2nd

      Мино переступает порог квартиры Чжунхи двумя днями позже. Без лекарств. Без фруктов. Впрочем, ни первое, ни второе больше не актуально, потому что Чжунхи практически поправилась. Сама. И, конечно же, Мино не просит прощения. Во взгляде Сона ни намёка на чувство вины, а от самоуверенного вида мужчины у Го подкашиваются ноги. Полгода назад Мино появился точно таким же в кабинете Чжунхи. Тогда у него был конфликт с одной соло исполнительницей, которая грозилась засудить своего продюсера за неподобающее отношение к ней. «Я знаю, что я прав. Я хочу, чтобы юрист лично объяснил это ей», — совершенно спокойно сказал Мино, и уверенность Сона была оправдана. Продюсера не за что было судить. Он не нарушил никаких условий контракта, в отличие от его подопечной, которая под конец разговора (когда «весомые» аргументы перестали водопадом литься из девушки) ушла из кабинета, громко хлопнув дверью. Тогда Чжунхи подумала, что Сон Мино настоящий профессионал своего дела, который не собирается тратить время на войну с подобными истеричками. Теперь же Чжунхи уверена, что даже если бы Мино в тот раз действительно был виноват, только разок взглянув на Го, он заставил бы её поверить в обратное. И Чжунхи поверила бы вопреки логике и всем тщетным попыткам оставаться беспристрастной и объективной.       — Сделаешь массаж? — спрашивает Сон больше для галочки, потому что он знает — Го ему никогда не откажет, и в доказательство этой мысли Чжунхи, подобно марионетке, кивает в знак согласия и кратко улыбается.       Пригодилась.       Мино снимает с себя тёмно-синюю рубашку, скидывает пуфики и, подложив под голову подушку, устраивается на диване.       Го не может оторвать взгляд от крепкого тела. От него исходит сила, которой так не хватает маленькой и хрупкой Чжунхи. Ей всегда хочется прикоснуться к сильным рукам Сона, поцеловать его плечи, прижаться к груди, чтобы почувствовать эту невероятную мужскую энергию и тепло.       Хоть немного.       Чжунхи ни за что не откажет Мино в массаже. Хотя бы потому, что она знает о напряжённой работе мужчины, и если Го может что-то сделать для Мино, она непременно это сделает. Чжунхи забудет о несправедливом отношении к ней, проглотит обиду, не станет говорить, что видела его с женой в ресторане. Да и как она может его в этом упрекнуть? Мино ничего не обещал Чжунхи.       Но ведь… Ведь рано или поздно…       Или никогда.       — Ну! — Сон дёргает плечами, напоминая Го о массаже, и девушка, отвлёкшись от своих мыслей, садится на край дивана и начинает разминать спину Мино. — Чёрт побери, как меня раздражают эти «искатели хитов» за копейки. Люди живут в каком-то своём выдуманном мире.       — Снова просили спасти очередную тонущую группу?       — Да. А там даже за деньги ничего не спасёшь. Внимание общественности привлечёшь разве что откровенной порнографией и на сцене, и в песне, и в клипе. Вот тогда этих девчат надолго запомнят.       — А что за группа?       — Я уже сто раз выбросил из головы их название.       Чжунхи понимающе кивает. Она признаёт способности и талант Мино, даже может простить его резкость, прямолинейность, из-за чего, к слову, его имя часто мелькает в статьях, под которыми ничего не смыслящие в шоу-бизнесе детишки перетирают Сону косточки. Го первое время удивлялась, как Мино удаётся не обращать на это внимание, пока не осознала, что мужчина не принимает злобных комментаторов за людей. Сона не обижает ни критика других профессионалов, ни оскорбления завистников, отчего Чжунхи всё чаще кажется, что Мино ничто не может по-настоящему задеть. Разве только измена жены. Да, в тот вечер Сон был взбешён, и кто его знает, насколько громким потом было выяснение отношений между супругами. И было ли оно вообще? Может, Мино решил смолчать, потому что сам не ангел?       