***
Проснулась Санса от слепящего света солнца, что беспощадно заливал спальню сквозь легкие шторы. На часах уже было около полудня и, выбравшись из постели, девушка направилась на кухню. Она надеялась, что к этому времени Петир уже покинул квартиру, но ее надеждам не суждено было сбыться. Мужчина обнаружился на диване. Он спал на животе, подложив руку под голову, а вторая небрежно свисала с края дивана. Подойдя поближе, Санса увидела на полу около него полупустую бутылку виски и стакан. В воздухе разливался резкий запах алкоголя. Переполненная пепельница стояла рядом с бутылкой. Мятая рубашка на нем сбилась и задралась, оголяя линию поясницы, волосы в беспорядке топорщились в разные стороны, на щеке алели глубокие запекшиеся царапины, по всей видимости, от ногтей. Общий вид у Петира был крайне измученный, и Санса решила осторожно разбудить его и отправить отсыпаться в спальню, ведь у него наверняка затекло все тело. Осторожно коснувшись его плеча, она мягко потрясла его. — Петир! Петир, проснись! Санса только и успела, что вскрикнуть, когда он вдруг резко поднялся с места и, схватив ее, повалил на диван, наваливаясь своим тело сверху, сжимая ее запястья одной рукой, а другой сдавливая горло. Она в испуге смотрела в его мутные глаза, понимая, что мужчина еще охвачен сном. — Петир! Это я, Санса! — еле выговорила она, не рискуя сопротивляться в его жестком захвате. Но этого и не потребовалось — буквально через секунду она почувствовала, что хватка ослабла, а на его лице проступило узнавание. — Санса… — медленно выдохнул Петир, отпустив ее и бережно поглаживая покрасневшую от его пальцев кожу на ее шее, словно извиняясь за боль. Похоже, он еще не до конца протрезвел, потому что спустя мгновение Санса оказалась в его объятиях. Петир уткнулся носом в плечо, обняв ее и шумно вздыхая. — Какой ужасный сон… Не стоило столько пить… — бормотал он, обдавая ее ароматом алкоголя и сигарет. Даже мятные нотки терялись в этом резком спиртовом запахе. Санса не знала, что делать. Было очень неловко, находится так близко к нему, ощущать тяжелое тело на себе, но в тоже время приятно. Он вымученно вздохнул, и она рискнула поднять руки и легко коснуться спины Бейлиша, приобнимая его. — Ничего страшного… Все хорошо. То ли Петир полностью проснулся и пришел в себя, то ли его отрезвил голос Сансы над ухом, но он весь напрягся и быстро выскользнул из ее робких объятий, садясь на дальний конец дивана. Она тоже приняла вертикальное положение, смущенно одергивая задранную футболку. Они застыли в молчании. Петир запустил руки в волосы, взлохматив их еще сильнее. Санса заметила, что из содранных ранок на его лице опять начала сочиться кровь. — Я принесу аптечку! Санса вскочила на ноги, обрадованная, что нашла повод улизнуть из гостиной хотя бы на пару минут. Зайдя в ванную, она подошла к раковине, открыла холодную воду и плеснула пару раз себе в лицо. В отражении зеркала она увидела перепуганную раскрасневшуюся девушку и заметила у ворота белой футболки три красных полоски, отпечатавшиеся от окровавленной щеки Петира. Боже мой! Она только что самым наглым образом обжималась на диване со взрослым мужчиной! Страшно представить, что сделали бы родители, увидев это. Переведя дух и найдя аптечку, Санса вернулась в гостиную. Бейлиш сидел все там же, держась за голову. Прихватив из холодильника бутылку воды, Санса подошла к нему. — Вот, думаю, тебе сейчас стоит выпить пару таблеток аспирина. Она подала мужчине воду и лекарство. Петир закинул в рот горькие таблетки и в три глотка осушил полбутылки. — Прости, что тебе пришлось все это видеть, и за то, что набросился на тебя, — хрипло сказал он. — Я обычно не пью в таких количествах, но вчера был такой паршивый день. Ужасный день. Мне снился кошмар. — Как я и сказала, ничего страшного. Со всеми бывает. Санса присела рядом, смачивая ватный диск перекисью. — Позволь, я обработаю царапины. Санса взяла его за небритый подбородок и принялась бережно обрабатывать ссадины. Петир пристально наблюдал за ней, от чего руки чуть подрагивали. — Наверное, твои братья часто дрались, раз