***
Домой они вернулись к полуночи. После настолько длительной прогулки хотелось лежать пластом, и даже глинтвейн не помог. Скинув тяжелые сапоги на каблуках, Наташа присела на небольшой пуф, что стоял у самой двери. — Никогда не умела выбирать удобную обувь, — пробормотала Нат, закрыв глаза. — Бери кроссовки, тогда точно не ошибёшься. — В следующий раз одолжу пару у Джима. Сорок третий размер как раз по ноге. — Так, мне нужно в душ. — А у меня ни на что не осталось сил, — хмыкнула Нат. — Быть может, хочешь узнать, что тебе подарил Санта? Открыв глаза, Наташа заметила, что под ёлкой, что стояла на маленьком столике, лежала небольшая, продолговатая коробочка, украшенная красным бантом. Рядом с ней стояла и коробочка, предназначенная Шэрон, но почему-то всё ещё не открытая ей. Взяв коробочку, Шэрон подошла ближе и протянула подарок Наташе. — С Рождеством, Ната. Моргнув, она приняла коробочку из рук, одним движением развязала бант и сняла крышку. Тонкая золотая цепочка лежала на мягкой красной подушечке, заканчиваясь небольшой пластиной с надписью «Принцесса» по-русски. Подняв взгляд на Шэрон, Наташа открыла рот и сначала ничего не могла сказать. — Это браслет? — нервно спросила она, боясь коснуться украшения пальцем. — Да, — подтвердила Шэрон. — А я купила тебе пижаму, — с разочарованием сказала Наташа. — Да, розовую, коты едят нутеллу, всё как я люблю. — Но это браслет! — Красивый? — Очень. — Так примерь. — Шэрон! — Давай сюда. Ласково улыбнувшись, Шэрон взяла браслет. С интересом наблюдая за тем, как Шэрон ловко перекинула цепочку через её тонкое запястье. Пальцы Шэрон были тонкими и длинными, Наташа любила просто смотреть на них, получая эстетическое наслаждение. Её прикосновения оказались холодными, но несмотря на маленькое неудобство, Наташа позволила ей закончить своё дело. Подняв руку вверх, она любовалась маленькой прямоугольной пластиной с надписью на родном языке и улыбалась. Она не знала, в курсе ли Шэрон, что означало это слово или просто купила то, что нашла. Но когда она вдруг произнесла слово вслух, словно прочитав, с явным акцентом, Наташа заулыбалась. Это словно раскрывало душу Шэрон для неё, для Наташи. — Не быть тебе русской шпионкой, — мягко сказала Наташа, любуясь браслетом. — Ну, на этот случай у нас есть ты. Обучим бесплатно. Проникнувшись, Нат втянула Шэрон в мягкий поцелуй, ласково держа её за подбородок. Та не осталась в долгу, вытянув руки, она обняла Наташу за шею, прижимаясь. Наташина куртка была немного влажной от растаявшего снега, но это не имело никакого значения. — Мне всё ещё нужно в душ, — пробормотала Шэрон. — Составить тебе компанию? Кажется, Шэрон была готова сказать «да», но в дверь неожиданно кто-то постучал. Недоверчиво взглянув на Наташу, Шэрон поднялась и тихими шагами подошла к двери. Снова послышался стук, нервный, зовущий. Наташа вздрогнула, но Шэрон, взглянув в глазок, не коляблясь, открыла дверь. В ту же секунду в коридоре оказался Кэп в полном боевом обмундировании, держащий на руках Сэма, схватившегося за бок. Уступив место, Наташа помогла усадить Сэма на пуф, испуганно переглядывались с Шэрон. Она заметила кровь на руке Сэма и скривилась, пытаясь представить, что могло произойти. В голове пронеслась только одна мысль. Только не Джим. — Прости, — извинился Кэп перед Шэрон, — но нам больше некуда пойти. — А Щ.И.Т.? — Фьюри не должен об этом знать! — Но нужны медики, Стив! — Ты же умеешь оказывать первую помощь, ты два года отслужила в Щ.И.Т.е медсестрой. — Да у него живот вспорот, если он потеряет много крови, то ничего уже будет не сделать! — Положите его на пол, — вдруг вклинилась Наташа, — И отойдите. Шэрон, мне нужна аптечка. Здесь всего лишь небольшое ранение, несквозное, внутренние органы не задеты, иначе было бы хуже. Всё происходило в какой-то суматохе, и пока Стив ругался с Шэрон, которая была категорически против такой его выходки, Наташа старалась помочь Сэму всем, чем могла. Было время, когда её учили даже зашивать раны, разве она с этим не справится? Помнится, Директриса всегда говорила, что она самая сильная и стойкая, ласково звала её своим «паучком», отправляя на опасные миссии, лишала простых привилегий и оберегала от неё свою дочь. Эти воспоминания возникли в голове вместе с инструкциями. Наташа делала всё по чёткому плану, следовала каждой приходящей в голову мысли, которые больше походили