Здесь, я здесь, и в спину дышат Ближе Как никогда твои рысьи глаза Здесь раздеться и напишут Выжгут Вырежут на плече: «Он ничего не сказал» Звёзды зырили синими дырами Звёзды играли в снежки Тронет ресницы инеем . Чтобы согреться я носил под рубахой птицу Чтобы согреться я грыз на морозе кость Чтобы согреться я дышал на твои мизинцы Дай мне сахар. Я — босоногий пёс. Курара «Я босоногий пес»
Полумрак бального зала уже перестал быть для него непроницаемой тьмой. Достаточно времени, чтобы привыкнуть, достаточно места и пространства, чтобы унять бешеный стук сердца. Правила — они такие правила. Сегодня он как никогда хотел выйти за рамки, как-то остановить время, запаузить, переиграть. И продолжал сидеть. Пары вплывали в мрачный зал по одной, проходя узким жерлом освещенного фойе. Ждать Сансу там было бы бессмысленно. Да и ревность, сжигающее яростное пламя, которое он с большим трудом держал внутри, мешала бы ему там, выдавала бы с головой. Зачем? Когда его ведьма — смелая, алая, одетая так, что ему хотелось прикрыть ее каким-нибудь плащом до пят, вроде королевской мантии, и запахнуть пару раз — прошла походкой королевы вдоль команды и на виду у всех — зрителей, братьев, родителей — повязала ему повязку, он словно бы крылья отрастил. Может, ему только казалось, но он просто не мог плохо играть тогда. Сандор вдруг почувствовал, что у него есть что-то свое. Что эта маленькая алая повязка, почти не ощутимая на руке (все-таки если бы она тянула сильнее, ему было бы проще все время помнить о ней) — лично его. Тот подарок, что нельзя передать, неделимый, личный, собственный. Это не то, чтобы грело — это делало его действующим вулканом. Он был действительно хорош на этой игре, поскольку ему на мгновение показалось, что он нужен кому-то просто так. Без ничего, не потому, что круто играет или силен и высок, не потому, что сын или брат. Может быть, ему показалось, пытался взывать внутренний голос, но сердце уже верило. Слепо, яростно, беспощадно. И он чувствовал себя карающим ангелом, паря над площадкой. Весь матч он видел мелькающее на лицах соперников выражение сродни мистическому ужасу, а свои восхищались. Он мечтал, чтобы эйфория не кончалась. В тот день он был счастлив просто так, от того, что дышит и может говорить и ходить. Сандор не знал, что теперь делать, он не понимал, как себя вести с его рыжей ведьмочкой, но она не была на него зла — это точно. И уже одно это было лучшим допингом. Он был еще под действием своего наркотика, когда успел на минутку отловить Робба и вдруг без предисловий попросить его сходить с Алией на бал. — Если ты еще никого не пригласил, конечно, — добавил он, глядя на озадаченное лицо Робба. — Обещал девчонке попробовать найти ей кавалера из сборной. Первый бал, понимаешь? Но если что… — Не, Сань, ты молодец, — неожиданно улыбнулся Робб. — Забота о сестре мне как раз понятна. А то я было гадал, почему я? — А! Наши все уже кого-то зовут. А у вас я только про Теона знаю, решил попытать счастья. — Так даже лучше, — ни к селу ни к городу выдохнул Робб и хлопнул Сандора по плечу. — Я согласен. Только давай, познакомь меня с сестрой завтра, скажем, в столовой, а то конфуз будет. Я в ее параллели никого не знаю. — Конечно, она ж ребенок еще. Спасибо тебе, Робб. Буду должен, — обрадовался он. — Ерунда какая, — отмахнулся Робб. — Да, ты вечно мне на дороге попадаешься, когда нужна помощь, — развил тему Сандор. — Вот плоскогубцы, помнишь? — Помню, — усмехнулся Робб. — Лады, я к команде, пока не хватились.***
На утро Сандор потихоньку шепнул Алии, что за обедом ей надо непременно сесть поближе к старковскому столу. Та немедленно вытянула из него информацию до последней капли и распрыгалась как коза. — Обалдеть! А-а-а! Как? Я иду на был с капитаном Волков! Ущипните меня! Разбудите! А-а-а! — Смешная ты, Алька. — Я счастливая, Саня, счастливая…. И вот они уже танцевали там внизу, насколько Сандор мог видеть. Пара кружилась быстро, а Робб вел себя ужасно галантно, вызывая нервные вздохи у некоторых девчонок помладше. Первый бал… Он видел золотую львиную пару. Серсея и Лансель. Прекрасные, блестящие, наглые, уверенные в том, что им принадлежит весь мир. Если бы он стоял невдалеке от Серсеи, и ему нечем было бы обороняться, Сандор не задумываясь вооружился бы этим ее колье. Девушка держала шею и спину так, словно проглотила шпагу, но ему все равно казалось, что вес этого золотого калача