так сноровисто справляешься с боевыми ранениями, — усмехнулся он и зашипел, когда Санса сменила перекись на спирт. — Не только братья… Арья тоже не прочь помахать кулаками. Мама часто ругала ее за разбитые коленки и исцарапанные руки. Говорила, что истинной леди непристойно иметь шрамы, на что Арья всегда кричала, что не хочет быть никакой леди. С ней подобной возни было больше. Она грустно улыбнулась воспоминаниям, заканчивая обрабатывать ранки. — Ну вот, уже лучше, — она отстранилась, оглядывая его лицо, заметив про себя, что даже сейчас, помятый и исцарапанный, Петир Бейлиш выглядел довольно привлекательно. — Спасибо. Снова повисло молчание, но на этот раз оно не было неловким, они просто смотрели друг на друга, улыбаясь. — Ах да, мне стоит извиниться и за вчерашнее. Я не хотел тебя напугать. Мне пришлось сообщить вчера о смерти Джоффри, и я был немного на взводе. Серсея устроила истерику, — Петир показал на царапины на своей щеке. — Скорее всего, сегодня в новостях появится эта печальная новость, и тебе не стоит появляться на людях в городе. Как я говорил тебе ранее, в клубе могут появиться люди, которые узнают тебя, и тогда все полетит к чертям. — Я понимаю, прости. Санса судорожно стала теребить в руках ватный тампон. Все знают. И родители знают. Она даже представить не могла, что сейчас переживает ее семья. Слезы подступили к глазам. Оставалось только надеяться, что они смогут пережить это и когда-нибудь она расскажет правду. А что, если ничего не выйдет и ее вычислят, что тогда станет с ее семьей?! А как же Петир, она же утянет его за собой! «Сколько же от тебя проблем, Санса Старк, никогда не думаешь о последствиях», — корила она себя на все лады. — Глупо было так поступать лишь потому, что мне стало скучно, этого больше не повторится. Петир взял девушку за руку. — И я обещаю тоже самое, такого больше не повторится. Он бросил взгляд на бутылку и вновь посмотрел на девушку. Санса улыбнулась, сжимая его теплую ладонь. Все крамольные мысли вылетели из ее головы. Как она могла усомниться в нем? Петир надежен, как скала, за его спиной нестрашна никакая буря и даже Ланнистеры. Все будет хорошо. — Я приготовлю завтрак, — наконец, проговорила Санса, поднимаясь с места. — Хорошо, сегодня ты шеф повар. А мне нужен душ и свежая одежда. Боже, я похож на последнего пропоицу, — усмехнулся Петир, рассматривая себя в зеркале. Санса тоже окинула его взглядом. — Да нет, не все так плохо, ты по-прежнему хорош, — озорно сверкнув улыбкой, Старк ушла на кухню. Ее позабавило растерянное выражение лица Бейлиша. Кажется, она понемногу начала учиться быть Алейной. Завтрак они провели за легкой беседой, перекидываясь шутками и не поднимая неприятные темы. — Знаешь, я обязан загладить свою вину на деле. Здесь и правда скука смертная, поэтому давай договоримся так — пока клуб закрыт, ты можешь спускаться к Рос по предварительному звонку ей. А сейчас можешь пойти туда со мной, помочь Рос с чем-нибудь. Санса радостно заулыбалась. — Спасибо, Петир! Я только быстро переоденусь. Она чуть ли не бегом направилась наверх в спальню. Она надела обтягивающие удобные светло-голубые джинсы и просторную блузку — клуб был закрыт, да и она собралась помогать Рос, а не развлекаться. Спустившись, она увидела, что Петир ждет ее уже у лифта. Он поднял голову, скользнув по ней оценивающим взглядом. — Прекрасна, как всегда. Санса засмущалась, увидев хитрую улыбку Пересмешника. — Тебе так нравится меня дразнить? Он кивнул головой. — Да, это действительно доставляет мне удовольствие. Понимаешь, в силу определенных обстоятельств, все окружающие меня девушки совершенно бесстыдны, и мне приятно осознавать, что на свете есть еще скромность и смущение. Он галантно пропустил ее первой в лифт и, зайдя следом, нажал кнопку первого этажа. Клуб был закрыт, только несколько человек убирали в зале, мыли столы, застилали свежие скатерти. Рос натирала посуду, стоя за бранной стойкой, негромко переругиваясь с Оливером, который сидел тут же и листал что-то на планшете. — Ты хоть знаешь, сколько она стоила? — возмущалась Рос. Оливер