۞
Сома провёл рукой по откалывающейся штукатурке. Каменная плитка под его голыми ногами была холодной и твёрдой, а его пятки уже успели почернеть от этой грязи. Он шёл на большой дистанции позади всех, а шагающая перед ним Фрэклз уже поворачивала на другой ряд нижних ступеней. Они все так торопились, так неистовствовали. Сома находил, что ему сложно чувствовать что-либо, кроме отстранённости. На лестничной клетке сирена была ещё громче. На каждом этаже находилось по сигнализации, поэтому этот шум эхом раздавался здесь с каждым статическим визгом. Она начала гудеть целых пятнадцать минут назад и всё ещё не умолкала. Людей в здании тоже не было видно. Слышат ли они это из другого здания? Детская часть его, та часть, которая была точно так же напугана и безрассудна, как и другие, не могла не представить, как Агни врывается в одну из дверей. Он бы знал, на какой этаж они должны пойти. Он бы знал, где находится выход. Он бы смог вернуться и помочь Танаке, и найти Сиэля, и… Они не слышат. Детское безрассудство. Сома знал, этому чувству не место в такой ситуации, и он отшвырнул его куда подальше, прежде чем оно смогло заставить его ступать ещё медленней, чем сейчас. Он практически останавливался у каждой двери на каждом этаже. — Сома, — Снейк дожидался его на полпути, с тревогой поглядывая то на него, то на остальных пациентов. — Ты останешься позади. И я буду не единственным. Сома сглотнул слюну, а затем догнал Снейка, чтобы вновь присоединиться к группе. Они шли тихо, словно призраки. Они крались по ступеням, стараясь казаться как можно меньше и незаметней. Сложная задача для группы из девяти человек. Каждый раз, когда кто-либо делал слишком громкий шаг или врезался в кого-то ещё, они все замирали, затаив дыхание. Их истерии не помогало то, что неровное дыхание Джокера казалось ещё громче самой сирены. Бист держала его за шкирку пропитанной потом рубашки, напрягая руку, чтобы поддерживать его вес. Он пытался двигать ногами, но его шаги были неуклюжими, шаткими на каменных ступенях. Но ещё опаснее этого казался этот маниакальный блеск в его глазах. Сома задумался, может это было не из-за его плохого самочувствия, а из-за того, как он поступил. Джамбо остановился перед группой. — Что-то не так? — спросил Даггер, оглядываясь вокруг. Они достигли двери, но лестница вела на ещё один этаж вниз. Без знаков и номеров было невозможно сказать, где именно они находились в этой больнице. — Больничное крыло на втором или на третьем этаже? — Джамбо, казалось, задавал этот вопрос скорее самому себе, чем остальным, глядя на дверь сощурив глаза. — Когда мы идём в сад, мы проходим… три лестничных пролёта, нет? — Фрэклз сама звучала крайне неуверенно. Она взглянула на лестницу, ведущую вниз. — Выход на первом этаже, да? — Что на счёт подвала? — Бист заскрежетала зубами, приподнимая Джокера, чтобы его рука крепче держалась на её плечах. Чем больше они стояли на месте, тем тяжелее он становился. — Комната в подвале. Джокер потряс головой и прохрипел: — Туда ведёт лифт. — Я там никогда не был, поэтому не уверен… Продолжайте идти вниз, — решил Джамбо, каждая клеточка его тела так и излучала неуверенность. — Мы можем просто вернуться назад, если ошиблись. «Они заставили меня пройти по лестнице», — подумал Сома, вспоминая зеркальные стены и то, как его кожа чесалась от грязи, — «есть и лестница, которая ведёт туда». Но он ничего не сказал вслух. До того, как слова успели покинуть его, Дорсель двинулся вперёд, открывая дверь на самый нижний этаж Святой Виктории. Открылась дверь в узкий коридор, разветвляющийся в двух направлениях. В нём было так же грязно, как и везде, пыль осела на их языках, с каждым вдохом попадая им в лёгкие. Здесь была ещё одна дюжина дверей, и все они были открыты. Здесь не было ни окон, ни каких-либо указателей, куда им следует идти. Дорсель медленно прошёл по левому разветвлению, с опаской поглядывая на ближайшие двери. — Эта, — сказал он, кивая на дверь в конце коридора. — Эта дверь может привести наружу. — Подожди! — крикнула Бист, всё ещё стоя на лестнице. — Мы должны проверить верхний этаж, прежде чем пройдём глубже в здание, не так ли? — Мы можем вернуться, если ошибёмся. Слушай, эта единственная отличающаяся дверь. Аварийные выходы всегда выглядят иначе, чем остальные двери, — объяснил Дорсель, находясь уже на полпути к ней. Снейк неуверенно последовал за ним, стараясь не отходить далеко от остальных. — Мы просто заглянем внутрь, и если там не будет выхода, вернёмся туда, откуда пришли. Сома не очень хорошо помнил этот коридор. Недели, проведённые в Комнате, затмили всё, что было до этого. Он не помнил тяжёлую металлическую дверь, не мог сказать, куда она приведёт, но он точно помнил, что они отвели его в противоположном направлении, туда, куда вело правое разветвление коридора. — Нам нужно вернуться, — сказал Сома, но его заглушил голос Джокера. — Нет, мне надо… отпусти, я… я был не прав! Мне нужно вернуться! Хотя его взгляд всё ещё был стеклянным, а ноги тряслись, Джокер оттолкнул Бист и избежал рук Джамбо, чтобы вернуться обратно к лестничной клетке. Отсутствующее выражение лица, которое до этого лицезрел Сома, сменила стальная решимость. — Джокер, нет, — Бист протянула к нему руки. — Всё уже сделано. Он будет в порядке… — Он хочет нам помочь. — Мы не можем рисковать всем ради этого. Не можем, — Джокер ударил её по руке, пытаясь удержаться на ногах, опираясь о стену. Она взглянула на Джамбо, но он так же не мог найти слов. — Просто схватите его! — закричал Дорсель. — У нас нет на это времени! — Прости, — сказал Джамбо, а затем поднял Джокера, и перекинул через плечо. Последний начал колотить его по спине, но его удары были слабы, они лишь больше утомляли Джокера. Но недостаточно сильно, чтобы он замолчал. — Да подумайте об этом! Даже если мы и выберемся, то что потом? Куда мы пойдём? Что мы будем есть и пить, как согреемся? Нам не дадут работу, не с нашими документами, никто таких как мы не нанимает! Дорсель обернулся лицом к остальным, его глаза пылали. — Тогда мы будем красть! Если мы уже считаемся преступниками, то какая разница? Что, ты думаешь, Танака сделает для нас, Джокер? Что ты на самом деле думаешь, он сделает? Позволит нам уйти? — Дорсель ехидно рассмеялся. — Нет. Может, он что-то здесь и изменит, уволит некоторых, сменит какие-либо правила, но он не выпустит нас. Он никогда не говорил, что выпустит нас! Сома нахмурился, стоя в стороне от группы. Все друг на друга кричали, спорили с Джокером, спорили с Дорселем, спорили, чтобы повернуть либо в одном направлении, либо в другом. Они были так сфокусированы друг на друге, что Сома единственный заметил, что из-за тяжёлой стальной двери вышел человек. — Нам нужно идти, — сказал он снова, но это было слишком тихо. Сдавленно. Его горло сжалось, когда он увидел лицо этого человека. Каким бы оно и ни было изуродованным, он всё же его узнал, или, по крайней мере, того, кем он когда-то был. — Нам нужно идти! V9 пошатываясь, вслепую двигалось вперёд. Одного глаза у него не было, а другой был инфицирован, поэтому теперь оно практически ничего не видело, но крики пациентов завлекали это ближе. Делая один неуклюжий шаг за другим, оно издавало булькающие звуки, его сломанная челюсть безвольно свисала вниз. — Если он хочет уйти, пусть идёт! — воскликнул Дорсель, потеряв остатки терпения. — Если он вообще сможет самостоятельно подняться по лестнице! — Мы не будем разделяться! — Даггер встал посреди них, расталкивая, будто бы их спор был дракой. Его руки дрожали, а из глаз грозили политься слёзы, — Мы должны найти путь, и уже после решать, что нам делать. Это лучше, чем просто стоять здесь и кричать! — Питер? Сома не осознал, что отступил назад, пока не наткнулся спиной на стену. Он не мог отвести взгляд от V9, от его медленного приближения к ним. Он даже не мог закричать из-за абсолютного шока. Не он заговорил. Даже когда Сома попытался закричать, его голос остался не услышан. Но бормотание Вэнди заткнуло их всех. Она сделала шаг вперёд, широко распахнув глаза. — Питер. V9 продолжило идти к ним, волоча по полу ноги, оно было уже в нескольких шагах от Дорселя. Если оно и услышало голос Вэнди, оно не подало виду. Джамбо неспешно опустил Джокера на пол, медленно подходя к Вэнди. Джокер, который знал, что видели остальные, направился к лестничной клетке. Бист тихо выругалась и двинулась за ним. За ними тихо закрылась дверь, чего никто не заметил. — Питер… — Джамбо, казалось, не мог решить, стоит ли ему подойти поближе к V9 или оттянуть Вэнди назад. Она приняла решение за него, проходя мимо Дорселя и приближаясь к V9. Теперь, когда она была ближе, оно могло услышать её голос за этой сиреной и повернуло свою голову в её сторону. — Чт… что они с тобой сделали? Она взяла его за одну из его сломанных рук, протягивая другую, чтобы положить её ему на щёку. Затем она оказалась на полу. — Вэнди! Её крик был хуже сирены. V9 внезапно на неё накинулось, целясь своими