикс тут. Вставляй коробочку в разъем и жди. — отозвалась в ответ инженерка. Вытянув из коробочки знакомый отладочный шунт, аликорн, не долго думая, воткнул его в прибор, уставившись на тут же пошедшие рябью помех экраны, то и дело выдававшие странный, непонятный код. — Четырнадцать минут. — Я в курсе. Не мешай! — донесся в ответ тихий рык технарки. Долгих триста секунд спустя терминал мигнул особо надолго — включившись уже без едва заметного значка глаза в углу экрана, позволяя Грейсону наконец расслабленно выдохнуть, выдергивая аппарат для удаленного взлома. Осталось самое простое. Добраться до бункера в этом же подвале. Послав ментальный импульс бодрости выпубенному ранее охраннику примешав к нему частичку лунной магии, он добился того что охранник проснулся, подумав что на несколько минут задремал от долгого сидения на месте и бессмысленному созерцанию мониторов на которых единственными изменениями были передвижения своих же. И странный, зеленый феникс, летящий по коридору в сторону окон. Убедившись что не оставил никаких следов своего присутствия, аликорн так же тихо пробрался в шлюз, осталось дождаться когда вернется второй горе-охранник и постараться не задеть его при выходе. Ждать почти не пришлось. Практически танцевальным пируэтом протиснувшись между вернувшимся пони и дверным проемом жеребец с облегчением вздохнул. Самая сложная для него часть закончена — осталось лишь добраться до точки встречи. — Куууурлык? — приземлился на торчащую из стены скобу, когда-то бывшую частью аварийной лестницы, светящийся зеленый птах,. Феникс так близко к обитаемым местам это редкость, а уж посреди охраняемого здания и вовсе нечто нереальное, слишком уж независимы эти птицы, да и вообще, это первая птица такого рода увиденная в этом округе Грейсоном. Подозрительно смерив взглядом ну совсем не местную пташку, боец на всякий случай обошел ее по стеночке и на цыпочках, не дай Луна этот пернатый поднимет крик, неприятностей потом не оберешься. Только вот уж больно внимательно клювастая морда следила за жеребцом, словно для нее не существовало никакой маскировки. Это становилось все более и более подозрительным, такое впечатление что эта птица специально послана выслеживать его. Вот только аликорн сомневался что столь знаменит и настолько серьезно кому-то насолил, что ради этого отловили, выдрессировали и послали за ним столь редкого питомца. Погрозив на всякой случай этому огненному бессмертному созданию копытом, рейнджер продолжил свой путь невольно косясь за спину — прямо в глаза провожающего его насмешливым взглядом пережаренного «петуха». — Кууурлык! — вновь перелетел тот на ближайшую к аликорну поверхность, сверля спину того уж слишком разумным взглядом. — Кыш! — отчаянно прошипел Грейсон. — Тревогу поднимешь! — Ку-ку-ку. — рассмеялся клювастый, продолжая смотреть на серого пони, словно невзначай потрясая сжатой в кулак лапкой. — Кыш, не доводи до греха! — совсем уж обозлился аликорн чуть обнажив один из ножей. — Я на задании вообще то! Иди летай где-нибудь еще! — Куур! — тут же нахохлился птыц, тем не менее свалив дальше по коридору. — Ну и слава ночи — буркнул под нос жеребец сверяясь с картой и пометками. Идти оставалось недалеко. — Мы тут. — кивнула отделившаяся от тени фигура в черной броне — зазывно маша выпустившим мехпальцы копытом, подзывая жеребца к шлюзу. Поняв что маскировка больше не требуется аликорн нажал на фибулу отключая активный режим плаща превращая его в обычный аксессуар. — Готов? — тихим шепотом спросила Гейл. — Да — коротко, но с сомнением поглядев на цель их вылазки ответил жеребец надевая шлем с ребризером. Кто его знает какие опасности подстерегают в коридорах бункера если даже на