закатал глаза к потолку. — Вычти из моей зарплаты, только не доставай меня. — Твоей зарплаты не хватит. И вообще, дело не в деньгах. Это была редчайшая, коллекционная бутылка. — Что у вас опять случилось? — спросил Петир, усаживаясь за стойку рядом с ними. — Рос, налей нам апельсинового сока. — Этот… — Рос не могла подобрать слова, чтобы охарактеризовать бедного Оливера. — Этот идиот белобрысый подарил бутылку коллекционного коньяка какому-то клиенту! — Не какому-то, а довольно богатому, в знак благодарности от заведения. Он вернется и принесет еще больше денег. Мысли на будущее, Рос. — Ой, не надо. В клуб ходят люди и побогаче. Так и скажи, что запал на него и на здоровый шланг у него в штанах. — Рос! — прошипел Оливер с возмущением, Петир задорно рассмеялся, а Санса в смятении опустила глаза в стол. — Ладно, Алейна, оставлю тебя на этих двоих. Не испортите девочку, — нарочито строго погрозил им Петир и направился к выходу. — Я ненадолго, увидимся после обеда. — Ты видел? — Рос подмигнула Оливеру, как только Бейлиш скрылся в дверях. — Ага. Что это вообще было? — О чем вы? — спросила Санса. — О Мизинце. Никогда не видела его в таком прекрасном расположении духа. — Обычно он ходит с мерзкой усмешкой и ищет, к чему бы прицепиться, — добавил Олли. — А в последнее время его словно подменили. Шутит, смеется, никого не наказывает… Они с Рос одновременно посмотрели на нее и Санса, растерявшись, опустила голову, одновременно краснея. — Знаешь, если это твоя заслуга, — сказал Олли. — То спасибо тебе. И постарайся сделать так, чтобы он был таким подольше. — Отстань от девочки, Олли, — Рос толкнула его локтем. — Она и так вся красная. Алейна, скажи мне, то, о чем мы говорили… С этим все в порядке? — Да, — ответила Санса. — Он очень вежлив… Тебе не о чем беспокоится. — Тогда хорошо. — И о чем вы говорили? — спросил Оливер. — Не твоего ума дело! Они вновь начали препираться, и Санса с улыбкой слушала их перепалку. Слова Оливера не шли у нее из головы. Неужели благодаря ей Пересмешник в самом деле изменился? Олли наверняка преувеличивает. Петир просто был в хорошем настроении и она здесь совсем не при чем. В следующие несколько часов Санса помогала им привести клуб в порядок — расставляла бутылки с алкоголем, натирала посуду, помогла Олли посчитать расходы за месяц и даже сделала заказ закусок на предстоящий вечер. И в добавок получила пару «жизненно-важных», как выразился Оливер, уроков. Время подходило к открытию клуба, поэтому Санса распрощалась с Рос и собиралась уже пойти наверх, как увидела вернувшегося Петира. Он направился прямо к ней с неизменной улыбкой. — Привет! Ну как, не успела заскучать, пока меня не было? — Нет, Оливер учил меня играть в бильярд, а Рос показала, что такое покер. — Все ясно, я так и знал, что эта парочка обязательно научит тебя чему-нибудь плохому, — усмехнулся Бейлиш, приобнимая девушку за плечи. — Не вздумай играть с Рос на деньги, эта ведьма оставит тебя без гроша… Рос из-за барной стойки озорно показала ему язык. — А Олли любит, чтобы ему загоняли шары в совсем другие лунки, — Петир усмехнулся, увидев, как Санса покраснела. — Очень смешно, босс, — буркнул Оливер, кинув уничтожающий взгляд на хохочущую Рос. Петир отвел ее в сторону. — Слушай, я виноват перед тобой, и понимаю, как тебе здесь скучно. Поэтому предлагаю ненадолго впасть в детство. — Что вы… ты имеешь в виду? — с интересом спросила Санса, вглядываясь в его лицо. — Увидишь. Давай прокатимся. И, не отстраняясь и также обнимая ее, Петир повел Старк на улицу.***
