Бартон и...

      Либо Бишоп соврала, что находится именно на том перекрёстке, либо — что спешит. В любом случае Клинт начинал злиться. До условленного места — восемь минут ходьбы в среднем темпе. И ни одного светофора. А она типа «спешила». С момента звонка Кейти прошло уже пятнадцать минут и двадцать три секунды. За такую пунктуальность хотелось убивать!       С другой стороны, Бишоп никогда не была секретным правительственным агентом. Эти юные супергерои с улиц вообще плохо понимали, что если собрался куда-то тайно пробраться, то совсем не стоит выливать на себя полбутылки духов с запахом лилий, например!       Если так хочется спасать мир, то время — одно из основных средств. Они же не копы, в самом деле, так что записные книжки шли в списке куда-то вниз. Дни, часы, секунды, доли секунд. Всегда всё было по-разному, но именно время и определяло успех операции. Успели или нет.       Клинт любил успевать. Может быть, потому что ценил время, он был ещё жив.       Пятнадцать минут сорок три секунды. Это уже совсем не смешно. Клинт бросил взгляд в ту сторону, откуда должна появиться Бишоп.       Детский сад, — хмыкнул он, резко запихивая коммуникатор в карман. — Колсон с Фьюри быстро бы из неё это дерьмо вытрясли.

***

      Клинт помнил год своего рождения, но иногда забывал, сколько ему лет. Двадцать семь? Тридцать? Тридцать три? А ещё он помнил дату рождения, но не мог соотнести эту информацию с тем, что именно сегодня ему перестало быть сколько-то там, а стало на год больше. Если бы не сообщение от Стива. Кэп как-то иначе относился ко времени.       Он сполоснул бритву под струёй воды и, пару раз тряхнув, сунул в стакан к зубной щётке. Кстати, а не пора ли её сменить? Как давно эта щётка здесь? С того самого дня, как Клинт въехал в эту квартиру. Купил на углу, потому что всё барахло ещё тряслось в коробках из Чикаго. Год? Три назад?       Он набрал в ладони ледяной воды и опустил в них лицо. Время было чем-то странным. Ещё вчера Клинт мечтал о подобии усов над верхней губой, как у Барни. А сегодня обнаружил несколько новых седых волосков на висках. Понятное дело, что почти незаметно. В его светлых волосах ещё не скоро станет заметно. А чего не видно, того нет.

***

      — Минутная готовность, Бартон, — конечно, Колсон в ухе скажет и про тридцать секунд, и десять, и пять, но на часы, приделанные к карге — хоть что-то полезное наконец-то дали, — Клинт посмотрел.       Выпустить стрелу в замок, чтобы Вдова попала внутрь. Потом стрелу-трос, спуститься — это семь с половиной секунд. Прикрывать на земле. У Наташи в запасе будет примерно пятнадцать секунд — Колсон точно сбросил две. Последнее время он всегда давал меньше, чем у них на самом деле было. Наверное, чтобы точно успеть выбраться.       Только в этот раз он ошибся. Рвануло через одиннадцать с копейками: Клинт успел зачем-то посмотреть на часы, прежде, чем провалиться в темноту.       — Ты пропустил выборы, — хмыкнула откуда-то справа Романофф. Клинт хотел посмотреть по сторонам, но шейный корсет мешал. Он проморгался и попытался пошевелить пальцами на руках и ногах. Вроде бы все на месте.       — Какой сейчас день? — в горле пересохло. Клинт хотел понять, что у него болело, но кроме раскалывающейся головы особо ничего не беспокоило.       — Четверг, — отозвалась Наташа. — Ты три дня провалялся без сознания.       — Твою мать, — выругался он, посчитав, какое число. — Кто выиграл?       — Тебе не понравится, — усмехнулась Наташа.       — Вот так всегда, — вздохнул Клинт, рассматривая потолок, — именно моего голоса и не хватило поди. И почему если ты месяц в коме, то ничего не происходит, а достаточно на три дня вырубиться — так обязательно какая-нибудь херня случится, типа победы республиканцев?