Как ляжет карта

А вот теперь бечено В глубоком кожаном кресле перед массивным резным дубовым столом сидел Тысячелетний Граф, одновременно просматривая какие-то документы, связанные с запуском Завода акум и помешивая приторно-сладкий чай серебряной ложечкой. Все чаще Адам стал появляться перед Семьей в своем светлом обличье, хотя и не изменял своей привычке носить цилиндры, меняя их чуть ли не каждый час. Перелистнув очередную исписанную мелким убористым почерком страницу, Граф поправил сползшие на кончик носа очки, возвратив их на переносицу и посмотрел в дальний темный угол, куда свет от небольшого бра не попадал. Одаренность. Полностью закутанный в темную ткань Ной сидел посматривая ярко поблескивающими глазами из-под капюшона. Странно было видеть Майтру спокойно сидящим в кресле, а не вечно спешащим куда-либо для своих зачастую безумных, но полезных для Семьи изобретений или разработок. Хотя повод оторваться был и достаточно-таки веский. Не каждый же день сын пробуждается? Три четких стука и в комате появляются двое: малыш Тики и пробуждающийся Четырнадцатый, небезызвестный экзорцист Аллен Уолкер. Сколько прекрасных изобретений Майтры он уничтожил? Для самого Графа оказалось неожиданностью начавшееся пробуждение Четырнадцатого в этом юноше, стоящем по другую сторону баррикад. Но что поделать, гены Ноя могут проснуться в каждом, хоть у Папы в Ватикане, и да, он стал бы частью их Семьи. Какой бред. Аллен встал как вкопанный едва переступив через порог кабинета и с удивлением уперся взглядом в немолодое лицо Адама. Тики врезался в него и недовольно шипя, подтолкнул ближе к столу. Тысячелетний снисходительно улыбнулся: да, не каждый день увидишь настоящее лицо своего заклятого врага. В комнате установилась гробовая тишина, нарушаемая только тихим ходом часов. Да и те скоро должны были пробить полдень. - Проходи, Аллен, не бойся, - вздохнув, сказал Первый апостол. - Майтра не сделает тебе ничего плохого, это для твоего же блага. Двенадцатый удар прозвучал, когда Одаренность закончил осмотр и, перелистнув полностью исписанную страницу блокнота, сказал, что он здоров, и попрощавшись, стремительно вышел, даже не закрыв за собой дверь. Граф вздохнул: - Тики, будь добр, закрой дверь, - Первый апостол снял цилиндр, промокнул испарину белым кружевным платочком и водрузил головной убор на место. Тики кивнул и покорно выполнил просьбу. Аллен, застегивавший рубашку, невольно насторожился: чутье настойчивым звоночком предупреждало, что эта ситуация ничем хорошим не может кончится. Еще свежи были воспоминания о том, как Нои заманивали и убивали экзорцистов и искателей. Его передернуло. Адам сложил пальцы в замок и удобно устроил кисти на столешнице. Ему предстоял долгий и не слишком приятный разговор с новым членом Семьи.