Heathens

В предыдущей главе: «—…И в итоге Петя встречается с Фике, Кристиан с Аней, а Лиза с Сергеем.—закончила рассказ Катя, сонно зевая в объятиях Дашкова. —М-да, ну ты конечно…—вздохнул парень, открывая банку колы. —Что я? —Мастер устраивать личную жизнь. Катя звонко рассмеялась. Главное, что у них с Мишей всё хорошо. Она посмотрела в окно: такой красивый алый закат…» Лиза мёрзла на улице, пытаясь согреться, попивая кофе из бумажного стаканчика. С неба падали пушистые хлопья снега, термометр не показывал выше минус двадцати пяти — начало декабря на самое отличное время, чтобы мёрзнуть на улице. Странно, начал декабря, а настроение уже какое-то праздничное, новогоднее. За прошедшие два месяца она с Петей словом не обмолвилась. Мастерски изображала нежные чувства к Салтыкову. —Извини, пробки. Чтобы поймать взгляд Криса, пришлось высоко задрать голову. —Какие пробки в метро, Брокдорф?—спросила Воронцова, беря друга за руку из страха стать жертвой гололёда на оживлённой улице —О, кофе!—улыбнулся Кристиан, нагло отбирая стаканчик. Лиза не возражала, все равно бы не дотянулась.—Куда идём? Воронцова пожала плечами. Просто хотелось куда-то сходить. Отвлечься от мрачных мыслей. —А зачем тогда звала? —Ну…просто погулять…давай в кино сходим. —Го. *** —Кать, может, останешься на ночь?—намекнул Дашков. —Да…в универе перед Новым годом будет дискотека и организацию поручили мне. Надо распределить бюджет, самое главное—подумать над музыкой, как украсить зал… —Все понятно с тобой.—спокойно, но разочарованно ответил Михаил. —Что понятно? —Ты меня в упор динамишь? —Прости, что?—удивлённо спросила Воронцова. —Мы с тобой встречаемся уже два месяца. Два месяца, Карл. Я тебе давно намекаю, но ты в упор делаешь вид, что не понимаешь. —Но я…просто…Миш, я даже не знаю, что ответить. Просто…я боюсь, я ничего не знаю, у меня ещё никогда не было… —Мне не нужны твои глупые отговорки. Не хочешь—как хочешь. Я думал, у нас серьёзные отношения. Короче, как будешь готова к серьёзному шагу—звони.—Дашков бесцеремонно выпроводил Катю и захлопнул дверь. Катя даже не успела понять, что это вообще было. *** Пётр сидел на одеяле, упираясь позвоночником в угол между спинкой кровати и стеной. Неудобно, конечно, но Пете было абсолютно плевать. Последнее время весь мир был ему исключительно безразличен. Романов поёжился, крепче сжимая в хрупких аристократически бледных пальцах фотографию матери, сделанную около двадцати лет назад. —Ну…такие дела…мам…—прошептал Петя, жадно всматриваясь в такое родное изображение. Прекрасная, темноволосая, двадцатилетняя Анна Романова приятно улыбалась горящими глазами. За столько лет разговаривать с фотографиями родителей вошло в привычку. —Здравствуй, Пётр. Романов удивлённо посмотрел на Разумовского и спрятал фотографию за спину. —Грустишь?—спросил Алексей Григорьевич, садясь на его кровать. Петя тут же оказался рядом. —Ну…в целом…—замялся Романов. Настроения разговаривать не было. —Давай я поговорю с Елизаветой Петровной. —Мм…лучше не надо. Меня поставили перед фактом и хотя бы не трогают, а так только хуже будет. —Тогда с Лизой помирись, и с другом своим. —Да мы с Крисом и не ссорились…просто как-то…как-то не общаемся. А Лиза счастлива с Салтыковым. —Я не уверен. Не могла она тебя так сразу разлюбить и начать встречаться с другим. Ты был на эмоциях и сразу побежал к Фике, а Лиза обиделась и сейчас вынуждена терпеть Салтыкова. —Я вижу их каждый день. Они счастливы. —Спроси у Воронцова. Он-то точно знает.—посоветовал Разумовский. Петя нехотя встал и направился искать Михаила Илларионовича в доме Елизаветы Петровны. *** —Михаил Илларионович!—Петя бегом спустился с лестницы и окликнул Воронцова. —Пётр Фёдорович? Чем обязан? —Просто Петя. Я…хотел спросить Вас. Про Лизу. —Вы видитесь почти каждый день. —Но вы-то точно знаете… —Я ничего не знаю.—ответил Воронцов, отводя взгляд аки божий одуван. Петя усмехнулся: «Воронцов» и «не знает» это несовместимые вещи. —Да, но…мне очень жаль что мы расстались и я хо… —Михаилу Илларионовичу очень жаль, что ему не удалось выдать за тебя свою племянницу.—перебила его внезапно появившаяся Елизавета. —Она счастлива?—еле слышно прошептал Пётр. Воронцов, поднимаясь по лестнице к Елизавете Петровне, еле заметно помотал головой.