Султан Искендер

Хюмашах Султан решает утаить от матери сведения об измене Мелике Хатун и сперва поговорить с той лично. Поэтому она заходит в покои наложницы, пока той нет, и ждет. В это время Сафие Султан наконец встает с кровати. БюльБюль радуется, как ребенок, появлению у Госпожи сил, но его радость тут же пропадает, когда Валиде Султан приказывает привести к ней Кесем Султан. — Сафие Султан, но зачем же вам встречаться с этой женщиной? Умоляю, не портьте себе настроение, лежите и отдыхайте. — БюльБюль, ты слышал нашу волю и слышал наш вчерашний разговор с Рабией Гульнуш. Эту проблему нужно решить немедленно, во имя нашего царствующего сына. — Хорошо, как прикажете, — кланяется БюльБюль и отправляет за Кесем служанку. Кесем в это время разговаривала с дочерью. Айше Султан слушала внимательно, лежа головой на коленях матери. Довольно высокая девушка с трудом помещалась на небольшой диван, но на более удобную мебель в положении Кесем претендовать не приходилось. — Что бы со мной не случилось, ты завершишь начатое и займешь место Валиде Султан. Ты знаешь весь план и всех моих верных людей, и со всем справишься, моя луноликая, — шепчет женщина, гладя темные локоны дочери. В дверь раздается стук. Заходит испуганная белокурая девушка. — Госпожа, вас зовет к себе Валиде Султан. — Хорошо, я скоро буду. Сафие говорила, для чего? — уточняет Кесем, мысленно перебирая варианты развития событий. — Ничего хорошего, Султанша, — мотает головой служанка, и женщина начинает догадываться. — Франсу, доложи об этом Искандеру. Сейчас, — девушка убегает, а Кесем поворачивается к дочери. — Что бы ни случилось, ты закончишь начатое. Воспользуйся травами по назначению, если вдруг возникнут сложности. Помни, что ты единственная надежда твоих братьев и сестёр на счастливую жизнь. — Валиде, не ходите туда, пожалуйста, — просит Айше, поднимаясь с материнских колен и глядя в глаза. — Сафие Султан опасна. — Я знаю это, Айше. Но есть вещи, которые нужно сделать, понимаешь? Я люблю тебя очень сильно, моя прекрасная доченька, — Кесем целует Айше в лоб, поднимается, окидывает взглядом покои и уходит прочь. Айше Султан испуганно идет следом, держась поодаль, чтобы остаться незамеченной. Кесем Султан стучит в дверь, и она открывается. Покои Валиде Султан сияют великолепием, а сама Валиде сидит на диване и пьет кофе. Кесем проходит внутрь, изображает неглубокий поклон. — Доброго вам дня, Сафие Султан. Как ваше здоровье? — интересуется женщина, краем взгляда осматривая помещение в поисках подвоха. — Прекрасно, твоими молитвами, Кесем Хатун, — кивает Валиде Султан. — Но мы позвали тебя не за этим. Рабия Гульнуш доложила нам, что ты беременна. И чем же ты теперь отличаешься от портовой шлюхи? — Тем, что шлюхи спят с кем попало, а я только с вашим сыном и по его желанию, Валиде Султан, — парирует Кесем. — Ну что ж, оставим этот грех на твоей совести. Поговорим лучше о том, когда ты планируешь избавиться от ребёнка, — Валиде Султан ставит кружку с кофе на столик. — Никогда. Я люблю этого ребенка, и он не виноват в том, кто его отец, — Кесем привычным холодным движением прикрывает живот. — Что ж, это было очевидно. Мы знали, что ты воспользуешься этой лазейкой, Кесем Хатун, — Сафие Султан делает едва заметный знак рукой, и БюльБюль ага подносит Кесем прозрачный флакон. — Ваши методы столько лет не меняются, Госпожа, — усмехается женщина и берет флакон в руки. — Но чтобы насколько в открытую травить меня, зная, что Искандер это решение не одобрит… Или