***
— Так, Вайолет, и не забудь завтра на ночь закрыть снизу деревянную решётку. Это, конечно, не панацея, но всё же… Это что? Почему ты так морщишься? — Бен, внимательно вглядываясь в лицо дочери, тронул её за плечо. Завтра рано утром он уезжал до вечера пятницы, и его дочери предстояло провести здесь одной завтрашний вторник, среду и четверг. Вайолет, сидя за столом на кухне, где они разговаривали, потянулась к пачке печенья и непроизвольно поморщилась, почувствовав в плечах резкую боль. — Ох, пап, да ничего страшного… Ты же не забыл, я выпилила почти весь засохший сад за два дня! Вот, с непривычки, руки и ноют, и не только руки, чёрт… — вздохнув, она отправила в рот печенье, и, хрустя им, жалко улыбнулась Бену. Он сидел напротив неё, с другого конца стола и допивал стакан минералки, разглядывая дочь. Резкий дневной свет сейчас безжалостно обнаружил на её лице следы усталости. Странно, и в чём дело, Бен никак не мог понять. В тот первый день, когда она только приехала, было столько радости и восторга, пока… Пока он не рассказал ей про бедняжку Эдли. Так вот в чём причина! У него отлегло от сердца и он улыбнулся, с нежностью глядя на неё. А он-то уже себе понапридумал… Но нет, всё же Тейт — порядочный парень, где-то в глубине души, наверное, но порядочный. Бен, кивнув сам себе, подлил ещё минералки в стакан. Да и девушка у него уже год, как. Красотка, хоть и немного вульгарна, не то, что его умница Вайолет. — Только это? Ты вообще, в последнее время, что-то невесёлая, Лет. Может быть, тебе чем-нибудь заняться, а? Я сегодня встретил в супермаркете мэра Уинстед, и знаешь, она сама мне предложила кое-что для тебя. Ну, заинтересовал я тебя? Бен подвинул к дочери пачку печенья, которая была ближе к его краю стола и выжидательно улыбнулся, приподняв брови. Найти работу в Бакстоне, да ещё в зимнее время — было настоящим везением, особенно для молодой девушки без опыта работы, как его дочь. — Оу, а что там? — Вайолет явно оживилась, и Бен, заметив это, довольно улыбнулся. — Библиотека Бакстона, Вайолет Хармон. Тадаааам! Под конец он хлопнул в ладоши и широко развёл руки в стороны, ожидая реакции дочери. — Это… Это круто, па. Дааа, круто! — поймав его выжидающий взгляд, Вайолет явно оживилась, пытаясь показать свою заинтересованность. — А миссис Буллок? Она ещё там работает? — Фелиция? О да, как раз ей тебе и придётся помогать. До этого там подрабатывала какая-то вертихвостка с восточного берега, но, как и многие до неё, свинтила в направлении материка. Так что, дорогая, твоя старая знакомая миссис Буллок ждёт тебя, как пустыня весеннего дождя. Ну, так что? Завтра можешь выходить, два дня через два, каждый день библиотека сейчас не работает, детворы-то совсем мало стало, да и то, все сидят больше по домам, пялятся в мониторы. — Да, я согласна, пап. Вайолет кивнула и уже искренне улыбнулась. Пусть так, потому что пилить оставшийся сушняк она чисто физически уже больше не могла, а сидеть дома и думать, «а-почему-всё-так-вышло» просто уже не было сил. Рисовать она уже три дня не могла, да что там говорить, с тех пор, как она сюда приехала, акрил и пастель, акварель и уголь — всё лежало мёртвым грузом и даже было не распаковано, что, вообще-то, было для Вайолет не характерно. В детстве её, бывало, наказывали, лишая возможности читать и рисовать, так как от этого серьёзно страдала её успеваемость, особенно проклятая и истово ненавидимая математика. Да, было дело… Она невольно улыбнулась, вспоминая, как читала с фонариком под одеялом, потому