улицах встречаются орудия способные проломить слоистый щит авторства Твайлайт. А раз спрашивают о готовности перед входом их собственной ухоронки, возможны сюрпризы. Включительно до спрятанного жар-яйца в качестве средства от воров. И лишь войдя в шлюз под вбитый темно-фиолетовой напарницей код, расслабленно выдохнул, дожидаясь пока закроется внешняя дверь. В которую в последнюю секунду проскочил жар-феникс, сильно притушивший свое радиоактивное пламя, став, фактически, безопасным даже для не защищенных слоем брони пони. — Курлык! — уселся он на голову безрогой единорожки, лапкой подняв с шеи медальон в форме фиолетовой шестиконечной звезды, ткнув им чуть ли не в нос Грейсона, словно каким-то пропуском или ордером на обыск. — Файерлайф… Ну конечно! Какой еще Жар-феникс может ошиваться в Сталлионграде?.. — проворчал пони себе под нос поборов желание стукнуть себя копытом по голове. — Жар-феникс? — с каким-то тихим любопытством спросила кобылка в летах. — Можешь возвращаться к хозяйке и передать, что я жив, здоров и помирать не собираюсь — это Грейсон сказал птице, а затем ответил на вопрос. — Измененные взрывами жар бомб и их радиацией фениксы, чье пламя теперь излучает еще и радиацию. — Курлыыыык… — приложил тот крыло ко лбу помотав головой, после чего указав когтистой лапой на жеребца, вновь потрясая медальоном. — Курлык! — Радиоактивны? — хмыкнула пони, поднося замолкший, стоило дезактивационный жидкости смыть с них радиоактивную пыль — да так и продолживший молчать. — Практически всегда, но своих хозяев облучают «бережно». — ответил жеребец и рыкнул на птицу- Ну что? Не могу я вернутся! Я дал… Слово! Ты это понимаешь?! Ответом ему был новый фейсвинг — а вместе с ним покручивание пальцем когтистой ноги сбоку у склонившейся головы. — Это то, которое про суд… Сталлионграда? — всхлипнула сдерживаемым смешком пони. — Если ты не можешь сдержать своего слова то грош ему цена. — пояснил жеребец. — У всех есть невыполненные обещания. — тут же посуровела кобылка проходя в помещение. — Даже у меня. Просто надо понимать, что такое сила обстоятельств. Ну и не давать невыполнимых обещаний. И уж тем более не бросать семью чтоб потом так глупо оправдываться. — Просто так теперь не вернутся… — буркнул пони. — Если возьмешь яйца в кулак — возможно все. — менторским тоном продолжила бывалая вояка. — Думаешь сколько раз я слышала оправдания? Сколько раз я видела своих пони разбитыми и подавленными, не в силах сделать то что от них требуется? — Я… — Головка от хуя! — рыкнула тут же обернувшаяся, скинувшая шлем ветеранша. — Взял себя за яйца и собрался! Никакой расхлябанности! Не брать никаких непосильных задач и обязательств! А теперь просто ответь. Что тебе дороже. Твоя семья или такое эфемерное понятие как репутация, которая, между прочим, зависит только от мнения окружающих? Им не обязательно знать обо всех твоих провалах и тому подобной хрени! Так что тебе дороже, ммм? — Благополучная семья мне дороже чего-либо на свете. И если понадобится я весь мир превращу в Тартар ради нее. — Твердо заявил серый пони, тяжело глядя в бирюзовый и ярко-изумрудный глаза матерой воздушной волчицы. — Верно. Но это не значит что тебе нужно отказываться от своих прошлых слов и связей. Даже если они не соответствуют нашему восприятию — в семье идет притирка всех её составляющих, а не изменение одного в угоду другому. Вспомни подробнее, как ты повлиял на свою жену. Ммм? Жеребец неопределенно всхрапнул под ребризером. Слишком много мыслей и сомнений скопилось в голове чтобы дать четкий ответ на вопрос — хорошо или плохо он поступил остановив Твайлайт. Все таки в одном Вельвет была права. Это не его время чтобы судить жителей текущего времени. С