Когда тебе страшно, самое лучшее — повернуться лицом к опасности и чувствовать что-то тёплое и надёжное за спиной. Клайв Льюис. «Хроники Нарнии»
Пока Анхелико не приехал, Алекс с умным видом «типа что-то понимаю» разглядывал рукописи Еноха. Странные символы, большинство из которых он до этого момента не видел даже в дневнике Бака, да и вообще ангелов и их енохианский считал выдумкой для религиозных фанатиков, а оно вон как оказалось. Только ангел, если это действительно он (канадец всё ещё отказывался верить), им попался какой-то неуклюжий, неправильный. Если ему нельзя было доверить какие-то чёртовы рукописи, то верить словам подозрительного долговязого нельзя и подавно. Он слишком смазливый и своими милыми глазёнками располагающий к себе, весь такой… ангельский. До того приторно, что Спенглеру хотелось его встряхнуть за плечи и вытрясти настоящего Анхелико — того хитрого подлеца, что скрывается за прилизанно-чистой внешностью, аж тошно. А в этом омуте чертей водится бесчисленное множество, Алекс просто на все сто процентов в этом уверен. Эти хитрющие глаза не внушали доверия. Почему Спенглер знал? Чёрт возьми, сколько раз за свою жизнь он и сам пользовался этим проверенным приёмом притворства «божьим одуванчиком». Да и Тревору не нравится их союзник, поэтому он с такой лёгкостью согласился на предложенный напарником план и не стал его оспаривать, предлагая свои варианты. Вряд ли можно поступить как-то по-другому. Доверяй, но проверяй, а если не доверяешь — тем более. В данном случае излишняя осторожность не помешает. «Ангелок» явился в строго назначенное время, пунктуальный чертяка, хоть на этом спасибо. На своём байке в кислотно-зелёных и жёлтых цветах и в той же расцветки шлеме. Да, появиться, не создавая лишнего шума, он, кажется, вообще не может. И хантеры надеялись, что он принял меры предосторожности, и любой «хвост» уберут друзья этого выпендрёжника. Всё та же чёлка и нахальная улыбочка, и Тревор напрягся, глядя на него. Не отпускало ощущение, что что-то может пойти не так. Мало ли сколько секретов таит в себе Анхелико. Радует тот факт, что Ивелисс с Сыном Опустошения он с собой не притащил, а если бы они и были здесь, то следящие за происходящим из укрытия Драго и Феникс смогли бы вовремя среагировать и подстраховать своих союзников. Зато Алекс пытался соответствовать долговязому и смотрел на него надменно-гордо, ни одним движением не выдавая своего напряжения. Отчего-то Манн чувствовал волнение Алекса и даже не представлял, почему он может так чувствовать настроение своего друга. Не мог понять, что же выдавало рыжего канадца. Тьфу ты. Только голову забивает ненужными мыслями. Нужно лишь сосредоточиться и ждать подходящего момента. Посмотрев на Спенглера, Рикошет тоже немного расслабился и придал себе будничный вид. Как будто каждый день забирается в окна чуднЫх бизнесменов, верхом на фениксах гоняется за машинами личностей бандитской наружности, ворует ангельские рукописи и отдаёт их потом непосредственно самим ангелам. Делов-то. — Ну что, я не опоздал? — ехидно осведомился Анхелико, заранее зная, что ответ ему даже не требуется, он и так следил за временем. Ни Алекс, ни Тревор не ответили. У рыжего всё ещё болело плечо, а осознание того, что он совсем недавно едва не разбился в лепёшку, вовсе не добавляло веселья, и ему было как-то не до острот. А Рикошет просто Рикошет, он не любит много болтать, тем более, с подобными не-людьми. Парня молчание «собеседников» ничуть не смутило. — Вот и хорошечно, вы принесли то, что мне нужно? — в ответ Манн продемонстрировал ему обложку рукописей и даже открыл несколько страниц, чтобы Анхелико убедился, что его не обманывают. На лице парня едва не расцвела улыбка во все тридцать два, он её сдержал, позволив лишь уголкам губ немного поползти вверх. И только «ангел» потянулся за добычей двух хантеров, как Рикошет отвёл руку назад, увеличивая расстояние между рукописями и ладонью Анхелико. На недоумённый взгляд якобы-союзника