что утром они с Тейтом должны были… Чёрт, хватит. Опять, опять это всё… Поток её мыслей прервал телефонный звонок, это был мобильный Бена. — Да, да… Как? …но, ведь, послушай, Джон… — улыбка медленно сползла с его лица. — Да, я понял. Прямо сейчас буду, да. Он выключил телефон и, нахмурившись, глянул на Вайолет. — Так, Летти… Мне придётся отъехать и даже не знаю, когда вернусь, так что… — Па? Что там? Что-то случилось? — Вайолет, как и её отец, даже пожалуй, ещё острее, прекрасно ощущала все подтексты, скрытые волнения и желание что-то недосказать, особенно у близких ей людей. — Это так… Ладно. — Бен встал и, поставив свой стакан на мойку, повернулся к девушке. — Всё равно тебе кто-нибудь скажет. Человек погиб, утонул, скорее всего. Я — ближайший врач в округе, так что придётся съездить, подписать заключение, ну и… Кое-какие другие формальности. — Кто?! — в горле мигом пересохло, почему-то Вайолет стало страшно. Да и что тут удивительного, смерть всегда страшна для живых… — Какой-то парень, с материка, серфингист. Несёт их сюда, твою же… Прости, Вайолет, я поехал. — он остановился в дверях. — Так, и ты это, давай тут, не грусти. Порисуй, что ли, ага? Девушка встала и прошла вслед за Беном, чтобы проводить его до двери. По пути она механически поправила криво висевшие картинки с изображением видов острова, опять висевшие сикось-накось, и это, кстати, уже стало традицией. — Оу, чуть не забыл! — уже обувшись, Бен замер у двери. — Сегодня же я занимаюсь обедом, да? Он полез в карман и выудил оттуда несколько долларовых бумажек. — Так вот, я там кое-что заказал в Оранж Блоссом, скоро приедет доставка, так что расплатись с ними, ок? Пока не дождёшься доставки, никуда не уходи. — Ок, ладно, пап. Забрав у Бена деньги, Вайолет, приоткрыв дверь, провожала отца взглядом. Вот он сел в свою Тойоту и, сдав назад, моргнул ей фарами на прощанье. На улице было ветренно, но солнечно, был слышен прибой с океана. То, что кто-то погиб в море, сильно встревожило её. Конечно, серфингисты, отваживающиеся выходить на волну поздней осенью, вот так кончали слишком часто по всему побережью, но что-то говорило ей, что всё на этот раз не так просто… Нет, да что за чушь! Вздохнув, Вайолет тряхнула головой. Если у тебя самой что-то не ладится, это совсем не значит, что весь мир катится в тартарары. Просто… Просто два дня назад, она вдруг поняла, что они с Тейтом давно стали взрослыми, и что теперь каждый из них сам по себе, и теперь он, скорее всего, никогда не подойдёт к ней сзади, и не прижмётся лицом к её волосам, как тогда, четыре года назад. Потому что… Потому что она не раз видела их с Мэгги, и то, как он и она себя вели, породило в её душе, помимо её воли, непроходящую грусть. Тейт всегда первым выходил из машины, когда они подъезжали к его дому, и, открыв дверь Мэгги, сразу брал её за руку, как ребёнка. Или приобнимал за плечи, даже по дороге к своему крыльцу… Вайолет не была знакома с его девушкой, но даже издали было видно, что она очень привлекательна. Всегда ярко накрашенные губы, за редким исключением очень короткая юбка или тёмные леггинсы, яркий блонд на волосах. Кажется, они счастливы вместе, и, по крайней мере, она искренне была рада за своего друга, не смотря ни на что. Девушка закрыла дверь на улицу и посмотрела в тёмное зеркало прихожей. Конечно, она совсем не урод, но… Но и совсем не похожа на таких девушек, как Мэгги. Волосы, кстати, сильно отросли, уже почти до пояса, и зимой это совсем ни к чему. Кажется, ближайшая парикмахерская есть