вы надеетесь оформить мою смерть как самоубийство? — Кесем рассматривает тонкую огранку флакона. Даже преступление Сафие Султан обставила дорого и со вкусом. — Тянешь время, Кесем Хатун? На что ты надеешься? — Сафие Султан смотрела снисходительно на поверженную соперницу. — А на что вы надеетесь, султанша? — Кесем вылила содержимое флакона на ковер и направилась к двери. Евнухи тут же преградили ей путь. — Стража, откройте дверь. Стража! — Кесем, мы дали тебе шанс уйти с достоинством, но ты никогда не ценила наших подарков. Бюльбюль, сделай все, как должно, — Валиде Султан изящно поднялась с дивана. Слуги толкнули Кесем на колени. Краем глаза женщина увидела веревку. Молитву Кесем шептала побелевшими губами и просила Аллаха защитить детей и дать Айше силы закончить начатое. Верёвка сомкнулась на горле, воздуха перестало хватать, молитва прерывалась. Сафие Султан в последний раз взглянула на пытающуюся вдохнуть Кесем и улыбнулась. — Что здесь происходит? — двери резко распахнулись, в покои вбежал Искандер. Стражи ослабили хватку от неожиданности, и Кесем судорожно и громко ловила ртом воздух. — Кесем, — Искандер бросается к женщине, приподымает ее лицо, взволнованно осматривает и подхватывает на руки. — Мы поговорим об этой ситуации позже, Валиде, — султан уносит возлюбленную прочь. Кесем испуганно молчит, крепко вцепившись в ворот кафтана и пряча лицо на груди Искандера. С каждым шагом она сжимает пальцы все крепче, дыхание становится громким и натужным, а слезы против воли льются из глаз. Кесем сжимает губы и держится из последних сил, чтобы не заплакать вслух. Искандер приносит женщину к себе в покои, что-то говорит прислуге и тут же отсылает всех прочь. Бережно усаживает ее на большую кровать. Кесем обнимает руками колени, утыкается носом в ноги и плачет. Ни звука не слышно, только видно, как трясутся худые плечи. — Кесем, — Искандер садится рядом с ней, осторожно разжимает побелевшие пальцы и целует ей руку. Женщина прячет заплаканный взгляд и отворачивается. Султан усаживает ее к себе на колени, позволяет спрятать лицо на груди и обнимает. По лицу Кесем текут слезы, кафтан Искандера намокает, но ни звука не раздается в тишине покоев. Только трещит камин, и это безмолвие давит на них обоих. — Тише, Кесем, все хорошо, все будет хорошо, — утешающе шепчет султан, гладя вздрагивающую спину. — Все закончилось, ты в безопасности, — он целует ее волосы, гладит, обнимает. Постепенно Кесем отогревается в его объятиях, успокаивается, плечи перестают вздрагивать, а само тело расслабляется. Искандер укладывает ее на кровать, приказывает слугам принести ночнушку и тихо, не разбудив, расплести и переодеть султаншу. Падишах выходит на балкон. Уже вечереет. В мыслях у него разлад полнейший, и Искандер решает отложить все дела и просто отдохнуть. — Повелитель, — на балкон входит стражни и кланяется. — Прибыл Бекир-паша. Готов предстать перед вами и отчитаться. — Пусть приходит завтра, — отказывает султан, глядя на бездонное небо. Слуга уходит, но потом возвращается снова. — Повелитель, Бекир-паша настаивает, что дело очень важное и отлагательств не терпит. — Пусть приходит завтра с утра. Больше никого ко мне не пускать и ни о ком не докладывать, иначе казню, — слуга наконец уходит. Кесем в покоях переодели и удобно уложили на кровать. Искандер подходит ближе и смотрит на нее. Под глазами залегли темные круги, губы сухие, запястья как будто стали еще худее. Это пугает. Кесем выглядит больной, уставшей и