другой стороны… Он все равно поступил бы так же. Даже если бы знал что будет дальше. Если бы это было прямо сейчас… Он бы не дал жене совершить того выстрела. Если не ради зебр, которых он и в тот раз, признаться по честному, не особо защищал, то ради нее самой. Как и в тот раз. А потом… Раскладывая по полочкам старую память жеребец постепенно осознавал, о чем же говорит единорожка. Те взгляды, полные кипучей ненависти, стоило только упомянуть полосатый народ при бывшей министре тайных наук постепенно сменялись каким-то странным, не свойственным кобылке смирением… А в последнее время она даже могла употреблять название пониподобного народа не только в качестве ругательства! Уж что это как ни его влияние? И быть может для этого времени далеко не все потеряно? Ведь как известно — время лечит любые раны. А у любого аликорна времени в сотни раз больше чем у простых пони. И быть может со временем Твайлайт все же сможет простить этот народ? Да — у нее был срыв, но черные склеры это совершенно точно не признак здравого рассудка. Про подобные он лишь читал в одной из старых довоенных книг — рассказывающем о странном северном народе, промышлявшем набегами на соседей, и славившемся своими солдатами, способными впадать в черную ярость, благодаря которой они становились машинами смерти, практически не обращающими внимания на раны — но временно терявшими рассудок. Могло ли его жену случайно выкинуть в подобное состояние? Запросто. Учитывая её ненависть к полосатому народу — пусть и чуть притушенную… В общем резюмируя серошкурый понял, что ему остается только ждать и надеяться, что министр тайных наук победит своих демонов. Все что было в его силах он сделал еще в Мейнхеттене и если есть кто справится лучше он с радостью отдаст этому гению психотерапии даже собственную душу. Уж лучше психологическими травмами занимается профессионал, а не такой профан… Аликорн встряхнулся возвращаясь в суровые ледяные реалии. — Притушил ненависть. — кратко и по сути ответил жеребец на вопрос Гейл- Помог ей остаться пони. — Все верно. — полуприкрыв глаза, кивнула ему боевая пони. — Я хоть и не люблю зебр — мне есть за что их уважать. Как тех что шли под моим началом, так и тех, бились против меня. Грейсон неопределенно пожал плечами, не она одна видела верность там где другие видели подлость и подлость где должна была быть дружба. — Знаешь. — внезапно усмехнулась пожилая пони. — А ведь я им в чем-то даже благодарна. Без их влияния я была бы совсем другой кобылкой. Возможно даже полусумасшедшей буйнопомешанной, зациклившейся на том, чтоб вернуть себе рог. Или еще чем-то подобном. — Воистину. То же могу сказать и о себе. — жеребец попытался представить как сложилась бы его жизнь если бы не зебры и их наука и передернулся — Если бы не они, мы бы с тобой не разговаривали. — Да и вообще. Пони есть за что ненавидеть зебр. Но далеко не все погрязли в своей ненависти, как-то же «Объединение Мести». — А я разве с этим фактом спорил? — фыркнул бывший рейнджер. — Я же вижу. — пожала плечами единорожка, проходя в открывшуюся дверь под довольное курлыканье пташки на своей голове. — Тебе, максималист, кажется что все вокруг против тебя только потому что ненавидят полосатых. Не могу сказать что без причины, но ты почему-то забываешь, что мир не делится на черное, белое и серое. Не то чтобы она не была права, но если если не считать предателей из «Четырех Звёзд» он пока не встретил ни одной из ныне живущих пони которая зебрам сочувствовала. — Не суди книгу по обложке, а пони только по одному-двум встреченным представителям. — усмехнулась она. — Нас миллионы. По крайней мере были. Эхх, знал бы ты как долго я отучала от «черно-белого» восприятия