Бартон и...

      — Ты не замечал, что у Бобби довольно явная склонность к садизму? — Хантер, проморгавшись, уставился в прицел. Они только поменялись, и Клинт поднёс к глазам бинокль. — Как же в её очаровательную головку пришло поставить нас в пару?       — Особо вариантов не было, — хмыкнул Клинт. Он и сам был не рад торчать столько времени вдвоём.       — Ну, я даже не снайпер, — прошептал Хантер. Он аккуратно поглаживал спусковой крючок, что было заметно боковым зрением. — Хороший стрелок — да, но не снайпер. Мы тут уже десять часов, и я задолбался. Тебе не нужен наводчик.       Клинт только хотел сказать, что в окне, за которым они наблюдали, появилась цель, но Хантер уже выстрелил, схватил гильзу и начал подниматься:       — Ненавижу ждать… Давай, валим отсюда! У тебя сейчас автомат, так что идёшь первым.       Хоть это были и очень правильные слова, но Клинта определенно раздражало, что какой-то англичанишка ему указывает. И вообще — выстрелить должен был он. Стоило поменяться позициями на пару минут позже и теперь гнать Хантера вперёд.       Около двух часов они поднимались вверх по ручью. На джунгли опускались сумерки, и воздух наполнялся стрекотанием насекомых, место эвакуации было уже совсем рядом. Клинт показал остановку. Прислушавшись, он кивнул на заросли у поляны, откуда и должен был их забрать вертолёт. Хантер почти бесшумно шёл за ним всё время. Только усевшись так, чтобы их не было видно с открытой местности, он прошептал:       — Надеюсь, заберут вовремя. Ночёвка в джунглях не входит в список моих любимых занятий.       Краска ещё не до конца стерлась, и в темноте можно было рассмотреть лишь его поблёскивающие глаза. Клинту и самому не очень хотелось торчать в этих зарослях слишком долго. По ощущениям — собирался дождь.       — Бобби сама будет за штурвалом, — прошептал Клинт. — Хоть дела её конторы и идут в гору, но и на вертолёт, и на пилота пока сложновато наскрести.       — Обычная ситуация, — не повышая голоса отозвался Хантер. — Но мне понравилось, что аванс она заплатила сразу, как я согласился.       — Зачем тебе это вообще надо? — этот вопрос давно мучал, и Клинт решил, что сейчас самое время его задать. — У тебя же куча предложений, ты — лейтенант…       — Был лейтенантом, — прошипел Хантер. — Бобби хоть платит, и неплохо. После вынужденной халтуры там, где я никому не пожелаю оказаться, было глупо отказываться.       — Я не про это, — Клинт хлебнул из фляги и, вытерев губы рукой, протянул её Лэнсу, но тот отрицательно мотнул головой. — Зачем это всё тебе: у тебя есть образование, награды, имя и возможность на нормальную, чистую работу.       Тот лишь усмехнулся и снова мотнул головой:       — А ты — бывший Мститель. Неужто нет чего более подходящего для такого героя? Я пробовал служить в армии, работать на разведку, быть агентом, и в итоге понял, что мне комфортнее там, где нет таких уж жестких рамок… И гарантий. Ну, знаешь, где твою жопу могут не прикрыть. Адреналин. И оплата тут в среднем выше.       Хантер замолчал. Клинт переваривал его слова. Рамки, гарантии. Адреналин. Про него ли это? Можно ли использовать эти мотивы, описывая побуждения Соколиного Глаза? Клинт хоть и не любил следовать протоколам, но был хорошим агентом. Надежным, несмотря ни на что. Это он сам прекрасно знал. У Хантера, уставившегося исподлобья, поблёскивали глаза. Сколько они вынуждено работали вместе, Клинта раздражала его поспешность. Казалось, что он сначала делал и только потом думал. Как, в общем, и Клинт. Но иногда последствия поступков на лице Хантера превращались если не в испуг, то в удивление. А что нужно Клинту? Признание? Давно уже нет. Деньги? Он и так не знал, на что их тратить. Из последних спонтанных покупок — всё здание, где располагалась в том числе и его квартира, и та проклятая красная машина. Адреналин? Во времена работы в Щ.И.Т.е пульсометр редко регистрировал скачки. Хотя Хантер более чем походил на адреналинового наркомана. Из таких снайперы не выходят.       — А я не знаю, зачем этим занимаюсь, — наконец честно прошептал Клинт.       Ему казалось, что он просто плывет по течению. Времена поступков прошли. Когда-то он скакал в маске по крышам, бросал всё из-за «смерти» Бобби и брал другое имя. Но раз за разом возвращался по первой же просьбе. Обычно — Наташи. Он привык быть вроде бы хорошим парнем, который помогает, чем может. Из него и вышел бы наёмник, но Клинту это было просто не интересно. Хотелось совершать настоящие дела, словно пытаясь что-то искупить. Может, и нечего было искупать.       Конечно, было. И Бобби, Бобби, которую он знал столько лет, тоже хотела делать что-то правильное и полезное. Только поэтому он и соглашался. Хантер был другим. Нет, он тоже был хорошим парнем, но разбираться в том, кто прав, а кто нет — он бы не стал. И, может, это было правильно.       — Не мне судить, — еле слышно отозвался Хантер, — но это немного не твоё. С Бобби-то ясно: тут всё чисто, но, Бартон, ты же десять раз прикинешь, насколько кто-то плох, прежде чем пустить пулю ему в лоб. Другой вопрос, что думаешь ты очень быстро…       — А ты не думаешь?       — Думаю, просто… Просто иногда это не так важно. Работа — это всего лишь работа. Щ.И.Т., МИ-6, непонятные парни из Бангладеша… Какая разница между ними? Да никакой. Пока они платят. Я слышал про падение Щ.И.Т.а, про то, что тогда случилось. Так себе история. Тебе Бобби не рассказывала, как против Колсона работала?       — Нет, — пожал плечами Клинт. Он, разумеется, что-то слышал, но не сильно вникал. Его это тогда уже не касалось. У него были свои проблемы и дела. — А чего ты хочешь в итоге? Мира во всем мире? Всех денег, которые только получится заработать? Хантер улыбнулся и запрокинул голову, Клинт проследил за его взглядом. На небе непривычно низко горели звезды.       — Ощущений, впечатлений, поездок в удивительные места и встреч с интересными людьми. Мне нравится быть в постоянном движении, поиске. Мне нравится чувствовать себя живым, что особенно явно ощущается, когда перестает трясти, ломит всё тело, и ты понимаешь, что не сдох.       Вроде бы Хантер был чуть младше, но не настолько, чтобы Клинт считал его юным школьником. А Клинту уже давно не хотелось этого всего. И хотелось ли хоть когда-то? Разумеется, ему нравилось жить, но он как-то не придавал значения и удивительным местам, и интересным людям. Это была лишь рутина, работа. Которая нравилась. Особенно — выполненной.       — Круто, что весь мир чертовски разный, с разными людьми. Да, мне приятно тешить мои Имперские амбиции, и что англо-саксы так много что до сих пор решают, но всё довольно сложно. И не только выжить, но и жить можно везде. Главное — хотеть жить.       — Кстати, — Клинт пытался расслышать приближающийся вертолёт, но слышал лишь джунгли, — почему вы с Бобби развелись?       — Я потерял голову и не просчитал все варианты. Бобби — удивительная женщина: мне одновременно хочется отдать за неё жизнь и придушить, — Хантер как-то грустно усмехнулся. — Иногда мне казалось, что она — это то, чего мне не хватает для обретения равновесия, а иногда — что она меня тащит прямиком в ад. Она ухитрялась разбудить во мне самое лучшее и самое худшее одновременно… А почему вы развелись?       — Это смешная история, — тихо хохотнул Клинт. По прошествии времени всё казалось слишком нереально-забавным. — Я был уверен, что она мертва. У меня даже документы были. Я горевал, конечно, а потом через какое-то время решил отвлечься от печальных мыслей и рванул подальше, попытавшись из плохишей сделать героев. У меня был непродолжительный роман. И Бобби потом, после того, как «ожила», про это прочитала в личном деле… И подала на развод…       — Дерьмо, — присвистнул Хантер. Но, спохватившись, прижал указательный палец к губам и покрутил головой. Вокруг всё ещё были звуки ночных джунглей, поэтому он продолжил доверительным шёпотом: — Это очень в её стиле, приятель. Ей под прикрытием можно было крутить романы с японскими оружейниками, причем продолжительные романы, а кратковременная интрижка на недельку, чтобы раздобыть информацию, — в штыки. Она такая собственница.       — Да уж, — невольно согласился Клинт. Наверное, он просто про это не думал, а теперь этот Хантер собирал вместе его же мысли. И озвучивал. — Всё должно быть или как хочет она, или никак. Всё лучше знает, умеет и вообще…       — И ведь этим и цепляет, — вздохнул Хантер. Они оба замолчали.       Клинт перебирал в голове всех своих бывших подружек и пытался понять, что в них общего. А общего оказалось куда больше, чем он предполагал. Но с Бобби он зачем-то решил пожениться. И ведь это абсолютно гиблая идея с самого начала. Пересмешница, острая на язык, совершенно не собиралась с чем-то мириться. Клинту надо было многое в себе менять, и не случись та история с наличием имени Карлы в его досье, их и так ждали бы тяжёлые времена. Хантер казался более подходящим для Бобби. Клинт раздражал бывшую жену своей — как она любила говорить — «меланхолией», хотя он считал себя скорее флегматиком. Но, по большому счёту, так до конца и не разобрался в типах темперамента и, смотря на Хантера, не мог понять, тот холерик или сангвиник и какая вообще между ними разница. Но совершенно точно, что Хантер Бобби раздражал как раз-таки отсутствием этой самой «меланхолии». Клинт даже улыбнулся, представив, как бывшая жена недовольно сопит, прикрывает глаза и пытается держать себя в руках. Хантер усмехнулся каким-то своим мыслям.       — Забавно, — наконец прошептал Хантер. — Кроме садизма в Бобби и мазохизма хватает. Раз за разом связываться с теми, от кого её очень быстро начинает трясти похлеще, чем от упоминания этого вашего…       Он не договорил: послышался звук приближающегося вертолёта. Хантер рефлекторно схватился за кепку и вжал голову в плечи. Клинт прикрыл глаза ладонью, но мелкие камешки неприятно били в лицо. Бобби махнула им забираться и, не успели они пристегнуться, стала набирать высоту.       — Долго ты, — раздался в наушниках голос Хантера. Он уселся на место второго пилота, и Клинт совсем не возражал. Тот вроде как неплохо ладил с управлением всем, чем только можно. Кроме, как иногда замечала Бобби, своего языка.       — Как вы подали сигнал, так и отправилась за вами, — её голос звучал крайне раздражённо. — Мы же лоукостер, так что и приходится использовать удалённые аэропорты, а не Хитроу!       — Лети ты из Хитроу на этой консервной банке, мы бы с Бартоном успели от экватора до Мексики дойти, — Хантер недовольно цокнул языком и резким движением стал переключать что-то у себя над головой. — Как ты вообще сюда долетела?!       — Без особых проблем! — выплюнула Бобби и засопела. — Чтобы я ещё хоть раз с тобой связалась!..       — Да ладно, Боб, — подал голос Клинт, пытаясь не рассмеяться. — Хантер быстро разобрался с твоей целью, а пока был наводчиком — так и вообще я бы мог с закрытыми глазами стрелять.       — Ба-а-артон, — протянул тот, определённо улыбаясь, — да такому спецу, как ты, и не нужен наводчик! Вообще не понимаю, как Бобби пришла такая идея в голову?       — Ну и тебя можно было бы отправить одного!       — Хватит, — резко, но спокойно сказала Бобби, но Клинт заметил, что костяшки на её руке, сжимавшей штурвал, побелели. Не ускользнуло это и от Хантера, и он не смог подавить смешок.       — Барбара, — снова серьёзно сказал Хантер, — мы просто рады, что вышло поработать друг с другом. Бартон — один из самых надёжных людей, с кем мне приходилось решать подобную задачу. Нам даже разговаривать особо было не нужно, чтобы понимать друг друга!       — Боб, он мне льстит! — отозвался Клинт. — Насколько я не люблю работать с кем-то в паре, настолько же мне понравилось работать с Лэнсом! И я на полном серьёзе сейчас говорю: с удовольствием снова — как там Наташа говорит? — пойду с ним в разведку.       — Боже, — глубоко и как-то обречённо вздохнула Бобби, запустив ладонь в волосы, — может, из вас двоих и вышел бы один нормальный человек. Но вас же двое, и это становится просто невыносимо!