пальцами без ногтей в её горло. Несмотря на его крошечное тело, Джамбо не мог скинуть его с неё, возможно не желая использовать свою силу против одного из них. Это нежелание дало V9 время, чтобы закричать. Фрэклз подбежала к ним, а за ней Даггер. Втроём они смогли скинуть с Вэнди V9, и Снейк потянул её к себе. Прежде чем он смог понять, что делать дальше, из-за стальной двери в ответ раздался ещё один крик. V1 вылетело в коридор. Оно когда-то было громадным мужчиной, в его ослабших мышцах всё ещё были искры силы, и оно использовало их все до конца, когда направилось к Джамбо. Оно поймало его, схватив за грудь, и они оба рухнули на пол. — Джамбо! — закричал Даггер, подбегая к ним, чтобы отвлечь внимание V1. Оно подняло голову с Джамбо, готовясь вскочить для очередной атаки. Джамбо скинул это существо на пол, поймав его врасплох. — Бегите! — закричал он, жестом прогоняя Даггера прочь. Ещё два пациента, привлечённые поднявшимся волнением, вышли из Комнаты V. Они были пропитаны свежей кровью. — Я сказал, бегите! Даггер захныкал, но сделал так, как ему сказали. Он схватил Фрэклз за запястье и направился к лестничной клетке. Снейк и Дорсель быстро последовали за ним, Вэнди безвольно покоилась на руках Снейка. — Где Джокер и сестрёнка? — Даггер быстро оглянулся вокруг, будто бы они где-то прятались. Он повернулся к Соме в поисках ответа, но Сома лишь смотрел вперёд опустошёнными глазами. V1 подняло свой огромный кулак, а затем заехало им в лицо Джамбо. — Джамбо! — всхлипнул Даггер. Он повернулся, чтобы вернуться назад, но Дорсель поймал его за ворот рубашки. — Он сказал бежать! Беги! «Бежать», — подумал Сома, не имея сил оторвать своего взгляда от окровавленных кулаков V1. Из-за стальной двери вышло ещё больше пациентов. V9, V4 и V5 направлялись к ним, волоча ноги, их лица были искривлены. «Если бы Агни не пришёл за мной…» Тебе нужно бежать. «Если бы он не вытащил меня из Комнаты…» Беги. «Стал бы я таким же, как они?» Беги! Сома ринулся к правой стороне коридора. Остальные кричали ему вслед, запутанные, расстроенные, напуганные, но их голоса не могли проникнуть сквозь панику, крепко схватившую Сому за сердце. Не было никаких логических причин, из-за которых им тогда овладела та уверенность. Он был не таким, как Сиэль. Он не мог заметить крошечные детали, а потом собрать их в один большой паззл. Вероятно, он был неправ. Он определённо был неправ. Сиэль в Комнате. Увидев экспериментальных пациентов, увидев то, что с ними стало, он знал, что это произошло бы и с ним тоже, если бы Агни не рискнул бы большим, чем Сома мог бы тогда представить, чтобы его спасти. Даже если он и был неправ, Сома не мог не испытать судьбу. Он распахнул единственную дверь, которая казалось ему правильной. Она открыла путь в сквозной холл. Он не был ему знаком, но ему и не казалось, что он движется в неправильном направлении, поэтому он продолжил свой путь. За ним послышались шаги. Он заскрежетал зубами и побежал быстрее. — П-подожди! Его схватила чужая рука и потянула к себе так сильно, что он почти упал. Дверь, через которую они зашли, захлопнулась, оставляя их в полнейшей темноте. — Фрэклз? — Куда ты идёшь? — Я должен найти Сиэля, я не могу уйти без него, он бы не ушёл без меня… — Подожди, что… О чём ты говоришь? Зачем ему быть здесь? — Комната. Этот путь ведёт туда. Они провели меня по этому пути, когда посадили туда. Рука Фрэклз сильно сжала ладонь Сомы. Её ногти сильно впились в костяшки его пальцев. — Думаешь, он там? — Где ещё ему быть?! Ты же тоже не думаешь, что он оставил нас, нет? — Конечно, нет, но… Сома, мы не можем вернуться туда. Они… Они убили… Сома перевернул свою ладонь, чтобы взять её за руку. Это был не успокаивающий жест, а просьба, чтобы она ничего больше не говорила. Хотя он видел это собственными глазами, он не думал, что сможет услышать эти слова вслух. — Существует шанс, что Сиэль в той комнате, — медленно сказал Сома, скорее убеждая себя пройти через это, чем пытаясь убедить в этом её. — Я не могу просто уйти, если есть шанс, что он там. Фрэклз не отвечала около минуты. Оттуда, откуда они пришли, прозвучал дикий визг незнакомого им голоса. Он был скорее звериным, чем человеческим. — Пойдём, — сказала она и потянула Сому по абсолютному мраку коридора.۞
Начал падать лёгкий снег, хотя тяжёлые застилающие небо облака обещали, что в скором времени он усилится. Но сейчас он едва ложился на покрытую инеем траву лужайки, простиравшейся между двумя зданиями. Себастьян делал крошечные, осторожные шаги. Промёрзшая земля скрипела под подошвой его ботинок, для быстрого шага было слишком скользко. Здесь сирена звучала громче. Если он слышал её, находясь в середине здания общежития, то мог только представить какофонию в главном здании. Другой персонал определённо тоже её слышал, или, вероятно, даже ожидал услышать. Могло ли это быть чем-то вроде воздаяния Танаке, тогда что насчёт этой утренней нависавшей угрозы приезда полиции? Себастьян слегка нахмурился, вращая скальпель в своих голых окровавленных пальцах. Он даже не подумал надеть перчатки. Даже когда он взял скальпель точно зная, что собирается с ним делать, он не подумал о перчатках. Когда он найдёт Сиэля, он может только представить, как юноша будет недоволен. Достаточно странным было то, что Себастьяну было больше любопытно, какое выражение лица состроит Сиэль, чем-то, что он подумает. В конце концов, это была не кровь пациента, и это было ради самозащиты. Двери здания были закрыты, но, когда Себастьян толкнул их, они открылись без какого-либо сопротивления. Аварийная тревога началась около двадцати минут назад. Они, вероятно, уже успели сбежать. Хотя он знал, что Сиэль не был в больничном крыле, его инстинкты говорили ему всё же проверить. Шансы, что он наткнётся на остальных пациентов, были малы, если они не слишком перепугались, чтобы сбежать. Если это был не Клод, вероятнее это были Анжела и Эш. В этом случае… Себастьян обошёл лестницу и направился в дальний коридор. Когда он подошёл к двум дверям, он выбрал ту, что справа, и направился к лифту. Здесь ему тоже не пригодился его пропуск. Как только он нажал на кнопку, двери лифта раскрылись, кабина начала медленно спускаться к подвалу. Это был третий раз, когда он спускался в Комнату 1800. В первый раз он чувствовал недоверие, волнение и достаточно любопытства, чтобы оно пересилило два других чувства. Во второй раз в нем была лишь паранойя, страх осведомленного человека. Теперь, даже с тем, что он мог, вероятно, найти внизу, Себастьян чувствовал лишь нетерпение. Он топал ногой по металлической решетке, скрестив руки на груди. «Найти Сиэля. Перепрыгнуть через стену. Направиться на восток». За день многое изменилось, но план оставался тем же. Двери лифта с трудом открылись, запуская внутрь визг сирены. Воздух в подвале был таким же затхлым, как в метро, но теперь в нём чувствовалось что-то совершенно отвратительное. Себастьян остановился, глубоко вдыхая, но не мог понять, что это был за резкий запах. Он пожал плечами и двинулся дальше. «Если произошёл массовый побег, тогда исчезновение одного пациента не будет важнее исчезновения остальных. Поехать поездом будет хорошим выбором, если мы доберёмся до него прежде, чем полиция успеет распространить фотографии». Он двинулся по узкому коридору. Здесь не горел свет, а несколько свисавших с потолка лампочек уже давно нуждались в замене. К счастью, здесь был лишь один путь, и Себастьян направился к двери, которая, как он знал, находилась на самом конце коридора. «Мы поедем в Лондон и там продумаем всё остальное. Придётся что-то сделать с глазной повязкой, это слишком отличительная особенность, но, помимо этого, мы легко смешаемся с толпой». Глаза Себастьяна медленно приспособились к темноте. Он замедлил свой шаг, нащупывая ручку скальпеля, хорошо запрятанного в ремень его штанов. Он не видел двери, или, скорее, она была открыта. Виднелся тусклый контур дверной рамы, но внутри была лишь тьма. Зеркалам без света было нечего отражать, поэтому за дверью, казалось, была лишь бесконечная бездна. Ни потолков, ни стен, и, определённо, никакого пленного. Себастьян достал свой скальпель, костяшки его пальцев побелели. Тогда где? Позади него за монотонным визгом сирены послышался низкий грохот. Будто жужжание мотора. Шум затих, затем мотор попытались завести снова. Последовал щелчок натянутой цепи, а потом грохот перешёл в рёв. — Сложнее делать зачистку в темноте, — вздохнул голос, послышался приближающийся цокот каблуков. — Но нас так рано разбудили, у меня не было времени подготовиться, поэтому хорошо, что ты не видишь меня в таком состоянии. Себастьян кинулся на стену, когда воздух рассекла вновь заработавшая бензопила. Её зубья врезались в бетонный пол, поднимая шквал мусора и пыли, а затем она снова качнулась в сторону Себастьяна. Мысли покинули его, но, несмотря на это, тело всё ещё двигалось. Он позволил своим коленям подогнуться и встал на корточки, а затем, когда бензопила впилась