новобранцев моей воздушной эскадры… — Ну все, началось. Коммандер Темпест унеслась на волнах ностальгии! — нарочито громко прокомментировал уже засевший возле, похоже, обязательной для таких убежищ барной стойки, пегас. — Крепись, парень. Это надолго. — тут же улизнула в сторону местной мастерской Фикс. — А я не откажусь послушать. — заявил земнопони, усаживаясь на одно из кресел. Ну, а самому аликорну оставалось стоя слушать, мотать на ус науку и пытаться понять: что общего между палубным боем в воздухе и его ситуацией. И что самое интересное… Параллели таки находились! Правда — в основном в отношениях внутри экипажа — а не нападениях противника и обороне. Отсидевшись пару дней в небольшом бункерочке прямо на территории вражеской базы, и дав через таинственный резонатор пару выпусков «новостей Поншейда», ничего нового, подобного событиям практически недельной давности, жителям города не сообщивших, группа, пополнившаяся красивой и смертельно опасной пташкой таки решилась выдвигаться дальше. — Чисто. — кивнула засевшая у терминала камеры наружного наблюдения Фикс. — Выходим по двое. Еще раз перепроверив набивку обоймы и пересчитав наличный боекомплект аликорн приготовился. Начиналась его часть работы — разведка, возможно даже боем. В груди слегка кольнуло — и вместе с этим чувством в восприятие вернулось практически угасшее в последнюю неделю, легкое ощущение чужого, но отнюдь не нежеланного присутствия. Кажется, он во время своего вояжа по городу сумел как-то приглушить, если вовсе не заблокировать связь душ. И это он! Полный профан и неуч в магии. А уж как повлияла эта «тишина» на связуемую, было страшно представить. — Погнали! — усмехнулся стоящий рядом пегас, выбивая короткую дробь накопытников по бетону, занимая ближайшее к открывшемуся шлюзу укрытие. — Чисто! Пропахав борозду тормозя копытами Грейсон занял соседнее мелком из него выглянув, а затем для вящего спокойствие послал ментальный импульс на двадцать метров вперед. И лишь убедившись что округа относительно безжизненна повторил отчет пегаса. Следующими из шлюза выпрыгнули тяжеловес, поводящий пулеметами с помощью сооруженных кустарно, торчащих из горба манипуляторов, синхронизированных с прицельной матрицей неизвестного происхождения, закрепленной на шлеме жеребца, и Гейл, в очередной раз тащащая с собой пару пусковых труб специально на случай подошедшей бронетехники или слишком настырного снайпера на вышке. Третьими вышли непосредственно инженерка и командующая. — Грейсон, Хай, впереди, Фикс, Гейл, сзади. — тут же раздала команды обладательница черной брони, искажающей голос до жеребцового своим шлемом. Продвижение было веселым. На расстрел камер почему-то никто не реагировал… Хотя причина стала ясна уже на лестнице на первый этаж, когда вниз улетел труп с тремя небольшими, очень характерными отверстиями в шлеме. — По твоей морде шлема вижу, что ты знаешь этого стрелка. — уважительно присвистнул Винд, проводив взглядом улетевший на пару уровней вниз красно-черный бронекомбез с его мясным содержимым. — Только отверстия маловаты даже для эквестрийских пять-сорок пять. — Это не эквестрийское оружие — толко и ответил Грейсон, вспоминая одного наглого грифона. — Вот только что здесь забыл его владелец? — Не ко мне вопрос… — выглянул было из окна Хай — тут же спрятавшись. — Хотя нет. Твой дружок похоже привел на разборки уже своих дружков. А те позвали своих дружков, оснащенных бронетехникой. Грейсон непонимающе выглянул следом и резко захотел стать двухмерным. Три танка смотрящие дулами в их сторону это явно не его уровень компетенции. Тут с его пистолетами делать нечего, куда лучше подошел бы как минимум гранатомет… С кумулятивными гранатами. — Так. Меняем