изнеможденной. У Искандера что-то перехватывало в груди, когда он смотрел на нее и понимал, что ей плохо и она несчастна. Думать про это было больно. Искандер садится за стол, пытается что-то почитать, но все мысли крутятся вокруг Кесем. Она притягивала все его мысли к себе, была чем-то важным и делала его жизнь лучше уже одним фактом присутствия в ней. Но вот она сама от его присутствия страдала. Этот узел нужно было разрубить. — Повелитель, — слуга снова вбегает в покои, даже не постучавшись. — Я же приказал не беспокоить! — злится Искандер, но мгновенно берет себя в руки, услышав продолжение фразы. — В столице восстание. Бунтовщики требуют казнить Бекира-пашу и Мелике Султан. — Быстро позовите в мой кабинет начальника стражи, хранителя покоев. В чем причина такого желания неверных? — падишах зол, но говорит тихо и медленно, не желая разбудить Кесем. — Ходят слухи, что Мелике Султан изменила вам с пашой, и ребенок не ваш, - осторожно рассказывает слуга, опасаясь гнева падишаха. — Пашу в темницу и отправь к нему палачей на допрос. Мелике я допрошу лично, — падишах уходит прочь, оставив Кесем одну спать на огромной султанской кровати. Кесем просыпается от кошмара и чувствует себя совершенно разбитой. В покоях полностью пусто, но краем уха султанша слышит какой-то шум. Она выходит на балкон, ступая босыми ногами по холодным плитам, и ее глазам открывается грандиозная картина. Под воротами дворца стоит огромная толпа народа. У них в руках факелы, они скандируют оскорбления и обвинения в измене. Кесем смотрит на это широко открытыми глазами, не замечая холода. Получилось. Народ узнал раньше Искандера. Нерожденный шехзаде скоро перестанет быть проблемой, а авторитет Искандера как Повелителя пошатнется. Если правитель не смог уследить за своим гаремом, то как он сможет следить за государством? Кесем сглатывает, инстинктивно глядит борозду от веревки на шее. Она болит, и все тело кажется таким тяжелым и уставшим. Но она все равно стоит, вцепившись в перила балкона, и смотрит на дело рук своих. — Валиде, — хлопает дверь, и в покои заходит Айше Султан. Она замечает все, и ночное одеяние на матери, и синяки на шее, и с каким безумным взглядом смотрит Кесем на бунт, но ничего не говорит и просто обнимает мать. — Моя луноликая девочка, все обошлось, видишь? А сейчас ты поможешь мне одеться и пойдешь вместе со всеми в подвал, — Кесем обнимает дочь, целует в лоб и идет, шатаясь, к выходу с балкона. — Валиде, что с вами? — Айше подхватывает мать под руку, когда она едва не падает, и смотрит испуганно. — Вы плохо себя чувствуете, прилягте, я сейчас позову лекарей и все сделаю сама. — Нет, Айше, не вмешивайся, это опасно, — Кесем пытается взять себя в руки, но проваливается в темноту. Айше кричит, прибегают слуги, зовут лекарей. Когда приходит лекарь — по счастливому совпадению это оказывается Рабия Гульнуш, — Айше целует руку матери. — Рабия Хатун, я доверяю Кесем Султан тебе, — девушка кланяется матери, поправляет платок на волосах и выходит прочь из покоев. Теперь все зависит только от того, насколько сильной она окажется. Айше всегда знала, что она слабая, во всяком случае, явно слабее своей матери. Но тут выбора больше не было. Либо она, либо никто. Айше поправляет перчатки на руках, осматривает платье, диадему. Платок тщательно скрывает волосы. Сейчас она выглядит как добропорядочная мусульманская женщина, и народу это должно понравится. — Хатун, отправь весть, — приказывает Айше служанке, и направляется прочь по коридору.