Мой Профессор

— О, а вот и обед. Привет, Чарли. — Леншерр словно зверь накинулся на парня, жадно целуя его губы, приобнимая свободной рукой за талию и бесцеремонно прижимая к своему телу. Ох, он чёрт возьми весь год, два или все три мечтал это сделать, и если быть честным, то не только это он мечтал сделать на этом столе. Чарльз невольно отступал и теперь оказался зажатым у стола. Сердце пропустило удар, а потом заколотилось, как бешенное. Взгляд Леншерра буквально гипнотизировал. Ксавьер ничего даже пикнуть не успел, как его губы оказались заняты поцелуем. Шатен уперся руками в плечи Эрика, словно бы пытаясь ему не позволить приблизиться, но эта попытка была слишком слабой, чтобы назвать её настоящей. И даже мысли не возникло не ответить на поцелуй. Губы Леншерра были мягкими и в то же время напористыми, а его руки и тело... Сильные и крепкие. Куда более крепкие, чем у самого профессора. Вот черт... Нет, он понимал к чему это шло, а потому не мог так просто... Ксавьер повернул голову вбок, делая глубокий вдох, облизывая и без того влажные губы, после чего пробормотал. — Стой. Подожди... Я ведь не сказал, что буду с тобой встречаться. Откуда такая свобода действий?! — принялся протестовать шатен. Эрик был безмерно рад тому, что Чарльз оказался таким податливым и восхитительным. Его тёплые мягкие губы, на вид казались всегда такими яркими и сладкими, словно бы Профессор специально его дразнил и обмазывал вишневым джемом или чем-то в этом духе. Ох, кто бы знал, насколько сильно Леншерр ощущал это притяжение к своему преподавателю, как сильно хотел ощущать его рядом, смешить и радовать. Вот только.. Чарльз вырывается из поцелуя, но Эрик не выпускает его из объятий, продолжая как замороженный смотреть на его губы. Или глаза. Мм.. — Вы и не отказались — Напомнил ему рыжеволосый и хитро оскалился. — А если вы и скажите мне "нет", то позвольте продемонстрировать то, от чего вы отказываетесь. — "Но Вы и не отказались" —слова поражают Чарльза, как молния. Ну, да ведь, он не сказал "нет". Хотя, стоило бы. Но почему-то Ксавьер просто не может этого сделать, и сейчас ему под силу только стоять и тяжело дышать. Нет, в какой-то момент он собрался произнести это слово, но Леншерр его опередил, предупредив, что он все равно покажет то, об утере чего шатен вполне вероятно будет потом жалеть. Профессор прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, после чего перевел свой взгляд снова на Леншерра, невольно кусая нижнюю губу от волнения.. — Никакого уважения, — с укором произнес он, специально чуть склонив голову так, чтобы до его губ было сложнее добраться. Он прекрасно понимал, что если его поцелуют, то все.. Он и сейчас то не сопротивлялся, а так просто пропадет, потому что на губах до сих пор горел поцелуй Эрика. Такой жаркий.. И чувственный. Эрик смотрел на то, как меняется лицо профессора, пока он осознавал сказанное и анализировал ситуацию и просто стоял, не способный отвести глаз от его не возможной красоты. Ну, как?! Как в нем могло сочетаться и красота с умом, и доброта с требовательностью к своему предмету. Как он мог быть таким утонченным и нежным? Чёртов шлюшка-девственник. Сделав глубокий вдох, Леншерр постарался успокоить своё бешено скачущее сердце и снова улыбнулся, только уже мягче. — Я вам совсем не нравлюсь? — Тихо поинтересовался тот, приподнимая руку, которую он продолжал держать, затем не сводя взгляда льдистых глаз с возлюбленного, нежно поцеловал кисть, а затем и каждый пальчик по отдельности. — Если вам все это так не нравится.. можете пожаловаться декану, я пойму. Я вас прекрасно пойму, потому что люблю вас. — Еще тише прошептал Эрик, прижимаясь щекой к ладони, которую сам и положил. Чарльз замер. Не нравится ли ему Эрик? Ксавьер пробежал взглядом по мужчине перед ним. Он был сильным, уверенным в себе, порой даже наглым (чересчур наглым), но в то же время надежным, обязательным, по большей части пунктуальным. Леншерр так же был умным, с чувством юмора и долга, добрый, хотя в нем иногда и проступала жесткость, граничащая с жестокостью. Взгляд серых (а иногда серо-зеленых или зеленых) глаз заставлял по телу бегать мурашки, а в ответ на его неповторимую широкую улыбку Чарльз не мог не улыбаться. И несмотря на то, что Эрик его частенько бесил или жутко смущал, он все же нравился ему. Безумно нравился. И сейчас, когда рыжеволосый признавался ему в любви и так нежно целовал его руку.. Сердце замирало, а дыхание перехватывало. Вот она правда, но если он признается, то пути обратно не будет. Он невольно даст свое согласие на все, что будет дальше и... Но боже, этот взгляд! И Чарльз просто не может соврать, да и не хочет. Он легко гладит пальцами прижатой руки висок Леншерра, облизывает губы и выдыхает: — Нравишься. Ты мне нравишься, Эрик. Но я не могу себе этого позволить.. Ты ведь мой ученик. Это противоречит всем моральным принципам. Но и устоять перед тобой мне становится все сложнее.. И сейчас ты просто в наглую этим пользуешься. Этому я