Осколки

Я ненавижу запах пороха. Мне кажется, он преследует меня повсюду и даже отдается горьким привкусом во рту. А ведь когда-то, еще не так давно, что бы окончательно забыть, я по-настоящему любил вдыхать полной грудью запах старого пороха, радоваться каждому новому дню, наполненному красками. Такими насыщенными и рассыпчатыми, словно песок, яркими, обжигающими глаз красками я каждый вечер покрывал небо, при помощи всего лишь только одной спички, да фитилей, сделанных из старых бечевок. И мне неважно было, насколько это противоречило законам нашего тихого города. Мне достаточно было только видеть настоящие улыбки на лицах людей, которые окружали меня тогда, да слышать радостные крики местной ребятни. Когда-то моя работа состояла в том, чтобы приносить людям радость. Оглядываясь назад, в то время, когда я даже и предполагать не смел, насколько ужасными могут быть последствия моего же увлечения, я с некоторым изумлением понимаю, что я, тогдашний, и я, сегодняшний – совершенно разные люди, живущие в двух совершенно непохожих друг на друга мирах. Один из них – это лишь только пестрый фантик от приторной конфеты. Другой же из них – ее ужасная горечь с обманчиво-красочной оболочкой, что на самом-то деле являет собой крысиный яд… …trois, deux, et maintenant un...* Резкий разворот, щелкает зажигалка, стремительный бросок точно в цель. Уши уже привычно закладывает от знакомого оглушающего взрыва. Впрочем, я настолько уже привык к его грохоту и постоянному гулу в голове, что уже совсем не слышу ни его звука, ни криков цели. Стало быть, все же оглох? Oui, il est plus probable**. На привале я почти полностью ныряю в свой рюкзак и в недрах его копаясь, вновь и вновь достаю динамит и многочисленные бомбочки различного размера и свойства, многие из которых я собираю на месте, из любых подручных материалов. Товарищи, поглядывая на меня, только качают головой, да развалившись у палатки, стучат ложками, жадно выковыривая последние крошки из консервных банок. Наши привалы становятся все более и более редкими, а запасы пайка постепенно скудеют, что не может не беспокоить. Впрочем, меня это мало волнует, ем я мало, редко и неохотно. Да и честно говоря, то, что я все еще могу есть после всего того, что вижу каждый день, это не перестает меня удивлять. Я всей душой ненавидел свою работу. Но теперь же… Работа моя давным-давно является неотъемлемой частью моей никчемной жизни. А то, что я делал раньше, кажется таким далеким, фантастическим и… невозможным? Приносить людям радость? Людям? Каким же? Слишком многие из них вот уже давно пропали без вести, или же попросту закопаны в промерзлой земле. А те немногие, кто мне дорог, сейчас очень далеко. В стране, где дожди никогда не длятся долго. В стране, что я называю домом. Ради них я и отправился в это забытое богом место. В чужую страну, души людей которой уже достаточно давно выгорели от жестокости и немыслимости этой чертовой войны, что развязана была по их же вине. Теперь моя работа — убивать людей. Одним только неуловимым броском раздирая несколько десятков людей вражеской стороны на мельчайшие кусочки. Даже если они и находятся на значительном расстоянии от меня, рано или поздно, волна взрыва все равно настигнет их. Уничтожать. Быстро и беспощадно. Не важно, сколько еще раз я буду вычищать со своей одежды брызги крови, и выковыривать ошметки внутренностей и кожи от подошв кирзовых сапог. Не важно, какая цель будет у меня сегодня. Вражеские мирные поселения? Женщины, дети? И что? Ce n'est pas mon problème***. Либо ты их, либо они тебя. Солдат не должен думать. Солдат должен исполнять. Даже если он лишится последнего, что когда-то еще делало его человеком. Да и можно ли даже после всего этого сохранить в сердце хоть какую-то человечность? Возможно ли вообще сохранить здравый рассудок? Я надеваю свои защитные очки и, все так же щурясь от резких вспышек бесконечных ярких взрывов, продолжаю делать свою работу. Почему я не сдаюсь? Почему не позволяю безумию полностью захватить свое давно уже умершее сердце? Я не знаю. Единственное, в чем я точно уверен, это то, что если сумею вырваться отсюда, сумею вновь вернуться, когда все это закончится, то я… Я, наверное, снова зажгу фейерверки. ___________________________________________________________ * …trois, deux, et maintenant un... (фран.) — ...три, два, а теперь... ** Oui, il est plus probable. (фран.) — Да, это более вероятно. *** Ce n'est pas mon problème. (фран.) — Это не моя проблема.