Семейные ценности

Проснулся Генос невероятно рано. Он постоянно бегал в комнату и проверял, не проснулся ли Соник. Тихо приоткрывая дверь, чтобы она не скрипела, он убеждался, что ему ничего не привиделось. Соник перевернулся на живот, сверкая своими свежими и едва подживающими шрамами — их Генос тоже обработал на всякий. Поврежденная рука была подогнута и прижата к боку. Что ему сказать, когда он поднимется? Как сказать тому, кто зависим от семьи, что он больше не ее часть? От Флэша станется все говорить всерьез. Вон, собирался же Геноса убить, так что выгнать родного брата на улицу для него легче легкого. За готовкой Генос не сразу заметил постороннего наблюдателя. Когда он обернулся к столу, сковородка с яичницей чуть не выпала из рук. Конечно, это был Соник. Его черные распущенные волосы спадали на плечи, голый торс в шрамах тяжело вздымался, а темные глаза с недоумением вперились в Геноса. — Доброго утра? — сбился Генос с ритма и запнулся, почему-то приветствуя вопросительными интонациями. — Что ты со мной сделал? — Соник поднял правую руку к лицу, осмотрел. Повязка была наложено профессионально, все же Геносу часто на тренировках доводилось заниматься перевязкой. — Ничего. Я к тебе даже не прикасался... Ну, только перевязал. Соник качнул головой, прислонился к косяку. Медленно, словно веки налились свинцом, он прикрыл глаза. — Голова болит? — забеспокоился Генос. Он отставил сковороду на плиту и приблизился к Сонику. Хотел приложить ладонь к его лбу, но Соник ловко избежал прикосновения, поднырнув под руку. Ладно, с прикосновениями тоже придется повременить. На что-то похожее Генос и рассчитывал. Вряд ли Соник так сразу кинется к нему в объятия, согласный на все. Вбитые с детства правила и привычки так просто не выветрятся — они уже черта характера. С ними будет очень сложно бороться, но Генос умел быть настойчивым и верил в свою силу. — Нет, все в порядке. — Соник приблизился к столу, на котором уже стояли пиалы с рисом и салатом. Он прикрыл глаза, вдохнул запах и слегка улыбнулся. — Завтрак? — А, да, для нас, — Генос рассеянно посмотрел на стол. — А почему две? Где третья? — Для деда? Я ему уже отнес, — Генос вернулся к плите и разделил содержимое сковородки напополам. — У него там какой-то срочный заказ, вот и мастерит две недели подряд безвылазно. Соник сдержанно кивнул и, отодвинув стул, сел. Генос следил за каждым его движением, пытаясь подгадать нужный момент для серьезного и тяжелого разговора. Левой рукой Соник орудовал так же хорошо, как и правой. Не было ощущения, словно у него что-то болит. Затянувшееся молчание прерывалось стуком палочек о фарфоровый край пиал и хрустом овощного салата. Комната вновь наполнилась чем-то тягучим. Сквозь стены потянуло чем-то сладковатым, а после вплыли пираньи. Махая хвостами, они сделали круг почета и замерли над Соником. Теперь он был их жертвой, которую можно кусок за куском поедать, наполняя брюхо. — Соник, — позвал тихо Генос, когда одна из рыб вознамерилась впиться в забинтованную ладонь. От нарушенной тишины пираньи скрылись в разных направлениях, освобождая Соника. Конечно, он этого не видел — это не более чем разыгравшееся воображение Геноса. Или же гипноз Флэша. А что, весьма интересный способ разобраться с недоброжелателем и отвадить от собственного дома. Всего-то нужно медленно подвести к сумасшествию. Светлые глаза встретились с его. — Ты помнишь, что вчера было? Отодвинув от себя полупустую пиалу, Соник сложил на ней палочки. Его брови сошлись к переносице, глаза вперились в перебинтованную ладонь. — Я проиграл, — ответил он, словно это была трагедия мирового масштаба. Хотя