на инстинкты, глубоко дышала и старалась не говорить лишних слов. Она делала то, что всегда хотела делать – помогала. Боль, приходившая от воспоминаний, почти что не мешала, наоборот, отрезвляла, и мысли становились яснее. И пусть она прекрасно помнила, как зашивала себе большой порез на ноге после очередного задания, сейчас это ей только помогало. — Роджерс, какого, мать твою, хрена?! — злилась Шэрон. От той спокойной девушки, которую знала Наташа, не осталось и следа. — Ему нужна помощь, сейчас не время выяснять отношения! — Почему вы пошли на опасное задание без поддержки? Без прикрытия? — Баки не задание! — А Сэм видимо сам поранился, неудачно напоролся на нож из лего. — Ситуация вышла из-под контроля! Баки не опасен, на нас напали роботы, преследовавшие его, и какой-то чудила в костюме! — Доложи в штаб! — Нельзя! Нельзя никому знать о Баки, понимаешь? — продолжал Кэп. — Ты же знаешь, как это будет: они объявят его в розыск и повешают все глухари. Ты сама работала с Хилл, ты знаешь её методы. Ещё чуть-чуть и она спустит всех собак на сирот-близнецов, что попались нам в Соковии. — Это всё отговорки! — Да заткнитесь вы уже, оба! — вскрикнула Наташа. — Жить он будет, но, возможно, придётся обратиться к настоящим медикам. — Спасибо, — прохрипел Сэм, прикрывая глаза рукой. — Я в душ, — резко сказала Наташа, получив в ответ кивок Шэрон. Она долго отмывала руки от чужой крови. Следов на них не осталось, но было такое чувство, будто бы кровь въелась в кожу и смешалась с сотней других похожих пятен, которые нередко окрашивали её руки. Душ не успокаивал, поэтому Наташа подняла вверх руку, чтобы полюбоваться на браслет, и заметила кровь на золотой пластине. Она поспешила отмыть её, но в памяти это пятно засядет надолго. Уже сидя в кресле рядом с Сэмом, Наташа пила чай, надеясь, что перевязка не понадобится, и размышляла о произошедшем. Джим написал, что с ним всё в порядке, и эта новость действительно радовала. Из мыслей её выбил шепот Сэма: — Спасибо, что спасла мою жизнь, — тихо сказал он. — Потому что кажется, что моих коллег это совсем не волнует. Шэрон склонна иногда пропускать многие очевидные вещи, а потом сердиться на всех за собственную невнимательность. — Тебе нужен отдых, — строго отчеканила Наташа. — Хорошо, паучок. — Как ты меня назвал? — зло спросила Нат. — Наташа, — непонимающе ответил Сэм. — Прости. Помотав головой и прикусив губу, Наташа уставилась в пол. Что, чёрт возьми, творится с её сознанием?***
Она проснулась от ужасно знакомого голоса. Шэрон спала рядом, а из соседней комнаты доносилось тихое сопение Сэма. Сев, Наташа поморщилась, пытаясь вспомнить, что такого ей снилось. Может быть, война? В голове был какой-то код, то ли от сейфа, то ли отчего-то куда страшнее и опаснее. Наташа попыталась вспомнить что-нибудь ещё, но не смогла – никаких мыслей, никаких идей; ни плохого, ни хорошего. Отвлекаясь на Шэрон, которая снова уснула за книгой, Наташа улыбнулась, провела рукой по светлым волосам, открывая лицо. Золотая пластина плавно легла на волосы, что-то внутри сжалось в комок. Всё ещё смотря на Шэрон, Наташа думала только о Пеппер. Было что-то в ней такое необычное, некий огонёк, который манил её как мотылька, и она никуда не могла деться от этого. Она следовала за этим светом, обжигалась, но получала своё, получала Пеппер, а потом возвращалась к Шэрон, пытаясь сделать вид, что всё в порядке. Наташа безнадёжно врала. Стив сказал однажды, что Наташа для Шэрон многое значит; это казалось ей странным, ведь они не знают друг друга и года, но сейчас она взглянула на эту ситуацию иначе. Она взглянула на неё со своей стороны, прямо на Пеппер, которая, казалось бы, значила необъяснимо много для Наташи. Браслет лишний раз напоминал о том, что Наташа – предатель; и это истинная сущность чудовища, которую она постоянно подавляла. Она словно металась с одной стороны на другую, пытаясь понять, какая из них правильная. И чувствовала угрызения совести из-за Шэрон, понимая, что не заслуживала ни её, ни Пеппер. Поднявшись, она накинула халат и пошла на кухню. Пить хотелось невероятно. Проходя мимо комнаты, она увидела, что Стив сидит рядом с Сэмом, на столе стоит ведро со льдом. Сэм аккуратно мазал губы кубиком, благодарно смотря на Кэпа. — Всё в порядке? — шепотом спросила Наташа, сильнее запахивая халат. — Да, вполне, — отозвался Стив. На его лице читалась