Няня

— Простите, сеньора Маринетт, я ничем помочь Вам не смогу. Ваше ателье намного понизило доход, а последний показ коллекции, сами понимаете, успешно провалился, — разбираясь в документации, вынес свой вердикт наставник Маринетт, лишь слабо-вымученно улыбнулся, понимая чувства дизайнера. Маринетт держалась, пытаясь собрать пазл причин ее не везения, но у нее не получалось сопоставить факты. Когда только она смогла лишиться своего вечного Везения? Дюпэн-Чэн устало вздохнула, прикоснувшись к своей серьге черного цвета — вне трансформации она имела именно эту окраску. Странная пустота на сердце и в душе не хотела покидать Мари — героиню наплевавшую на собственные чувства и выдвигающую на первый план только работу. Почему именно сейчас?.. Почему все невзгоды решили взвалиться на хрупкие плечи «любимицы Судьбы»? — Есть ли возможность моему ателье выбраться из кризиса «сухими»? — нервно передернув плечами, спросила девушка, попутно понимая, что только что спросила глупость. Выбраться «сухими»?! Что за глупая надежда, где ее в принципе быть не должно? Мари прикрыла глаза и, потерев пальцами переносицу, подняла взгляд на своего наставника, удивленно всматриваясь в лицо дона Рикардо, который, впервые за всю карьеру дизайнера Мари, серьезно начал высматривать выход из затруднительной ситуации. — Сложно будет, сеньора, сложно, — не скрывая, ответил мужчина, отложив документацию ателье и сложив руки в замок на лакированной поверхности стола, посмотрел в глаза Дюпэн-Чэн. Девушка невольно сглотнула, но взгляд от глаз наставника не отвела, понимая, что путь очень опасен. — Готовы ли Вы, сеньора, договориться с компанией «Kurttsberg cielo» о совместном правлении? Ателье сейчас лучше всего «отдать» под правление молодого сеньора Натаниэля, чтобы они, кредиторы, не смогли прицепиться к «Маринетти», однако, насколько мне известно, Вы расстались с сеньором Натаниэлем, не будет больно, дорогая сеньора? — Я… Постараюсь договориться с моим бывшим женихом, но пожалуйста, не встречайтесь с ним лично дон Рикардо, я могу Вам доверять? — Что ж, сеньора Маринетт, Вы обижаете меня. Я ничего не скажу, — с улыбкой ответил тот, вставая и выходя из кабинета дизайнера. — Пожалуйста, попытайтесь поговорить с сеньором Натаниэлем. Раздался приглушенный хлопок двери и, застонав, Маринетт позволила упасть голове в руки. Дюпэн-Чэн была опустошена, как морально, так и физически. Хотелось выть волком, не пытаясь разобраться в этой каше, однако, может ли она с каменным выражением лица смотреть, как понемногу разрушается ее ателье — ее мечта детства? Однозначно — нет. Но что же делать?.. Мари подняла голову, бегая взглядом по светлому кабинету в поисках часов. Часы показывали ровно пол-одиннадцатого. Девушка рывком схватила свою сумку через плечо, выбегая из светлого помещения на свежий воздух. По пути остановив Луизиану, Маринетт сказала, что на сегодня ей достаточно и она отпускает Луиз с работы. Логично, что та сразу расцвела на глазах, хватая телефон и щебеча что-то на немецком жениху. — Вы сегодня все, сеньора Маринетт? — спросил охранник вслед у своей начальницы. Та лишь мило улыбнулась, кратко кивнув и выставив руку, чтобы поймать попутку. Времени в обрез, но она надеялась, что все-таки успеет к директору Натаниэлю. Что ж, пожалуй, сейчас все разногласия ничего не должны значить, даже такое предательство Дюпэн-Чэн попытается забыть, только ради единой цели — ателье «Маринетти»…