в стену над ним, ринулся вперёд. Плечом он ударил человека в грудь, и тот упал на пол вместе со своей бензопилой. Остолбенев, человек не смог достаточно быстро среагировать, чтобы избежать проехавшегося по костяшкам его пальцев скальпеля. Он инстинктивно отступил, и бензопила упала на пол. Они находились достаточно близко, чтобы чувствовать дыхание друг друга, их глаза встретились. У Себастьяна скрутило живот. — Себби! Грелль просияла, стряхивая кровь со своей раненой руки. В противовес тому, что она сказала, её волосы уже были уложены, а лицо накрашено, и она явно была не в своей стандартной униформе. И шпильки, которые впились в пальцы ног Себастьяна, точно не входили в стандартный набор униформы санитаров. Себастьян выругался, делая шаг назад. — Я не знала, что это был ты! — прокричала Грелль громче сирены, снова поднимая бензопилу обеими руками. Цепь перестала двигаться, но она всё ещё выглядела угрожающе. — Что ты делаешь здесь? И с этим? Она кивнула в сторону скальпеля. Выглядела она более чем осуждающе. Определённо, это было ничем по сравнению с бензопилой. — Что ты с этим делаешь? — спросил Себастьян, повторяя её выражение лица. — Не очень подходящее оружие для дамы. Грелль фыркнула, дёрнув за пусковое устройство. Пила вновь начала работать. — Подходящие оружие для дамы это то, которое выбирает сама дама! Грелль вновь ринулась вперёд, но Себастьян предвидел нападение и отступил, чтобы освободить ей путь. Судя по весу бензопилы и темноте в коридоре, ей понадобится минута, чтобы определить своё направление, что даёт Себастьяну достаточно возможностей убежать. У него особо не было шансов против бензопилы в такой-то темноте. Себастьян увернулся, а затем ударил Грелль в живот, от чего она потеряла равновесие. Слыша, как она неуверенно переставляет ноги, цокая каблуками, он пробежал мимо неё, нащупывая рукой стену, в поисках ниши с лифтом. До того, как он её достиг, дверь на дальнем конце коридора открылась. — Быстрее! — Но этот шум! Сома с Фрэклз вбежали в коридор, держась за руки. Она пыталась оттянуть его назад, когда он тянул её вперёд. Они оба застыли на месте, когда увидели Себастьяна. Было слишком сложно определить это в темноте, но у него было чувство, что они были не очень-то и рады его видеть. Воссоединению не дали шанса даже начаться. Грелль снова обрела равновесие и теперь направлялась к ним. На её лице была широкая маниакальная улыбка, а бензопилу она крепко держала над головой. Себастьян прильнул к противоположной стене, но Грелль пробежала мимо него, даже не пытаясь нанести ему удар. Её цель была очевидна. Сома с Фрэклз отпустили руки и разбежались в разные направления. Они едва избежали смерти. Бензопила впилась в стальную дверь, от столкновения брызнули искры. — Прости, Себби! Мне придётся поиграть с тобой попозже. Сначала работа, — сказала Грелль, упершись ногой в дверь в попытке вытащить бензопилу из того места, где она застряла. С обеих сторон Сома и Фрэклз стояли, широко раскрыв глаза, казалось, они были слишком шокированы, чтобы попытаться сбежать. С удивлением в голосе Себастьян спросил: — Работа? Гнаться за людьми с бензопилой не входило в моё описание работы. Они не теряли даром то время, что он им выкроил. Фрэклз первая выбежала из-за Грелль. Она сильно ударила Сому ногой, и он тоже отошёл от шока, отполз и встал на ноги. Из всех путей, куда они могли бы пойти, они пошли именно к Себастьяну, прячась за ним, будто бы он был их щитом. Они опоздали на пару месяцев, он больше не мог играть эту роль. — Новые указания сверху, — буркнула Грелль, наконец-то высвобождая бензопилу. — Он сказал очистить подвал. Что, тебе не сказали то же самое, Себби? «Оу». — Себастьян сделал ещё один шаг вперёд, всё ещё нащупывая стену рукой. Его пальцы нашли изгиб ниши лифта. За ним Фрэклз с Сомой подвинулись поближе. —«Тогда я точно не во фракции Гробовщика». Теперь нельзя было поспорить с теорией Сиэля. Если именно Гробовщик создал Комнату V в отсутствие Танаки, тогда имело смысл, что именно его основные подчинённые будут уничтожать доказательства, когда над ними будет возвышаться угроза полиции. Помимо Грелль в подвале определённо был кто-то ещё. Уилл и Рональд тоже наверняка были заняты работой. Если Гробовщик до этого дошёл, тогда всё действительно вышло из-под контроля. Себастьян сдержал свою ухмылку. — Тогда тебе придётся вернуться. Сомневаюсь, что он имел в виду убрать этих пациентов. Грелль зашагала вперёд, держа сбоку свою бензопилу. — Моим приказом было очистить подвал, — ухмыльнулась она. — Вы все в подвале. Каждая минута, потраченная здесь, была временем, которое Себастьян мог бы потратить на поиски Сиэля. Он не был в Комнате 1800, а если его там не было, тогда его определённо не было и в подвале. Он никогда не простит тебя, если ты их оставишь. Пытаться бороться с бензопилой с одним лишь скальпелем было сродни просьбам о кровавой смерти. Хотя Себастьян и видел в Грелль лишь большое недоразумение, у него не было особенного желания её убивать, в отличие от Фаустуса. Ему не обязательно было об этом знать. Ниша находилась слева от него. Если он подождёт, пока Грелль не придётся снова перезаряжать пилу, а затем побежит к лифту, он сможет достигнуть его, пока она отвлечется на Сому с Фрэклз. В конце концов, именно их ошибкой было то, что они сюда пришли, а Сиэль был готов оставить их, чтобы воплотить свой великий план побега. Какая разница, были ли они живыми или мёртвыми в этой больнице, если Сиэль всё равно никогда их больше не увидит? Фрэклз дёрнула Себастьяна за рубашку, её рука тряслась. — Его там не было, так ведь? Грелль дёрнула за пусковое устройство и побежала к ним. Зная Сиэля, он каким-либо образом всё равно узнает, и жизнь Себастьяна потеряет всякий смысл. Думая об этом, Себастьян вздохнул, а затем обернулся и схватил Сому одной рукой, в Фрэклз другой. Он присел, утягивая их за собой вниз, и бензопила снова ударилась о стену. Как только первая партия пыли попала в воздух, Себастьян встал, вновь отталкивая Грелль плечом в стену. В этот раз Грелль не уронила бензопилу, предугадывая действия Себастьяна. Она лишь рассмеялась, натолкнувшись на стену, а затем ударила ногой. Она попала Себастьяну прямо в живот. Заострённый каблук впился в кожу, заставляя его согнуться пополам. Он отпустил Сому и Фрэклз, стараясь нормально вздохнуть, а затем вновь услышал мотор бензопилы. — Себастьян! — Блэк! Скальпель был холодным в его ладони, но ещё холодней был порез вертящейся пилы. Она разодрала его плечо, разрывая его униформу, а затем окропила его лицо его же собственной кровью. Он не мог сдержать свой крик. Эта боль была не сравнима ни с чем, что он чувствовал раньше. Даже кулаки V7, колотившие его по спине, не причиняли такой агонии. Пальцы Себастьяна ослабли, скальпель упал на пол. — Тебе так идёт красный, Себби, — сказала Грелль, её голос звучал почти серьёзно, но в глазах танцевали дьявольские огоньки. Пока она не услышала скрежет мотора своей бензопилы. Непонимающе опустив глаза, она увидела изогнутый и готовый вот-вот переломиться скальпель, застрявший в том месте, где лезвие встречалось с мотором. Поднялся дым, и пила попыталась завертеться вновь, но, когда скальпель сломался, и один из его кусочков залетел внутрь механизма, бензопила затрещала и остановилась. — Нет, нет, нет! — Грелль с силой вытянула бензопилу из раны Себастьяна, что заставило его упасть на пол с удушливым криком. Грелль едва заметила это, её больше заботила её сломанная игрушка. Сома всё ещё сидел, протягивая руку вперёд, там, где он засунул скальпель в её оружие. — Двигайся, — ахнула Фрэклз, судорожно вдыхая от потрясения. Она сунула руки под подмышки Себастьяна, пытаясь заставить его подняться. — Двигайся! Он быстро истекал кровью и не мог двинуть пальцами, сколько бы ни пытался. Боль уже ушла, вместо неё его накрыло холодное бесчувствие. Он был бы этому рад, если бы весь не дрожал, что указывало на то, что ему был нанесён огромный ущерб. Он попытался нормально встать и не так сильно облокачиваться на Фрэклз, но его ноги отказывались слушаться. «Надо было их оставить», — подумал Себастьян, опираясь о стену. Лифт был в поле его зрения, но его так сильно трясло, что он не мог до него дойти. — «Я не найду его в таком состоянии. С меня не будет проку, даже если и найду». — И что ты сейчас делаешь?! — за сломанной дверью послышался голос. У Себастьяна не было сил поднять голову и посмотреть, кто это, но он слышал лязг метала, скрип ржавых дверных петель, сбившееся дыхание Фрэклз. — Каждому из нас назначили по три цели! Не жди, что я сделаю всю работу за тебя, Сатклифф. — Я же сказал, что она пошла в том направлении. Могу я уже идти? Я уже всё сделал. После некоторых попыток, Уиллу удалось пройти через развороченную дверь. За ним неторопливо следовал Рональд, потягиваясь и зевая, широко раскрыв рот. Грелль едва ли заметила их прибытие, ворча что-то себе под нос и шаря рукой в зазоре между лезвием и мотором. Руки Фрэклз, держащие