только в Китти Хок, нужно как-нибудь навязаться туда с Беном, или уж, на худой конец, попросить его подравнять ей волосы. Девушка, подняв руки, собрала тяжёлые густые пряди руками и заплела толстую косу. Нужно сходить, в конце-концов, порисовать на побережье. Ветер, конечно, будет мешать, ну и плевать на ветер. Её кумир, Эндрю Уайет*, ходил писать на северное побережье Атлантики в любую погоду, и часто вынужден был даже делать это лёжа в прибрежной траве. Вайолет сама видела в Массачусетсе, в его музее, солёные пятна от морской воды на его акварелях. Потому что в отличие от других посетителей она знала, как они выглядят, и как краска со временем меняется от этого… Отступив назад, она разглядывала своё отражение в полутёмном коридоре. Свет не горел, и светилось только мутноватое стекло входной двери, через которое внутрь дома лился рассеянный, мрачноватый свет. Сейчас, на фоне деревянной стены, сама себе Вайолет казалась в зеркальном отражении каким-то призраком из прошлого, бледным бескровным созданием, слабо светящимся, как перламутровая раковина на дне тихой лагуны… Позади девушки, на дощатой, нарочито не обработанной стене, висел чёрно-полосатый сувенир-маяк, маленькая копия маяка мыса Хаттерас, к подножию которого были приделаны крючки для ключей. Он выделялся ярким, полосатым пятном на тёмной стене, и, как и её пейзажи в коридоре, висел криво. Улыбнувшись, Вайолет выровняла сувенир. Кажется, Бен всё-таки с ней шутит, не признаваясь в своих ночных путешествиях по дому. Звук мотора от подъезжающей к дому машины вывел её из задумчивости. Да, кажется, это приехал их обед, заказанный Беном. Вайолет добросовестно готовила им что-нибудь дня на два, а Бен, когда наступала его очередь, неизменно делал заказы или сам ездил в местные ресторанчики за готовой едой. Вайолет открыла дверь, не дожидаясь, когда позвонят и увидела, как из пикапа выходит высокий молодой парень, которого она уже где-то видела. Рубашка поверх тёмной футболки, бейсболка, смуглое симпатичное лицо, явно пловец или… сёрфинг? Прямо образец простого добродушного парня из провинции. В руках он нёс два больших пакета с фирменными логотипами ресторана. — Привет, Вайолет! — поздоровался он ещё от машины и дружелюбно улыбнулся. — Ну, как ты тут, не скучаешь? — Добрый день, а мы… — обхватив себя руками, девушка напряжённо соображала, где она могла видеть этого человека. Да это же, это же… — Оу, вы — вы тот пилот, да? Я же на вашем самолёте сюда прилетела, вспомнила. Радостно кивая головой, она радушно улыбалась молодому человеку, поднимающемуся по высокой кованной лестнице с деревянными ступенями, ведущей к их двери. — Неа, не совсем угадала. — он вдруг перестал улыбаться и стянул с головы бейсболку, из-под которой рассыпались светлые волнистые волосы. — Томас Хантер, с восточного берега, ну? — Ааа, Томас! Привет! — и Вайолет вспомнила. Этот парнишка был примерно ровесник Тейта, и всегда пытался подружиться с ними. Только… Тейт с ним не особо ладил, но всё же, когда они устраивали особо длительные экспедиции к маяку или в лесной заповедник, то обычно брали всех, то есть Томаса и Эдли, а так же придурочного двоюродного или троюродного брата Тейта, как же его имя, блин… — По осени полёты редкость, вот я и подрабатываю, где-что подвернётся. — он протянул девушке пакеты с продуктами, а она отсчитала ему плату. — Помнишь, как мы жгли костёр в лесу и Тейт нам рассказывал те страшные истории, а? — Даа, помню. Кажется, это было из Проспера Мериме, «Венера Ильская», если не