Рожденные драконами

Молния, озарившая вспышкой крышу сторожевой башни. Ливень, плотной завесой укрывший от глаз силуэт величественного дворца. Шум капель, разбивающихся о тёмную черепицу. Раскат грома, поглощающий все остальные звуки этого мира. Новая молния, выхватывающая на миг из темноты фигуру в плаще. И пусть лица не видно под капюшоном, он знает точно: это Сириус. Свет молнии гаснет, и поглотившая мир тьма кажется ещё непрогляднее, чем прежде. Нога скользит по мокрой черепице, тело теряет равновесие, падая с башни вниз. Его хватают в последний момент: холодные сильные пальцы крепко сжимают запястье. — Вега, — от этого голоса по телу пробегает дрожь. — Найди меня. Хватка слабеет, и он летит вниз, туда, где скрытая темнотой и дождём его поджидает смерть. Вега вздрогнул и открыл глаза: солнечные лучи скользили по лицу, отгоняя видения из сна. Рядом трещал костёр, воздух был напоен ароматом жареного мяса. Брюнет сел, оглядываясь по сторонам: Альтаир готовил, а Хадар чуть поодаль занимался лошадьми. Они покинули город в спешке, а Вега оправился лишь через день. Юноша так и не решился спросить, что именно произошло той ночью в Квартале Удовольствий. Что-то подсказывало, что сейчас не время ворошить воспоминания, которые причиняли боль спутникам. Альтаир был непривычно молчалив, Хадар вёл себя по-прежнему, но между двумя молодыми мужчинами будто выросла невидимая стена. Это напряжение не ослабло даже спустя неделю пути, кажется, даже наоборот — стало более явным. Вега пытался соблюдать нейтралитет, чувствуя себя маленькой зверушкой в пустыне, которую вот-вот поглотит песчаная буря, и не спрятаться, и не убежать, и не предотвратить. Они все были драконами, хранителями порядка, созданными богиней природы. Первым появился Хадар, за ним Сириус, потом Ригель, Альтаир, Вега и Адара, рожденный последним и погибший первым. Они могли стать для людей полубогами, могли править ими, держа в благоговейном трепете или страхе, но, не сговариваясь, все шестеро выбрали жизнь в тени, вмешиваясь лишь когда не было иного выбора. А потом появились древние, и привычный порядок вещей был нарушен. Они утратили силу, потеряли одного из своих, узнали горечь предательства, но даже рассеявшись по землям людей, они были верны своей дружбе. «Что же произошло в ту ночь?» Из задумчивости юношу вывел голос Альтаира: слишком резкий для обычного утреннего разговора тон заставил вздрогнуть и, наконец, обратить внимание на происходящее вокруг. — Почему ты ведешь себя, как ни в чем не бывало?! Неужели тебе не больно от того, что ты сделал? — Мне жаль, но выбора не было, — Хадар говорил мягко, будто объясняя ребёнку, но это лишь подлило масла в огонь. — Они были людьми! Они были обычными людьми, а ты убил их всех! Цель оправдывает средства, так ты считаешь? Знавал я одного дракона, который придерживался этого принципа! — в голосе Альтаира слышались гнев и горечь. Вега вздрогнул, как от удара. Юноша сразу понял, о ком говорит молодой мужчина. Сердце сжала ноющая боль, пальцы сжали ткань рубашки там, где много лет назад его ранил Сириус. — Прекрати, — голос Хадара звучал глухо. Молодой мужчина видел, что творится с брюнетом. — Не примешивай его. — А что иначе? — Парень уже не мог остановиться, словно кто-то подталкивал его, шепча «Ещё! Ещё!» — Убьешь меня, как тех смертных? Чем ты вообще отличаешься от тех монстров?! — Альтаир, — возглас Веги заставил рыжеволосого парня опомниться. Но вместо того, чтобы извиниться, молодой мужчина плюнул себе под ноги и ушёл, быстро скрывшись за деревьями. Вега знал, что он через какое-то время вернется: Альтаир был темпераментным, подобно пламени, но успокаивался так же быстро, как распалялся. Только вот раны, нанесенные им в гневе, не исчезали так же легко. «Забудь. Есть тот, кому нужно твоё тепло.» Брюнет поднялся и шагнул к Хадару, заключая его в нежные объятия. Блондин дрожал, сжав пальцы на рукояти меча, лишь благодаря силе воли он сдержался, чтобы не ударить Альтаира. Вега знал причину этой почти животной ярости: Хадар ненавидел убийц своей пары каждой частицей своей измученной души, и сравнение с ними было самым страшным из всех оскорблений. — Я знаю, что ты сдерживался до последнего, — голос Веги звучал мягко и уверенно. — Откуда тебе знать? — Блондин выдохнул, наконец, разжимая пальцы и убирая руку с меча. — Потому что я знаю тебя. — Юноша слабо стукнул молодого мужчину кулаком в грудь, где билось сердце друга. — Потому что это ты. — В такие минуты ты становишься невероятно милым, знаешь это? — Хадар будто стряхнул с себя напряжение. — Но я и правда убил их всех. — И спас меня. Так что виноваты мы оба. — Вега почесал щетину на подбородке Хадара. — Пойдем, поедим. Альтаир же старался, готовил для нас. *** Альтаир остановился возле большого дуба и сгоряча стукнул по нему кулаком. — Безумный Бог тебя за ногу! Внутри все кипело от злости, горечи и раскаяния. Он знал, что виноват не меньше Хадара. Он понимал, что переступил