Себастьяна, напряглись. Сома дёрнул её за заднюю часть робы, медленно двигаясь в сторону лифта. Но Себастьян всё ещё не мог заставить себя подняться. Его рубашка вся пропиталась кровью, а пальцы правой руки не двигались. Грелль, наконец, подняла голову, недовольно кривя губы. — Они её сломали! Уилл взглянул на бензопилу с усмешкой во взгляде. — Хорошо. Понятия не имею, почему ты выбрала что-то настолько неэффективное. — Главное стиль, а не содержание, знаешь ли. Хотя у неё не такое крутое оружие, как у меня. Моё так легко не сломать. «Найти Сиэля. Перепрыгнуть через стену. Отправиться на восток. Найти Сиэля. Перепрыгнуть через стену. Отправиться на восток. Найти Сиэля. Перепрыгнуть через стену. Отправиться на восток. Найти Сиэля…» Себастьян вдохнул через нос, сильно зажав здоровой рукой свое раненое плечо. Вспышка боли ослепила его даже под закрытыми веками, а сирена в ушах превратилась в белый шум. Боль холодно колола, пробуждая его, и, когда Себастьян вновь открыл глаза, его взгляд прочистился. «Найти Сиэля. Найти Сиэля. Найти Сиэля. Найти Сиэля. Найти Сиэля». Остальная часть плана не имела значения. Без Сиэля ничто не имело значения. Он должен был быть где-то в этой больнице. Если не в подвале, значит наверху, в одной из сотни пустых комнат. Безоружный, истекающий кровью Себастьян проверит каждую из них. — Подожди, — прошипела Фрэклз, но Себастьян проигнорировал её, шатаясь и поднимаясь на ноги. До этого их не замечали, но теперь они привлекли внимание Уилла и Рональда. Мельком взглянув на то, в каком состоянии был Себастьян, Уилл снова вернулся к делу. — Они не твои цели. Перестань добавлять нам ещё больше работы и делай то, что тебе велено, а не то, что заблагорассудится! — начал журить он с той же раздражительностью, с которой кто-то мог бы ругаться на сломанный принтер в офисе. — Да, ты не должна идти против пациентов сверху, — согласился Рональд, корча рожи. — Но теперь те, за кого ты должна была отвечать, поднялись наверх. Тебе придётся их искать. — С чем? Они сломали её! — воскликнула Грелль, вертя рукой в отверстии бензопилы. Казалось, она схватила кусок скальпеля, но со сжатым кулаком она не могла достать руку обратно через зазор. — Меня это не волнует, — сказал Уилл, поворачиваясь. Он зашагал обратно к двери. — Просто сделай то, что нужно. — До скорого! — Рональд ухмыльнулся, махая им рукой в след и следуя за Уиллом. «Сейчас!» Себастьян оттолкнулся от стены и направился к нише. Мир кружился под его ногами, утопая под ним, словно зыбучие пески, но, хотя его колени и тряслись, он продолжал идти. Фрэклз и Сома громко перешёптывались за его спиной. Затем они оказались по обе стороны от него, хватая его за руки и оттаскивая его к лифту. Себастьян рухнул на колени, в его ноги впилась металлическая решётка. Гналась ли за ними Грелль? Двери лифта захлопнулись, прежде чем он мог что-то увидеть. Всё стало статичным. — Себастьян! Какой этаж? На какой этаж нам идти? — Не тряси его, ты заденешь плечо! Он вдыхал через нос, но не мог набраться воздуха. Попытался снова. Ещё хуже. Его всего трясло. — Себастьян, скажи нам, куда идти. Где выход? Сома звучал серьёзно. Это тревожило. Он выглядел так плохо? — Блэк, ты же искал Улыбашку, да? Мы его найдём. Но сначала нам нужно тебя вытащить. Кивни, если я назову правильный этаж, ок? Первый? Он попытался кивнуть, но лишь сполз вниз по стене. Когда он попытался открыть глаза, тусклый свет лифта его ослепил. К горлу подступила рвота. — Жми на первый, если мы ошибаемся, нам просто придётся вернуться. — Ага, а в прошлый раз это так хорошо сработало! Во второй раз, когда он открыл глаза, всё было не так уж плохо. Всё ещё слишком ярко, но это было ожидаемо. «Найти Сиэля». Эти двое его не найдут. Они даже этаж не могли выбрать, не начиная спор. «Надо найти Сиэля». Себастьян позволил своему телу наклониться вперёд, удержавшись здоровой рукой до того, как его лицо успело упасть на решётку. Лифт был узким. Он уже находился на расстоянии вытянутой руки от кнопок. Сома поймал его под подмышкой и потянул вверх, может, помогая, может, пытаясь понять, чего он хочет, Себастьян не был уверен. — Какой этаж? — спросил он с решимостью в своих янтарных глазах. Себастьян протянул руку, нажимая на кнопку самого верхнего этажа, на который может подняться лифт.۞
— Джокер, всё уже сделано, давай вернёмся к остальным, — взмолилась Бист, следуя за ним по лестнице. Она держала руку над его спиной, когда он снова согнулся в углу. Хотя он стал ещё бледнее, его решимость пересиливала его болезнь. С небольшой помощью он достиг третьего этажа и распахнул двери лестничной площадки. Танака был на том же месте, где они его и оставили, он всё ещё лежал без сознания на одном из диванов. Небольшое количество крови, выступившее из раны на его голове, уже высохло. Нащупав ушиб, который он сам же и нанёс старику, Джокер понял, что всё не так уж и плохо, как он думал. Бист стояла настороже у двери в крыло, наблюдая за холлом. Она раздражённо взглянула на Джокера через плечо. — Поменяйся со мной, — сказала она, отходя от дверного проёма. — Ты не сможешь его поднять. Джокер кивнул, отступая назад, чтобы дать ей пройти. Она с лёгкостью подняла Танаку одной рукой, прислонив его голову к своему плечу. На его лице выражалось такое спокойствие, будто бы он просто спал. Он едва ли был похож на того Бугимена из их кошмаров. — Хорошо, пойдём… — Бист повернулась и наткнулась плечом на Джокера. Она вздрогнула, отступила на шаг назад и увидела то, что заставило его оцепенеть. В дверном проёме стоял Эш. Его волосы были растрёпаны, а ноги босы. На месте его обычной безупречно выглаженной униформы была простая белая футболка и пижамные штаны. В такой одежде он с лёгкостью мог сойти за одного из них. С таким бешеным взглядом уж точно. — Где остальные? — от напряжения его голос звучал натянуто, словно проволока. Он старался быть услышанным сквозь вой сирены: — Уже наступил комендантский час. Почему вы не в своих комнатах? Он вступил в больничное крыло, оглядываясь вокруг, будто бы существовала возможность, что он случайно не заметил других пациентов. Но нет, в комнате были лишь Джокер, Бист и находящийся без сознания Председатель в её руках. Эш сжал кулаки. — Немедленно возвращайтесь по комнатам! Ничего подобного никогда не имело место быть. До этого в Святой Виктории охрана никогда не сдавала. Эш вошел в здание, не используя свой пропуск. А если он смог войти, то пациенты могли выбраться. Возможно, они уже это сделали? В крыле остались только двое, но они превышали его по силе своим количеством. Порядок должен быть поддержан. Если пациенты покинули здание, то тогда он найдёт их и притащит обратно. Легко. Для начала эти двое. — Положите Председателя на место и вернитесь в свои комнаты. Поскольку вы двое не оставили больничного крыла, вам наказание не последует, — сказал Эш, идеально имитируя спокойствие. — Закройте свои двери и оставайтесь там, пока систему безопасности не починят. Вы меня поняли? Джокер и Бист наблюдали за тем, как медленно он приближается к ним, его слова едва ли взволновали их. Когда он закончил говорить, вместо ответа Бист положила Танаку на пол. — Бист! — Джокер взглянул на неё, его лицо помрачнело. — Не надо… Но она не вернулась в свою комнату, как ей велели. Вместо этого она вытащила толстый кожаный ремень Танаки из петель его брюк. Она обернула ремень вокруг своей руки, затянув его так, что пряжка оказалась на костяшках её пальцев. Она переступила через Танаку, отталкивая Джокера, чтобы он встал позади неё. Эш прорычал. — Я сказал вернуться в комнаты! Если вы продолжите мне не подчиняться, вы будете… Его голову откинуло на сторону, когда кожаный ремень ударил его по щеке. От удара он упал на колено, на его лице проступила толстая красная линия. Потекла кровь. — Тебе придётся его нести, — сказала Бист. Хотя она попятилась назад, чтобы вновь ударить ремнём, никто не был так сильно поражён тем, что она сделала, больше её самой. — Не спускайся так низко, как в прошлый раз, хорошо? Джокер потряс головой, отходя от шока, а затем сделал так, как ему велели. Он поднял Танаку без той грации, с которой это сделала Бист, и перекинул его через плечо единственной здоровой рукой. Вес мужчины лишал его баланса, и он упал на колени несколько раз до того, как добрался до лестничной клетки. Эш был пойман врасплох лишь раз. Он уклонился от второго удара и от третьего, и от четвёртого. Бист не могла нанести ещё один удар, но Эш так же не мог её поймать. Она выскочила из крыла, пронзив воздух ремнём и отражая все попытки Эша её схватить. Когда она услышала, как открылась дверь на лестницу, она повернулась и побежала. Джокер положил Танаку на пол и протянул руку Бист. Эш бежал следом за ней. — Если вы не вернётесь в свои спальни, вы будете наказаны! Вам некого винить, кроме самих себя! — кричал он ей вслед, его босые ноги шлёпали по линолеумному полу. — Так вам никогда не станет лучше! Бист подлетела к Джокеру, и он захлопнул за ней дверь. Он схватил её за руку, снимая с неё ремень, а затем обвязал его вокруг дверных ручек. Они крепко застегнули пряжку как раз в тот момент, когда Эш ударился о двери. Приглушенный визг, затем тишина. Они не остались на месте, не желая больше никого встречать.۞