ошибаюсь… — Да хрен её знает, только… Только мы тогда от костра отойти не могли, помнишь? — он широко улыбнулся. — Чёрт, Вай, прости, конечно, но я тогда чуть не обделался, блин. Не от страха перед той ожившей статуей, нет, просто уходить в кусты в темноте — вот это было уже по-настоящему страшно. — Да уж, но ведь здорово было, да? — Ага, Лэнгдон, засранец… — Том оглянулся на высокий дом Лэнгдонов, стоящий через дорогу от участка Хармонов. Несколько секунд они молчали, просто улыбаясь. — Может быть, ты зайдёшь? Могу предложить кофе, или… — А, да нет, спасибо большое, у меня ещё пара адресов. — он внимательно посмотрел на девушку и она улыбнулась ему. И почему Тейт его недолюбливал тогда? Нормальный, общительный парень. — Послушай, Вайолет, а ты… Ты что собираешься делать, ну, сегодня, например? — Сегодня? — от неожиданного поворота их разговора девушка смутилась. — Ну, думала пойти на побережье, нарисовать что-нибудь, пленэр, типа… — Вааау, так ты до сих пор так и рисуешь, да? — он широко распахнул голубые глаза, и на его смуглом лице было написано неподдельное восхищение. — Круто, слушай! А можно, я как-нибудь с тобой схожу, ну, донесу за одно что-нибудь, или там, ещё чего? — Ну, даже не знаю, Том, тут такое дело, как-то мне непривычно, чтобы уж так… — Ладно, понял. — Том вальяжно смерил Вайолет взглядом и опёрся на деревянные перила их высокого крыльца. — А насчёт сегодняшнего вечера, Вай? Мы, вроде, собрались тут посидеть в одной забегаловке, тут, в Бакстоне. Ну, ресторан «Памлико» — знаешь? Да это даже и не забегаловка совсем, это я так, к слову пришлось, ну, что скажешь? Томас говорил очень быстро, к тому же жестикулируя руками, и Вайолет поняла, что парень тоже немного смущается, приглашая её. Он был даже красив, только… Слишком простоват? Чёрт, вот ведь снобка! Нет, не надо так. В общем, этот, как оказалось, ещё один друг детства, был ей по большому счёту симпатичен. — Том, постой. А «мы» — это кто? — Аа, так это я, Тейт там и его Мэгги, ну, и ещё кое-кто из местных. Компания в понедельник будет, конечно, так себе, зато пообщаемся! Ну? — Давай. Давай, я не против! Договорились, когда? Парень искренне обрадовался, и на его лице было просто «бегущей строкой» написано удовольствие от её согласия провести с ним вечер. «А он милый, милый и искренний» — подумала Вайолет, улыбнувшись ему в ответ. — Так я за тобой заеду, ладно? В восемь, где-то так. Лады? — Лады, Том! До вечера. — До вечера, Вай! — он спускался спиной вперёд с лестницы, улыбаясь до ушей и не спуская глаз с девушки. — Блин, здорово! Здорово будет, Вай! Пока! Ещё не дойдя до земли ступеньки две, он оступился и чуть не упал, чудом сохранив равновесие и смешно размахивая руками. Не выдержав, Вайолет прыснула и, зажимая себе рот, смеялась, махая ему рукой. Томас от машины ещё раз крикнув её, что «всё будет просто супер!», завёл мотор и уехал, видимо, пребывая на седьмом небе от счастья… А Вайолет вдруг после его отъезда стало одиноко. Много шума от него, но, её согласие провести с ним вечер ни к чему её не обязывало, и ещё… Ещё там, возможно, она увидит Тейта и, если подвернётся шанс нормально с ним поговорить, будет просто здорово. Захватив два пакета с уже остывшим обедом, девушка зашла в дом. Если идти на побережье, то нужно прямо сейчас, к вечеру может спрятаться солнце, да и ветер тоже к ночи обычно усиливался.***