ответил Алекс, сделав небольшой шаг вперёд и практически загораживая собой Тревора: — Не так быстро. Давай-ка заключим договор, я бы даже сказал, поклянёмся друг другу кое в чём. — В вечной любви и верности поклясться не могу, ведь я такой непостоянный, — съязвил парень, но уставился на канадца заинтересованным взглядом. Спенглер пропустил эти слова мимо ушей, что нехило так удивило Манна. Дело серьёзное, Алексу на самом деле хреново. Теперь понятна причина его напряжения — боль. — Мы обещаемся отдать тебе эти твои почеркушки, если ты поклянёшься перевести нам Книгу Древних, — Алекс обворожительно улыбнулся, и от взгляда Рикошета не укрылось, с каким трудом далась канадцу эта улыбка. Спенглер протянул Анхелико руку. — Ну что, клянёшься? — Что за детский сад, — парень закатил глаза, ещё не подозревая, что его ждёт. Но протянул руку в ответ. — Клянусь. В следующий момент Рикошет с молниеносной быстротой оказался за спиной Анхелико и скрутил его так, чтобы Алекс смог сделать порез сначала на своей ладони, а затем и на ладони парня, чтобы затем скрепить клятву «рукопожатием». Спенглер произнёс Слова, заученные так, что уже вряд ли запутался бы, как поначалу, когда только пытался запомнить эту тарабарщину. Анхелико пытался сопротивляться, ругался последними словами, но Тревор был сильнее, поэтому насильное заключение клятвы всё-таки было выполнено. И как только Алекс закончил говорить, Манн отпустил «ангела» и отошёл на пару шагов назад на случай, если тот примется махать кулаками. После такой с трудом проделанной операции, единственным эксцессом которой был едва не сорвавшийся с троса рыжий, не прельщало получить фингал от психанувшего ангелочка. Анхелико с удивлением смотрел, хлопая глазами, на стремительно зарастающий на его ладони порез, а затем перевёл предельно возмущённый взгляд на ухмыляющегося Спенглера. — Если ты думал, что мы тебе доверяем, то моя жена — Тилль Линдеманн, — и даже к «рокерским» фразочкам напарника Рикошет успел привыкнуть. — Клятва не имеет обратного заклинания, ты же знаешь об этом? — каким же гордым сейчас выглядел канадец, вот прям ещё чуть-чуть, и лопнет сейчас. А Анхелико, хоть и сконфузился, но неприязненно поморщился и кивнул. — Вот и отлично. Надеюсь, что языком ангелов ты владеешь свободно. — Уж точно лучше, чем вы оба, — огрызнулся «ангел» и с хмурым видом принял рукописи Еноха. — Между прочим, я вас кидать не собирался. — Доверяй, но проверяй, — в один голос изрекли до умопомрачения довольные Рикошет и Алекс. Анхелико только в очередной раз испустил вымученный вздох. Как он будет работать с этими двумя, одному Богу известно, если он, конечно, есть. Сам ангел его никогда не видел воочию.***
Охотники не то чтобы устали… Они конкретно задолбались за эту ночь, и сон был для них лучшим лекарством. Только вернувшись в номер, Манн понял, что у него нет сил даже на отчитывание нерадивого рыжего, и единственное, что он смог, так это напомнить завалившемуся на свою кровать другу про обезболивающее. Его плечо не давало Тревору покоя, ведь один момент, когда слабое место подвело Спенглера, уже был, а сколько таких ещё может быть? Да и смотреть на его страдания тоже далеко не самая лучшая перспектива. Манн и сам пропустил то время, когда это несносное кудрявое существо стало ему дорого как друг и напарник. Без его шуток, уместных и нет, было бы уже как-то скучно. Обезболивающее на уставшего Алекса подействовало быстро, и тогда и Тревор позволил себе упасть ничком на койку и уснуть. Сейчас даже жёсткий матрас и скрипяще-визжащие пружины казались райским спальным местом. Феникс и Драго на время распрощались с охотниками, и теперь двоих измотанных людей никто не побеспокоит. А с утра (после обеда), на ходу позавтракав на скорую руку сварганенными бутербродами и захватив пару шоколадок и булочек с маком, хантеры уже выезжали из города. Им нельзя долго оставаться на одном месте, ведь теперь не только Катрина будет искать их. Алекс и Тревор нажили себе новых