Труба всю дорогу царапала пол, сначала шурша по деревянным доскам логова Кельвина, а затем по линолеуму больницы. Капли крови усеивали весь пройденный путь Сиэля, словно разбросанные Гретель крошки хлеба. Его ноги были изрезаны вдоль и поперёк стеклом мониторов. Он оставил свои следы в коридорах, на лестницах и на всём пути от одной лестничной клетки до другой. «Я убил его». Сейчас его разум до странного долго молчал. В комнате с мониторами в нём царил хаос. Слишком много новой информации, слишком много нужно было понять и рационализировать до тех пор, пока его голова не начала трещать по швам. Но когда все экраны были расколоты на куски, а Кельвин умер, его разум обрёл спокойное блаженство. «Я убил его собственными руками». Сиэль и прежде убивал несчётным количеством способов. Он убил своих родителей, нуждаясь в их защите. Он убил людей в Ренбоне, затевая пожар. Он убил Алоиса, не заметив, как тот стремительно летел вниз. Он убил человека, которым раньше был Себастьян, используя его до тех пор, пока всё хорошее в нём не исчезло. В том же духе можно было сказать, что он убил любого, кого убил Себастьян, его посредничество никак не смывало крови с его рук. Но это было впервые, когда Сиэль отнял чью-то жизнь своими собственными руками. Не ошибками, апатией или эгоизмом, но оружием и отчаяньем в сердце. Это было совершенно иным монстром. Сиэль открыл двери на правую лестничную площадку, таща трубу за собой. Сирена не казалась здесь ему громче, она уже слишком давно звенела в его ушах. Не думая, куда он идёт, Сиэль оказался на третьем этаже и зашагал в больничное крыло. Здесь за сиреной слышался глухой стук, когда Сиэль повернул за угол, он увидел источник этого шума. Эш колотил по дверям, ведущим на левую лестничную площадку, то стуча по ней кулаками, то врезаясь в неё плечом. На его лице была кровь, а на двери такой же красный отпечаток. Сиэль остановился на расстоянии. — Откройте дверь! Вы немедленно должны вернуться в свои спальни или столкнётесь с последствиями! — прорычал Эш, кидаясь на двери. Они ему поддавались, между ними появлялось пространство, но что-то скрепляло их снаружи. Не важно, как сильно он не старался их открыть, импровизированный замок не поддавался. — Должен быть… Должен быть поддержан порядок! Труба звенела ударяясь о пол, пока Сиэль переминался с ноги на ногу, наблюдая за Эшем, но совершенно его не видя. Где-то вдалеке маячила мысль, что он должен вернуться назад тем путём, откуда пришёл, прежде чем Эш успеет его заметить, но его затуманенный разум не смог воплотить эту мысль. Эш повернулся и заметил его. — Ты, — громко прорычал он. Он смотрел на Сиэля с нескрываемой враждебностью, скаля зубы. Сгорбившись, он зашагал вперёд. — Это был ты. «Тебе нужно бежать». — Это всегда ты, — огрызнулся Эш, подступая всё ближе и ближе. — Исключение из любого правила. Думаешь, что выше нас. Всё время что-то замышляешь. Ты не понимаешь, что делаешь? Ты всё портишь! Самому себе, остальным пациентам, рискуя всем этим прогрессом! «Беги. Беги, идиот!» Рука Сиэля крепче сжала трубу, а ноги крепко встали на полу. Он хотел бежать. Ему нужно было бежать, но он не мог заставить свои ноги слушаться. — Мы вам помогали, но тебе нужно было всё разрушить. Похитил Джокера с его лечения, избавился от садовника до того, как закончился эксперимент, а теперь ты… Туман рассеялся. Сиэль встретился с Эшем взглядом. — Садовник? — Не притворяйся, что не знаешь! Мы знаем, что это был ты! — рассвирепел Эш, надвигаясь на Сиэля. — Выпытывал всё там, где не имел права, нарушил весь процесс! Это могло помочь всем вам, если бы ты просто позволил этому случиться. Мы закапывали воспоминания так глубоко в дебри разума, будто бы их никогда и не было, никогда не существовало. Освобождая ваш мозг от того, что делало вас больными, от того, что вас сюда привело. Подумай об этом, это исцеление! Но ты всё испортил! Эш двинулся, чтобы схватить Сиэля. Юноше эти руки казались дикими когтями, такими же свирепыми, как ярость в глазах Эша. — Не трогай меня! Труба двинулась, прежде чем Сиэль смог это осознать, ударяя Эша по коленям. Мужчина взвыл и упал на пол. И снова тело Сиэля двигалось на автомате, он высоко поднял трубу над своей головой точно так же, как это было с Кевином. «Нет!» — Сиэль судорожно вздохнул, его руки дрожали. — «Нет». Он побежал. — Это твоя вина! Это всё твоя вина! — кричал Эш ему вслед, но Сиэль не оглянулся назад. «Я собирался его убить». Это была самозащита. Только дурак мог бы подумать, что Эш в тот момент не хотел причинить ему вреда. Когда завеса злодеяний Святой Виктории приоткрылась, а Эш и Анжела потеряли контроль над всем, Сиэль больше не был в безопасности. Но, даже прикрываясь самозащитой, он не мог заставить себя убить Эша трубой так, как он сделал с Кельвином. Это было не одним и тем же. Эш был плохим человеком, но влияние, которое он имел на жизнь Сиэля, было намного меньше того, что сделал Кельвин. Не было никаких оправданий избивать его до смерти. Сиэль не хотел наблюдать за тем, как в глазах Эша гаснет свет, смотреть на него сверху-вниз, пока он испускает своё последнее дыхание. «Он меня не отпустит», — подумал Сиэль, пробегая через двери в больничное крыло, всё ещё таща за собой трубу. Эш перестал кричать, но его голос ещё был слышен, хоть и гораздо слабее, ведь его заглушала сирена. И… появился ещё один? Два голоса. Анжела пришла с открытой лестничной площадки. «Они меня не отпустят. Если они смогут, они запрут нас всех. Я должен». Но не трубой. Не так. Сиэль так не работал. Это был слишком грязный, некрасивый способ делать дела. Слишком много оставленных за собой доказательств. Ему теперь нужно было думать о доказательствах, потому что этот день не был последним. Ему нужно было думать о завтрашнем дне и о дне после, и о дне после. О днях за стенами Святой Виктории. Сиэль побежал в свою комнату, закрыв за собой дверь. Хоть она и не запиралась, это было секундной помехой для главных санитаров. «Думай». Это у него получалось лучше всего. Что у него было в комнате, чем он мог бы воспользоваться? Что было бы самым эффективным, самым быстрым и самым незаметным способом? Он знал свою комнату лучше любого другого места, знал наизусть весь её внутренний инвентарь. Ничего. Детские игрушки, книги, мебель. Ничего нужного. Ничего смертельного. «Думай!» Всегда можно было что-то найти. Главное правильное применение. Сиэль взглянул на лампу на своем прикроватном столике. Он подошёл к ней и сел на корточки, чтобы прощупать розетку. Его ноготь попал в разъём между пластмассой и стеной. Штукатурка отлетала от стены даже от лёгкого прикосновения, пачкая его пальцы. Оглянувшись обратно на дверь, он ткнул трубой в стену. Штукатурка крошилась, под ней обнажались внутренние коммуникации. Сеть проводов опоясывала всю больницу, словно вены под её кожей. Это могло сработать. На губах Сиэля появилась легкая улыбка. Сиэль расширил дыру до тех пор, пока она не достигла ковра. Довольный своей работой, он зашагал в ванную. Перво-наперво он положил трубу и схватил полотенце. Открыв оба крана, он положил полотенце в раковину и проделал то же самое с ванной, выкрутив краны на всю силу. Трубы застонали, поначалу вода текла медленно, а затем начала заполнять ванну. Полотенце полностью промокло. Он забрал его обратно в спальню и аккуратно поместил на проделанном отверстии. Внутри оказался лишь самый кончик. Оно едва касалось проводов, и Сиэль быстро его отпустил. Сколько времени прошло, думал он. Осталось ли у него достаточно времени, прежде чем Анжела и Эш придут за ним? Сиэль помчался в ванну и снова схватил трубу. Раковина уже переполнилась, вода лилась на пол, но ванна была заполнена лишь наполовину. Слишком медленно. Поудобнее расставив ноги, Сиэль врезал трубой по трубам под раковиной так сильно, как только мог. Одного удара было не достаточно, чтобы их сломать, но начало было неплохим, в пластмассе появились трещины. Он сильно упёрся правой ногой в пол и снова ударил. Трещины расширились, вода начала проливаться. Поток воды из кранов стал ослабевать. Снова, снова, снова и снова. Сиэлю понадобилось больше сил, чем он ожидал. Время, казалось, замедлилось, хотя он знал, что оно слишком быстро ускользало. Но после одного очень хорошего удара, от которого у Сиэля заныло в суставе запястья, труба поддалась. Как раз вовремя, чтобы Сиэль услышал голос Анжелы, кричащей что-то с другой стороны крыла. Сиэль побежал по воде. Из кранов раковины и ванны больше не лилась вода, она вся текла из сломанной трубы. Ванную затопило ещё до того, как Сиэль успел добраться до двери, следующей была спальня. Растущая лужа достигла полотенца как раз вовремя, чтобы Сиэль прыгнул на кровать, оставляя на покрывале мокрые следы. Он схватил лампу, наблюдая за тем, как вода заполняет его спальню. Она дошла до его кровати, до стола. Ковёр начал темнеть. Вода ещё не достигла двери, когда её распахнули, и она с гулким стуком ударилась о стену. — Что ты сделал? — Анжела смотрела только на Сиэля. Если бы один из них опустил бы глаза, всё могло бы закончиться иначе, но их ярость не позволила им это сделать. Всё что они видели, это годы работы, пущенные насмарку, и человека, которого они решили в этом обвинить. — Что ты сделал?! Она зашагала вперёд, Эш облокачивался о неё, обнимая рукой за плечи. Он сильно хромал. Сиэль смотрел не на их лица, а на ноги. Анжела остановилась только тогда, когда уже была в воде, и с непониманием опустила голову на свои домашние тапочки. — Что… Сиэль включил лампу.۞