Натянув в очередной раз съезжающую шапку на уши, Вайолет прикусила кончик угольной палочки, и, тут же опомнившись, сплюнула угольное крошево. Обычно она использовала уголь из костра, но что-то барбекю в безлюдной округе никто не жарил, а набранный ранее раскрошился в дороге. Так что приходилось пользоваться прессованным, который был, на её вкус, не очень. Суховат и плохо ложился поверх акварели. Девушка оторвала взгляд от своей работы и поёжившись, оглянулась кругом. Она сидела на побережье океана, недалеко от дороги, идущей вдоль полосы пустынных пляжей. Выбирая сегодня место для своего этюда, она заметила странную конструкцию, скрученную вручную из выбеленного, явно принесённого океаном дерева. Это было какое-то подобие невысокого креста, воткнутого прямо в песок, и сильно перекосившегося от ветра. На нём, к тому же, развивались обрывки какого-то тряпья, полоскаясь на ветру и дополняя окружающий пейзаж странной, тревожащей гармонией.** Океан был неспокойным, его свинцовая гладь тяжело перетекала крупной рябью, бросаясь на песчаный берег с оглушительным грохотом. Утреннее солнце скрылось, и Вайолет, как обычно в таких случаях, корила себя за лень и меланхолию, не позволившие ей выйти на пленэр пораньше. Она сидела на маленьком складном стульчике, держа на коленях планшет с пастелью и углем. Коробка пастели была прихвачена широкой матерчатой резинкой к планшету, а бумагу она ещё дома прихватила по углам кусочками скотча, не доверяя двум резинкам, охватывающим края лёгкого планшета. О том, чтобы расставить на таком ветру треногу, даже и речи не шло, унесёт, как былинку… И, всё равно, она умудрилась сделать подмалёвок акварелью и теперь сверху добавляла уголь и пастель. Для первого раза и так сойдёт, хоть что-то… Пейзаж с уходящим в перспективу песчаным пляжем, покрытый редкими островками длинной прибрежной травы, контрастировал на её работе с тёмным, набухшим небом, в котором в двух местах тяжёлые тучи озарялись тревожным отблеском заходящего солнца. Вдалеке, как бы в дымке влажного воздуха, она поставила две фигурки, стоящие рядом. Одна выше и темнее, вторая — хрупкая и с длинными, развевающимися по ветру волосами. И лодка, вытащенная на берег, лежащая на боку, её борта были выкрашены поблёкшей бирюзовой краской, смотревшейся на фоне этого тревожного пейзажа странно-ярким пятном. Вайолет вздохнула и, отставив работу на вытянутых руках, оценила результат. Кажется, всё получилось… Много литературщины, как сказал бы её любимый преподаватель по композиции, но, без неё у девушки не обходилась почти ни одна работа. Хоть Вайолет и замёрзла, но была очень довольна. Хорошо, когда получается, сразу создаётся приятное обманчивое впечатление, что ты не так бездарен, и что кое-что можешь, и жизнь, кажется, проходит не зря. Она горько усмехнулась. Да всё зря, всё не так… Ну и плевать. Дня два у неё будет хорошее настроение, а потом нужно будет опять пробежаться по приштормовой полосе и поискать что-то новое для вдохновения. Сходить к маяку, например… Хотя, виды с их маяком — настолько заезженный и пошлый сюжет, что вытянуть из него что-нибудь приличное уже вряд ли получится. Неожиданно внимание девушки привлекли чьи-то голоса. Обернувшись, она увидела компанию молодых людей, идущих вдоль пляжа в ярких, люминисцентных цветов куртках. Вид у них был явно праздный, да и так никто тут не одевался. Наверное, это и были серфингисты, про которых сегодня упоминал Бен. Поравнявшись с Вайолет, некоторые из них помахали ей рукой и громко поздоровались, один даже выкрикнул традиционное пожелание, чтобы она нарисовала его портрет, всё, как обычно. Махнув им рукой в ответ, девушка ничего не ответила, чтобы