придавливал ее к земле, заставляя чаще, чем необходимо, припадать к плечу Ланселя в танце, повисая, почти ложась. Арья и Джендри. В жизни бы не подумал, что эта девчонка умеет робеть, а вот поди ж ты. Первые шаги, казалось ему, она делает под счет и неуверенно, словно пытаясь стряхнуть оцепенение. К середине музыки вальс все-таки взял свое, и девушка даже расхохоталась, кружась все быстрее. Следующими круг света выплюнул Тиреллов. Лорас и Маргери танцевали по внешнему кругу танцпола, рассыпая по сторонам мелкие розовые бутоны. Девчонки в первых рядах, вереща, подбирали их, снизу начал подниматься цветочный аромат, окутывая терпким розовым облаком зал. Маргери, кажется, досадила даже Серсее, судя по ее перекошенному лицу. Ну да, они же подруги… Серсея дружить не умеет. Новый тур вальса, легкий и медленный, новичковый, как говорила сестра. Сандор не заметил, когда на танцполе появился Джейме с Бриенной, первой мыслью было — на таких каблуках девушка убьется, но потом по мере узнавания он лишь улыбнулся собственной ошибке. О каблуках не могла идти речь, просто это была Бриенна. Они кружились уверенно, их преследовал луч прожектора, как и все новые пары до них. Лицо девушки отливало лунной белизной, выдавая крайний испуг, Джейме же был как всегда нахален и обаятелен. Экран за спинами танцующих, подвешенный на достаточной высоте, демонстрировал их лица крупным планом. Определенно, в этом году переключением между камерами заведовал мастер своего дела — ни одна стыдливо укрывшаяся парочка, ни один призывный взгляд, ни одно особенно удачное па танцоров не укрывались от вездесущей техники. Сандор был рад тому, что в его углу темнота скрывала черты лица настолько, что камерам не имело смысла сюда соваться. Музыка кончалась, а это значило, что, освобождая пространство под новых людей, часть пар сядет за столики, и в зал ворвется кто-то новый. Сандор узнал Сансу издалека. Волосы пламенным каскадом струились по обнаженной спине, платье зеленое, как весенняя листва, мело по полу. Ее вел под руку темноволосый парень в шляпе и очках, довольно высокий, но ниже его самого. Тёмно-серый костюм, нахальный вид, улыбка, режущая как нож. Кого-то он смутно напоминал Сандору, но тем не менее, он готов был поклясться, что видит парня впервые в жизни. Отвороты рубашки вспыхивали серебром, выступая из-за раструбов пиджака, и казались браслетами наручников. Они прошли в зал легко, Санса улыбалась какой-то шутке своего спутника, когда они вплелись в ткань танца очередным элементом, постепенно оттесняя на обочину другие пары. Шепот путешествовал по залу, словно море пришло сквозь открытые окно и плескало о стены без отдыха волна за волной. — А эта Старк непотопляемая, — восхищенно шептали из-за соседнего столика, — потрясающе, смотри какой лихой вираж они закладывают. — Танцевать она всегда умела, этого не отнять, — подтверждала собеседница первого говорящего, — и кто-то явно не из пугливых… — Или кто-то пускает пыль в глаза, — захихикал первый голос. — Джоффри простится с репутацией до конца вечера, похоже. Сказочник… Кулаки Сандора сжались сами собой. Его держало только упрямство и данное самому себе слово. Она отказалась быть его девушкой, а он не настоял. Он отказался приглашать ее на бал, и она не настояла. Тем временем вместо вальса вдруг динамики выбросили в воздух обжигающий ритм. Вроде бы те же раз-два-три, но уже не вальс. Или вальс? Черт, что они делают? Это же… Он знал, знал, потому что руки сами начали отбивать ритм. Алия называла ему танец, да он путал все эти румбы и самбы… А потом Серсея вышла в центр с Ланселем и начала танцевать, и все строение танца, и шаги его, и это противостояние — все это было явно не таким целомудренным, как вальс. Огонь, жизнь, страсть, кровь и борьба. Три такта, опешивший зал, суженные в гневе глаза Джейме в самом первом ряду, выхваченные камерой на общий экран. Ох, я бы был категорически против этого танца, если бы это моя сестра сейчас… Нет, этого быть не может! Львам, да нет, лично Серсее бросили вызов. Сразу две пары выходили на танцпол по двум лестницам. Сандор перестал дышать. Слева по ступенькам сбегала Алия, поддерживаемая Роббом. Справа уже почти вышла на паркет Санса со своим неведомым кавалером. Камера сошла с ума в попытке вывести на экран всех троих, а потом сосредоточилась на девушках. Блондинка, брюнетка, рыжая чередовались высвечиваясь. Шаги, повороты, наклоны. Он