Пыточная, что нас связала...

…Вновь зажегся свет в камере пыток. Нортон проморгался и огляделся по сторонам. Практически прямо перед собой, на расстоянии примерно четырех метров, Огнев заметил привязанную к стулу Лиссу. Она так же, как и часовщик, сидела со скованными за спиной руками. Щиколотки были намертво примотаны к ножкам стула. Единственное, что отличалось, так это то, что у феи вдобавок ко всему еще и была повязка на рту. Шакла в помещении не было. - Лисса, как ты? – задал, пожалуй, глупый вопрос Огнев. Ответить женщина не смогла, лишь промычала что-то нечленораздельное. Хотя блондин догадался по интонациям, что Белой Королеве сейчас очень и очень не сладко. Повелительница фей попыталась пошевелиться, но не преуспела в этом. И что же теперь делать? Теперь им точно никто не поможет. Хорошо хоть Шакл еще не вернулся. Нортон вновь заерзал, пытаясь высвободиться от оков, но безрезультатно. Неожиданно громко хлопнула дверь. Послышались медленные шаги. Из темноты пыточной вышел мучитель. Лицо Шакла озарял кровожадный оскал, он поочередно теперь оглядывал обоих пленников. Его хищный взор вдруг остановился на Лиссе. Он стал медленно подходить к Королеве Фей, ловко вертя острым клинком между пальцев. Огнев напряженным взглядом следил за каждым движением убийцы. Тем временем Шакл присел рядом с женщиной, резко сорвал с ее рта повязку. Как только он это сделал, Повелительница заговорила. - Ты ничего не сделаешь со мной, - уверенно начала рыжеволосая. – Моя охрана разорвет тебя в клочья, как только узнает. - Да что ты говоришь? – насмешливо передразнил Шакл. – Астрагор уже в курсе, что вы здесь, Ваше Величество. И он разрешил мне делать с вами все, что вздумается. Меня не запугать паршивой шестикрылой свитой. Услышав это, Лисса понурила голову. Да-а-а, плохи дела. Убийца встал и побрел к Нортону. Резко приставил нож к горлу часовщика и тихо заговорил. - Не беспокойся, я сейчас временно оставлю тебя, - вкрадчиво начал он. – Мне необходимо помучить вон ту падшую. Я хочу послушать ее… Огнев шумно выдохнул. - Не трогай ее, Шакл. Она-то в чем провинилась? – попытался завести разговор блондин. - Начнем с того, что она без разрешения пробралась в чужой замок, - терпеливо разъяснял убийца. – Ночью. Так что она изрядно провинилась. И я накажу ее так же, как и тебя. Шакл обернулся к Лиссе. Его взгляд был словно затуманен, он в нетерпении закусил губу и, крадучись, стал подходить к новой пленнице. - Нет, не подходи! – попыталась остановить убийцу Королева Фей. Мужчина проигнорировал ее реплику и продолжил свой путь. Уже через несколько секунд он подошел вплотную к связанной Повелительнице, прижал холодную сталь клинка к горлу женщины. Лисса мучительно и испуганно выдохнула. Чуть-чуть присел рядом с женщиной, одну руку закинул на шею феи, несильно сжал. Убрал кинжал, положил теперь уже свободную ладонь на колено Белой Королевы. Рыжая жалобно пискнула. - Что ты делаешь? – срывающимся голосом спросил Огнев. – Отойди от нее! - И не подумаю! – с вызовом ответил Шакл. Он медленными и поступательными движениями руки начал подниматься по бедру Лиссы, скрытому белой тканью платья. - Прекрати… Прекрати! – задыхаясь от возмущения и страха, кричала Повелительница. - Да-а-а, - блаженно растянул убийца. – Кричи громче! Он вдруг снова схватил нож и приставил самый его кончик к ложбинке под шеей женщины. Вторая его рука все еще находилась на напряженном бедре рыжей, только уже гораздо выше, под талией. Фея интенсивно задышала и сглотнула. Шакл вновь обернулся к Нортону. - Смотри, Огнев, как сейчас твоя бывшая будет стонать и извиваться под моим ножиком, а не под тобой, как бывало раньше, - мучитель криво усмехнулся. – Что, ревностно? Блондин сжал губы и яростным взглядом сверлил убийцу. - Смотри и наслаждайся, - издевательски закончил Шакл. Он снова повернулся к Лиссе. Рука, все это время сжимавшая рукоять ножа, начала медленно опускаться вниз. Шакл вел острием по открытому пространству груди женщины. Из глаз рыжей брызнули слезы, она болезненно застонала, ведь кончик лезвия разрезал Королеве фей кожу, оставляя не глубокую, но пульсирующую рану, из которой мгновенно потекли бордовые дорожки крови. - Остановись, остановись, пожалуйста, - сквозь слезы молила Белка. – Мне больно, Шакл!... - Я знаю, - нагло улыбаясь, произнес головорез. – И я еще не закончил. Его нож дошел до края декольте. На секунду задержался на вырезе. Лисса уже надеялась, что он сейчас прекратит свои истязательства, но не тут-то было. Все стало только хуже. Шакл продолжил опускать клинок, игнорируя белую ткань платья, которая податливо разрезалась под острием. В просвете разорванной ткани виднелась продолжающаяся дорожка крови, пролегающая аккурат меж грудей Белой Королевы. Женщина задыхалась от возмущения, обиды и боли. Ей было неприятно и стыдно за то, как она сейчас выглядит. Как шлюха выглядит. А еще и Нортон смотрит. Как же стыдно! Тем не менее, Повелительница нашла в себе силы и подняла голову, посмотрев в глаза Огневу. Лисса готова была поклясться, что видит подобный взор у мужчины, пожалуй, первый раз за последние 14 лет. Его взгляд был пропитан сочувствием, болью, желанием помочь и одновременно с этим осознанием своего абсолютного бессилия. Он понимал, что ничего не может сделать, и оттого ему было отвратительно на душе. Королева заметила и слабо улыбнулась сквозь горячие слезы. Безмолвие пыточной вновь разорвал жалостливый вой Лиссы. Оказывается, Шакл продолжал путь клинком. Он уже дошел острием до пупка женщины, с треском разрезая платье. Теперь кровавый порез пролегал через всю верхнюю половину тела Королевы фей. Лисса плакала как от боли, так и от морального унижения. Она думала, что хуже уже не будет, он не унизит ее еще больше. Но она ошибалась. Шакл вдруг присел перед Повелительницей, схватил ту за плечи, примкнул своим уродливым шрамированным лицом к груди женщины. Рыжая зажмурила глаза, не в силах смотреть на этот беспредел. А Шакл не останавливался. Белая Королева вдруг почувствовала, как холодный и шершавый язык убийцы прошелся по ложбинке меж ее грудей, слизывая сочащуюся из раны кровь. Из глаз феи брызнула новая порция слез. Тем временем Шакл провел своими губами выше по груди Лиссы, собирая капли свежей крови. Также резко он оторвался от этого занятия, замирая напротив женщины. Его уродливая рожа вдруг стремительно приблизилась к прелестному лицу рыжей повелительницы. Он едва ощутимо провел своим испачканным ртом по щеке и губам Лиссы, оставляя на них кровавый след. Глаза феи расширились от такой наглости, но сказать она ничего не могла. Она чувствовала себя просто отвратительно, причем физическая боль волновала ее меньше морального унижения. Ей было стыдно даже за то, что она плачет. Плачет не перед Шаклом, перед Огневым. Это раздирало ее изнутри, но она ничего не могла поделать с собой. Великие Часы, когда же кончится этот кошмар?...