врагов, но в этой огромной ситуации-заднице есть один весомый плюс, очень даже оптимистичный — новые неприятели пока что не знают, кто именно совершил на них нападение и забрал ценные бумажки, выступившие платёжной валютой в деле с Анхелико, а значит, у охотников есть шанс скрыться и выиграть хотя бы немного драгоценного времени. Выспавшийся Рикошет был полон сил для новых свершений, а конкретно сейчас для отчитывания напарника, с бараньим упрямством севшего за руль. — Ты понимаешь, что чуть не погиб, идиот? Да ещё так глупо и из-за собственной неосторожности. Надо же быть таким непроходимым бараном! Так, всё, в следующий раз я даже слушать не буду твоих убеждений. Будет по-моему и точка, — несмотря на такой уверенный и даже в какой-то степени самоуверенный вывод, на самом деле Тревор сомневался, что Алекс воспримет хотя бы одно из сказанных слов всерьёз и действительно в следующий раз послушает напарника. Манн оказался прав. Спенглер не то что всерьёз не воспринял, он едва сдерживал смех, но, поймав краем глаза возмущённое лицо Рикошета, не выдержал и расхохотался. — Да что ты ржёшь? — Прости, мега-серьёзный Пум, но я опять вспомнил шутку про бабушку, — и он рассмеялся ещё пуще прежнего. Тревор насупился и не перестал делать обиженный вид даже после ободряющего похлопывания по плечу, мол, не бабушка ты, успокойся (ты намного хуже). Манна совсем немного пугало, что он таким ребячьим поведением становится чем-то похож на Алекса. Будь Конан сейчас жив, непременно схватился бы за голову, а то и за палку, с которой не расставался ни днём, ни ночью. Вспомнив погибшего наставника, Тревор посерьезнел и задумчиво вперил взгляд вперёд, на мелькающую дорогу и проезжающие машины. Алекс тоже молчал, думая о чём-то своём, но его молчание продлилось недолго, и канадец стал негромко подпевать любимым исполнителям. Некоторое время они ехали, не сказав друг другу ни слова и слушая Thousand Foot Krutch и Alter Bridge, пока Рикошет не понял одну очень важную вещь — он даже не знал, куда направляется Спенглер, а, судя по его виду и тому, что рыжий даже не советуется насчёт дороги, он-то прекрасно знал, куда ведёт автомобиль. — Куда мы едем? — от голоса Манна Алекс даже растерялся на несколько мгновений и всё это время пытался уловить суть вопроса, прервавшего его пение. Его раздумья Рикошет не прерывал, и канадец вскоре сам переварил услышанное. — В безопасное место. Сам всё увидишь, — ответ уклончивый и неудовлетворительный, но даже не это возмутило Тревора, вернее, не настолько, насколько другая вещь. — То есть, всё это время мы скрывались чёрт пойми где, а у тебя было безопасное место? Нет, ты определённо смеёшься надо мной, — недоумению и возмущению Манна не было предела. А ещё он почувствовал небольшой укол обиды. Недоверие напарника было очень некстати после всего, что они пережили, это и обижало больше всего. — Ну извините, я не таскаю туда первых встречных охотников, а совсем недавно ты таким для меня и являлся, — что-то в этом мире перевернулось, или голос Алекса взаправду стал пропитан неподдельным раздражением? А выражение лица приобрело суровый и в то же время отчасти грустный вид. — Я и сам стараюсь лишний раз туда не заявляться, если на то пошло, — Алекс грустно глубоко вздохнул и уставился вперёд потускневшим взглядом. После такой реакции Тревор предпочёл поступить так, как умел лучше всего — промолчал. И больше не задавал лишних вопросов. Теперь он понимал, что то место, куда везёт его канадец, как-то связано с прошлым и с его лучшим другом, умершим по той же причине, что и Конан — от рук Катрины. Манн почувствовал второй укол, на этот раз совести, ведь он только что начал ковырять старые раны Спенглера тупым лезвием. Но ведь Алекс сам соизволил поехать туда, так что вины Рикошета тут минимум, либо же последний просто старается таким образом успокоить сам себя, чтобы не чувствовать вину перед другом. Его тоже можно понять. Они уже несколько раз были на волоске от гибели, бегали по различным ночлежкам и убежищам, а Спенглер скрывал, что им изначально было, куда пойти и переждать немного. Очень рискованно, в духе рыжего. С другой стороны, благодаря этой маленькой тайне охотникам посчастливилось встретить Анхелико и обзавестись надёжными союзниками в лицах-масках Феникса и Драго. Может, и правда, что ни делается, то к лучшему.***