знал, что Алия способна станцевать что угодно, и, может, именно поэтому выбрал тогда Робба, как самого спокойного и уравновешенного из обеих сборных. Они танцевали как единое целое, не глядя друг на друга, не встречаясь взглядами, но так, словно делали это какую-то последнюю тысячу лет. А Санса… Словно она решила доказать всему залу, что танцует не хуже Серсеи. Определенно, всем девочкам мешали длинные бальные наряды, но в случае Сансы он был счастлив тем, что при всех рискованных вещах, что она сейчас делала, ее ноги оставались закрытыми, и ни кусочка обнаженного тела нигде не проглядывало. Она кружила, обводя своими ногами ноги уверенно шагающего рядом партнера и казалось, что она танцует в одиночку вокруг опоры. Вот только осью ее танца — ее партнер, тоже перемещался, медленно, уверенно ступая, не переставая улыбаться, удерживая ее плечи в своем прочном объятии. Все это было безумно красиво и безумно бесило. Когда музыка стихла, им слитно зааплодировал весь зал. Три пары стояли в лучах прожекторов, и Санса порывисто обняла своего кавалера, что-то шепча на ухо. Их показывали крупно как раз, когда они согласно улыбнулись друг другу и девушка осторожно сняла с его головы шляпу кончиками пальцев. Он же спустил очки чуть ниже на нос и, словно школьная учительница, глянул на зал поверх оправы, подмигивая. Камера, как приклеенная следила за парой. Санса сделала реверанс, поблагодарила за танец. Примерила со смехом шляпу, запустила руку в шевелюру наконец-то узнанного Сандором человека. Он сомневался лишь мгновение. Удивительно, как Аша в мужской одежде похожа на брата, просто потрясающе. Если бы не рост… И чтобы окончательно развеять его сомнения, фойе выплюнуло новую жертву — Теона со спутницей, а оркестр выдал новый самый обычный вальс. Шутка была вполне в духе Грейджоев. Санса тем временем отпустила своего «кавалера». Аша сняла пиджак, сделала воздушный поцелуй в сторону Кварла, и тот утащил ее танцевать. Пара кружилась бешено, даже издалека теперь девушка совсем не напоминала парня ни по походке, ни по телосложению. — Я знала, что найду тебя здесь. Сандор резко вдохнул и чуть не свалился со стула. Санса стояла рядом на расстоянии вытянутой руки. Он знал, что это она, поскольку впитал взглядом каждый изгиб ее тела за то время, пока сидел здесь. Зеленый цвет едва мерцал в полумраке там, где сквозь ее фигурку то и дело пробивались лучи светомузыки. Голые запястья манили коснуться самым узким местом на ее руке, как манит захватом то место под самым горлышком пивной бутылки, где ее можно удерживать одним пальцем. — Откуда? — Самый темный угол, из которого все видно, — она пожала плечами. — Сейчас прекрасное время, чтобы выйти из сумрака, Сандор. — Еще не объявили результаты… — протянул он задумчиво. — Ну и что… — Санса скользнула ближе, заставив его крепче зажать одну руку другой. Знала бы она его мысли в этот момент, не приближалась бы так уверенно. — Там внизу, в толпе мы легко затеряемся. — О чем ты? — Ох, это становится тенденцией. Я приглашаю тебя на танец, Сандор. Боги свидетели — он хотел танца с ней. И не хотел тоже. Но что-то в ее голосе его допекло. Словно вдруг за ее легкой нервозностью выглянула настоящая полноценная истерика. Отчаяние — вот что это было, думал Сандор, ведя ее вниз к залитом огнями яме актового зала. И он должен был быть последним болваном, если бы отказал своей девушке, просящей о помощи. Это не твоя девушка, вкрадчиво уточнил внутренний голос. Дурью занимаешься, продолжил он, пока Сандор уверенно подал ей руку и закружил. Она снова считала, облегчая ему задачу. Раз-два-три-раз-два-три. Ее шепот был еле слышен, но Сандор наклонил к ней голову достаточно, да и прижал ее гораздо ближе положенного. Занимаешься дурью и раскатываешь губу, не сдавался внутренний червяк сомнения. Ты предложил, она сбежала. Это скорее нет, чем да, тебе не кажется?***
