Любовь — два прекрасных внутренних мира, слитых воедино в огромную вселенную, на изучение которой может не хватить целой жизни. Leonid Bozhesku
***
— Вкуснота! — воскликнула Сандрина, поглощая из тарелки суп. Сегодня у Маринетт был первый рабочий день и она очень переживала на этот счет. Увидев, как Хлоя постоянно заказывает еду из ресторана, Мари решила приготовить что-то съедобное сама. И, кажется, ее попытка увенчалась успехом: девочки сидели и просто поглощали из тарелки свои деликатесы. И действительно, сестрички не разу в жизни не ели домашний горячий суп, все это время Буржуа всегда, как было сказано ранее, заказывала все из кухни ресторанов, причем, дорогих ресторанов. — Ой, девчата, вы меня уже перехвалили, — смущенно улыбнулась и отвела взгляд в сторону. Взяв тарелку, девушка загрузила посудомойку, что стояла без дела лет пять, если не больше. — Итак, идем учится рисованию, — с энтузиазмом произнесла дизайнер и похлопав по спине сестер, чтобы те поднимались по лестнице на верх, пошла следом на второй этаж.***
— Что ж, давайте начинать наш первый урок, — тихо сказала Дюпэн-Чэн и присела за стол, напротив которого был еще один, где, собственно, и расположились маленькие сестры Агрест. Маринетт достала обычный лист формата А4 и начала что-то черкать на листочке. Линия за линией Молодая дизайнер улыбается, как давно она не брала в руки настоящий карандаш, ведь все сейчас делается на графическом планшете. Ощущение настоящего грифеля под пальцами, что так пачкает руки. Быть одним целым с одним из основных предметов рисования. Линия за линией Сименетта фыркнула и высокомерно подняла голову, в знак того, что ей не интересно. Однако, Сандрина, смотрела на набросок Эйфелевой башни в свете вечернего солнца и восхищалась каждой линией, каждой нарисованной деталью. Линия за линией Дюпэн-Чэн глубоко вздохнула. Она слишком увлекалась, совсем забыв о своей первой обязанности, но увидев восхищенный взгляд Сандри, она решила продолжить. — А это ЛедиБаг и Кот Нуар? — спросила девочка показывая пальцем на двух героев, что сидят на самой верхушке башни. Мари шумно выдохнула. Она вновь забылась и нарисовала то, что не запланировала. — Да, — прохрипела брюнетка и, сдержав слезы, кинула на стол карандаш. От неожиданности сестры подскочили и тут же вздрогнули от сильного хлопка дверью. — Что это с Мари? — спросила ошеломленная Симон, которая ни разу не видела Дюпэн-Чэн такой… злой или расстроенной? — Не знаю, — ответила девочка, до сих пор смотрящая в одно и то же место, в дверь и так же думающая, что это произошло с их няней…