Быть за рулём тринадцать часов — это сущий ад, тем более, для Алекса, которого плечо не переставало мучить. В своё время он пережрал столько разнообразных наркотиков, что сейчас ему все эти обезболивающие были почти как мёртвому припарка. Двух таблеток хватало максимум на полтора-два часа, а затем снова мучения. Но канадец слишком упрям, чтобы признаться в своей слабости, поэтому уже как третий час вёл автомобиль домой, в Теллерайд, небольшой старый городок в штате Колорадо. Спенглер любил этот город. Он тихий и уединённый, а ещё безумно радовала невероятной красоты природа, немного напоминающая ему родину. Как бы Алекс ни противился, по Канаде он действительно скучал. Но по объяснимым причинам вернуться туда не мог. Сколько хорошего, столько же много и плохого, а ещё воспоминания о людях, которых он оставил, сбежал, как последний трус, хотя тогда казался себе жутким смельчаком, шагающим в неизвестность. А сейчас, вспоминая это и занимаясь самокопанием, Лис пытался также отвлечься от неприятно ноющей боли в плече. Кем бы ни был этот Куэрно, Алекс хотел бы вновь встретить его, но быть готовым и расквитаться за свои страдания в полной мере. От тоски и ностальгии к злобе и жажде мести — вот она, идеальная схема отвлечения от реальности. Тревор задремал через пять часов после выезда из Лос-Анджелеса, и Спенглер смог, наконец, дотянуться до рюкзака, сбавив скорость, достать упаковку и снова закинуть в себя две таблетки обезболивающего, чтобы эта грёбаная боль отступила и позволила ему дальше спокойно себе напевать под нос любимые песни. Как назло, Манн проснулся уже скоро, прошло около двух часов, поэтому действие таблеток уже заканчивалось, и Алекс продолжал улыбаться. Как ни в чём не бывало, он весело хмыкнул: «С добрым утром, киса!», на что Тревор буркнул в ответ что-то, чего Спенглер так и не расслышал, но мог догадаться, что это «что-то» отнюдь не лестное, потому и переспрашивать не стал. А затем Манн принялся спорить с ним, что пора бы уже пересесть на пассажирское сидение и хоть немного отдохнуть. Казалось бы, гиблое дело, но спустя двадцать минут спора рыжий канадец всё же сдался и, заявляя, что это последний раз, устроился на кресле рядом с водителем, коим теперь был Рикошет. Алекс только указывал напарнику дорогу, не позволяя себе заснуть и пропустить момент, когда Тревор может свернуть не туда. Но Манн выбил объяснение, прекрасно понял, куда нужно ехать, и тогда Спенглер позволил себе отрубиться ненадолго. Когда ты едешь куда-то не один, в дороге очень сильно устаёшь. Особенно если это путь домой, в Убежище, как его называли когда-то Алекс и Бакстер. Рикошет понял, что Лис проснулся, когда тот открыл не только глаза, но и рот, из которого полилась убеждающая речь о том, что он в порядке и в состоянии вести машину дальше, а ещё только он знает, куда ехать, поэтому Тревору придётся смириться и отдать «баранку» назад законному владельцу. Манн благоразумно поберёг свои уши и передал бразды вождения другу. Всё равно им осталось ехать не больше трёх часов, пусть уж рыжий угомонится. Тем более, он точно знает, куда ехать.***
