***
Мир, о чудный мир, ты так прекрасен. Ты проносишь сию красоту сквозь века, ты радуешь ею всех своих обитателей. Ты так совершенен. И я никогда не поверю в то, что после смерти твоё идеально продуманное творение, человек, уходит в землю. Настолько изящное и удивительное создание не может исчезать бесследно. Что же остаётся после смерти? Душа! Довольно сомнительно. А что помимо неё? Яркие, ослепительные, светлые, живые моменты. Разве они гибнут? Отнюдь. Где же они тогда хранятся? В разных местах. Материальное, физическое хранилище: альбомы, диски и кассеты, различные предметы. Нематериальное хранилище: запахи, звуки, чувства, ощущение присутствия, воспоминания. Почему закаты и рассветы так быстро угасают? Всё прекрасное, увы, не вечно. Мы можем распределить яркие моменты равномерно на всю жизнь и прожить до ста, а можем сконцентрировать их на короткий период времени и тогда умереть молодыми. Но какая жизнь счастливее? Определенно вторая. Не успеваешь оправиться от вчерашнего заряда вдохновения, как на тебя накатывает другой. А в перерывах лишь дышишь и думаешь о том, как прекрасен мир. Но есть то, что таки убивает тебя - после подъема наступает падение.Трагическая гибель как последнее проявление красоты застывает на твоём лице.
А ведь жизнь всё еще прекрасна. Она и не переставала быть таковой.
***
На её лице сохранилась яркая и бесстыжая улыбка - призрак прошлой ночи. Говорят, все люди сходят с ума по ночам. Наступили такие красивые шаткие времена. Всё самое чудесное и красивое нельзя запланировать, предвидеть, проконтролировать. Оно происходит спонтанно. Милая, дивная Элли так жаждала сжечь своё прошлое и начать новую жизнь, что её совсем покинуло чувство опасности. Ведь страх однажды, в конце своей жизни, оказаться в кругу не тех людей, где всё не то, и знать, что никогда в жизни не был счастлив, являлся сильнее. На полу валялись такие недосягаемые двести долларов, которыми Джесси оплатил ночь с прекрасной юной нимфеткой. Что же они делали? Играли. Элли навсегда застыла в его памяти как невинное кокетливое существо, луч света, появляющийся по ночам и исчезающий при рождении солнца. Он понял, что владеет ею. Теперь она - милая и нежная старлетка, у нее на груди красуется огромная алая буква, а её душа сахарная, приторно-сладкая, как вишнёвый пунш. Она умна и коварна, хитра и проворна, она - наркотик. Такая хрупкая, лишь бы не сломать. В кармане куртки Элли обнаружила смятую записку, которая гласила: Милейшая Джейн! Спасибо тебе за прошлую ночь, а еще за то, что ты существуешь и украшаешь собой мир. Моя группа даёт концерт сегодня вечером, я очень хочу, чтобы ты пришла. Я внёс тебя в список приглашенных, билет не требуется. Адрес клуба и время начала на обратной стороне. Если ты не придёшь, то я огорчусь, ты ведь не хочешь этого? Джесси Для неё он был владыкой мира, имеющим колоссальную власть. А также пропуском в красивую, пафосную жизнь. Элли не имеет права отказать. Вечер выдался бархатно-мягким, туманистым, и в этом тумане происходила настоящая игра света: унылые облака встречались с ярким солнцем заката и создавали целую палитру оттенков. Из окна был еле-еле виден острый наконечник - башня на крыше церквушки, теряющейся среди неспокойного мегаполиса. По своей форме он напоминал деревянную мачту страшного пиратского корабля, но сейчас терялся в тёплом мареве симфонии цветов. Церковь - ограниченное место, она мыслит однотипно: Бога возможно отыскать лишь у алтаря, но он есть в каждой вещи в сем чарующем мире. Иначе, как каждая клетка, каждый атом может быть таким святым, очаровательным и магическим? Совсем картонные стены хмурой квартиры пропускали нежный женский голосок, ругань соседей сверху, гладкие звуки клавиш пианино на первом этаже. Это была жизнь. Самая настоящая, во всём многообразии. Сьюзен пообещала, что отправит сестре открытку с Сантой Клаусом, чтобы та не скучала. А еще имбирный пряник с изображением Рождественского дерева. Возможно даже два. И как раз сегодня эти глупенькие милые презенты должны были прибыть на почту. Элисон проспала от рассвета и до заката: её окутало странное чувство упущенной жизни. Как будто за это время мимо неё пролетели года из-за собственной лени. За три недели жизни в чудном городе-водовороте девушка осознала, что всё здесь её: та пламенная музыка, ложащаяся на плечи каждому cтранствующему, тот разврат, в который, в отличии от всех остальных нудных городов, которые с наступлением ночи становились мёртвыми и гробовыми, окунался этот, те звёзды, которые ночью спускались на землю; их ведь можно потрогать, они такие искристые, лишь бы не обжечься. Такая роскошь - иметь то, чего можешь ждать, и то, что можешь волнительно предвкушать.