для Соника, от которого братец требовал слишком многое, так и было. Обиднее то, что он помнил только собственный проигрыш, а не команду убить Геноса. — Что еще? Нужно всего лишь дать время. Может, к лучшему, что он не помнит подробностей, иначе бы себя сейчас обвинял в том, что не хотел бы делать. — Я не уложился в отведенное мне время, — продолжал перечислять Соник. — Брат наверняка во мне разочаровался. Он же всегда говорил, чтобы я был лучшим, как и подобает нашему клану. Не представляю, как ему в глаза смотреть после... Кулак опустился на стол одновременно со злым: — Хватит! — ...всего, что случилось, — равнодушно закончил Соник. Соник постоянно в первую очередь думал только о брате: что он скажет, что подумает, как отреагирует, как бы его не разозлить. Флэш пропитал собой все мысли Соника, запудрил ему мозги только своей персоной и своим мнением. В конце концов, влюбил в себя настолько, что Соник мысли не допускал подумать о себе в первую очередь. Или о ком-то другом. — Ты хотел меня убить, — обронил Генос, тяжело дыша. Соник молчал. — Твой чокнутый братец приказал, а ты и рад стараться, — продолжил зло Генос выплевывать слова. Хотелось ранить Соника, показать, как больно было, когда Соник не предпринял ни единой попытки сдержаться. — Готов ради своей грелки на все? И после этого еще смеешь волноваться о братце?! Шершавые губы Соника приоткрылись, розовый язычок смочил их. Он хотел что-то сказать, но в итоге поднялся. — Что, даже нечего возразить? Соник едва уловимо улыбнулся и прошептал: — Спасибо за завтрак. Мне пора. — Подожди. Соник поднял на него тяжелый взгляд. Похоже, у братца Соник чему-то научился — смотреть так же тяжело, проникновенно, затыкая одним только взглядом. — Тебе нельзя домой, — выдохнул Генос, неосознанно отступив. От Соника исходило едва сдерживаемое раздражение, к которому не хотелось приближаться. — Почему? — Когда я тебя уносил, Флэш сказал, что... — Генос попытался вспомнить точную формулировку. — Что ты больше не относишься к клану. За мгновение внутри Соника пронеслось множество эмоций, отразившихся в глазах. В конце возобладал страх, разбивший хладнокровие вдребезги. — Что ты сказал? — Соник все еще не мог поверить. Генос сам не верил в сказанное братцем. Зачем он так жестоко с Соником? Ведь тот зависим, и после таких слов реакция может быть совершенно непредсказуемой. Генос не был уверен, что готов к ней. — Повтори. — Он отказался от тебя, — послушно повторил Генос. Соник уставился на руки, сжал пальцы левой в кулак. Подстриженные ногти впились в ладонь. — Соник, — забеспокоился Генос. — Может, он пошутил? Ты лучше сам позвони и узнай. Генос протянул ему телефон. Соник вырвал его из рук, не соприкасаясь. Набрал выученный наизусть номер и стал ждать. Его губы дрогнули, когда на том конце ответили. Вновь выражение сменилось на то жалкое и угодливое, которое всегда появлялось рядом с братцем. — Я что-то не так сделал? Ему что-то ответили. Соник прикрыл глаза, выслушивая короткую речь брата. Его затрясло. Правой рукой он обхватил живот. Генос приблизился, но Соник его не замечал. Для него сейчас существовал только брат, его голос, его единственно-правильное мнение. Не придумав ничего лучше, Генос прижался к Сонику, обнял его, целуя в висок. Тот никак не отреагировал; не отходил и не отбивался — уже хорошо. — ...