усталость и сожаление. — Прости, что вторглись к вам в неподходящий момент. — Пустяки. Может, кофе? — Я не отказался бы от чашечки чая. — Предатель, — буркнул Сэм, которому всё, что оставалось – это наслаждаться льдом. — Ладно, наслаждайтесь человеческими напитками, пока я буду тут умирать. — Не драматизируй. Завтра уже ничего болеть не будет, — усмехнулась Наташа. На кухне было прохладнее, чем в остальных комнатах. Наташа включила электрический чайник и искала разовый пакетик с растворимым кофе. Стив сидел на табуретке, прислонившись головой к стене, и многозначительно молчал. Теперь, кроме всего прочего, было видно, как все события вымотали Стива. Он выглядел плохо даже для обычного человека, что уж говорить о суперсолдате. Наташа поставила перед ним чашку зелёного чая. — Держи, поможет успокоиться, — сказала она, но Стив так и продолжил сидеть, не двигаясь. — Спасибо, что спасла Сэма. У тебя хорошая реакция и полезные умения, такие пригодились бы в бою. — Поработай медсестрой на войне, и будешь уметь не только это. — Не знал, что ты была на войне. — Я не люблю об этом вспоминать. Война – вещь не из приятных, — холодно ответила Наташа. — А Шэрон… — Не знает. Я и сама не знала до того, как ты притащил Сэма сюда. — Тайны портят отношения, — не задумываясь, бросил Стив. — Из-за Баки я потерял Тони. — Кто такой Баки? — Мой лучший друг. Мы дружили с самого детства, а потом он погиб, упав с поезда. А однажды я встретил его, живого и с металлической рукой, абсолютно не помнящего свою жизнь. И, как следствие, меня. — И ты думаешь, что сможешь изменить его память? Вернуть её… или типа того? — Нет, — Стив опустил голову, — конечно, нет. Я просто хочу вернуть друга и помочь ему освоиться здесь. — И… всё? Или была причина, по которой вы с Тони расстались из-за Баки? — перегнув палку, спросила Нат. Пути назад, в общем-то, уже давно не было. — Тони ревновал, а я… Я даже не знаю, что я. Но это было лучшее решение. — А у него был повод ревновать? Ну, то есть этот Баки… Тебе просто друг? Подняв брови в удивлении, Стив умудрился ещё и покраснеть. Он не любил болтать о себе, тем более о своей жизни и чувствах, но раз начал, то отступать не собирался. — Когда мы были на войне, Баки никогда не стеснялся и рассказывал мне о своих похождениях, — начал Стив, нервно потирая пальцы, — он переспал с каждым блондином в нашем полку. Кроме меня. Я был в него влюблен ещё совсем мальчишкой, а потом был вынужден прятаться под кроватью, на которой Баки трахал очередную жертву. Перед той самой миссией, когда Баки погиб, я рассказал ему, что чувствую, и мне досталось несколько поцелуев, а так же много обещаний о том, что он со мной сделает, когда мы вернемся. Но он не вернулся. — И ты… Ты ищешь его из-за этого? — Нет, — помотал головой Стив. — Я только лишь хочу помочь, не более. — То есть, говорят правду, любовь проходит? — с волнением спросила Нат. — Я просто понял, что никогда не любил Баки. — Вот так просто? — Ну да, — пожал плечами Стив; для него всё было очевидно. — Это не любовь. Привязанность, чувство вины и долга, но не любовь. — И когда ты это понял? — Когда встретил Тони. Взгляд, которым одарил её Стив, было сложно как-то охарактеризовать; в нём одновременно можно было разглядеть горечь потери и слёзы радости. Поджав губы и что-то пробормотав себе под нос, Стив потянулся за чашкой и сделал глоток, почувствовав аромат мяты, что исходил из чашки. — Я не понимаю, — с замешательством сказала она, наконец, сев. — Если всё так, то почему ты гоняешься за Баки, а не ищешь пропавшего Тони? — Его не надо искать, он у Беннера. — Я не об этом, ты знаешь. — Почему я не скажу ему, что всё ещё люблю? — Да. Лёгкий смешок вырвался из груди Стива. Он достал из кармана старенький смартфон и снял экран с блокировки. Стив смотрел на список контактов, и при взгляде на простое «Тони» щемило в груди. У него не было ответа. — Ты должен сказать ему, — продолжила Наташа. — Как мне, объяснить. Чтобы он видел разницу в отношениях к нему самому и Баки. — Признаться в любви сложно, даже когда ты делал это миллион раз. Тони непредсказуем. — Ты можешь никогда не найти идеальный момент. — Я знаю, но… Стиву пришлось прерваться, послышался голос Сэма, и он, как лучший друг, был должен помочь справиться с очередной неприятностью в жизни. С Тони он разберётся позже, им нужно всего лишь встретиться. Это выполнимо.