Слёзы и чувства

Исами никому ничего не сказала. Она сдержала слово, и, хотя я смотрела на всех с подозрением, на мои взгляды никто не отвечал так же. Я видела, как все всегда мне улыбаются, и радовалась. Наш секрет остался только нам. Зато Тэн всегда смотрела на меня. Чаще всего она встречала меня улыбкой, но позже я замечала, как она осматривает мои руки, ноги, шею (когда она открыта), лицо. Иногда шепчу ей: «Всё в порядке». А то она беспокоится за меня, как более старшее поколение, пережившее «первый акт». Думаю, я козырь Кукловода в этой игре. Я делаю его игру интереснее. Особенно теперь, когда мне приходится скрываться от всех, зажиматься, утаивать что-то, всё также помогая каждому. Какая же он сволочь всё-таки. Но меня к нему тянет… Таким образом, прошёл год. Я отпраздновала своё семнадцатилетие в кругу друзей. А ночью с Кукловодом. Потом удивлялась, что за царапины у меня на спине, которые еле удалось скрыть рваными футболками. Кукловод приходил каждую ночь, и чаще всего мы долго разговаривали. Я собрала его дневник целиком и прочитала все страницы. Мы обсуждали его жизнь, и чтобы пожалеть его, мне приходилось долго добиваться его поцелуя. Кукловод почти не разрешал мне к нему прикасаться. Я могла лежать у него на груди, рядом, обнимать, но целовать со всей страстью, что кипела во мне при нём, нет… Джон, я его иногда так называла, прерывал меня каждый раз, когда я хотела расстегнуть пуговицы на его рубашке. Я целовала его редко, то есть не так часто, как хотела. Он просто боялся ко мне прикоснуться и позволить прикоснуться к нему, чтобы мне снова не было больно и неудобно, ведь после нашего третьего раза он понял, что причинять боль у него получается лучше, чем удовольствие. Чаще он был неприступен. Последние пару дней он не приходил вообще, а несколько слов кидал по камерам. Говорил, что ужасно занят. Я угукала на каждое его слово, потом шагала проходить испытания. И вдруг, когда я зашла в комнату, услышала шум в динамиках, неразборчивое шуршание. — Кукловод? Всё нормально? — с беспокойством спросила я. — Камера твоя не работает, ты ничего с ней не делала? Я подняла брови. Я сломала камеру? Я стала вспоминать, трогала ли я её вообще, а потом вспомнила, как кинула в неё кроссовкой ночью, потому что алый фонарик мешал мне спать. Он мигал. — Не знаю, не помню. Но могу починить, у меня тут есть отвёртки, да и Джек как-то показывал мне… — Да, пожалуй, позову Райана… Я цокнула языком. Зачем сюда Райана? Он же обязательно что-нибудь колкое в мой адрес скажет. Без разрешения Кукловода, он всё равно ничего не видит, я взяла отвёртку и стала подкручивать некоторые шурупчики, стоя на табуретке. — Что тут надо починить? — вдруг живо сказал Райан, и я чуть не упала от шока. — Ничего, я сама! — чуть наклонившись к камере и посмотрев на все шурупчики, сказала я. — Кукловод, лучше стало видно? — Да, молодец, — усмехнулся мужчина, и я усмехнулась. — Тут Райан, быстро прибежал. Я чуть с табуретки не свалилась… — Хорошо, что не упала, — сказал Кукловод. Я поглядела на Райана, его глаза округлились. Наверное, не ожидал, что между нами с Кукловодом может быть такая дружелюбная беседа. Он не знает, какими мы с ним можем быть. Особенно вместе, в моей кровати, голые. Снова переведя глаза на камеру, я улыбнулась ей самой милой улыбкой, которой могла, понимая, что Кукловод мне сейчас тоже улыбнулся. Райан распахнул глаза ещё шире, а я спрыгнула с табуретки на пол. — Спасибо, Райан, что помог, — улыбнулась я, протягивая ему руку. — Я же ничего не сделал… — И что? Ты же прибежал мне на помощь? — Я снова поглядела на камеру, а потом на Форса. Он пожал мою руку, пожал плечами и вышел из комнаты, поглядев на меня напоследок. Я хихикнула и, послав снова занятому Кукловоду воздушный поцелуй, вышла из комнаты для прохождения новых испытаний. Помогла Дженни с готовкой, пообещала Джиму потаскать вместе с последователями продукты, новую одежду и медикаменты, нашла Джеку какую-то неизвестную мне штуку и поговорила по душам с Тэн. Вроде всё было хорошо, я гуляла по дому, особенно когда уже сил не было терпеть боль в руках. Я не заглядывала в комнаты, я рассматривала коридоры, картины, а потом решила спуститься в гостиную, вспомнив о просьбе Джима поговорить о Кукловоде. Зайдя, я отвлеклась и прислушалась к прихожей. Там как раз слышались голоса Джима, старика Билла, Джека и Дженни. Живой спор это то, в чём я хочу поучаствовать. Я же грёбаное Перо. Нет, мне нравится это прозвище, поэтому я и знаю почти каждого жителя этого дома. — Не делай этого, Джек! — крикнул Джим и зашёл в гостиную. Он подошёл ко мне, пока дверь ещё не захлопнулась, но мы услышали крик за ней: — Я решил! Это же наш шанс! Я не понимала, что происходит, и побежала к двери но тут меня откинул огромный взрыв, последнее, что я видела, была входная дверь гостиной, которая задрожала и слетела с петель.