черту. Но даже так… Альтаир не собирался признавать, что блондин в той ситуации был прав. Ведь это значило бы, что их жизни ценнее жизней смертных. — Зачем вообще тогда мы решили сражаться?! — Молодой мужчина снова ударил по дереву, вымещая на нем свои эмоции. Именно в этот момент нечто темное, таившееся в глубине его разума с тех самых пор, как незаметно пробралось внутрь в Квартале Удовольствий, решилось, наконец, действовать. Альтаир лишь почувствовал, как внутри него что-то всколыхнулось, а после разум поглотила тьма. Чудовище в теле дракона криво усмехнулось и повело плечами, привыкая к новому телу. Оно вдоволь напилось гневом и болью этой плененной души: взять тело молодого мужчины под свой контроль оказалось довольно лёгкой задачей. Теперь осталось разделаться с двумя другими, и можно было считать своим место приближенного тёмного повелителя. С этим телом, пронизанным нескончаемой природной магией, чудовище было уверено в своём успехе. Медленно, но верно древнее порождение хаоса приближалось к стоянке драконов, шаг становился все более уверенным, рука легла на рукоять ятагана. — Альтаир! — Смуглый юноша сам подошел к нему, как только завидел за деревьями. Чудовище подняло на брюнета глаза, и в то же мгновение Вега понял, кто перед ним. Но было уже поздно: древний выпустил на волю силу дракона огня, и вокруг загудело пламя, объявшее деревья, глодающее траву и почву под ней. Все вокруг превратилось в огненную бездну, в центре которой хохотало чудовище в обличье рыжеволосого молодого мужчины. Хадар кричал брюнету отступать, тщетно пытаясь пробиться к нему. Вега упал на колени, задыхаясь в дыму, что становился все гуще. «Прости, Хадар. Но мы оба знаем, что сбежать нам не дадут.» Брюнет взглянул на фигуру Альтаира, окруженную огненным маревом, и собрал силы для рывка. Легкие горели огнем, от жара перед глазами все плыло. Но юноша не собирался так просто сдаваться. «Ещё нет. Ещё не всё.» Брюнет кинулся вперёд, слыша за треском падающих деревьев отчаянный крик Хадара. Будто это могло остановить его. Юноша чувствовал, как усиливается жар по мере приближения к древнему. Боль пульсировала во всем теле, одежда начала тлеть и юноша поспешно сбил пламя с рукава. — Альтаир! — Вега вцепился в плечи молодого мужчины мёртвой хваткой. Перед глазами плясали чёрные круги, собственный голос казался чужим. — Не сдавайся! Ради себя! Ради нас! Ради Ригеля! — Он не слышит тебя, — прозвучал над самым ухом насмешливый голос древнего. — Не сдавайся! — голос юноши перешёл в удивленный вскрик: Вегу с силой оторвали от Альтаира. Он упал на тлеющую землю, чувствуя, как сверху придавило чем-то тяжелым… Нет, не чем-то. Над ним возвышался Хадар, прижимая к земле, закрывая от магии дракона огня, которая бушевала все сильнее. — Пусти меня! — закричал Вега. Блондин тихо зарычал на него, не ослабляя хватки. Вокруг полыхало пламя, запахло паленым мясом, и тогда, впервые за долгое время, брюнет услышал крик Хадара, полный боли и злости. Что-то будто перещелкнуло в голове. Вега не слышал, как смех древнего оборвался. Он не видел, как Альтаир покачнулся и схватился за голову, сражаясь в незримой битве с древним. Битве за тело, разум и жизни близких. Вега стал землёй, стал камнями и корнями деревьев. Он полностью растворился в желании убить, не обращая внимания на то, что собственное тело уже на пределе. Он чувствовал её, эту тёмную сущность, ярче, чем когда-либо прежде ощущал древних. Она колебалась, словно огонёк свечи на ветру, а потом вдруг отделилась от тела Альтаира. В следующий миг древнего поглотила земля, будто огромное чудовище раскрыло пасть и пожрало его, перемалывая камнями, разрывая корнями деревьев, навсегда хороня под обугленными деревьями. Крик Хадара стих: он провалился в забытье.

***

Хадар пришёл в себя спустя два дня: лишь регенерация драконов спасла его от смертельных повреждений. Все это время молодой мужчина лежал в повозке, которая принадлежала торговцу средней руки, достаточно доброму, чтобы согласиться довести раненого до столицы, и достаточно осмотрительного, чтобы за пару золотых монет не задавать лишних вопросов. Вега и Альтаир ехали верхом рядом с медленно плетущейся телегой. «В прошлый раз я, в этот — Хадар. Долго ли удача будет улыбаться нам?» — Я рад, что вы целы, — подал голос блондин. — Хадар! — Молодые мужчины спрыгнули с лошадей и заставили торговца остановить телегу. Следующие несколько минут блондин выслушивал спутников, которые то ругали его, то благодарили. — Альтаир… — наконец заговорил Хадар. — Я не должен был говорить тогда те слова, — перебил его рыжеволосый парень. — Я… я был неправ. Хадар поймал его за загривок и прижал лбом к своему лбу. — Ладно, охламон, ты прощен. Повозка вновь покатила по дороге туда, где уже виднелись городские стены столицы, а дальше, на холме возвышался величественный дворец владыки этих земель. «Это место… как в моем сне. Может ли это что-то значить? Могу ли я встретить его так скоро?»