не замечу? — донесся эхом голос Флэша. — Но я старался... Слабые отговорки Соника не были услышаны. — Ты специально уменьшал силу удара, — обронил Флэш. — Пока я не указал тебе на ошибку. И не спорь. — Да, брат. Генос крепче обнял Соника. Вот, значит, как оно было. Соник, — специально или нет, — сдерживался, когда получил приказ. Стало легче — все же Соник, какой бы марионеткой ни был, сопротивлялся. О том, что Флэш всерьез собирался убить его, Генос старательно не думал. Обошлось и ладно. Тем более учитель Сайтама оказался вовремя рядом, так что все разрешилось в лучшую сторону. Хотя Сонику сейчас хуже всего. — Благодари своего дружка, который настойчиво добивался тебя, — продолжил Флэш. — Может, бесполезный ты ему хоть на подстилку сгодишься. Ты уж постарайся не разочаровать хотя бы его. А вот этого говорить не стоило. Не соображая, что делает, Генос выхватил трубку из холодных пальцев и рявкнул: — Он не подстилка! Тяжело вздохнув, словно в Геносе только что разочаровались во сто крат сильнее, Флэш ответил: — Мне плевать, кем ты его считаешь. Он сейчас на твоей совести, так что позаботься о нем, иначе... Что "иначе" так и не было продолжено. Соник выпутался из рук, схватил со стола нож и попытался проткнуть себя. Телефон упал, но Генос успел вовремя — перехватил довольно сильную ладонь, останавливая острие в нескольких сантиметрах. Довольно мощный нажим — Соник был невероятно сильным. — Что еще за ритуальное убийство ты мне тут собрался устроить, а? — Он меня ненавидит, — прошептал Соник, не ослабляя давления. На белой коже остался порез. Генос с трудом пытался не допустить более глубокого. — Он беспокоится о тебе! — рявкнул Генос и, пока Соник на него отвлекся, ударил его в челюсть. Соник пошатнулся, выпустил нож, но устоял на ногах. Он коснулся места удара, удивленно вскинул взгляд. Генос ожидал ругани, драки, криков, но лицо Соника разгладилось, и он выдохнул совершенно спокойно: — Спасибо. Что это еще за проявление благодарности? Состояние Соника менялось, словно переключатель. Щелк — и он уже спокоен. Щелк — и словно ничего не было. Щелк — и как ни в чем не бывало вытирает полотенцем появившуюся кровь. — Соник, — позвал обеспокоенно Генос. — Что с тобой только что было? — Ничего, — Соник нервно повел плечом. — Соник. Он вздохнул, зажмурился, но все же ответил тихо: — Дурная привычка. Брат пытался от нее избавиться, но у него не получилось. Опять брат. — Как он это делал? — Так же, как ты только что. Он рассказал? В памяти всплыло предупреждение Флэша о небольших сюрпризах Соника, с которыми предстоит встретиться. Что ж, один уже обнаружен. — Нет. — Генос покачал головой. Приблизился, касаясь ногой его колена, наклонился, чтобы их лица оказались на одном уровне: — Прости, что я тебя ударил. Больно? Соник улыбнулся, отрицательно качнул головой. Он посмотрел в сторону, прошептал тихое равнодушное: — Нет. Я привык. У брата рука тяжелее и сильнее. Снова. Как же прочно Флэш засел у Соника в голове? Нужно как можно скорее выпутывать его из паутины, которой опутал братец. — И... Как часто он тебя бил? Соник покачал головой. Поднял на него невероятно светлые, почти прозрачные глаза и спросил: — Можно у тебя попросить одежду? Мне немного холодно. — И зябко поежился. Раз ему тема была неприятна, то настаивать на ответах бесполезно. Все, что сейчас требовалось от Соника — отдыхать и привыкать к осознанию, что брата больше рядом не будет. *** Выходные прошли напряженно. Генос слишком устал из-за недосыпа — постоянное беспокойство за Соника заставляло подолгу стоять у двери в его комнату и вслушиваться в тишину. Казалось, что Соника вовсе в ней нет — не было слышно ни звука. Пустующую комнату Генос сразу же привел в порядок, когда Соник переоделся в его одежду. Также Генос украдкой сбросил сообщение Флэшу, чтобы каким угодно способом притащил немногочисленные, но самые необходимые вещи Соника. И при этом не забыл про школьную