не расповаживать. С такими перемолвишься словом, потом не будешь знать, как отвязаться… Провожая их взглядом, она не заметила, как сзади к ней подошёл человек. — Скоро запахнет жареным. С этими словами рядом с ней плюхнулся на песок странный персонаж, и девушка чуть не свалилась со своего стула, успев прихватить несколько покатившихся палочек пастели. Она с нескрываемым удивлением рассматривала своего неожиданного соседа, сидевшего к ней слишком близко. Это был грузноватый человек средних лет, но совсем не старый. Одет он был в какие-то лохмотья, но, кажется, раньше это была какая-то форменная одежда. Всё лицо его было… Страшно обветрено? изранено? Но, если и изранено, то только солёным ветром и сожжено солнцем. Вайолет вздрогнула, кажется, это его она видела в первый день своего приезда на Хаттерас, и это он метался вдоль береговой линии океана и что-то кричал в прибой, срывая голос. И от него… Да, от него воняло. — А вон барбекю убежало! — вытянув грязный палец в сторону уходящих парней и хрипло, как ворона, не то засмеявшись, не то закаркав. — Побежааали… А я им говорил, куда вам такие прыткие? Тут он повернулся к Вайолет, оторопело смотрящей на него с высоты своего пленэрного стульчика и, обдавая её лицо несусветной вонью перегара, гаркнул прямо ей в лицо: — Молодое мясо — слишком прыткое!!! И что вот теперь делать, а?! Пропало-то не зазря… Вскочив, девушка схватила в одну руку свой стул, другой, прижимая к груди планшет и теряя палочки пастели, как раненая птица перья, неуклюже захромала прочь от него к дороге. Сумасшедший бродяга, оставшись один, затянул надтрестнутым голосом какую-то нестройную песенку, развалившись в одиночестве на холодном песке под покосившимся деревянным крестом. — Оу, Летти, ты не замёрзла? Ветер сегодня… — один из двоих мужчин, торчащих задом к ней из капота их старого красного Шевроле С10 повернулся на звук её шагов и оказался Беном. — Что-то случилось, Вайолет? При этом его замечании вынырнул и второй, оказавшийся Тейтом с засученными рукавами и щекой, испачканной машинным маслом. Вайолет остановилась, прислонив свой складной стул к ноге. Планшет, пастель и коробку акварели она уже успела хорошо спрятать в объёмную сумку — мешок. — Да ничего, всё нормально. И нет, я не замёрзла, пап, всё в порядке. А вы? У вас тут… — она вытянула шею, с надеждой разглядывая пыльный пикап, который предназначался для её личных передвижений, если окажется на ходу, конечно. — Привет, Вайолет. — Тейт кивнул ей, улыбнувшись, и грязная полоса машинного масла как раз пришлась на его ямочку на щеке. — Ты рисовала? — Привет, ага. — она улыбнулась ему в ответ и кивнула в сторону кирпично — красного пикапа. — Как там у него дела? Старый ворчун сегодня в настроении? — Ну, первое время ты на нём поездишь, но потом Тейт обещал прокачать тормоза, да и масло пора сменить, так что пользуйся, дочь. — Бен, вытерев руки ветошью, тут же передал тряпку Тейту, который сделал то же самое. — Так что, Летти, останешься до пятницы со своим транспортом, будет на чём ездить на новую работу. А Лэнгдоны тут по-соседски за тобой приглядят, правда, Тейт? Бен, улыбаясь, подмигнул парню, который, слегка пожав плечами, улыбнулся в ответ. Само-собой разумеется, вообще не вопрос. — На работу? Оу, Вайолет, ты будешь работать? А где, если не секрет? — удивлённо приподняв брови, Тейт убрал подпорку капота и опустил его, прихлопнув сверху и смотря на девушку, как будто она была очаровательным ребёнком, удивившим всех вокруг выразительным чтением стиха. — В