катастрофическое

ударь меня. давай же, ну, пожалуйста, мне нужно почувствовать что-то куда более сильное, чем эта раздирающая пустота внутри. никогда не умела её останавливать; и, знаешь, сейчас не получится. всё заезженное и изношенное, ты знаешь об этом, и она знает, и случайно забрёдший сюда — тоже; об этом знают все и без чёртовых исключений, но они думают, что я в порядке, раз даю себе шансы, улыбаюсь и в целом живу — они правы, потому что у меня есть силы хотя бы для того, чтобы писать. и ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, лучше, чем я сама, потому что тебе я рассказываю абсолютно всё, ведь если не говорить, это задушит. я не могу сказать тебе точную причину, почему этот конверт окажется под твоими ногами сегодня вечером, хотя бы просто послушай, хорошо? послушай и промолчи, ведь мне не нужно твоих ответов, мне не нужно советов, чьих-то прикосновений — я в порядке, поэтому слушай. через три дня год, в курсе? дата, которая больше никогда не будет иметь значение, и единственное, что мне нужно — помнить, однако я всё помню. я, блять, знаю этот день наизусть, я, блять, сочиняла новые истории раз за разом той ночью, потому что мысли, чувства, эмоции — всё, блять, — переполняло меня, и, кроме как исписывать ненужные листочки, делать было нечего. я была тогда счастлива, верила в лучшее для всего, что есть в моей жизни, и просто жила, а теперь что? теперь я в порядке, правда; это, впервые, может, не самовнушение, потому что вчера я неумело, но эффективно предотвратила очередную настигающую бурю, потому что не происходит ничего катастрофически-невыносимого, потому что у меня есть о н а в том смысле, в котором есть, и этого достаточно, чтобы дышать. и у меня нет проблемы с тем фактом, что совсем уж недавно я покончила со всей этой всех заебавшей историей любви, от которой в итоге начало тошнить даже меня. здесь, серьёзно, ведь нет проблемы, просто самое отвратительное в том, что она сделала э т о. она смогла, а у меня, блять, сил не хватает. это неправильно, знаю, Господи, в курсе, мне нужно исправить это, убрать все её следы, все отпечатки и прочую чепуху, на которую я вечно натыкаюсь по реально чистой случайности. и, знаешь, я, правда, могу удалить всё, но не выкидывать же мне её письма, а? не выкидывать её боль, потому что это — точка отсчёта. и если время застыло, это не значит, что я тоже. а вот она смогла. знаешь, смогла? и она, действительно, молодец, я так чертовски сильно рада за неё и просто хочу, чтобы она была счастлива, потому что я, блять, счастлива. однако сама проблема в том, что вот это вот всё — реальное умение отпускать. у меня его нет. никогда, блять, не будет. поэтому просто ударь меня, а лучше убей, чтобы не чувствовать такое дерьмо больше. чтобы не писать о нём.