Семейные ценности

В школе время тянулось медленно. Объяснения учителей в одно ухо влетали, в другое вылетали, не задерживаясь надолго. Написанные на доске формулы и примеры решения задач проходили мимо неопознанными значками. Он не задумывался, что там под ними скрывается, и просто переписывал их в тетрадь. На переменах Генос сидел с раскрытой книжкой в руках, чтобы хоть чем-то себя занять. Едва закончились уроки, Генос подхватил собранный рюкзак и выскочил из класса. По пути его перехватил капитан клуба легкой атлетики. — А где Соник? Имя резануло по нервам наждачкой, заскреблось в сердце ненужными чувствами, от которых Генос старательно закрывался. Не хватало еще, чтобы при братце они взяли верх над разумом. — Болеет. Что-то случилось? — Скоро соревнования, вот, хотел выставить его кандидатуру. Уж прости, Генос, но на всех тех немногочисленных тренировках, где он был, он показал себя на отлично. Когда не ленился, конечно. Он в отличной физической форме. — То есть ты хочешь выставить его вместо меня? — догадался Генос, перехватывая сползшую с плеча сумку. Капитан кивнул, ожидая реакции. Следовало догадаться. Генос не особо переживал по поводу своего участия в соревнованиях. Тем более Соник действительно был намного лучше. А в последнее время тренировки проходили для Геноса в каком-то другом мире, где он делал то, что ему говорили. Результаты снизились, и вот причина. Последнюю неделю и вовсе не появлялся. — Идем на тренировку, нечего пропускать. У Соника хоть уважительная причина, но ты-то почему не ходишь? — попенял его капитан. Нужно идти, а то в самом деле забросил всю свою активную деятельность, которой гордился до встречи с Соником. Тренировка пошла на пользу. Генос перестал смотреть на часы каждые две минуты, полностью отдавшись бегу. Капитан его подгонял, кричал что-то обидное, вставлял замечания, иногда подбадривал. Стайка менеджеров, не только из клуба легкой атлетики, но и, кажется, и их бейсбольного и баскетбольного клубов, устроились на лавках вдоль стометровки. Когда Генос пробегал мимо, они ему махали и кричали одобрительные слова. Старательно игнорируя "Встречайся со мной", Генос бежал дальше, ловя на себе завистливые взгляды сокомандников. После окончания тренировки, выжатый как лимон, Генос вышел из душа. В распахнутой сумке вибрировал телефон, о котором он напрочь забыл. Как и об условленной встрече. Волнение улеглось едва начавшись — братцу пойдет на пользу ожидание, потерпит. — Можешь ехать, если еще не передумал, — без приветствия сказал братец. — Мы как раз подготовили прощальную церемонию. — Занятия только закончились, — хмуро ответил Генос и сбросил. О том, как братец Соника растекается тягучим словесным медом по его ушам, не хотелось слушать и представлять. Генос успел отойти от школы на достаточное расстояние. На перекрестке остановилась все та же знакомая черная машина с тонированными стеклами. Без сомнений, предусмотрительная зараза в лице братца отправила ее за ним по доброте душевной. Генос видел только одну причину — поскорее со всем этим разобраться. И то, что машина не ждала у ворот, добавляла сомнения в мирном разрешении ситуации. В открытую заднюю дверь Генос закинул рюкзак, наклонился и спросил: — До дома подвезете? Мне надо переодеться и поесть. Водитель коротко кивнул. Генос забрался в салон, и машина тронулась с места. На самом деле он побаивался, что его тотчас отвезут к старшему братцу, но успокоился, когда появились знакомые улицы. — Полчаса, — сказал водитель. Геносу этого с лихвой хватило не только для переодевания и перекуса, но и для приведения мыслей в порядок. Вышел он ровно через двадцать девять минут. Дошел до машины, распахнул дверь и сел, словно она со всем содержимым принадлежала ему. — Поехали, — скомандовал он. Коленки тряслись, страх охватил все его существо, но Генос старался быть сильным. Не ради себя, ради Соника. Все было ради Соника. Черт, Генос даже оделся так, словно на свидание к нему шел, а не разбираться с братцем. Вряд ли Соник оценит старания. Страх, что тот откажется, нависал тенью за спиной, постоянно преследуя. Именно от него Генос бегал сегодня сломя голову на тренировке. Наверное, в предыдущие дни все было точно так