библиотеке Бакстона, помогать миссис Буллок. — Вайолет кивнула ему, и уловив лёгкое удивление об упоминании их самого любимого в детстве заведения, повернулась к отцу. — Пап, сегодня вечером я договорилась с Томасом Хантером, мы с ним сходим посидим, в «Памлико», ты не против? — Аа, Хантер… Штурман, да? Да сходи, Вайолет, я буду только рад. — он повернулся к Тейту, который всё тёр руки ветошью, задумчиво слушая их разговор. — Спасибо, Тейт. И да, передай Констанс, что наша договорённость на Хэллоуин остаётся в силе, я ещё позвоню, как вернусь из Китти Хок, ок? — Да, а что с этим… Серфингистом, он ведь утонул? — Вайолет вдруг вспомнила о трагедии, которую вызвали засвидетельствовать Бена. — Ну, там не всё так просто, Вайолет. Я уже говорил Тейту, что-то там не чисто. — он, нахмурившись, строго глянул на молодых людей. — Его зарезали и он истёк кровью, следы борьбы, в общем, он не утонул. Так что будьте осторожны, оба, понятно? — он вздохнул и хлопнул парня по плечу. — Завтра, Бен. — парень кивнул сам своим мыслям и повернулся к девушке. — Я смогу всё это сделать завтра. Твоя библиотека рядом с моей мастерской, так что, если ты поедешь пораньше, до работы оставишь машину мне, то я всё сделаю. И тормоза, и всё остальное. Пойдёт? — Ну, если тебе так удобно, Тейт… — Вайолет, смотря на него, неуверенно пожала плечами. — Это правда возможно, прямо завтра? — Вообще не парься. Работы сейчас мало, так что я справлюсь. — он вдруг озорно улыбнулся. — А если ты забежишь ко мне туда же в обед и пожмёшь на педали, твоя помощь будет просто неоценима. Ещё помнишь, как это делается? Вайолет засмеялась. — Оо, да! Как-то я помогала тебе прокачивать тормоза, пока ты там всё слил, у меня, думала, нога отвалится! Пожав друг другу руки, мужчины расстались, Бен поднялся по лестнице в дом, и Вайолет, улыбнувшись Лэнгдону, хотела последовать его примеру, но он её остановил. — Вай? -он быстро глянул на закрывшуюся за Беном дверь. — Так, значит, Томас Хантер? То есть ты с ним сегодня в «Памлико» будешь? Он чуть улыбался, и было не понятно, рад он этому, или… — Ну да, мы же там, скорее всего, встретимся, да? — девушка уже взяла в руки свой стул и сделала движение чтобы обойти парня. — Давай, до вечера, Шкип***. Его детское прозвище всплыло как-то неожиданно, Вайолет сказала это чисто механически, и они оба улыбнулись. — А, ну так, всё понятно, Боцман. — Всё ещё улыбаясь, Тейт закивал, и, уже уходя, бросил ей через плечо: — Ну, так я за тобой заеду, часов так в восемь, пойдёт? Девушка остановилась, обернувшись к нему. — Что? Оу, нет, Тейт! Так ведь за мной заедет Том, мы уже договорились, так что… Тейт, остановился и, качая головой, вернулся на несколько шагов обратно, к Вайолет. — Вай, послушай. Том живёт на восточном побережье, рядом с заливом и мотаться за тобой — не ближний свет. Да и вообще, в нашей компании так заведено, все друг друга по пути подбирают, это же остров, так что позвони ему, пусть расслабится. Я тебя захвачу и заскочим вместе за Мэгги. — Так у меня… У меня нет его телефона, Тейт. Так что… — Не вопрос, я ему звякну. Ну, тогда до вечера? — Нет. Я поеду с Томом, Тейт. Спасибо, но не надо. — Вайолет кивнула ему и стала подниматься по лестнице, задевая своим стулом за перила. Тейт остался стоять внизу, спрятав руки в карманы и смотря на девушку снизу вверх, чуть склонив голову к плечу. Вот как, «Спасибо, не надо». Чуть улыбнувшись, он повернулся и пошёл к своему дому. Становится интересно… И опасно, впрочем, как всегда в это время года.