форму и учебники. И через двадцать минут телефон разрывался от звонка — машина подъехала к дому. Подозрение, что все было готово и собрано изначально, Генос гнал подальше. Раз Флэш готовился к этому заранее, то к чему был весь этот пафос с убийством и прочим? Или как раз после их побега все вещи собрали и ждали звонка? Поэтому в понедельник на утреннюю тренировку Генос потянул Соника, ворвавшись к нему нервным вихрем. Соник сидел одетым на застеленной кровати и смотрел на сжатые в замок руки. Он нервно обернулся, невидяще осмотрел Геноса, затем покосился ему за спину, словно искал что-то. Или ждал. — Эм, доброе утро, — улыбнулся Генос. Конечно, Соник все еще ждал, что братец за ним приедет. — Идем завтракать. Соник приветственно кивнул, губы дрогнули в подобии улыбки, глаза спрятались за челкой. Позавтракали в молчании. Если сперва Генос чувствовал себя непринужденно, то с каждой минутой от послушного и почти неживого Соника становилось не по себе. Лицо, не выражающее эмоций, мерное пережевывание риса, немного замедленные движения рук — Соник точно был очень далеко. — У тебя с учебой как? — нарушил тягостное молчание Генос, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. — Все же ты месяц пропустил. Как бы тебя до экзаменов допустили. Соник моргнул, перевел взгляд на Геноса, словно впервые его увидел. — Брат... — Он помолчал, спокойно и равнодушно продолжил: — Он все уладил. — А ты сам как? Не провисаешь по знаниям? Качнув головой, Соник улыбнулся: — Я довольно силен в учебе. — Опять в нем что-то щелкнуло, перенастраивая на мирный режим. И непонятно, то ли волноваться, то ли радоваться. — Могу тебе помочь по литературе и английскому, если ты не отстал еще по чем-нибудь, пока меня не было. От такой наглости Генос подавился соком, проливая немного на стол и чистую рубашку. — Что ты сказал? — Пришлось отставить стакан подальше и быстро вытереть все полотенцем. — Ты слышал. — С чего ты взял, что мне нужна помощь? — Видел твои оценки. — Соник положил руку на стол. "Все в порядке" застряло на выдохе. Генос задумчиво перекатил такую обманчивую фразу на языке. С одной стороны, ему действительно не мешало бы подтянуть оценки по некоторым предметам, но не хотелось. С другой стороны, Соник хоть чем-то займется, будет маячить перед глазами, а не сидеть в комнате и гипнотизировать стену. — Если ты не против помочь, то я согласен. — Глянув на часы, Генос сгрузил пустые тарелки в мойку и поторопил Соника собираться. Легче всего было скрываться за улыбкой. Волноваться и переживать за кого-то Генос не привык — с Соником любое равнодушие разлеталось вдребезги. Трудно держать маску и сохранять дистанцию, когда хочется обнять и прижать к себе Соника. Особенно когда его одолевали тяжелые раздумья и сложный выбор. Генос сомневался, что позволит Сонику пойти в школу, но прошедшие выходные доказали, что в школе он отвлечется, переключится, как делал это раньше. — Мы опоздаем, — крикнул Соник у дверей. Они не опоздали, но пришли вместе с капитаном команды. Он поздоровался и без промедления поставил Соника в известность о соревнованиях. Соник мазнул по Геносу задумчивым взглядом и кивнул. — Вот и отлично, — капитан потянулся и довольно улыбнулся. — Победа у нас в кармане. На тренировке Соник впервые показал свои настоящие способности, выложившись на полную. Капитан не мог никак нарадоваться и благодарил Геноса за столь сильного сокомандника. При этом нахваливал как дыхание Соника, так и его торс, накачанные мышцы, крепкие бедра, вызывая у Геноса не то раздражение, не то гордость. Иногда Соник останавливался на беговой дорожке и несколько секунд