же. С тех пор, как Генос сбежал из комнаты с пираньями. Только прыткие рыбины, стоило зазеваться, настигали каждый раз, как и сами образы случившегося в комнате. Они словно откусывали по куску, разрывали на части. Генос задыхался, пытался отогнать от себя рыб, но едва ли мог их напугать. А через какое-то время настигало понимание, что с ним все в порядке, и нет ничего за спиной, и ничто его жизни не угрожало. Вышедшая служанка в кимоно сопровождала Геноса в огромном доме. В этот раз они шли по узкой тропинке вглубь сада. Остановившись на мгновение рядом с прудом, в котором лениво плавали откормленные карпы, Генос взглянул на свое отражение. Он сможет, у него все получится, нужно только быть уверенным в своих словах. Но слова мало помогали. Страх не ушел только потому, что так захотелось. Он разрастался, удерживаемый внутренними ограничителями, но надолго их не хватит. Изображение помутнело, разошлось волнами от подплывшего к поверхности карпа, который тут же скрылся под широкими листами кувшинок. Генос поторопился за служанкой, которая сбавила шаг в ожидании гостя. Они остановились у небольшого одноэтажного домика с красной черепицей. Служанка раскрыла двери, прикрывая табличку, и впустила его внутрь. Яркая, залитая искусственным светом широкая площадка додзе показалась слишком уж символичной. Арена, бой, жестокие игры — вот что это значило. Для этого братца слишком много символики в каждом жесте. Не стоило сомневаться, что и в этот раз все будет обставлено и приурочено к какому-нибудь событию. Братец стоял в дальнем углу. Он обернулся и пошел к Геносу, запахивая на ходу черное кимоно. — Мне казалось, ты передумаешь, — обронил братец. Это звучало как: "Я думал, ты умнее". — Ни за что. Пора с этим закончить, — сказал Генос. Фраза, которую он прокручивал в голове, звучала уверенно, но стоило ее сказать вслух, и она показалась слишком смешной и пафосной. — Я тоже так думаю. — Братец остановился посреди додзе и поманил рукой. Когда Генос подошел ближе, даже не подумав снимать обувь — перебьется эта зараза, — в него уперся пронизывающий взгляд. Стало не по себе, но Генос превозмог — где-то совсем рядом был Соник. Если немного подождать, когда все закончится, то они уйдут вместе. Тем более злополучные голубые заколки, на которые Генос отвлекся, помогли справиться с удушливым приступом паники. Братец отлично научился вести переговоры, обезоруживая и запугивая противника одним своим видом. Еще одна причина, почему Соник его так боялся. Генос не хотел думать о том, что же случалось с теми, на ком братец оттачивал свое мастерство владения боевыми искусствами. — Тогда чего же медлить? — выдохнул Генос и осекся, когда Соник поднялся. Все это время он сидел и не двигался, глядя в сцепленные на коленях ладони. Его не сразу можно было заметить — закрывал собой братец. Генос мысленно дал себе пинка: он же постоянно в школе неосознанно выискивал в толпе Соника, а теперь все внимание полностью было сосредоточено на старшем брате. Соник выглядел уставшим и замученным. Больше не было теплых взглядов, скрытых улыбок в уголках губ, свободы и непринужденности в движениях. Над ним словно поколдовали и загипнотизировали на подчинение. Хотя чего удивляться, братец всегда действовал на Соника подобным образом. — Я тоже так думаю. Рад, что мы согласны хоть в чем-то. У них не было ничего общего, если не считать Соника. — Ты не представляешь, как надоел мне, — сказал братец устало. — Мешаешь похуже мошкары. А с мошкарой я разбираюсь быстро и только одним способом. Соник стоял рядом в хакама и косодэ — непривычный, но привлекательный. Ему очень шла традиционная одежда, он в ней выглядел еще более красивым, чем в школьной форме. Предположения о том, что еще могло идти Сонику и в какую одежду наряжал его братец, Генос старательно отгонял подальше. Не хватало зацикливаться на этом и отвлекаться. — И что ты сделаешь? — уточнил Генос, нехотя возвращаясь к равнодушному братцу. Можно было не спрашивать. Геноса если и не собирались убить в додзе без лишних свидетелей, то точно хотели качественно запугать тем же избиением. — Я ничего делать не буду. Казалось, что пираньи приобрели тело. Они вплыли неспеша в помещение, лавируя между