тебя не учил, между прочим — выдыхает Ксавьер. Рыжеволосый чувствует, как постепенно его недоступный образ профессора тает, оставляя после себя только настоящего человека, обычного: со своими страстями и желаниями. Он представляет насколько сложно говорить подобное Ксавьеру, и теперь противореча его словам, чувствует величайшее уважение к тому, что Чарльз тоже вот так взял и признался, зная, что если их кто-то услышит, то обоих выкинут из университета. Леншерр улыбается из-за этих легких касаний и честное слово, пытается не пугать Чарльза своей широкой улыбкой, но ничего не может с этим поделать. Он едва не светится изнутри. — Но, я уже не ученик минут пятнадцать как. А вы, пять минут, как не преподаватель. Вы.. Чарльз Френсис Ксавьер, который нравится мне до ужаса.. — Чарльз невольно тоже улыбается, когда наталкивается на эту лучезарную акулью улыбку. Однако следующая фраза заставляет его довольно напряженно вздохнуть. — Лишь образно. Но мы по-прежнему студент и преподаватель до того момента, как ты выпустишься, или если меня вдруг уволят. Чего я ,надеюсь, не произойдет.— Шатен чуть повел плечом и двинулся было с места, но в итоге лишь невольно потерся о Леншерра, сам сильно вздрогнул и вновь вжался в стол, постепенно краснея. Опять. — Ну все. Отойди.. Рыжеволосый немного растерялся, после фразы Чарльза и нахмурился, даже не думая отходить. Его рука снова осторожно легла на талию и ласково погладила, чуть сжимая его пальцами, только догадываясь насколько нежная и упругая кожа у этого ангела под одеждой. — То есть.. Вас останавливает только то, что я студент? — Сделал вывод тот, внимательно смотря на Профессора, затем снова приблизился к его лицу и внезапно сменил направление, прижимаясь губами к его уху. — Тогда.. я завтра же заберу документы из университета, только прошу, будьте моим. — Чарльз вздрогнул и вновь опустил взгляд, чувствуя вновь крепкое объятие, из-за которого он был вынужден прижаться к сильному телу Эрика. Дыхание у самого уха, и по телу бегут мурашки. Однако, Ксавьер не ожидает того, что происходит дальше. Его слова.. Шатен резко вскидывает голову и ошарашенно смотрит на рыжеволосого: — Что?! Не смей! Это же твое образование! И это далеко не первый курс! Все же коту под хвост будет! Не смей, я говорю! Слушай, я того не стою. Серьезно. Это... Это скорее всего просто мимолетное увлечение. Да и... Слушай, это будет очень глупо с твоей стороны. Я тебе не позволю! Сделаю все, чтобы тебе не вернули документы. Эрик, нет.— — Тише, Профессор Ксавьер, нас могут услышать. — ухмыльнулся тот, прижимаясь носом к тонкой, бледной шее, касаясь воротника и поднимаясь обратно к уху. Этот аромат.. Он пьянил. Будоражил новые ощущения внутри, заставляя связываться в ноющий от возбуждения узел внизу живота. Ох, этот Чарльз. Эрик мог бы часами наслаждаться одним только запахом парня, втягивая как можно больше, чтобы раз и навсегда его запомнить. Эти идеально подобранные духи смешанные с запахом геля для душа (который, кстати говоря, был не обычным мужским, а.. нет, не женским. Просто унисекс. Какой-то сладкий и терпкий аромат) и шампуня, заставляли хотеть его побольше. Ну, хотя бы попробовать.. — Эрик, да. Вы не понимаете. Я не собирался поступать в институт и хотел его бросить, но вы.. Вы мой чудесный преподаватель биологии, вы заставили меня остаться. Видели мою зачётку? Только ваши баллы там высшие. Я не пропускал ни одно ваше занятие, хотя меня могут отчислить за пропуски. Только ради вас я здесь. Я хочу видеть ваш образ снова и снова. Полюбил биологию, ради вас. И не могу вот так просто потерять ради какую-то корочки, которую, кстати говоря, я получаю тоже из-за вас.. — Чарльза пробила дрожь от дыхания Эрика. Тот ведь, когда вдыхал его запах, щекотал Ксавьера дыханием. Вот же... Шатен прикусил губу, к своему ужасу понимая, что невольно откинул голову назад , открывая полный доступ к шее. Однако, слова Эрика заставили его удивлённо замереть. Такой старательный ученик так относился к учёбе? Нет, конечно! Он все это говорит, чтобы успокоить Ксавьера. Точно! — Нет. Не откручивайся, Эрик. Да послушай же! — шатен уперся руками в плечи студента, вынуждая того немного отстраниться, потом сделал глубокий вдох, пытаясь в такой обстановке все обдумать. Парень отпустил руку шатена и быстро прошёлся по своим карманам, затем достал свою зачётную книжку и открыл, показывая ему свою успеваемость. — Я не лгу вам. Вот, пожалуйста. — Он хмыкнул, глядя на выражение лица Ксавьера и пожал плечами. Все ячейки, кроме биологии, были заполнены слабенькими тройками и только в ней была благородная пятерка с самыми красивыми инициалами. Через полторы минуты молчания Чарльз проговорил: — Не надо забирать документы. Я согласен. Я буду твоим... твоим парнем. Но это будет нашим секретом. В университете его никто не должен узнать. — — Вы.. вы будете? Ох, Проф.. — Радостный студент, поддался вперёд, снова накрывая мягкие, розовые губы своими, теперь растягивая поцелуй, как карамельную нугу.