всматривался в трибуны в поисках кого-то. Никого не найдя, мотал головой, прогоняя видение, и бежал дальше. Когда брат не стоял у него за спиной молчаливой тенью, вытягивающей силы, не заставлявшей подчиняться, Соник был похож на обычного старшеклассника. На большой перемене Генос зашел за Соником. Тот сидел за какой-то книжкой и что-то переписывал в тетрадь. Схватив его за руку, Генос потащил его на улицу. Устроившись на лавочке в тени раскидистого дуба, Генос протянул ему бенто. Растерянный, Соник не представлял, что с ним делать. Пощелкав ручкой, которую забыл оставить в классе, Соник прицепил ее к карману рубашки. Бенто он принял с осторожностью, словно оно могло взорваться. — Ешь, — напутствовал Генос, открыв свое. — Спасибо. Соник сел рядом, взял палочки и принялся медленно есть, тщательно пережевывая. Молчание протянулось между ними широкой бумажной стеной. Ее легко было разорвать, но Генос не хотел. Он до сих пор чувствовал себя виноватым — он ведь так и не спросил самого Соника, хотел бы он уйти от брата. У него бесполезно спрашивать — видно, как клинит на слове "брат" при одном явном или косвенном упоминании. Все это чем-то походило на гипноз и код-слово, при котором программа внутри Соника, настроенная на убийство и поклонение Флэшу, включалась. Выключалась она, к сожалению, только грубой силой и болью. Никаких сомнений, как все это вбивалось в Соника. С самого детства, при непосредственном участии отца, а потом и старшего брата, продолжившего воспитание, в него закладывались базовые функции и команды. Отточенные до совершенства, они использовались Флэшем. Генос никак не мог взять в толк, как при таком жестком контроле Соника отпускали в школу. Кто был инициатором такой глупой, по мнению братца, идеи? Отец, о котором ничего не известно? Или все же сам Соник как-то сумел выбить себе небольшую награду? Да и наградой школу не назовешь. С другой стороны, для Соника все, что не касалось клана и внутриклановых дел, было наградой. — Я по-настоящему за тебя боялся, — прошептал Соник. Его слова подхватил ветер и унес далеко-далеко. Медленно повернувшись, Генос опустил палочки с жареной сосиской в виде осьминога. Ему хотелось немного порадовать Соника, поэтому к рису приготовил самое простое, что мог, но позитивное. — Я знаю. Недоверчиво посмотрев на Геноса, Соник кивнул. — Даже дополнительно занимаясь с учителем, а он сильнейший из всех людей, известных мне, я и близко к твоей скорости не подобрался. В глазах Соника при упоминании учителя промелькнула заинтересованность. Хоть какая-то яркая эмоция за последние дни. Надо будет их познакомить поближе, когда Соник более-менее оклемается. Сперва надо с учителем переговорить — зная его раздолбайство, он мог категорично отказать. — Ты с ним уже встречался, — напомнил Генос. — Правда, не уверен, что ты его помнишь. Он тебя вырубил. — Я бы хотел с ним встретиться. И, — Соник запнулся, повертел палочки в руках, — я рад, что ты мне верил. — Ты бы мне на раз морду начистил и кинул братцу под ноги, — усмехнулся Генос и покосился на Соника. Тот, словно не услышав заветного код-слова, вздохнул. — Если бы ты действительно хотел меня убить, я бы тебя ударил. Соник нахмурился, а потом заливисто рассмеялся. Впервые за время их знакомства. Генос не представлял, что Соник умеет смеяться. Особенно после всего, что о нем узнал. — Ты бы ударил? — продолжал он смеяться, вздрагивая всем телом. Бенто с его коленок грозило опрокинуться и смешаться с зеленой травой под ногами. Коленок, к которым руки сами потянулись. — Да тебе нужно годы тренироваться, чтобы меня... — Наконец-то я тебя нашла. Смех замолк мгновенно.