Алекс оставил машину в гараже, как он сам объяснил, своего старого знакомого, который уже давно здесь не живёт, но любезно позволяет канадцу пользоваться своим гаражом. Тревор предпочёл больше не задавать лишних вопросов. Спенглер умел договариваться с людьми и находить нужные связи, а ещё мог заболтать до смерти и доконать так, что согласишься на что угодно, лишь бы он замолчал. Манн так не мог, да и как-то не особо жалел об этом. Когда-нибудь рыжий балбес нарвётся на серьёзные неприятности из-за своего языка, а Рикошета рядом может и не быть, ведь это не у него есть дурная привычка шататься по сомнительным заведениям и находить неприятности на свою ж… голову. Всё равно окончательно что-то понимать Тревор перестал, когда вместо города Алекс попёрся в лес, да ещё по таким дебрям, что Манн предпочёл не отставать, чтобы вдруг ненароком не заблудиться, потеряв уверенно шагающего и насвистывающего что-то себе под нос канадца. — Ал, ты ещё помнишь, что я тут? — как бы невзначай поинтересовался Рикошет после как минимум десяти минут шастанья по лесу. — А ты кто вообще? Давно здесь? — отшутился Спенглер и беззаботно прикурил. Тревор едва удержался, чтобы не запихнуть рыжему эту чёртову сигарету в место, которое у него перед глазами всю дорогу. Благо, Алексу хватило ума ответить нормально. — Не ворчи, мы уже близко, — и добавил, с ехидной миной обернувшись к другу: — А что, горы для пумы всяко привычнее леса, да? — Да пошёл ты, — беззлобно буркнул Рикошет, и Алекс тихо хохотнул. И действительно, и года не прошло, как они вышли к старой каменной постройке, потому что настоящим домом это можно было с трудом назвать. Обшарпанные серые стены и старые деревянные окна доверия не внушали. А ещё кругом лес, и Манн пожалел, что не оставлял никаких отметок на деревьях. Он же теперь по этим дебрям без Спенглера плутать не сможет. Они шли настолько извилисто и так много сворачивали, что у Рикошета уже голова пухла от запоминания пути. Чёртов рыжий идиот. Из-за «дома» виднелись горы, и уж лучше бы они пошли туда и устроились в какой-нибудь пещере, ей богу. Сейчас Тревор понял, что скрываться по мотелям не такая уж и плохая затея и зря он бурчал на Алекса в машине. Если бы он только знал, куда судьба занесёт его с этим канадцем. Манн хотел было очень язвительно высказаться по поводу своих впечатлений от увиденного, но Спенглер с шиканьем выставил перед ним ладонь, и Тревор испустил только тяжкий вздох. Очень демонстративный и показывающий, как ему всё это не нравится, но кто его слушал? Алекс же говорил, что идёт ему на уступки в последний раз, вот и держит обещание. Манну не прельщало оставаться в лесу, поэтому он поспешил догнать бодро направляющегося к «дому» канадца. Ага, у Алекса от этого сарая ещё и ключ имеется. Прелестно, просто замечательно. Манн всерьёз боялся того, что ждёт его внутри. Спенглер был не самым любителем порядка, и, признаться честно, Тревор даже удивился, когда понял, что дома относительно чисто, если не считать толстого слоя пыли на полках. Внутренняя обстановка не отталкивала, а то и вовсе располагала к себе. Ничего лишнего. Небольшая кухонка, санузел и комната с двумя односпальными кроватями. А больше ничего и не нужно было. Давая возможность напарнику самому осмотреть здесь всё, канадец пощёлкал выключателем, проверяя, работает ли свет, включил воду. Всё работает, значит, жить можно. Только у Манна было несколько вопросов по поводу таких удобств. — Откуда здесь всё это? И что это за здание? — А, да так, — Алекс небрежно махнул рукой. — Жил тут один лесник, от него дом остался его приёмному сыну, охотнику, как и мы. Этот умелец смог всё здесь обустроить «не хуже, чем у людей». А потом Дэв остепенился и отдал это Убежище Баку. Ну и затем в его и так неспокойную жизнь припёрся такой весь распрекрасный я, — Спенглер говорил так, словно его названный брат был всё ещё жив, и Манн не стал прерывать его, возвращая в «здесь и сейчас», где Бакстер уже год как мёртв. Это было бы жестоко. — Правда, лесник тоже со своими причудами был. Я слышал, что он отшельником жил до того, как пацана приютил, так кукушкой немного двинулся, словно его преследовал кто-то постоянно. Параноил дико. Поэтому и не удивляйся, — заранее предупредил Алекс, шаря рукой за шкафом в комнате. Тревор молча стоял в дверном проёме, ничего не спрашивая, хотя очень хотелось. И вдруг часть пола, казалось бы, деревянного, со скрипом и противным звуком трения камня о камень поехала под дальнюю стену, где располагалось