планы. По тихому выйти не выйдет — так что поможем… — вновь высунулся Хай, на секунду перехватив бинокль. — нашим сумрачным друзьям. Темпест, надеюсь не позабыла еще как надо воевать? — Спрашиваешь? — усмехнулась под темно-синим шлемом легкой гермоброни безрогая магичка, осветив осколок во лбу несколькими молниями. — А они то что тут забыли?! — буквально возопил жеребец вновь выглядывая в окно, благодаря своему зрению и без бинокля высматривая довольно многочисленную пехоту — явно много большее количество чем было доступно «Детям Сумрака» до его ухода, три танка, два из которых являлись легкими и очень зубастыми машинами подков, и один — уже знакомый основной танк совета безопасности. В дополнение — было прекрасно видно две парящие фигуры, радующие любителей выглянуть в окно залпами из снайперской винтовки, и еще одну, взлетевшую вот только что, начавшую светиться фиолетовым в области головы. — Какого хрена они сунулись в самую гущу гражданской войны вместо того чтобы базу нормальную строить? Какого Дискорда эта дура со своими ранами снова поперлась на поле боя? Бессмертной себя почувствовала?! Словно в ответ на эту сентенцию во второй этаж прямо над ними врезался очень толстый фиолетовый луч, напрочь снося пару комнат вглубь укрепленного пункта, вместе с попавшейся ему на пути башней. — Знаешь. После такого я понял, зачем она на поле боя. — поежился под броней пегас. — Это же идеальный консервный нож! Выковыривать огневые точки и разрушать бетонные ДОТы. У нас для этого применялась артиллерия, специальные танки или авиаудары. — Зажигательные гранаты справляются ничуть не хуже — Буркнул аликорн. — А ты подберись сначала на расстояние броска гранаты. — внезапно усмехнулась воздушная волчица. — Чего застыли! Погнали дальше! Теперь наша цель — штаб. Чую, его так просто не уработать! — Вы так торопитесь умереть? — Рыкнул аликорн — Сидите, здесь или убегайте, это не ваша раз… — Завали. — Дал ему по шлему возмущенный Хай. — Твои проблемы — наши проблемы. И вообще ты не командир. Шейд? — Подковы связаны боем. Отличный шанс выбить командиров. — кивнула на это чернобронная кобылка и заодно глава отряда, прямо-таки исходившая предвкушением огромной навозной кучи, что они подложат красно-черным. — Фикс? — Хе-хе-хе. — зловеще хохотнула кобылка с инженерной жилкой, поигрывая радиодетонатором. — Гребанный отряд самоубийц. — припечатал свой шлем Грейсон. — Скучаю по своему крылу…***
*Ба-бах! * — взорвалась внешняя дверь шлюза, вызывая аварийную герметизацию помещения. *Бум-бум-бум* — прозвучали глухие разрывы добравшихся до бронекапсулы штаба со стороны внешних стен танковых снарядов. — Хе-хе. — разнесся предвкушающий, полубезумный смешок устанавливающей очередную мину направленного действия армейского образца инженерки. «Все! Решено! Никогда не буду связыватся с подрывниками, они напрочь отмороженные психи!» — мысль была несколько лицемерна поскольку и сам жеребец был явно не образцом трезвого мышления. — По местам! — отпрыгнула от своей поделки пятнистая земнопони, готовясь к очередному, на этот раз усиленному взрыву. На дверь был поставлен несколько увеличенный даже по сравнению с тяжелым штурмовым вариант бомбы направленного действия. Ну, и у него присутствовал радиодетонатор, в отличии от простых взрывпакетов, оснащеных лишь таймером, но способных сносить не только двери, но и не слишком толстые стены. *Ба-бах! * — жеребец удивленно выглянул вслед улетевшей в комнату тартаровым дождем осколков шлюзовой двери. К слову — комнатой помещение назвать было нельзя хотя бы из-за его габаритов. Крупное, подготовленное для обороны помещение, как минимум десяти метров в длину, с набившимся внутрь десятком солдат, снабженных