***

— Сеньор, там, в приемной, сидит одна дизайнер и ждет Вашего разрешения войти, впустить? — дрожащим голосом поинтересовалась секретарь у своего начальника, теребя подол платья. Рыжеволосый в последнее время сам не свой — кричит на всех без особой на то причины или же наоборот милый-добрый-обходительный с рабочим персоналом. Наверняка, каждый работник уже наметил, что с Куртцбергом явно что-то не так, но Агуэда — секретарша Натаниэля — не могла просто смотреть на страдания сеньора, однако, на каждый вопрос: «В порядке ли Вы?» Нат отмахивался, слегка покачивая головой, и, в конце концов, Агуэда решила сдаться и не нагружать начальника еще больше, чем есть сейчас. — Да, пожалуй, стоит спросить ее зачем пожаловала, — просто ответил он, заполняя месячный отчет «Kurttsberg cielo», но, как только услышал вопрос своего секретаря, линии его почерка стали более нервными. Догадывается ли Нат, кто мог прийти сейчас? Девушка, кратко кивнув, поспешно удалилась из кабинета, не прикрыв дверь, чтобы дизайнер могла зайти без преград. Раздался рваный и от чего-то нервный стук в дверь, на мгновение рыжеволосый растерялся, слишком сильно стук напоминает ему о Маринетт. Нахмурив брови, Куртцберг отложил бумаги и кинул пренебрежительное разрешение войти гостю. Девушка замялась, может ли она вот так вот просто заявиться в компанию своего бывшего жениха с просьбой вытянуть ее ателье из кризиса? Конечно же — нет, однако, была бы Мари ЛедиБаг если бы просто так не могла явиться к Нату? Вздохнув, Дюпэн-Чэн толкнула дверь вперед, решаясь, наконец-то, встретиться с предателем с глазу на глаз. Парень мгновенно вскочил с кресла, удивленно ударяя ладонями по столу. Она здесь, в Испании?! — Маринетт?! — воскликнул Куртцберг, обходя весь стол и взирая на любимую невесту удивленно-возмущенным взглядом. Одновременно хотелось и убить ее, и прижать к себе, никогда больше не отпуская. Зачем Мари пришла? Поиздеваться? Или.? — Да, Нат, у меня к тебе предложение, точнее даже просьба, которая очень важна для меня, — проинформировала рыжеволосого Дюпэн-Чэн, сильнее сжимая руками шлейку сумки «через плечо», она заметно нервничала. «Если эта сделка удастся — ателье „Маринетти“ будет спасено», — мысленно напомнила себе девушка, пытаясь подбодрить себя, но уверенность все дальше и дальше уходит от нее. Маринетт зажмурилась, пытаясь унять сильное сердцебиение, которое заметно ускорилось из-за переживания по этому «пустяку». — Да ну? И что же такое произошло, что сама сеньора Маринетт пришла ко мне за помощью, пришла за помощью к своему врагу №1? — удивленно приподнял бровь Натаниэль, скрестив руки на груди. Мари шагнула ближе к столу начальника «Kurttsberg cielo». Да, прийти за помощью к предателю — низко, даже очень низко, но разве у нее есть выбор? Естественно — нет… — У меня лишь одна маленькая просьба, — достаточно грубо ответила дизайнер, кинув свою куртку на кожаный диван в углу кабинета. Сейчас она должна показать себя со стороны хозяйки этой компании, все-таки Мари была невестой начальника, а значит — часть может принадлежать ей. Но вопрос: как заставить этого индюка поверить ей? Дюпэн-Чэн вальяжно села на черный кожаный диван, закинув ногу на ногу и хищно улыбаясь. — Ты что-то задумала? — осторожно поинтересовался тот, но ответом послужил наигранный смешок девушки. Да, определенно, роль стервозной сеньоры ей идет больше… — Нет, с чего ты это взял? — Ты странно себя ведешь, — уже взволновано ответил Натаниэль, продолжая присматриваться к своей бывшей невесте, остервеневшей за такой короткий промежуток времени, за который он не видел Мари. Девушка странно хмыкнула, однако, понимала — выиграть в этой битве она обязана… — Последний показ моего ателье успешно провалился. Одно из женских платьев было сшито не достаточно плотным швом и оно разорвалось прямо на модели, которая на тот момент шла по подиуму, — спокойно объяснила Маринетт, спрятав глаза за толстой и длиной челкой. Парень удовлетворенно фыркнул, этого-то от своей невесты он и ожидал — прийти за помощью в самый трудный момент даже к предателю. — Ты пришла из-за кризиса в ателье? — Да, — кивнула дизайнер, переведя взгляд на рыжеволосого, который странно хищно ухмылялся. Он что-то задумал! — Я помогу тебе, но не все так просто, дорогая сеньорита Маринетт. — Что ты задумал добиться лично от меня? — взволновано спросила девушка, предчувствуя нечто страшное и, пожалуй, даже страшнее поражения. Натаниэль Куртцберг был не тем человеком, который просто так бы помог нуждающемуся в ней, однако, он всегда просил обмен, в основном — не равный. Нат всегда хотел выиграть и неважно где, когда, главное лично для него — победа и полное подчинение проигравшего себе. Играть с таким, как он не страшно — опасно, но выбора у нашей Мари все равно нет… — Обмен, — громко ответил рыжеволосый. — Ты забываешь все, что связывало тебя с Парижем и, как и было задумано раньше этой поездки во Францию, выходишь за меня замуж, а я помогу твоему ателье выбраться из кризиса «сухими». Кажется Мари недооценила этого индюка. Девушка начала хаотично открывать и закрывать рот, в немом вопросе и возмущении. Да, она, определенно, недооценила его… Натаниэль — намного-намного хуже, чем есть на самом деле!..