людьми, и сгрудились в стайку вокруг Геноса. Они ждали команду хозяина, которая спустит их с поводка и позволит насладиться пиршеством. Их искривленные челюсти клацали в нескольких сантиметрах от головы, ладоней, глаз, позволяя ощутить и представить со всей полнотой происходящее. Секунда, другая, и видение пропало, растворившись в колыхнувшемся мареве. Эхо голоса братца еще гуляло по додзе, пока он громко не скомандовал: — Соник, — тот вздрогнул, словно ударили, — ты знаешь, что делать в случаях, когда семье угрожают. — Да, — без запинки ответил он. Зашуршало хакама, босые ступни проскользили вперед с невесомой легкостью. Соник остановился напротив Геноса. На его лице не было никаких эмоций, слепое послушание в пустой оболочке. Братец кинул непонятно откуда взявшуюся катану. Соник неглядя перехватил ее вытянутой рукой и мгновенно обнажил, откидывая в сторону ножны. Они с лязгом, закладывающим уши, упали на отполированные доски, проехали несколько метров и уперлись в стену. Генос шагнул назад, разглядывая Соника с катаной наперевес. Это что же получается? Его сейчас убивать будут? И потом скормят тем самым пираньям в аквариуме? Хотя вряд ли скормят. Братец посчитает, что свою живность кормить незнакомыми людьми нельзя, вдруг зараза какая в них. — Минута, — обронил братец. Даже секундомер достал, сволочь, словно экзамен принимал. — Время. Генос не успел сосредоточиться на Сонике, который мгновенно исчез с поля зрения. Генос обернулся и склонился. Удар по касательной прошел в нескольких сантиметрах от плеча, задевая ткань. Следующий шаг — удар, мимо, но катана вновь коснулась ткани. Три шага влево, два удара, опять мимо. Генос уклонялся, Соник наступал, постепенно увеличивая скорость. — Хватит с ним возиться! Соник оступился, замер с занесенным мечом, вот-вот готовым вспороть живот Геносу. — Да. — Соник вернулся в изначальную стойку, поклонился и поднял взгляд на Геноса. Мир подернулся темным муаром осознания. Бившийся в сознании страх обрел плоть и теперь материализовался, сконцентрировался вокруг знакомой фигурки. Соник стоял напротив — спокойный и непоколебимый, уверенный, сильный, с пустыми глазами. Не было никаких других мыслей в его голове, кроме приказа убить, который он нацелился выполнить. А Генос никак не мог осознать, что ему в прямом смысле слова пришел пиздец. В его мозгу что-то заклинило, зажевало, он напрочь отказывался придумывать план спасения. Генос застыл среди додзе с идеально отполированным полом. По нему танцевал, едва касаясь, Соник. Эхо его шагов Генос услышал прежде, чем увидел приближение самого Соника. Вытянутая катана нацелилась в сердце. Генос не успевал уклониться, стоял и смотрел на приближавшуюся смерть. В следующую секунду обзор закрылся, разломанное на куски лезвие полетело на Геноса металлическим конфетти. — Учитель? — неверяще спросил он, заметив знакомую желтую байку. Сайтама обернулся, махнул рукой: — Привет, Генос. Он держал оглушенного Соника в другой руке. Тот потерял сознание, поэтому повис тряпичной куклой и не сопротивлялся. Наверное, так было лучше всего. Все же учитель был невероятен — как настоящий герой появился в самый последний момент и успел подстроиться под скорость Соника, если не превысить ее. — Что вы здесь делаете? — оторопело спросил Генос. — Пришел в гости к Флэшу, — Сайтама обернулся к братцу Соника и недовольно на него посмотрел. — Как вижу, ты так и не избавился от своих плохих привычек. — Тебя тут не ждали. Во всяком случае не сегодня, — пробормотал недовольно братец, сложив руки на груди. — Кто тебя впустил? — Да там ворота открыты были, я и зашел. — Сайтама подошел к Геносу и сгрузил ему на руки Соника. — Иди домой, ему, кажется, помощь нужна. Там что-то хрустнуло, хотя я старался не задеть его. — Но как же... — Генос все еще плохо понимал происходящее. Учитель знал брата Соника? Знал самого Соника? И молчал? Ладно, Генос ему не говорил о том, что знаком с Соником и учился с ним в одном классе, но почему все так обернулось? — Спасибо за помощь, — выдохнул все еще удивленный Генос. Сила учителя в который раз его поразила. Разломать катану во время удара, да при этом правильно рассчитать время — только ему под силу. Не зря Генос напросился