окно с тёмно-синими занавесками, открывая взору тёмный квадратный проход вниз. У Манна не осталось слов, кроме как «охуеть можно», и он не понял, сказал ли он это вслух или нет. Судя по смеющемуся лицу рыжего, всё-таки сказал. — Я был того же мнения, и до сих пор никто не знает, как это тому чокнутому удалось, даже он сам не помнил, — Алекс аккуратно закрыл рот Рикошету. — Прикройте икало, мой дорогой амиго, и следуйте за мной, — не дожидаясь возмущений по поводу «икала», Спенглер потопал вниз по лестнице, подсвечивая себе телефоном, хотя и так знал, что не оступится. Дождавшись Тревора в конце лестницы, Алекс сделал приглашающий жест вглубь коридора, уходящий куда-то дальше дома. Манн послушно побрёл вперёд, светя фонариком и на всякий случай смотря под ноги, пока не наткнулся глазами на тупик и встал, как вкопанный, и только хотел обернуться, как почувствовал несильный укол острия клинка, и оно грозило впиться в кожу ещё сильнее. За его спиной слышалось только напряжённое молчание. Тишина ударила по ушам. А может, это был страх и ухнувшее в пятки сердце. Он замер, даже не дыша. Это ловушка! Спенглер… предал его? Нет, нет, нет, этого не могло случиться, в этом не было смысла. Однако нет времени на раздумья. Быстрый шаг левой ногой вперёд, правой в сторону, уходя из-под линии удара, но когда охотник с молниеносной быстротой развернулся, готовясь кинуться в бой, канадец только прыснул со смеху, оставляя Рикошета в ещё большем недоумении. — Да успокойся, кошка ты истеричная, я пошутил. — Хреновый из тебя Джордж Карлин*, — страх отпустил совсем, и Тревор расслабил напряжённые и даже немного оцепеневшие мышцы. И мрачно, с долей деланой обиды, добавил спустя пару секунд: — Придурок. — Не придурок, а солнышко, заруби себе это уже на хвосте, — Алекс шагнул ближе к другу и совершенно неожиданно щёлкнул его по носу. — Нет у меня хвоста, — Тревор захлопал глазами и встряхнул головой, ну точь-в-точь как кот. — Да? Искренне сочувствую, тяжело тебе, дружище, без хвоста-то, — канадец всё продолжал насмехаться. И как только Манн понял эту библейскую отсылку к их недавним шуткам о хвостах, он рассмеялся. И как он раньше жил без этих эмоций? Рикошет понял, насколько же он любил вот так просто и беззаботно смеяться, словно и не гонится за ними сама Смерть и это не они нажили себе проблем в лице мутного Дарио. И вот так, смеясь над общей шуткой, как старые закадычные друзья, встретившиеся спустя много лет, охотники дошли до лестницы. Алекс зашёл за неё, между двумя земляными стенами. Снова зазвенели ключи, послышался характерный щелчок открываемого замка, а затем тяжёлая незаметная в темноте дверь с коротким скрипом открылась, пропуская парней внутрь подземного помещения. Спенглер нащупал ладонью выключатель и включил свет. Тревор удивился подземному ходу? Забудьте. Сейчас он и вовсе был в маленьким таком шоке. Рыжий его культурно-немое ошеломление прервал. — Что ж, осматривайся здесь, а я в магазин, совсем забыли мы с тобой пожрать что-нибудь взять. Остаёшься за главного, смотри не гадь, лоток наверху. — Вот возьму и из принципа на кровать тебе нагажу, — выпалил в ответ Тревор. — А ты убирать будешь. Раб. — Вот истинный кот! — Спенглер всплеснул руками, не убирая с лица смешливого выражения. — Его только в дом запустили, а он уже свои права качает. И вообще, я тебе потом тапком по жопе настучу и носом ткну в место преступления. Наконец, болтливый языкастый Алекс скрылся за дверью, и Манн тихо выскользнул за ним. Просто так, на всякий случай. Но Спенглер просто ушёл, ничего дурного не произошло. Этот дурак напугал друга своей идиотской шуткой с ножом, вдруг снова решит приколоться и запрёт его здесь, в этом подземелье, без еды и воды? Кстати, о еде. Тревор ужасно голоден, но даже об этом можно пока забыть, ведь его ждёт осмотр нового места! Помещение напоминало соединённые библиотеку и какое-то рабочее место, либо же читальный зал. Большое раскладное кресло-кровать зелёного цвета с удобной