Трель телефонного будильника бесцеремонно вторгается в полумрак комнаты. Восемь вечера. Чжунхи молча встаёт и подходит к столу, на котором лежит упаковка противозачаточных. Го презирает себя каждый раз, когда выпивает таблетку. Она не сторонница подобных средств, но переступила свои принципы ради Мино. «Я ненавижу презервативы и люблю доводить дело до конца», — кратко изъяснился Сон ещё в начале их отношений. Чжунхи в ответ на слова Мино лишь кокетливо рассмеялась и сказала, что полностью поддерживает его. Её новый кавалер выглядел невероятно круто всякий раз, когда чётко и тоном, не терпящим возражений, давал понять, кто в их отношениях главный. У Чжунхи буквально крышу сносило от брутальности Мино, и уже на следующий день она купила противозачаточные, с лёгкостью отбросив в сторону все свои «никогда» и «ни за что».       Чжунхи выбирает из пластинки таблетку. Предпоследнюю.       — Заканчивается, — бормочет себе под нос Го, а потом поворачивается лицом к Мино и, облокотившись руками о край стола, неожиданно даже для самой себя спрашивает: — Может, мне перестать пить таблетки?       — Ты спятила? — холодно спрашивает Сон, приоткрыв глаза. — У тебя нет денег на контрацептивы?       — Не в деньгах дело… — Чжунхи чувствует, как у неё всё внутри сжимается от страха.       — Просто… Ты всё равно не… Не кончаешь в меня. И я подумала…       — Это тебя не касается. Тебе плохо от таблеток?       — Нет.       — Тогда в чём дело?       Го крепче хватается пальцами за край стола и отводит взгляд в сторону. Ей до смерти хочется сказать, что она была бы счастлива даже случайному залёту, ведь она спит не с каким-то первым встречным, а с любимым человеком, от которого ей хотелось бы иметь ребёнка. Чжунхи едва сдерживает себя, чтобы не спросить, почему за три года брака у них с Хеджин так и нет детей. В ком проблема: в нём, вечно занятом продюсере, или в ней, в стерве, которая боится испортить свою фигуру после родов? Каким Мино видит своё будущее? С кем? Чжунхи разрывает от всех этих вопросов, ей постоянно кажется, что вот сейчас она всё выскажет, она покажет характер, докажет своё право на то, чтобы быть единственной, но…       Звонок.       Телефон Мино.       — Алло. Да… Буду. Да… Через минут двадцать. Давай.       Чжунхи плотнее сжимает губы и едва сдерживает подступающие слёзы. Она не перепутает голос Хеджин ни с одним другим женским голосом на планете. И сегодня Мино не проигнорировал этот голос, а это может значить только одно: сейчас Сон уедет. Он накажет Чжунхи своим уходом за слова, которые она никогда не должна была говорить.       Мино поднимается с дивана и надевает рубашку, а Чжунхи ловит себя на мысли, что Сон ещё ни разу так быстро не уходил от неё. От безысходности ей хочется метнуться к входной двери и запереть её, а потом выбросить ключ, чтобы никто и никогда больше не уходил из этой квартиры, чтобы все на свете позабыли о том, кто такой Сон Мино и кто такая Го Чжунхи. Они бы остались одни в своей микро-вселенной, и никакая Хеджин не смогла бы переступить границы этого священного пространства. Но ноги Го приросли к полу, и девушка продолжает стоять на месте и молча смотреть, как её мужчина уходит.       — Купи таблетки, — говорит Мино, вынимая из портмоне несколько бумажных купюр и кладя их на стол, за который Чжунхи держится, как за спасательный круг, — ты прекрасно знаешь моё отношение к тебе.       Чжунхи наклоняет голову и жмурит глаза. Всё. Не может сдерживать себя. Плачет.       Мино уходит, не попрощавшись, и как только дверь квартиры закрывается, Го обессиленно падает на колени. Она действительно прекрасно знает отношение Мино к ней. Она не его любимая девушка. Она его любовница, которую любят в определённые часы и у которой нет будущего.       Чжунхи вытирает слёзы тыльной стороной ладони. Быть с Мино порой слишком сложно, практически невыносимо. Тупая привязанность выкалывает Го глаза, связывает руки и ноги, лишая Чжунхи возможности найти того самого мужчину, для которого она не будет девушкой «на всякий случай».       Или для такого человека в микро-вселенной Го просто нет места?