Себастьян никогда не любил работать в команде. Ни на одной из своих работ он не играл второстепенную роль, никогда не уступал своё место кому-то ещё, не давал приписать свою работу кому-то другому, кроме себя. Как и во всём другом, Святая Виктория стала исключением. — Проверьте их, — он дал указание, сжав зубы, отталкиваясь от плеча Фрэклз, чтобы облокотиться о стену. Они были на верхнем этаже больницы, их окружали открытые двери и неосвещённые комнаты. — Быстро загляните в каждую комнату. Тошнота отступила, кровотечение прекратилось, но Себастьян не чувствовал себя лучше. Ему было холодно, его всего трясло, а его телу нужно было всё больше и больше времени, чтобы понять, что вообще происходит. Это было меньшим, что можно было ожидать от столкновения с бензопилой. По тому, как Сома и Фрэклз продолжали на него пялиться, Себастьян предположил, что выглядит он ещё хуже, чем чувствует. Ну, тогда они могли бродить по коридорам за него. У него почти не осталось энергии, хотя он чувствовал, что все её остатки ему понадобятся, когда они найдут Сиэля. — Ничего, — сказал Сома, вернувшийся первым. Фрэклз следовала недалеко позади. Её поиски тоже не увенчались успехом. Это вычёркивало верхний этаж. Следующий был так же пуст, хотя в его комнатах находились какие-то вещи. Видно было, что помещения не использовали уже какое-то время, достаточно долго, чтобы всё там покрылось слоем пыли. — На следующем этаже больничное крыло, — сказал Себастьян, крепко прижимая руку к повреждённому плечу. Это немного облегчало боль и достаточно хорошо прочищало его мысли, чтобы он смог отказать Фрэклз в её молчаливом предложении его поддержать. — Если он выбрался оттуда, где был, существует шанс, что он вернулся именно туда. Когда они зашли на правую лестничную клетку, сирена резко замолкла. Последовавшая тишина была громче её пронзительного визга. Они в изумлении остановились. Затем последовал другой звук, нарастающий свист. Понадобилось несколько секунд, чтобы кто-либо из них заметил, что одновременно с этим свистом, лампочки над их головами стали всё ярче и ярче. Когда свист достиг своего предела, свет погас. — Что… Что происходит? Себастьян не был уверен, кто из них задал этот вопрос, хотя определённо именно руки Сомы вцепились в его рубашку. В кромешной тьме лестничная площадка казалась нескончаемой бездной. Один неверный шаг мог стоить им головы. — Фрэклз, — сказал Себастьян, медленно опускаясь, чтобы сесть на ступенях. Сома сделал то же самое, всё ещё крепко держась за рубашку Себастьяна. — Нащупай руками верхнюю ступень. Ты сможешь оттуда дотянуться до двери. Проверь, выключен ли свет в коридоре. Поскольку она была босая, сложно было расслышать её движения даже в такой оглушительной тишине. Послышался лёгкий шорох, руки и ноги осторожно нащупывали свой путь. Затем скрип двери. Себастьян знал ответ на свой вопрос ещё до того, как Фрэклз заговорила. — Свет не горит. Ни в одной из комнат тоже. Ничего не вижу. Себастьян кивнул, а затем вспомнил, что она не может его видеть. — Закрой дверь и присядь. Мы подождём минуту, увидим, зажжётся ли снова свет, если нет, продолжим идти дальше. Себастьян закрыл глаза. Разницы всё равно не было, и с открытыми глазами и с закрытыми он видел лишь тьму. Прошло… около сорока пяти минут с тех пор, как сирена начала работать. Это не дело рук Танаки, и, судя по срочному указанию очистить подвал, это был и не Гробовщик. В этом случае, это мог сделать персонал, потерявший свою власть. Если они знали, что пациенты бродят по психбольнице, а Себастьян предполагал, что они уже об этом догадались, тогда погружение их во тьму было надёжным методом. У персонала было преимущество в знании строения здания, когда пациенты, пытаясь выбраться, могли лишь бегать вслепую. Сложная задача, особенно в темноте. Уилл и Рональд не давали причин для беспокойства. Уилл ясно дал понять, что не станет действовать не по приказу. Рональд, казалось, просто терпеть не мог работать сверхурочно. Себастьян не думал, что столкнётся с ними вновь. А Грелль, с другой стороны, всё ещё рыскала по зданию. Хотя её бензопила больше не работала, Себастьяну не очень-то хотелось снова на неё наткнуться. Другие тоже. Эш с Анжелой знали это место, как никто другой, ведь они разделяли должность главного санитара. А ещё был Грей, Фиппс и Браун. Себастьян всё ещё ничегошеньки о них не знал. К какой группе они принадлежали, насколько они во всё это вовлечены, что они будут делать сейчас, когда с этим учреждением покончено. Ничего из этого не было известно, они были, словно закрытые книги, и в своём состоянии Себастьян не хотел рисковать, чтобы что-то о них узнать. — Теперь я вижу лучше, — прошептал Сома, наконец, отпуская Себастьяна. — Да, я тоже. Мне не нравится просто так сидеть на месте. Давайте двигаться, — ответила Фрэклз, нащупывая ногами нижние ступени. Себастьян открыл глаза, давая им медленно привыкнуть к окружающей их темноте. Он практически мог разглядеть слабые очертания лестницы. Этого было достаточно, чтобы осторожно спуститься вниз. Свет не включился и тогда, когда они медленно спустились по ступеням вниз на третий этаж. Сирена тоже молчала, звуча только отголоском в их голове. Хотя они и находились на грани, ожидая внезапной атаки, из теней ничего не вылезло. До того, как они почувствовали запах. — Что это? — Сома первым его заметил. Он глубоко вздохнул и почувствовал горечь в горле, достаточно сильную, чтобы вызвать кашель. От этого его глаза заслезились, а на языке остался привкус пепла. — Это что… — Дым. Из-за двери третьего этажа просачивались клубы дыма. По воздуху разносился запах гари, и с каждым вдохом у всех троих начинало першить в горле. Отдалённо послышался нарастающий грохот, а затем сухой кашель. — Сиэль! — все трое сразу же узнали его тяжёлый хрип, не раз имея с ним дело. Сома потянулся к дверям, дёргая за ручки, но что-то скрепляло их вместе. Они немного раскрылись, но всё, чего он добился, это впустил ещё больше дыма в узкую лестничную клетку. — Сиэль, это ты? Ты в порядке? — Улыбашка, эта дверь не открывается! Ты можешь пройти к другой лестнице? — закричала Фрэклз, прерываясь, чтобы откашляться. Себастьян оттолкнул их обоих со своего пути. Он всё ещё не мог двигать пальцами своей правой руки, но левой он смог потянуть за ручки двери. Его пальцы быстро нащупали препятствие на своём пути, хотя из-за дыма он не мог определить, что это такое. — Сними это, — приказал Себастьян, вслепую хватая Сому за руку и кладя её на затянутый ремень. Тому понадобилось пара секунд, чтобы понять, что это такое, и он быстро расстегнул пряжку. Она с глухим стуком упала на пол. Двери распахнулись, ударившись о стены, и дым потоком проник на лестничную площадку. Сома с Фрэклз едва сдерживаясь, закашляли, а Себастьян прикрыл свой рот и нос воротником. Это не особо помогло его слезящимся глазам, но на этот момент ему стало проще дышать. — Сиэль! — его голос был приглушён тканью. Сиэль даже не поднял головы. Он находился недалеко от больничного крыла, где и клубился дым. Он лежал, скрутившись на полу, и всё, что Себастьян мог видеть, это его макушку. Его волосы были покрыты засохшей кровью. Он подбежал к нему, сгибаясь пополам, стараясь находиться на уровне ниже дыма. Чем сильнее он приближался к Сиэлю, тем интенсивнее был жар. Его удивило то, что источником пожара была комната Сиэля. Теперь она превратилась в самое настоящее адское пекло, пламя из неё прокрадывалось в комнату досуга. Себастьян отпустил воротник, чтобы приподнять Сиэля, и задержал дыхание. Он натянул рубашку Сиэля, прикрывая ею его лицо. — Я не могу тебя нести, тебе придётся встать, — произнёс Себастьян Сиэлю почти на ухо, утыкаясь носом в волосы юноши, чтобы не вдыхать так много дыма. Находясь так близко, он чувствовал грохочущее дыхание Сиэля и то, что они находились слишком близко. Его глаз был закрыт, а кожа на носу почернела от того, что он вдохнул слишком много дыма. Ему оставалось только одно. Себастьян крепче обнял Сиэля и прислонил к своему боку, а затем продел руку под ноги Сиэля. Эти движения на несколько секунд привели юношу в чувство, и он смог обернуть руку вокруг плеча Себастьяна. Рука Сиэля задела его рану, и он едва сдержал стон боли, а после побежал к дверям. Сома с Фрэклз тут же захлопнули двери, крепко обвязав их ручки ремнём.۞
