Dear Diary, my name is...

— Если бы я был твоим отцом, я бы тебя выпорол. — Займись сначала своим родным сыном, окей? Воспитание-то у него нещадно проебано, дорогуша, — от тихого смешка тянет закатить глаза. — Чаю? Хэйтем вздыхает. Мариус смотрит довольно: вероятно, такие беседы его только забавляют. Хотя чай, признаться, у него вкусный. А сервиз — очень милый. — Но ты продолжай, продолжай, я тебя внимательно слушаю. Он делает глоток — напиток не горячий и не холодный, теплый, такой, как надо, и эта теплота расползается где-то глубоко в груди. — Откуда в тебе столько сарказма и язвительности? — интересуется он, отставляя чашечку. Мариус молчит пару секунд, изображая задумчивость. — Ну-у-у, — тянет подросток, подогнув под себя ноги и сделав глоток из кружки. — Люди говно. Такой ответ тебя устроит? Хэйтем скептически приподымает бровь. Парень смеется. — Вижу, что не устроит, но я тебе правду сказал. Не мы такие, жизнь такая, все дела. — Видимо, спрашивать точную причину бесполезно. — Я просто сам ее не знаю, пупсик. В этом-то и трабл, да-а. Хэйтем смотрит пристально на него: показная веселость с каждой секундой выглядит все более нервной и похожей на истерику. — Почему Тамплиеры? — неожиданно даже для самого себя спрашивает он. — Почему именно я? — Потому что ты горячий английский мужчина с арабским именем? — двигая бровями, откликается отвечающий. — Ну, если серьезно, я просто не считаю тебя неправым. Ты хотел лучшего, а получил «нож в печень, никто не вечен, батя, пока, я иду тусить с Чарльзом, ах да, он потом тоже сдохнет». Да и не все Тамплиеры говно, окей, да? Хэйтем задумывается на мгновение, а потом кивает: у этого мальчишки взгляды довольно необычные, но разумные. — О, ну, а еще у тебя классный голос, — продолжает он, — знаешь, так круто слушать оригинальную озвучку и просто залипать. Русский дубляж тоже ничего, немецкий крут. У меня особый пункт на голоса, да. — Ты серьезно? — Очень даже, — серьезно отвечает Мариус. — Почему бы нет? В конце концов, все любят своих персонажей за что-то. Я вот тебя — за голос и взгляды. — Это звучит очень мило. — Не обольщайся, шипперить тебя с Шэем не перестану. Хэйтем вздыхает удрученно. Где-то за окном мрачно пролетают его перспективы отделаться от этого пейринга. — Почему Шэй? Почему не Чарльз, не… Коннор? Тебе ведь нравится все… в этом духе. Отвечающий, наблюдающий за его неловкими попытками не называть вещи своими именами, тихо смеется. — Инцест в плане отец/сын мне неприятен, — спокойно отвечает он. — Чарльз, ну, он милый, конечно, но нет. Он плохо отзывался о Дзио. А Дзио я люблю. — Тогда почему у тебя в ответах ее нет? Мариус поднимает над головой указательный палец, и выражение лица у него более чем недовольное. — Но-но-но! — восклицает отвечающий. — Дзио была в нескольких ответах, не ври. Я планировал еще один с ней, но пришлось уйти в отпуск. Хэйтем задумчиво стучит пальцем по подлокотнику кресла. — Как ты все успеваешь? — А не знаю, — беззаботно отзывается парень, и голос его звучит приглушенно, когда он бесцеремонно плюхается на диван лицом вниз. — Устаю, как сволочь, но вроде успеваю. Даже самый клевый день недели тебе выделил! Гордись! — Пятница — твой любимый день недели? — Ну почти. Очень люблю субботу как таковую, потому что в нее можно отоспаться, но мне в субботу надо в аске по массычу разбираться с вечерами обсуждений, ответы за Колята писать, еще всякую шнягу по мелочи разбирать… Но пятница — халявный день, в него можно написать ответ за тебя и до двух часов ночи пинать хуи. Хэйтем закатывает глаза, но ничего насчет сквернословия не говорит. — Хорошо. К чему ты вообще затеял это все? — А, так сегодня пятница же. Ответ за тебя, все дела. Там вопрос, мол, расскажите о своем отвечающем. Дерзай. — Ты серьезно ждешь от меня правды? — А почему нет? Я тебе доверяю. Пиши, что думаешь. О том, как пользоваться странным приспособлением под нескромным названием «», Мариус объяснил ему еще недели три назад, но попробовать делать что-то без контроля валяющегося на диване парня затруднительно — безумно страшно нажать что-то не то и сломать все. В итоге Хэйтем таки открывает нужную вкладку: удивительно удобно, что отвечающий никогда ее не закрывает. Итак. Мой отвечающий — весьма юное дарование по кличке Влад, в быту зовущийся Мариусом, младше моего дражайшего сына Коннора. Откуда такая любовь отвечать за взрослых персонажей, хм? Не важно. Он довольно продуктивный, но при этом ужасно самокритичный, немного взбалмошный и нелюдимый. Шутит много и часто зло, но только для того, чтобы скрыть свои настоящие чувства. У него целый склад мягких игрушек, и он считает это милым. Я, впрочем, тоже. Он совершенно не умеет говорить по душам, заботится о других больше, чем о себе, и не жалеет что-то для друзей, которых в реальной жизни, что странно, не имеет. Ужасно боится огромных толп людей, но вместе с тем сильно переживает, что из-за родителей нигде и никогда не был толком. А еще он дружит с отвечающим за Жильбера, и меня смущают их разговоры касательно ненависти к англичанам, кхм. В общем и целом, я доволен. Убедить бы еще, что шипперить меня с Шэем не очень хорошая идея — и цены ему не будет. — О, ты уже все? Быстро. Я сейчас встану, полежу только минут пять, чот мне хуево, божечки, умираю, дайте яду. — Лежи уж, — по-отечески усмехается Хэйтем, трепля кудрявый затылок. Отвечающий немного сонно фырчит в подушку и не глядя тычет локтем назад, когда сверху его укрывают пледом.