Если бы не Санса, он пропустил бы объявление результатов. Достаточно было просто сидеть напротив и иногда держать ее за руку, когда она позволяла. Спускаться вниз за водой для нее, теряя из виду на несколько тревожных минут, возвращаться с ее стаканом, опускаться на стул рядом, по-прежнему не веря, что все это реально. Ведьмочка торчала в его глухом углу с ним, игнорируя высшее общество там внизу, частью которого она являлась. Для них было все в этом мире, в этом городе, в этой школе. Вот и сейчас именно для них разливался соловьем Бейлиш. -… и в этом прекрасном високосном году лучшей парой бала, его королем и королевой становятся… — он выдержал драматическую паузу, во время которой Санса нахмурилась и протянула свою тонкую ручку к его огромной лапище. Он осторожно сомкнул свою кисть вокруг ее. Ведьмочка его снова стала напуганой пичугой. -… Серсея и Лансель Ланнистер. Поприветствуем их! Санса едва заметно выдохнула. — Расстроилась? — уточнил Сандор. Парень готов был прямо сейчас объяснить ей, кто лучшая девушка в этом зале. Лишь бы не расплакалась. Санса кивнула отрицательно. — Серсею на ее поле обыграть невозможно, — протянула она. — Не мне и не в этот раз, это точно. Маргери была близка, но… откуда она знала, что в этом году придется танцевать танго? — Это было танго? — Да, вальс-танго. В нем гораздо больше от танго, чем от вальса. Еле вспомнила шаги, а уж как Аша это выдержала… Она же «за мальчика» танцевала. — Было сложно? — Мне легче, вела-то она. Они замолчали, вдруг потеряв тему для разговора. Сандор напряженно обдумывал, надо ли ей говорить, как здорово она смотрелась и что он бы с удовольствием повторил танец с ней. Если она его научит. Однажды.***
— Расскажи мне о себе. — А чего ты обо мне не знаешь? — она улыбалась, наматывая локон на палец. — Много чего. Я не знаю твоих подруг. И чем ты дышишь, — навскидку озвучил Сандор. — О, это легко. Я дружу с Джейни Пуль, мм, нет, отсюда далеко, ты ее не увидишь. Она с Теоном встречается. — Темноволосая смешливая? — уточнил Сандор. — Такую видел. — Ну да, ты же все вокруг игроков команд знаешь, — облегченно выдохнула Санса. — Я люблю… Мне нравится ходить по магазинам. Я знаю, многие считаю, что я шмоточница, но это не соответствует действительности. Мне нравится, когда есть гармония. Платье, когда правильно садится на нужную фигуру. — Эм, Санса? А что, не каждое платье садится на фигуру? — уточнил Сандор, стремительно ухватившись за кусок понятного ему. — Конечно! — ее глаза вспыхнули. Кажется, ее это действительно интересует. Ишь как зажглась. Алия так говорит о танцах, а отец о машинах. — У всех людей разные фигуры — рост, телосложение, количество жировой прослойки, даже сутулость, представляешь, играет роль. И то как, человек ходит, называется двигательный стереотип. — Двигательный стереотип, — задумчиво повторил Сандор. — Значит, вот почему мне сразу показался знакомым твой кавалер, но я не понял, кто это. — Конечно, я была уверена, что ты узнаешь Ашу, — всплеснула руками Санса. — Вы же в одной команде. Знаешь, когда я наблюдала за вами из верхней смотровой, обнаружила, какая удивительная связь между игроками. Вы чувствуете, что и кто будет делать до начала действия, по мелким движениям опознаете и реагируете правильно. Мне кажется, этот процесс запускается в подсознании, и вы даже не отдаете себе отчета, почему и что решаете. Я пыталась отловить эти мельчайшие колебания мимики на лице или движения рук, тел, крутила повторы без конца. Вот у тебя, Сандор, дергается глаз перед блоком. — Ага, — подтвердил ошарашенный парень. Много лет назад ему сказал об этом брат, когда они еще отрабатывали блоки и атаки вдвоем. Сандора тогда только-только еще выбирали для сборной, а Григор к тому времени уже пару лет играл. Он даже пытался работать с этой своей реакцией, специально приоткрывал глаз, чтобы он не закрывался. В итоге вместо всем заметного подмигивания он едва дергал глазом, но движение по-прежнему осталось. — Я узнала твою страшную тайну и теперь должна молчать? — уточнила Санса, подсаживаясь поближе. — Ты еще не рассказала братьям? — удивился Сандор. Его рука бережно накрыла ладонь Сансы. Девушка улыбнулась, наклонив голову над столом, волосы всколыхнулись, словно огонь в камине. — Нет. И не собираюсь. Пусть это будет тайна, хорошо? На этот раз он не видел ее глаз — мешала темнота, но голову он наклонял нарочито медленно. Ее лицо застыло напротив его, словно в кадре кинофильма. Пауза была ровно такой, чтобы каждый успел убедиться — оба хотят поцелуя. А потом вдруг тонкие запястья девушки оказались на затылке Сандора, а его руки у нее на талии. Тьма укрывала, делала действия смелее, огрубляла все возможные смыслы, а может, смывала наносное, излишнее? Тьма вокруг вскрывала тьму внутри. и обе сливались в одной чернильной кляксе настоящего момента. Ни о чем не буду ее просить, вспыхнуло у него в мозгу. Если она снова сбежит, он что-то с собой сделает. Пусть идет как идет.