Сначала Санса подумала, что он вновь решил вывезти ее на прогулку, в магазин или ресторан, но когда они выехали за черту города, ей стало любопытно, что же такого он задумал. На подъезде к Ливсдену в ее голове промелькнула догадка о месте, куда они направляются. В этом городке была только одна достопримечательность. Она резко повернулась к Петиру. — Нет, этого не может быть, ты серьезно?! Хитрая улыбка заиграла на губах Пересмешника. — Я всегда очень серьезен. — Седьмое пекло! — Санса не смогла сдержать восторженного возгласа, увидев большущую вывеску «Harry Potter» с эмблемой WB. Петир рассмеялся. — Откуда такое грубое выражение известно милой благовоспитанной леди? Санса смутилась. — Арья порой была несдержанна в словах, а на улицах, где она шлялась целыми днями, только чего не подцепишь. — Это уж точно. Выйдя из машины и осмотревшись, Санса испытала по истине детский восторг. Пару лет назад они всей семьей собирались в этот музей, сестра с младшими братьями все утро только об этом и разговаривали, перебивая друг друга. Тогда в Сансе взыграло невозможное детское упорство или, правильнее сказать, вредность. Она изо всех сил притворялась, что это место не для взрослых девушек (какой она, по ее мнению, уже была), и что ей совершено неинтересно туда ехать, что было неправдой. Дошло до того, что она жутко разругалась с Арьей, говоря ей, что это развлечение для глупых малышей и сущая ерунда. Она так расстроила младших, что мама ее наказала и оставила дома. А ведь ей очень хотелось побывать в этом музее, она воображала себя настоящей волшебницей, которая, получив письмо из Хогвартса, отправляется в Косой переулок покупать свою первую волшебную палочку. А потом — то постоянно не было времени, то портилась погода на выходных, то она просто забывала об этом музее… И вот теперь, спустя столько лет, Петир Бейлиш воплотил в жизнь ее детскую мечту. Боже, это было так глупо, но в тоже время здорово, что она была готова расцеловать его. — Кажется, было правильным решением выбрать это место, — сказал он с улыбкой, заметив ее восторг. — Да! Спасибо, что привез меня сюда. — Тогда идем, познаем секреты волшебства. Они долгое время бродили среди декораций: перво-наперво зашли в большой зал Хогвартса, было так захватывающе пройтись между длинными столами, увидеть фигуры профессоров и ей казалось, подними она голову и можно было увидеть знаменитый волшебный потолок. Проходя мимо картинной галереи создавалось ощущение, что стоит только отвести глаза, как картины оживают. Когда они вышли в Косой Переулок, Санса еле удержала себя, чтобы не пробежаться по вымощенной улочке, заглядывая в каждый из многочисленных магазинчиков. Среди экспозиций всевозможных масок, чудовищ, магических предметов и вымышленных персонажей, появлялось смешанное чувство, в котором реальность так тесно переплеталась с волшебным миром гениальной Джоан Роулинг. В кабинете зельеварения Санса с Петиром застряли. Ее всегда завораживало искусство создания зелий, а Петир высказал свое уважение к Северусу Снейпу. Между ними завязался настоящий спор относительно этой темной личности. Бейлиш делал больший акцент на его ум и потрясающее чувство самообладания, что позволяло ему быть отменным шпионом. Санса же больше внимания обращала на романтическую сторону, на то, как Северус Снейп всю жизнь любил только одну женщину и посвятил себя защите ее ребенка. — Самый противоречивый персонаж саги, — сказала Санса. — Но он мне нравился, если честно. Никогда не считала его абсолютным злом. — Абсолютного зла не бывает, — философски изрек Петир. — Как и добра тоже. Санса наклонилась к огромной колбе, внутри которой кипела какая-то розоватая искристая жидкость. — Знаешь, я удивлена, что ты вообще знаешь о Поттере. — Почему? Я такой старый и ограниченный? — Нет…, но это все же книги для детей и подростков. А ты не производишь впечатление человека, который читает подобное. Петир хмыкнул. — Я и не читаю подобное. Просто шумиха вокруг книг пробудила мое любопытство. Я начал читать первую и втянулся. Только не говори Рос, ладно? Санса рассмеялась. Выбравшись из «подземелий», они отправились перекусить в небольшой ресторанчик, где Санса выторговала рецепт настоящего сливочного пива. В завершение экскурсии, они зашли в сувенирную лавку, где Петир тожественно вручил смеющейся Сансе шарф Гриффиндора, на что в отместку девушка одела на шею Пересмешника слизеринский изумрудно-серебристый галстук. — Под цвет глаз, — сказала она, и смутилась, встретив его теплый взгляд. Последним штрихом развлечения стала приобретенная ею волшебная палочка, выбранная совершенно случайно, ибо «палочка выбирает волшебника, а