укрытиями — как специально сооруженными деятельными бойцами на самый крайний случай, так и случайными — вроде оборудования, до боли напоминающего таковое в резервной комнате управления, но смотрящегося куда более аккуратным и уместным, или же куска бетонной колонны, притараненого в виде особо практичной замены стола, способной выдерживать длительный обстрел даже бронебойными пулями. Добавим сюда далеко не самую худшую индивидуальную защиту штабистов, в обиходе называемую «Броня» — и получим что взрывом разве что контузило пару-тройку наиболее близко расположенных бойцов, да больно дало крупным осколком, сумевшим продраться через мешанину проводов, по шлему четвертого. Удержав рефлекс чтоб не сорваться следом за дверью, Грейсон вытащил из подсумка пару гладких гранат, формой напоминающих покрытые толстой сеткой трещин лимоны с длинным металлическим штырем и спусковой скобой. Да — даже дизайн Сталлионградского оружия довольно сильно отличался от обычного, Эквестрийского. Хотя бы тем, что был сугубо функциональным, оставаясь довольно красивым с точки зрения инженерного искусства. И именно этот функционал сейчас играл ему на копыто. Он еще помнил как рванули эти малышки, почему-то прозванные оборонительными гранатами, потому неприцельно закинул сразу две штуки, заставив беспокоящий огонь от занявшего укрытие прямо напротив двери жеребца подозрительно притихнуть. *Бум! * — и на стене напротив дверей появляются отметины тяжелых осколков. — За НКР! — сорвался с места аликорн стреляя навскидку в каждого замеченного в помещения противника, метнув наступательную гранату в мельком замеченное укрытие в котором находилось сразу двое пони. Даже если не прибьет то заставит отвлечься и как минимум попытатся отшвырнуть гранату. К сожалению от выстрелов пони весьма шустро укрылись за баррикадами, а те редкие пули что все-таки попали были весьма удачно отражены расположенными под углом бронепластинами. Первая ошеломительная атака сокрушительно провалилась и аликорн занял ближайшую баррикаду оценивая диспозицию сменяя опустошенные обоймы. Снова отлично бронированный от выстрелов на дурака противник, которого без прицеливания убить не получится. Благо что это земнопони с седельным креплением вооружения… — И это меня он обозвал психом? — философски заметила инженер, вваливаясь следом за последовавшим за безумцем пегасом. — Оружие на землю, вы окружены! Сдавайтесь и мы подумаем о том чтоб вас пощадить! — Пошла нахуй! — ответил ей голос с дальнего конца помещения, куда тут же отправилась по «верхним путям», кое-как втиснувшись между верхушками шкафов-терминалов и потолком Гейл. «Неверный ответ» — подумал между делом серошкурый штурмовик лавируя между массивным оборудованием ориентируясь на ближайший яркий огонек вражеского разума — встретивший его залпом дуплетом из закрепленных на боках штурмовых винтовок. Броня звонко лязгнула, с честью выдержав удар судьбы — а вот продвижение её хозяина чуть замедлилось. Обозленный аликорн рефлекторно выстрелил по окулярам, мигом забыв что есть и другие, более доступные для поражения места. Ну что сказать — стрелком на коротке он был отменным. Потому попасть в один глаз удалось с легкостью. А вот вторая пуля угодила чуть правее — в переносицу. Не то чтобы для лишившегося больше чем половины черепушки противника это было важно. — Теперь синяк останется… зараза! — Погладил грудь через броню шипящий от боли боец. — Тут помощь не помешает! — рыкнул Хейв, грохот чьего пулемета не умолкал ни на секунду, подавляя засевших в конце образованного стеллажами прохода чуть в стороне от Грейсона. Поняв свою задачу жеребец глубоко вздохнул и ринулся за угол. Проход был узким — вряд ли сюда смог бы