Бартон и...

      Брайтон Бич находился всё ещё в Бруклине, и только поэтому Клинт согласился. С двумя костылями даже в Нью-Йорке не очень удобно гулять, особенно если квартирка располагается на последнем этаже здания без лифта.       — Мог бы и получше что найти, — буркнула под нос Наташа, таща оба костыля, пока Клинт скакал на одной ноге вниз. Перелом — всегда лучше травмы связок: это он понял уже очень давно.       — Не тебе говорить, — он преодолел последние две ступеньки. Костыли казались чертовски неудобными. Клинт ненавидел, когда руки были чем-то заняты. С другой стороны — даже стакан кофе оказывался оружием в его пальцах. Да и не зря же он учился у Фехтовальщика…       Романофф жила в каком-то русско-украинском гетто, он же — в недорогой части Бруклина, без всяких там этнических общин. Просто тратиться на более дорогое жилье он не хотел, да и старая привычка: практически полное отсутствие камер около дома и возможность, в случае чего, уйти через крыши.       — Кроме Стива никто не звонил? — Наташа махнула таксисту.       — Не-а, — Клинт уселся за пассажирским сиденьем, максимально выдвинутым вперёд. Наташа очутилась рядом, воспользовавшись другой дверцей. Машина тихо тронулась.       — Бобби? — Романофф вопрошающе изогнула бровь. Она была настоящим профессионалом. При всех неловких моментах в их общении, Наташа относилась к Морз лишь как к коллеге, и Клинт это ценил.       — Вчера забрала вещи, — отозвался он. Тема Клинту не нравилась, и такая шпионка, как Чёрная Вдова, должна была бы это понять. Да и давно знать всё про бумаги, входящие-исходящие звонки. Она же, в своё время, без спроса лазила в его почту. Но Романофф лишь как-то неопределённо хмыкнула, уставившись в окно.       Травма — худшее, что могло случиться. У Клинта не было регенерации Кэпа или Логана, не было и костюма, как у Тони. Только он, иногда — бронежилет, и всё. Да и навернулся он только из-за Халка, сломавшего опорную колонну. Глупо и нелепо.       Все сразу же забывали о его существовании, отделавшись проводами в больницу. У Величайших героев Земли была работёнка, с которой можно было справиться и без простого парня с луком и на костылях.       Только Наташа звонила, писала и приезжала, несмотря ни на что. Даже на Бобби.       — Тебе нужен свежий воздух, — заявила Романофф после остановки автомобиля недалеко от набережной. Когда Наташа говорила таким голосом, с ней сложно было не согласиться: казалось, что при отказе, она, как минимум, просто сильно наваляет. Если не убьёт.       — Я отлично проводил время с пивом, пиццей и «Секретными материалами», — пожал плечами Клинт, слишком резво выскочив из салона. Он ненавидел быть в чём-то нуждающимся: деньгах, помощи, одобрении.       — Тебе разве можно алкоголь? — она громко захлопнула дверцу. В памяти Клинта ещё слишком свежи были воспоминания о поездках по московским улицам на раздолбанных машинах без отличительных знаков такси. Стоило лишь махнуть рукой, и кто-то, больше напоминавший какого-то итальянца, начинал — как понимал Клинт — торговаться, а потом — спрашивать дорогу.       — Я не пил, пока колол что-то противотромбозное, — уверенно вышагивая, Клинт слышал запах с залива: солоноватый и свежий. Тот самый запах, что когда-то встречал эмигрантов Старого Света. — А теперь я больше не принимаю никаких медикаментов.       — Не помешало бы, — хмыкнула Наташа, подняв воротник и засунув руки в карманы чёрного плаща. Иногда казалось, что кроме чёрного она не признаёт других цветов одежды. Какое-то время Клинт был уверен, что это из-за позывного, но, побывав в Красноярске зимой, он понял, что это — любимый цвет россиян. Жизнерадостный и оптимистичный.       Пока в его голове всплывали картинки из той поездки в Сибирь, Наташа уже купила блинов с чем-то липким и чертовски-сладким.       — Чай с лимоном? — хохотнул он, кивнув на стакан.       — И что? — раздражённо отозвалась Наташа. Она ненавидела его шутки про чай с лимоном. Клинт же признавал лимон с текилой, иногда — с колой или водой, но никак не с чаем.       