Вэнди едва дышала. В руках Снейка она была тяжёлой, словно камень. Рана на её горле почернела. Он продолжал проверять, жива ли она ещё, постоянно наклоняясь вперёд, чтобы услышать её едва заметное затруднённое дыхание. Это немного успокаивало его тогда, когда свет потух, а сирена прекратила верещать. — Это, должно быть, правильный этаж, нет? — Дорсель больше не был так уверен. Он крепко сжимал край рубашки Снейка между своими пальцами, позволяя Даггеру вести их вперёд. — Если то был подвал, тогда это нужный этаж. — Заткнись, — это было первым, что сказал Даггер после того, как затащил всех на лестничную площадку, захлопывая дверь перед экспериментальными пациентами. Помимо потери Джамбо и Питера, были ещё Сома и Фрэклз, которые либо заблудились, либо с ними что-то случилось. Он вёл их в тишине, ни разу не останавливаясь даже тогда, когда коридор погрузился во мрак. — Просто заткнись. Впервые Дорсель действительно замолчал. Они продолжили двигаться вперёд в тишине, нарушаемой лишь случайными громкими вздохами Вэнди. Они находились ближе к дверям, чем сами думали. Если бы они вышли из другой лестничной клетки, они оказались бы прямо перед выходом, а тусклый свет луны проложил бы им путь. Однако они вышли из левой лестничной клетки, оказываясь на огромном расстоянии от свободы. Они находились на середине дуги коридора, когда потолок начал стонать. Они остановились и подняли головы вверх. До того, как кто-либо успел что-то сказать, на них начала падать пыль. А было ли это пылью? Дорсель стряхнул её со своего плеча, потирая между своими пальцами. Это было толще пыли. Текстура совершенно отличалась. У него всё сжалось внутри, а во рту пересохло. — Двигайтесь. Эта команда осталась незамеченной из-за треска. Вокруг них потолок начал обваливаться вместе с пылью, штукатуркой и обломками мусора. Куски кирпича и дерева, обугленная развалившаяся мебель и ужасающий жар проникали вниз, формируя баррикаду посередине коридора. На одной стороне Снейк и Дорсель упали назад, увернувшись от груды мусора, на другой стороне Даггер кинулся вперёд, скользя по полу к безопасности. Пыль осела вниз. Из дыры сверху полыхало ужасающее пламя, его жар пульсировал в воздухе, а языки огня танцевали танец с дымом. Обвалился не только верхний потолок, но и тот, что был над ним, там дым был ещё толще. Судя по сильному скрипу, остаткам потолка осталось недолго. — Что делать? — Снейк укачивал у своей груди Вэнди, костяшки его пальцев побелели. Он поднял голову на кратер в потолке, на его верхней губе выступил пот. — Я не… — Дорсель с трудом поднялся на ноги, стряхивая с себя штукатурку. Он потянул Снейка за плечи, помогая ему встать, чтобы сильно не потревожить Вэнди. — Ребята, вы в порядке?! Баррикада между ними и Даггером была огромна. Если бы она состояла только из кирпичей и сломанной мебели, это было бы ничего, но среди всего этого были ещё и стальные штанги, которым не удалось выдержать бетон. Опасная и острая ржавая арматура торчала из этих обломков. Если бы они попытались перелезть через эту гору, а особенно перенести через неё Вэнди, один неверный шаг стал бы смертельным. — Попытайтесь найти самое слабое место, чтобы в баррикаде можно было проделать дыру, хорошо?! Я попытаюсь сделать то же с моей стороны! — крикнул Даггер. Затем отдалённо послышался шорох, но с их стороны не сдвинулось ничего из этой кучи, они не знали, где именно Даггер пытался прорыть тоннель. — Давай положим её на пол, — сказал Дорсель. Снейк взглянул на Вэнди. Её лицо было белым, а под кожей проступали синие вены. Он крепче прижал её к себе. — Но… если потолок снова обвалится, мы не успеем её спасти, — кротко возразил Снейк. Дорсель посмотрел на неё, но в его глазах был только стыд. — Он скоро упадёт. Нам нужно пробраться на другую сторону, если мы собираемся выбраться отсюда. Положи её. Снейк плотно сжал губы, так плотно, что они совсем побледнели, а затем потряс головой. — Снейк, нам нужно копать! Она уже… Даггер что-то говорил. Его голос доносился до них тихо, его слова трудно было разобрать из-за нарастающего рёва пламени над ними. А еще потому, что он даже не пытался кричать. Дорсель и Снейк непонимающе переглянулись. На вершине баррикады оказалась ножка стула. В центре этой кучи начали двигаться куски штукатурки и кирпичей. Сначала они едва шевелились, а затем из кучи посыпалось больше обломков. Постепенно начал формироваться тоннель. Дорсель побежал поближе, погружая руки в эту дыру. Толкая, подтягивая, и отбрасывая мусор в сторону, он почувствовал, как с другой стороны до него дотронулись чьи-то руки, они копали вместе. В дальнем конце коридора снова обвалился потолок, падая на пол облаком из дыма и штукатурки. Снейк метнулся ближе к ним, сгорбившись, чтобы лучше защитить Вэнди. Тоннель разрастался. — Думаю, уже достаточно! Попытайтесь через него пролезть, а я прослежу, чтобы на вас ничего не упало! Дорсель и Снейк застыли на месте. Услышанный ими голос не принадлежал Даггеру. Он был глубже, старше, но таким же знакомым. Когда они не ответили, в дыре показалось лицо. — Торопитесь, потолок больше не выдержит! — серьёзно сказал Агни. Его глаза слезились от дыма, а длинные пряди его волос прилипли к его шее и лицу. Он протянул измазанную пеплом руку, его пальцы кровоточили от того, что он разгребал обломки. — Сначала перетащите её! Дорсель медленно сделал шаг назад. Он смотрел на протянутую ему руку так, будто бы она была животным, собиравшимся на него напасть. Безопаснее было отступить к полыхающему пламени, к обваливающейся штукатурке, подальше от этой дыры. Сильный жар дотронулся до его шеи, его кожа тут же покраснела. Но это было лучше, чем взять Агни за руку. — Давайте, торопитесь! — крикнул им Даггер, проглядывая в тоннель. Он облокачивался на санитара без сомнений, без тревог. Из всех них он сам находился не на той стороне баррикады. — Осторожно, — тихо сказал Снейк, аккуратно держа Вэнди за голову, перенося её по тоннелю ногами вперёд. Он даже не вздрогнул, когда руки Агни до него дотронулись, и, как только Вэнди оказалась в руках Даггера, Снейк тоже принял протянутую руку Агни. — Нет! — Дорсель кинулся вперёд и оттянул Снейка за рубашку. Нога последнего соскользнула с куска кирпича, торчавшего из груды обломков. Он оглянулся через плечо, всё ещё держа Агни за руку. — Ты хотел пойти первым? — потрясённо спросил Снейк. Он всё ещё его не отпускал, а когда Агни вновь потянул его за руку, Снейк двинулся вперёд, чтобы пролезть через дыру. — Нет, Снейк! — Дорсель дёрнул его назад достаточно сильно, чтобы оторвать от Агни. Снейк споткнулся и упал Дорселю на грудь. — Снейк, он один из них, мы не можем! — Не глупи! — завопил Даггер, глядя на них через тоннель. — Торопитесь и пролезайте, потолок вот-вот упадёт! — Я не причиню тебе вреда, клянусь! — закричал Агни, снова протягивая свою руку. — Выход всего лишь за углом! Чем быстрее я вытащу вас четверых, тем быстрее я смогу найти других. Пожалуйста, быстрее! — Он лжёт, — прошептал Дорсель, цепляясь за Снейка. Теперь его глаза слезились не только из-за дыма. — Они всегда лгут. Мы не можем ему доверять. Потолок снова заревел, но теперь громче, протяжнее. На штукатурке проступили трещины. Проникавший с верхних этажей дым был не серым, а чёрным. Снейк взглянул на Дорселя и на дыру. Сильнее жара огня он ощущал то, как его рубашка огрубела от крови Вэнди. С трудом он оторвал от себя руки Дорселя. — Нам больше некуда идти, — аргументировал он, возвращаясь к тоннелю. Он протянул руку Дорселю, надеясь, что она будет лучшим предложением, чем рука Агни. За ним Агни с Даггером оба в слепую тянули к ним руки. Один из них, он не был уверен, кто именно, схватил его за запястье. — Это ничего. Мы почти выбрались. Ещё чуть-чуть. Дорсель зажмурился, его нижняя губа дрожала. Слёзы не оставили его глаз, но Снейку было более чем знакомо то, как сотрясалось его тело, когда он вот-вот был готов заплакать. — Тебе не обязательно ему доверять, — умоляюще сказал он, протаскивая одну ногу в тоннель и сгибаясь, чтобы прелесть через отверстие. Агни держал над ним руку, убеждаясь, что тоннель не провалится. — Только мне. Дорсель вырвал свою руку, отскакивая на несколько шагов назад. Он ничего не сказал, лишь потряс головой. — Дорсель! — Снейк потянулся к нему, наблюдая за тем, как сверху начал падать пепел, а затем не только он. Ещё больше кирпичей и штукатурки. Огонь пожирал верхний этаж, а Дорсель стоял прямо под этим местом, — Дорсель, иди сю… Потолок обрушился. Агни обхватил Снейка, оттягивая его через тоннель в безопасность, но тот успел увидеть, как Дорсель исчез под развалами и клубами дыма.۞