к нему в ученики. — Бывай. — Сайтама улыбнулся и повернулся к Флэшу. — Оставь его уже. Ты же сам со всем можешь справиться. Зачем тебе мелкий пацан? Только жизнь ему гробишь. — Правила клана, — вздохнул Флэш. И в этом вздохе послышалось такая усталость, что Геносу даже на какую-то секунду стало жаль его. — Ну да, правила, — сказал Сайтама. — Генос, — позвал братец, и Генос замер с поднятой ногой. Обернулся, ожидая от него невесть чего. — Ты забираешь его, но всем остальным обеспечивай сам, — спокойно добавил Флэш. — Он больше не относится к нашему клану. Так и передай ему. — Вот и чудно. По губам братца скользнула ехидная улыбка. От нее по телу пробежала неприятная дрожь, приподнимая волоски на затылке. Неспроста это все было, и Геноса явно ожидал какой-то сюрприз. Причем гадкий, он не сомневался. — Его вредные привычки тоже на твоей совести. Не подведи меня, Генос. — А в голосе так и слышится яд, так и читается: "Ты ко мне еще прибежишь и вернешь его, наигравшись". Самоуверенный гаденыш. — Справлюсь, — с вызовом буркнул Генос, удобнее перехватывая Соника. — Тебя это уже не касается. Будет еще братец указывать, что и как делать с Соником. Если у Соника и были вредные привычки, Генос считал их терпимыми. И не такими серьёзными. — С тем, что тебе не нравилось в наших отношениях, было еще то, что нас связывало. Соник тебе об этом сам расскажет, если не струсит, конечно. — Хватит уже о нем так переживать, Флэш, — напомнил о себе Сайтама. — Твоему младшему брату давно пора жить отдельно, не полагаться же всегда на тебя. Генос чуть не возмутился. И это учитель его недавно защитил? А теперь пытался оправдать братца? То есть все, что Флэш делал с Соником — только из любви и необходимости? Да кто вообще так поступает с людьми? Фыркнув, он постарался как можно скорее покинуть додзе. Задерживаться здесь — обрастать еще более тягостными воспоминаниями. Тем более Сонику надо оказать помощь — правое запястье выглядело совсем плохо. Наверное, вывихнуто, если не сломано. Генос нес Соника на руках добрых две улицы, а потом устал. Все же в нем было около семидесяти килограмм мышц, вес немаленький. Вызвав такси, Генос сидел и ждал, когда Соник очнется. Он задумчиво прижимал его к себе, гладил по волосам и думал о том, что делать дальше. Почему-то об этой стороне вопроса он никогда не задумывался. Отбить Соника себе — да, отобрать у братца — да, но вот что делать с Соником на руках, который лишился и дома, и семьи, судя по последнему замечанию братца — неизвестно. Ночная прохлада пробиралась под одежду. Казалось, вместе с темнотой, которую разгоняли желтые фонари, под кожу проникала отчаянная паника. За учителя Генос не беспокоился — он был очень сильным и мог за себя постоять. А судя по неофициальному обращению к Флэшу, так и вовсе условно они были друзьями. Оглядываясь по сторонам, Генос готовился встречать погоню. Ее не было. Возможно, опять учитель поспособствовал. Или же Флэш не рассчитывал, что у Геноса получится забрать Соника и сбежать с ним. Остановившееся такси разорвало задумчивость. Генос аккуратно сгрузил Соника на заднее сидение, сел рядом и назвал адрес. Домашние часы напротив входа показывали начало десятого. Генос довольно быстро справился. А ведь мог вовсе не вернуться домой. По коже прошелся холодок — в памяти всплыли пустой взгляд Соника, острая катана и эхо отданной команды. Качнув головой, чтобы сбросить неприятные воспоминания, Генос поднялся в свою комнату и уложил Соника на кровать. Раздевать его не спешил. Некоторое время он смотрел на расслабленного и безмятежного Соника. Хотелось к нему прильнуть, обнять, притянув ближе к себе, но Генос решил, что не стоит пользоваться его состоянием. Он осторожно развязал оби, снял косодэ и отложил его на стул. Внимательно осмотрел торс, не заметив никаких новых ран. Правая рука, про которую сказал учитель, всего лишь была вывихнута, ничего серьезного. Генос сам не заметил, как облегченно выдохнул. Вправив вывихнутое запястье, Генос его туго забинтовал. Белые бинты почти сливались с кожей Соника. — Спокойной ночи, — сказал Генос, погладив Соника по щеке. Накрыв его одеялом, вышел из комнаты. Завтра будет тяжелый день, к которому нужно подготовиться.