Они уселись на первую свободную лавку. Слева расположились какие-то юнцы, громко целующиеся, а справа — пожилая пара, играющая в шахматы. Клинт опустился, отставив костыли и вытянув вперёд ногу в «сапоге», Наташа поставила его стаканчик — скорее всего с чёрным кофе — между ними, протянув блин в фольге. Залив был сер, хмур и по-осеннему суров. Ветер поднимал на нём белые барашки, а у редких прохожих пытался сорвать шарфы или шляпы.       Наташа мрачно молчала, откусывая от блина. Клинту же хотелось поговорить. О работе, о Бобби, да о чём угодно. Он устал пить в компании самого себя, запертый в четырёх стенах. Но Романофф сосредоточенно работала челюстями, уставившись куда-то в сторону горизонта.       — Тебе её не хватает? — наконец поинтересовалась она, выбросив фольгу в урну, так и не повернувшись.       — Не знаю, — честно ответил Клинт. — Мне казалось, что у двух одиночек может что-то получиться…       — Но у нас-то не вышло, — грустно усмехнулась Наташа, всё ещё не поворачиваясь.       — Мы не особо пытались, — он выбросил фольгу от своего блина, несмотря на ветер, попав точно в урну с другой стороны скамьи. У Наташи был красивый профиль. Как и фас, который предпочёл бы лицезреть Клинт, но, зная Романофф, он смирился, что пока придётся смотреть лишь на профиль.       — А с Морз ты прямо-таки из кожи вон лез? — ядовито процедила она. Её большие ясные глаза всё так же не отрывались от воды. От ветра в их уголках — Клинт видел лишь левый — скапливались слёзы, угрожая скатиться по щеке. Не от переживаний, нет. От сильного ветра. Как и у него.       — Я пытался быть немного другим, — пожал он плечами, отпивая остывший кислый кофе.       — Клинт, — Наташа, наконец, повернулась к нему, — тебе надо прыгнуть выше головы, чтобы сохранить любые отношения, которые тебе подворачиваются: ты же просто невыносим.       — Спасибо, — помахал он костылём, намекая на временную потерю работоспособности, а потому — ментальную уязвимость.       — Но Стив делает на тебя ставку, — то, как Романофф произнесла «Стив» сказало, слишком многое. Вот, кто занял его место. Идеальный Капитан Америка. Пример для подражания, девичья мечта, доставшаяся беспринципному шпиону. Что-то неприятно заныло в груди. Клинт был уверен, что к Наташе не чувствовал ничего такого, когда Морз предложила узы брака, тем более — после того, как он произнёс свои клятвы… Но Бобби больше не было в его жизни, и почему-то наличие у Наташи приятеля — снова его волновало.       — Круто, — хмыкнул он, крутя в руках стаканчик.       — Ты не понимаешь, — она так внезапно схватила его за плечо, что Клинт вздрогнул. — Он видит тебя своим заместителем.       Если бы он не знал, что Наташа пила чай, мог бы поспорить, что та закинулась наркотой, разбавленной в алкоголе.       Клинт вскинул брови, ожидая ответа. Наташа пару раз моргнула: он знал, что она подбирала слова.       — Своим заместителем. Лидером, — выпалила она на одном дыхании. — У тебя есть все нужные качества, стратегическое и тактическое мышление…       — А Тони? — прыснул он, чуть не разлив остатки мерзкого кофе.       Романофф лишь молча покачала головой. У Клинта был миллион вопросов, но по её взгляду он понял, что та и так взболтнула лишнего, что агенту Чёрной Вдове не свойственно. Разговорчивость можно было списать только на личную симпатию, на которую он так надеялся. Предложи она снова сойтись — у Клинта был бы тут же ответ. Положительный. Но Наташа теперь с его приятелем Стивом.       — Тони? — она пренебрежительно наморщила свой носик. — Он же — самовлюблённый идиот!       — Как я? — широко улыбнулся Клинт. Ему хотелось приобнять Наташу, как в старые добрые времена, но их разделял стаканчик с чаем, её сумка и пара лет.       — Нет, — отрезала Наташа, на мгновение отпустив глаза. — В тебя и я верю.       Наташа в кого-то верила. Клинту так и хотелось написать в чатик Щ.И.Т.а, из которого их исключили, после ухода в Мстители. Романофф верила. В него. Этого не было даже тогда, когда они встречались.       — Передай Стиву, — довольно откинувшись на спинку скамьи, Клинт закинул руки за голову, — что я всегда готов. Я же — лучший!