С лестничной клетки они услышали, как стонет здание. Хотя дым и заполнил все углы, внутри всё ещё было прохладно, тяжёлый камень оказался нетронут жаром огня. Но только пока что. Они старались спуститься вниз в темноте, Сиэль лежал на спине Фрэклз, а Себастьяна почти тащил Сома. Звук падающего потолка с верхних этажей стал ещё сильней. Когда они оказались на первом этаже, Сома с Фрэклз остановились, неуверенно переглядываясь. Металлическая дверь была тёплой, через щели проступал свет. — Себастьян, это тот этаж? — спросила Фрэклз, её горло болело от кашля. Держа одну руку сзади, чтобы поддерживать Сиэля, она схватилась за дверную ручку. Хотя всё ещё пребывая в сознании, Себастьян выглядел намного хуже Сиэля. Его кожа приобрела болезненный оттенок, а глаза были стеклянными. Его рот и нос почернели от дыма. Ему понадобилось какое-то время, чтобы дать ответ, и даже тогда это был просто кивок. — Пойдём, — Сома положил свою руку на руку Фрэклз, толкая за неё дверь. Тьму развеяли мерцающие языки огня. Через массивные дыры в потолке было видно, как полыхало пламя, пожирая верхние этажи Святой Виктории. Коридор был завален свалившимися сверху обломками, почти полностью блокируя им путь. Посреди холла находилась достигавшая потолка груда обломков. — Мы не можем пройти, — вяло сказал Сома. Он пошёл вперёд, осторожно переступая через обломки. Просто было продвинуться к середине коридора, но встретившая их массивная баррикада не давала им двинуться вперёд. Фрэклз подпрыгнула, когда в её поле зрения показалась рука. Сиэль шатко указывал вперёд, его дыхание было грохочущим хрипом у её шеи. Хотя он пытался что-то сказать, его слава были невнятны. Она взглянула туда, куда указывал его палец, щурясь, чтобы увидеть что-то за завесой дыма. Её лицо просияло. — Там дыра! Как из них четверых её заметил именно Сиэль, Фрэклз не знала, но так оно и было. Тоннель был узким и находился слишком близко к полыхавшему сверху пламени, но он всё же был выходом на свободу. — Пойдём! Трудно было не перейти на бег. Если бы не Сиэль и Себастьян, они, вероятно, побежали бы, забыв об опасности кучи обломков. Они несколько раз споткнулись, даже идя спокойным шагом, а Себастьян почти упал на торчащий металлический стержень. Пролезть было достаточно просто. Первой пошла Фрэклз. Когда она оказалась на другой стороне, Сиэлю с Себастьяном помогли пролезть через тоннель, а затем показались ноги Сомы. Другая сторона баррикады была в лучшем состоянии. Обломки крыши оказались и здесь тоже, но по сравнению с коридором, здесь было намного меньше развалин. Когда они повернули за угол и увидели ведущие наружу открытые двери, вместо облегчения или радости их накрыло другое чувство. Они остро ощутили предчувствие беды. Волосы на шее Сомы встали дыбом. По коже Фрэклз пробежали мурашки. Для Себастьяна с Сиэлем это было знакомым чувством, и они ощутили, как внутри всё съёжилось. Сиэль открыл глаз, ища сквозь дым источник их беспокойства. Выход был прямо перед ними, а за ним трава и медленно падающий снег, все это было прямо перед их носом. Но ни один из них не двинулся с места. Потому что у двери возвышалась грузная фигура V1. Оно было в таком же состоянии, как и они. Кровь, штукатурка и пепел толстым слоем покрывали кожу этого существа. Его нос был неестественно выгнут. Теперь в нём было больше непонимания, чем злости. Хотя оно и находилось прямо у двери, смотрело оно на стену, бездумно на неё наталкиваясь. — Не двигайтесь. Один Себастьян не смотрел на V1 с удивлением или страхом. По его взгляду было видно, что он узнал это существо, что говорило Сиэлю всё, что ему нужно было знать о том, откуда именно пришёл этот раненный мужчина. Нескрываемый ужас Сомы и Фрэклз это подтвердил. — Не двигайтесь, — тихо повторил Себастьян, хотя ни один из них этого и не делал. Сверху посыпалась штукатурка. Прямо над их головами начала образовываться трещина. Она стала для них предупреждением, и они едва успели кинуться вперёд до того, как потолок обрушился. V1 повернулось к ним лицом. — Не двигайтесь, — сказал Себастьян, уже отпуская плечи Сомы и становясь перед ними. Сиэль слез со спины Фрэклз, ища что-нибудь, чем мог бы воспользоваться Себастьян. V1 издало знакомый вопль. Оно рвануло к ним, делая один неуклюжий шаг за другим, но уже не с той силой, что раньше использовало на Джамбо. Оно действовало по инстинкту, не умея делать ничего более. Сиэль кинулся вперёд, и V1 сделало его своей целью. — Улыбашка! — Что ты делаешь? Вернись! Себастьян ничего не крикнул ему вслед. Он видел блеск в его глазу, видел, как он протягивает перед собой руки. Поэтому Себастьян побежал, чтобы столкнуться с V1 до того, как оно смогло оказаться рядом с Сиэлем, и врезался в него с такой силой, что они оба упали на пол. — Себастьян, — завопил Сиэль, а затем что-то к нему подкатилось. Одна из арматур, искромсанная обвалом. Она была острой, как нож. Себастьян взял её в руку и оглянулся назад, чтобы встретиться с Сиэлем взглядом. — Не смотрите, — сказал он, а затем поднял стержень вверх. «Не отрывай глаз», — сказал себе Сиэль, подходя к Фрэклз с Сомой. Каждому он закрыл глаза своими руками, но оставил свой собственный открытым. — «Не отрывай глаз, смотри, во что ты его превратил». Несмотря на своё больное плечо, Себастьян нашёл в себе силы избить V1. Стержень бил по его черепушке до тех пор, пока пальцы этого существа не дрогнули в последний раз. Каждый раз, когда Себастьян поднимал руку, чтобы снова ударить, горло Сиэля как будто что-то сдавливало все сильнее и сильнее, а в груди поселилось удушающее ощущение. Он глубоко вздохнул и задержал дыхание настолько, насколько мог, начиная считать секунды. На двадцатой секунде Себастьян уронил стержень. Он оглянулся за плечо, по его щеке стекали брызги крови V1. Долгое время он пустыми глазами смотрел на Сиэля. А затем он улыбнулся. Не лучшей своей улыбкой, она быстро начинала угасать. В ней не было даже тени ухмылки, которую Сиэль когда-то знал. Сиэль убрал руки с лиц Сомы и Фрэклз, хотя они ещё какое-то время стояли, закрыв глаза. Рука Себастьяна была покрыта свежей тёмной кровью, и Сиэль задумался, остался ли под ней оставленный им столько месяцев назад укус. Сиэль протянул дрожащую руку вперед. После паузы Себастьян двинулся ему навстречу. Его окровавленная рука возвышалась над ладонью Сиэля. Он и не попытался до него дотронуться, лишь смотрел на Сиэля с этой ужасающей улыбкой на устах, как бы проверяя, отважится ли юноша сделать этот последний шаг. Грязно. Капля крови упала на ладонь Сиэля. На фоне его бледной кожи она казалась ещё ярче. Отвратительно. Его кожа зудела от её холодной влаги, от самой мысли, насколько скользкими будут руки Себастьяна. Зверски. Был ли под всей этой кровью оставленный им шрам. Сиэль снова глубоко вдохнул, а затем взял Себастьяна за руку. Он переплёл их пальцы вместе, они были настолько скользкими, что сердце Сиэля начало колотиться слишком сильно, слишком быстро. С переплетёнными вместе пальцами они направились к выходу.۞
Снег пошел сильнее. Должно было быть темно, на мили вокруг не было ни одного уличного фонаря, но пожирающий Святую Викторию пожар озарял небо лучше, чем любое освещение. Не было ни одного окошка, в котором не полыхал бы огонь, пламя освещало сады своим тёплым свечением. Выжившие стояли на улице, наблюдая за тем, как сгорает их тюрьма. Даггер цеплялся за Бист, положив голову ей на грудь и напрягая плечи. Джокер облокачивался о её ногу и смотрел на здание, на самом деле его не видя. Танака лежал рядом с ним, находясь без сознания, хотя его веки начали дёргаться. Рядом с ним была Вэнди, над которой склонился Агни, повязывая вокруг её горла разорванный рукав своей ночной рубашки. Сома при виде него едва сдержал свой всхлип. Не сказав ни слова, он побежал по траве и кинулся Агни на шею, когда мужчина поднялся, чтобы поприветствовать его. Фрэклз сжала плечо Сиэля, а затем последовала за ним, поначалу шагая осторожно, а затем побежала, когда Бист с Даггером позвали её по имени. Даже Джокер тогда, казалось, пришёл в себя, стараясь присесть. Снейк стоял в стороне, не находясь ни в группе, ни вне её. Он смотрел на здание пустыми глазами. К нему подошёл именно Даггер с заплаканным лицом. Сиэль был слишком далеко, чтобы услышать, что он сказал, но, чем бы это ни было, это заставило Снейка последовать за ним. С явной степенью нерешительности, он присоединился к группе, и Джокер обнял его одной рукой. — Джамбо и Дорсель, — пробормотал Сиэль, не находя их лица среди собравшихся. — Я ожидал, что будет больше, — ответил Себастьян, добавляя в число жертв пациентов Комнаты V. — Сомневаюсь, что кто-то ещё выберется оттуда. Слабый грохот. Несколько кирпичей с самого верха здания начали осыпаться вниз. — Куда ты пошёл прошлой ночью? — спросил Себастьян. — Как пожар вообще начался? — Я тебе потом расскажу, — Сиэль моргнул, а затем на его губах появилась небольшая улыбка. — Потом. Себастьян поднял голову, глядя, как разбилось окно и пламя поползло выше. — Ммм. Тогда потом. Их руки всё ещё были переплетены, на их пальцах застывала кровь. Себастьян ожидал, что Сиэль его отпустит, но он этого не сделал.