спинкой, рядом тумбочка с пустой бутылкой пива на ней и мусорное ведро, наполовину заполненное фантиками от сладостей. Дубовый стол у стены, на нём настольная лампа и запылившийся ноутбук, несколько хаотично разбросанных книг и стопка исписанной бумаги. Дополнял картину фантик от шоколадки. От стола немного отодвинут стул с мягким сидением и спинкой. Манн ничего не стал трогать, как будто пришёл в музей, и медленно, рассматривая всё досконально, поплёлся дальше, между стеллажами книг, заботливо расставленных в алфавитном порядке. И вряд ли всем этим занимался Алекс. Здесь было много всякой всячины. Рикошет не читал каждый корешок книги, на некоторых банально не было названия, а что-то достать он не решался. Однако он уже успел понять, что тут хранится не только классика литературы, но и действительно полезные для охотника (и не только) книги, даже странно, что по енохианскому не нашлось ни одного источника. Были здесь и ящики с разномастными артефактами и какими-то безделушками, отдельные несколько полок занимали травы в банках. На скотч к ним были приклеены названия. Что-то Манну знакомо, что-то нет, но он даже не хотел разбираться. И не думал, что Спенглер тоже имеет представление, зачем многое из этого добра ему вообще надо. Осмотрев всё здесь, в подземелье, Манн отправился наверх, ведь он так и не успел толком ничего изучить. Но наверху ничего интересного и не было. Холодильник так и манил к себе голодного охотника. Тревор открыл его и едва сдержал разочарованный вздох. Пусто, и этого следовало ожидать. Судя по тому, как тут всё запылилось, Алекс и сам давно не появлялся в Убежище. Теперь Рикошет понял, почему рыжий так называет это место. И не поспоришь. Зато живот охотника с жуткой настойчивостью спорил со своим обладателем и требовательно урчал. Манн только надеялся, что канадец не задержится в баре или пабе, неважно. Пусть сейчас раннее утро, Спенглер вполне может. Что творится в его кудрявой голове, наверное, всегда будет для Манна загадкой. Отчаявшийся найти что-нибудь съедобное Рикошет побрёл в комнату, где сел на одну из кроватей и откинулся спиной на стенку. Под землёй ему всё ещё было неуютно, вспоминались те катакомбы Катрины с тюрьмой, их с рыжим беготня по коридорам и ползание по вентиляционной шахте. Знакомство забавнее некуда. — Дорогая, я дома, — нараспев крикнул Алекс, открыв дверь и зашуршав пакетами. Манн закатил глаза и ничего не ответил. Себе дороже. А вот желудок прибытию Лиса был очень рад и даже радостно забурчал. — Перекуси, пока я тут что-нибудь сварганю, — Спенглер протянул напарнику небольшую пиццу, завёрнутую в целлофановый пакет. Она была ещё тёплая. Запахло колбасой и сыром, и Тревор, впившись зубами в пиццу, пробубнил «спасибо». Проницательности Алексу тоже было не занимать. Либо же живот урчал так громко, что рыжий слышал даже из коридора.***
«Дом сюрпризов», иначе место, куда попал Рикошет, и не назовёшь. Убежище в очередной раз оправдало своё название в его глазах, когда Тревор узнал, что оно ещё и сплошь заговорено от всего, чего только можно. Поэтому Манн ещё чувствовал тревогу, а Спенглер был таким спокойным и расслабленным. И мысленно Рикошет не мог не поблагодарить чокнутого старикана, который всё это сотворил. Возможно, его паранойя была и не такой уж необоснованной. Но благодаря ему Тревор и Алекс сейчас спокойно сидели и пили виски, закупленный рыжим в больших количествах, рассчитанных, наверное, на компанию человек как минимум десять. Рикошет отказывался поначалу, но рыжий издал лишь многозначительное «пффф» и безапелляционно наполнил бокал, предназначавшийся другу. Плавно место попойки перенеслось наверх, в комнату, где охотники развалились по разным кроватям. Манн пил мало и не опьянел совсем, а вот канадец много и залпом, из-за чего его сейчас распирало на «поболтать» немного сильнее, чем обычно. Рикошет и слова не мог вставить, а уши медленно, но верно сворачивались в трубочку. Спенглер говорил обо всём. Только не о чём-то