не наоборот». — Ее надо испытать, — сказал она, когда они уже направлялись к машине. — Каким образом? — Произнести заклинание и взмахнуть палочкой. — Ты знаешь заклинания? — Конечно. Санса, прищурившись, посмотрела на него, размахнулась палочкой и сказала: — Империо! Петир со снисходительной улыбкой оглянулся на нее, пискнув брелком сигнализации от машины. — И что это значит? — Это заклинание подчинения. Теперь ты в моей власти и должен сделать то, что я скажу. Он подошел ближе, глядя ей прямо в глаза. — И что же ты хочешь, чтобы я сделал? Теперь она не смущалась от каждого его взгляда. Петир стоял совсем рядом, ждал ее ответа. Она подняла на него глаза. Пожалуй, ее истинное желание было слишком неожиданным для нее самой… Она не осмелилась озвучить его. — Ничего особенно трудного для тебя. Хочу, чтобы ты улыбнулся. Не этой своей вечно хитрющей усмешкой, а по-настоящему. Он фыркнул. — Ну, попробуй! — она сама взяла его за руку. — Давай! — Хватит, Санса, — она видела, что он не может сдержать улыбки. — Ты как ребенок, в самом деле. — Видишь, уже лучше! Он не выдержал и рассмеялся хорошим, заразительным смехом.***
Вернувшись в город, они решили немного прогуляться. Уже вечерело, и повсюду стали зажигаться огни различных магазинов и пабов, было многолюдно, и при этом как-то уютно. Они медленно брели по улице, Санса держала его под локоть и рассказывала историю из своего детства, как вдруг случайно поймала взглядом до боли знакомую фигуру на противоположной стороне улицы. Она смолкла на середине слова, во все глаза глядя на своего старшего брата Робба. Он шел под руку со своей девушкой, Талисой, но выглядел очень подавленным. Талиса, худенькая, черноволосая, говорила ему что-то, успокаивающе поглаживая по спине. Родное лицо брата, такое страдающее и печальное, вытеснило из ее головы все мысли. Санса, не задумываясь ни на секунду, шагнула на дорогу. — Робб! — крикнула она. Брат вскинул голову, изумленно оглядываясь по сторонам. Она собиралась подбежать к нему, обнять что есть силы, сказать, что она жива… Петир успел поймать ее, перехватив со спины поперек туловища. Санса забилась в его руках и хотела крикнуть имя брата еще раз, но сильная мужская ладонь закрыла ей рот. Потом она почувствовала, что ее оторвали от земли и понесли прочь от брата. «Робб! Робб!!!» — кричала она про себя, но он не слышал, только отдалялся от нее. Санса не понимала, что с ней происходит, ее била дрожь, а из груди рвались рыдания. Петир затащил ее в какой-то темный переулок, не выпуская из рук, прижал к себе, что-то говорил ей, но Санса не разбирала слов. Она лишь ревела навзрыд и била его в грудь кулачками, желая лишь догнать Робба, оказаться дома с семьей, все им рассказать, обнять маму, отца, Арью… — Санса, — слышала она словно сквозь вату в ушах. — Санса, послушай меня… Она замотала головой, попыталась вырваться. — Пусти! Он держал ее твердой хваткой, но она извивалась всем телом, хотела укусить его руки. — Санса! — он встряхнул ее сильнее, но это не помогло. Ее била истерика. В следующее мгновение произошло что-то странное, что заставило ее замереть. Губы Петира накрыли ее, и он поцеловал ее — нежно, осторожно, чувственно. Она не знала, сколько длился поцелуй, но ощущение его горячих губ вытеснило панику и страх. Потом, чувствуя, как она обмякла, Петир отстранился, и Санса, мелко дрожа, прижалась к нему. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем стихли ее рыдания. Она чувствовала осторожные поглаживания по спине и слышала тихий шепот мягкого голоса. Петир уверял ее, что все будет хорошо, что он позаботиться о ней. — Милая, не плачь. Я знаю, как тебе тяжело. Помни о том, что это не навсегда. Санса, шумно вздохнув, крепко обняла его, забираясь руками под куртку. Девушка не совсем понимала, почему вдруг ее накрыла истерика, но осознала одно — теперь ей стало гораздо легче. С той самой ночи, когда она убила Джоффри, ее не отпускало давящее ощущение в груди, а теперь она, наконец, может свободно дышать. Будто он своим поцелуем дал ей новую надежду. И исполнил то самое, неозвученное желание…