протиснутся боец в нормальной силовой броне — местное прикрученное к полу оборудование явно ставили с расчетом в том числе и на оборону. Только вот обеспечивающаяся им же возможность засады даже на таких коротких дистанциях работает в обе стороны. Вот и Грейсон вывалился во фланг подавляемым пулеметчиком бойцам — до которых было хорошо если десяток метров. Будучи не уверен что его реакции и скорости хватит на всех, пони впервые за много лет активировал ЗПС. Скользнув в приятный холодок замедленного времени, аликорн тщательно выверил свои движения, нажимая на триггеры. двигаясь через кисель замедленного времени эквин посылал пулю за пулей в строго отмеченные наиболее уязвимые места. Именно за это он не любил пользоваться этим режимом, он и без того был опытным, быстрым и метким, а с этим заклинанием перестрелка перевращалась в гребанный поход в тир. И ладно бы Литлпип, БиДжей и его жена, у них не было военного обучения, но он то! Он умеет стрелять и без этого… Костыля! Странное состояние пропало, встретив жеребца показавшейся оглушительной тишиной и легким дымком стволов пистолета. — Повторяю свое требование! — прокричала Шейд. — Сдавайтесь — и мы гарантируем честный, справедливый суд и быструю смерть! — Я уже тебя посылал — и пошлю еще раз! — донесся громкий голос командующего базой. — И если надо… До Грейсона донеслось довольно знакомое пиликание кодовой клавиатуры. И, что самое паршивое — в той же стороне были все пять огней разумов оставшихся врагов, явно занявших круговую оборону у единственного прохода. И гранатой как на зло не кинешь, во-первых, самих заденет здорово даже несмотря на шкаф под боком, во-вторых, хрен знает что у него там за взрывчатка. Сверхстабильная Х-34 в их времена была такой редкостью, что найти ее можно было только на складах у сталемордых, мелкими партиями изготавливавших этот чудеснейший состав в лабораторных условиях. А тут… Прервал судорожные мысли на тему «Быть или не быть», лишь подгоняемые ассоциацией с его попаданием в этот мир, вызвавшие кратковременный, всего лишь секундный ступор, громкий раскат грома, сопроводивший ударившую за стеной оборудования молнию. — Авиаудар заказывали? — скучающе отозвалась Гейл, вольготно расположившись на спине горе-минера, не успевшего вбить одну единственную цифру, преувеличенно внимательно рассматривая закованное в броню копыто, уже пару раз стукнувшее по тянущейся к бомбе ноге. Что ж. У наземников во все времена оставался один очень важный недостаток. Они очень не любили смотреть наверх. Впрочем, у сталионградцев хотя бы оправдание есть: непреодолимое обычными методами ПВО, и исчезающе малое количество летунов в городе. Как и вообще любых пони кроме земных. — Приветствую соратники. А мы все думаем, кто это тут плюшками балуется? Заметки: Грейсон (31), Опыт 55% Получены способности: Пьяный мастер. Вы так долго травили свой организм зеленым змием, что он выработал против него полный иммунитет. Отныне вы не можете опьянеть от алкоголя и не можете получить бонусов и штрафов от выпивки. Фактически алкоголь для вас теперь чрезмерно дорогая ароматизированная вода. (За исключением пары особо убойных веществ.). Пассивно + 5% к сопротивляемости ядам. Влияние фракций: Обнаружена особенность фракции: Комиссариат переведен из категории «Фракция» в категорию «Союз Фракций». Известные фракции блока «Комиссариат»: «Рассвет». «Объединение Мести» «Союз Вольных Станций» «Восточный промышленный блок» «Стальное Объединение» …. …. Требования для вступления: Неизвестно. Дети Сумрака. Следовое > Незначительное. Поглощена малая фракция (название неизвестно) союза фракций «Комиссариат». Смена отношения союза фракций «Комиссариат» с «Нейтралитет» на «Интерес».