дельном. Спустя мучительно долгое время Тревору удалось-таки вставить свою фразу и переключить неумолкаемый поток слов рыжего на нужный лад: — Слушай. Помнишь, Анхелико говорил о каком-то Матанзе? — Допустим, — кажется, даже голос Алекса стал чуточку трезвее, как только завелась серьёзная тема. — А что? — Да ничего, кроме того, что у меня очень нехорошее предчувствие насчёт этого имени. Я просто подумал… Даже ангел, уж точно повидавший виды, называет этого Матанзу «Монстром». А учитывая, что он брат Дарио, это совсем уж плохо. Как бы мне хотелось просто преувеличивать, но я сомневаюсь. А что ты думаешь? — Манн сел на кровати, сложив ноги по-турецки, и взглянул на Алекса, ожидая ответа. Рыжий, прикусив нижнюю губу, задумчиво молчал и даже не глядел в сторону напарника. Додумав мысль, Спенглер тоже перешёл в сидячее положение. — Меня ещё тогда Анхелико такими новостями не обрадовал. Просто было много других проблем, вот и не стал спрашивать. А надо было бы. Хотя, по-моему, и Анхел ничего о нём не знает толком. Матанза… Про него даже в информации о Дарио нет никаких упоминаний. Просто указано, что так и так, есть брат. Но больше ничего. И я сам боюсь, что твои опасения будут не напрасными, — Алекс устало вздохнул и опустил плечи, держась за больное левое. Впервые за всё время общения с канадцем Тревор видел его таким замученным. Больше не позитивный языкастый малый, а конкретно уставший от всего этого дерьма мужчина, взрослый и повидавший и переживший столько, что и врагу не пожелаешь. Манн не стал ничего спрашивать, поражённый внезапной переменой, но Алекс, словно прочитав его мысленный вопрос, заговорил сам: — Как я устал от всего этого. Терять близких людей, а потом пытаться мстить, но безуспешно. Бегать за этой путой Катриной… Хотя что я несу, будем честны, пока что только мы от неё бегаем, поджав хвосты, потому что не знаем, как справиться с ней. Ещё и новых врагов себе наживаем, а тут опачки — и снова неизвестность! Больше всего меня беспокоит, что мы вообще нихрена не знаем, с кем связались. Допустим, мы разобрались с Катриной, но где гарантия, что на нас не выйдет семейство Куэто? И снова пытаться хотя бы выжить для начала, а уж потом бороться с новой проблемой. Некоторые охотники мочат себе поехавших зверушек спокойно и не парятся, живут в своё удовольствие, но моя задница притягивает к себе проблемы. — Наши, Алекс. Наши задницы притягивают проблемы, — Тревор не хотел, чтобы один из главных оплотов вечного неунывания находился в таком подавленном состоянии, сгорбившись и заливая в себя алкоголь литрами. И далеко не потому, что хотел расслабиться и прибухнуть вечерком. Рикошет хотел дать ему понять, что Алекс не останется в одиночку против нависшей над ними угрозы. — Я тебя как никто другой понимаю, но не вздумай опускать руки, рыжик, — Манн что, действительно так его назвал? — Всегда продолжай бороться, потому что ты не один, — Тревор встал со своего места, подошёл к всё ещё поникшему Алексу и ободряюще похлопал по плечу, как бы на деле подтверждая сказанную им фразу. Спенглер поднял глаза, выдавил слабую улыбку и кивнул в знак благодарности. Его черёд быть немногословным. Зато Манну захотелось перевести тему. — Ты так запаниковал, когда чуть не сорвался, даже не понял, что ты опять на крыше. И когда ждали, вниз не смотрел. Высоты боишься что ли? — карие глаза Тревора лукаво блеснули. — Ой, да иди ты нахрен со своей внимательностью! — Алекс обиженно надулся и, вздёрнув нос, отвернулся от напарника. Хотя бы стал похож на прежнего Спенглера. — Я тебе рассказывал о нашем с Джеффом прыжке веры с водопада. С тех пор всё равно не до конца у меня фобия прошла. Дальнейший вечер прошёл уже без тяжёлых разговоров, которых Алекс уж очень не любил, но и канадца, и Рикошета, не отпускало чувство надвигающейся беды. Сейчас они в безопасности, но что может случиться, когда охотники выйдут на игральную доску снова? Они не будут сидеть в Убежище вечно, а враги, как известно, не дремлют.