***
В полумраке зала Хадар и Альтаир замерли от удивления: только что перед их глазами Вега просто растаял в воздухе. Первым пришёл в себя блондин: уронил собрата на пол, едва успев увернуться от пролетевшего над головой ножа. Гул голосов, звон столовых приборов, мелодичная музыка — все стихло, и в наступившей тишине раздался дружный смех двух красавиц, которые ещё недавно готовы были выполнить любой каприз Альтаира. — Ну что же вы, не стесняйтесь так, — в голосе молодой женщины звучали издевка и ликование. — Одного поймали, осталось двое. Интересно, как быстро вас убьют мои рабы? — Я слышала, драконы ненавидят убивать людей, — рассмеялась вторая красавица. Альтаир попытался рвануть к ним, но Хадар придержал его одной рукой, шепнув: — Если нападешь в лоб, тоже можешь исчезнуть. — Вторая рука блондина легла на рукоятку двуручного меча. — К тому же, нам ещё нужно разобраться с ними. Рыжий огляделся и лишь сейчас обратил внимание, что все люди в зале начали подниматься со своих мест, держа в руках разномастное оружие: от мечей до вилок — словно все в заведении вдруг сошли с ума и возжелали их смерти. — Я не… — Альтаир переводил взгляд от одного знакомого лица к другому. — Я сам, — голос Хадара звучал глухо. — У меня есть план.***
Вега свернулся калачиком, чувствуя, как ледяной ветер забирается под одежду, огнем обжигая кожу, заставляя дрожать от нестерпимого холода. «Я все еще чувствую Хадара и Альтаира, значит, я все еще в Квартале Удовольствий. Но я где? Неужели…» В тёмном низком небе пела колыбельные метель, укрывая Вегу тысячами снежинок. Мысли начинали путаться, пальцы будто онемели, а тело почти не слушалось. «Неужели я умру внутри безликого?»***
В зале, что прежде утопал в роскоши, теперь пахло кровью. Жажда убийства бесплодной тенью парила над сражающимися, шепча едва слышно: «Убей! Убей! Убей!» Хадар постоянно был в движении: уходя от ударов, оглушая и раня противников, чувствуя взгляды десятков глаз, понимая, что в этом зале, как в ловушке, и сдерживая себя из последних сил, чтобы не навредить этим смертным. Блондин упал на пол, перекатился, уворачиваясь от удара меча, и тут же чуть не лишился глаза: со стола на него спрыгнула молоденькая девушка в лёгком эротичном одеянии, хрупкая и грациозная, как лань. Острый наконечник длинной деревянной заколки оставил след на скуле Хадара и ударился о мраморные плиты пола. Дракона поразили глаза этой смертной, полные страха, ненависти и безумия. Она все повторяла едва слышно: — Никогда больше! Никогда больше не тронешь меня! — снова и снова одно и тоже, будто застряв в бесконечном кошмаре. Блондин оттолкнул красавицу, стряхивая с себя наваждение. Как раз вовремя: ему чуть не разбили голову тяжёлой напольной вазой. Они пытались убить его, не обращая внимания на собственные раны, не щадя тех, кто оказался между ними и их мишенью, не помня себя, не узнавая других. Хадар словно оказался в чертогах самого Безумного Бога. В глубине залы, на обитом парчой ложе удобно устроились чудовища в обличье смертных красавиц. Смеясь и делая ставки, эти создания ещё не осознали план драконов. Лишь когда на пол перед ними спрыгнул Альтаир, которого они считали сбежавшим трусом, лишь когда лезвие его ятагана сверкнуло в тусклом свете ламп, с шелестом разрезая воздух, — тогда безликие наконец поняли свою ошибку. Удар был безупречно смертоносен, позиция и момент атаки — хорошо просчитаны. Альтаир действовал на пределе своих возможностей воина, ведь на кону было множество жизней. — Получи, сука! — выдохнул он, уже предвидя, как голова монстра слетает с плеч и превращается в камень. На долю секунды клинок коснулся шеи безликой, но в следующий миг древняя ушла от удара с ловкостью змеи, не прекращая при этом смеяться. — Я поиграю и с тобой тоже, раз так этого хочешь. — Следуя её беззвучным приказам, часть людей переместилась, окружая Альтаира.***
Над заснеженными холмами завывал ветер, словно оплакивал каждого погибшего в этом мире вечного льда. Там, под слоем снега, уже не чувствуя холода, Вега дремал, видя иллюзорные светлые сны. Его сила почти иссякла, сердце билось в груди все медленнее, а жизнь ускользала с каждым вдохом.***
Хадар уже чувствовал это раньше: болезненное знание, что один из них покидает этот мир. Словно какие-то глубинные струны души, связавшие их между собой, рвались с протяжным звоном. И пусть это было не так больно, как семь лет назад, когда он потерял Адара, когда желал лишь умереть следом, забрав с собой столько тварей, сколько получится… Пусть в этот раз разум не поглотила безысходность, а глаза не застилала ненависть… Он не мог потерять ещё одного. Он не собирался отпускать Вегу. Блондин откинул очередного нападавшего. Двуручник с тихим шипением вышел из ножен. Один дракон или множество смертных? Хадар больше не колебался: лезвие вошло в пол по рукоять так легко, словно в масло. — Остановись! — крик Альтаира утонул в предсмертных воплях и хрипах. Весь зал от пола до потолка прошили лезвия, что были прочнее стали. Тела людей повисли на них, словно сломанные марионетки. Такова была сила Хадара, первого из драконов, повелителя металла. Блондин огляделся по сторонам: перед глазами все плыло, голова была словно чугунная, а ноги плохо слушались. Звуки агонии начали стихать, лишь в дальней части зала ещё слышались крики, теперь мало похожие на человеческие. — Альтаир. — Хадар с трудом узнал собственный голос, настолько тот звучал хрипло. — Прикончи их. Быстрее! Ради Веги, ради нас всех. Альтаир мотнул головой, с трудом отводя взгляд от мёртвых. Злость, боль, скорбь — они дикими псами рвались на волю. И молодой мужчина нашёл на ком их выместить. Он не помнил, сколько раз рубил своим ятаганом, не помнил, что кричал этим чудовищам, не знал, как долго это продолжалось. Остановился Альтаир лишь когда ему в объятья упал замерзший до полусмерти Вега, плечо сжали сильные пальцы Хадара, а у ног валялись россыпью окаменевшие куски древних. Клинки исчезли, и тела людей теперь лежали в обрамлении сломанной мебели и уже бесполезных произведений искусства. Они покинули это место молча, словно не решаясь больше нарушать тишину чертога мёртвых, чувствуя, как сердце обливается так и не пролитыми в тот день слезами скорби.