Две войны

Sleeping Wolf – Demons At The Door Сплин – Дочь самурая Пару минут спустя Лекса стала потихоньку приходить в себя. Рвота прекратилась вместе с дрожью, но тело настолько плохо слушалось, что просто обмякло в крепких объятиях Гриффин. Которая судорожно и с облегчением выдохнула, не слушавшимися пальцами прощупывая пульс шатенки. Дальше ход пошел телефон и интернет. – Не отключайся, Лекса, оставайся со мной. Давай, вот так, приходи в себя. Всё хорошо, – тихо приговаривала блондинка, набирая в гугле “первая помощь, отравление, передозировка таблетками”. – Что ты приняла? Что ты приняла, Лекс? Девушка закашлялась, держась руками за живот. Она была такой бледной, что от страха Гриффин уже готова была всё же набрать номер службы спасения. Гугл подсказал, что можно сделать первым делом, но для этого нужно было оставить Лексу одну... – Что ты приняла? Какие таблетки? Ну же, Хэммон, помогай мне! – Адде... – слабым голосом отозвалась пострадавшая, почти уплывая снова в забытье. – Аддерал. Виски. – Не вздумай отключаться! Нельзя. Аддерал и виски, всё? Больше никакой дрянью не накидывалась? – Нет. – Лекса по-прежнему не понимала, что происходит, где она, почему так плохо и кто с ней говорит.. хотя голос дико знаком. – Отлично. Так, встать можешь? Надо в душ и поесть. Смотри на меня, Лекса. Слышишь? – Кларк поднялась на ноги и осторожно потянула за собой девушку, поддерживая за талию. Свободной рукой коснулась её щеки и попыталась заглянуть в глаза. Пустые, потерянные. Зрачки расширенные. Хоть губы уже не синие, отходит потихоньку. – У тебя есть аптечка? Расфокусированный зеленый взгляд понемногу стал проясняться, оглядывая говоришую. Её пошатывало, отчего шатенка хваталась за курточку Гриффин, стараясь удержаться на слабых ногах. – Кларк? – В голосе заскользило узнавание. И удивление. – Кларк... Что ты здесь делаешь? – Спасаю твою чертову задницу. Идём, тебе надо помыться. И что с аптечкой, есть или нет? – Кларк... – Лекса, психологически измотавшая себя до предела за эту неделю, была настолько счастлива видеть блондинку, что буквально кинулась ей на шею, прижимая к себе и обнимая, насколько хватало сил. Хоть кто-то... хоть один знакомый человек, даже по-своему уже близкий. Боже, как приятно было чувствовать это тепло, запах волос и неровное дыхание. Шатенка уткнулась носом в её шею и всхлипнула. Гриффин, не ожидав таких нежностей, не сразу сообразила, что надо как-то ответить. Похоже, Хэммон изрядно слетела с катушек после той драки, в чем была и доля её вины... И вот, пожалуйста, аддерал и виски. Блондинка, пытаясь успокоить нервы и прогнать страх, крепко стиснула девушку в объятиях и чмокнула куда-то в область уха, прикрытого распущенными волосами. Идиотка тупая! Умереть же могла! Сама вот придушила бы сейчас... Но нет, живая, слава богу, живая... – Лекса! Что это за шлюшка? – вдруг послышалось из-за спины Кларк. Она немного отстранила от себя шатенку. – Понятия не имею, кто это. – Лекса с лицом растерянного маленького ребенка умоляюще заглянула в голубые глаза. – Надо же! – Гриффин подвела и усадила шатенку на кровать, затем повернулась к этому «недоразумению». – Так, ты. Быстро встала и пошла вон отсюда! – четким и командным голосом выплюнула блондинка, придерживая Лексу за плечо. – Ещё чего! Лексёныш, зайка, усмири эту сучку, – ехидно ответила незнакомка. Поднялась со своего спального места и начала было подползать к шатенке. Лекса никак не реагировала на то, что происходило за её спиной и лишь неотрывно смотрела на Гриффин, всё ещё не понимания, как она здесь оказалась и зачем, и не очередные ли это глюки после таблеток. – Свалила НА ХЕР отсюда! – От громогласного окрика Кларк, казалось, затряслись стекла. – Иначе я тебе сейчас такие проблемы устрою, что тебе не то что отсюда придется уползти, но и в другую страну переехать! Поняла меня?! Исчезла, бегом. – Последняя фраза уже была произнесена более хладнокровным тоном. Шатенка всё не могла отвести взгляда от Гриффин, наслаждаясь каждой секундой этой близости и просто звуком знакомого голоса. Не дождавшись никакой поддержки со стороны Лексы, её гостья зло вскочила с кровати, собрала валявшиеся на полу вещи, на ходу оделась и пулей выбежала из квартиры. Удовлетворенно вздохнув, Кларк опустила взгляд на Лексу, только чтобы столкнуться с её собственным. Иисусе, что с ней случилось за эту неделю? Словно другой человек... Дитё, потерянное, беспомощное, сломанное. Шатенка сидела на краю кровати без движения, уставившись на её лицо. Кларк по-настоящему боялась за девушку, за возможные последствия и просто оттого, что могла не успеть всего на пару минут. Какой-то совершенно непреодолимый порыв заставил её придвинуться ближе и обнять Лексу так, что та лицом уткнулась ей куда-то под грудь и снова всхлипнула. Так и замерли в тишине – сидевшая Хэммон и стоявшая рядом Гриффин, которая мягко гладила спутавшиеся каштановые локоны. Одна никогда прежде за всю жизнь не испытывала такого страха. Вторая – впервые была так счастлива, что кто-то пришел на помощь. И не просто кто-то, а именно Она... – Кушать хочешь? – еле слышно выдавила блондинка, почувствовав, что в уголках глаз собираются предательские слёзы. Лекса молча кивнула в знак согласия, всё ещё уткнувшись лицом в курточку гостьи. Вернулись обоняние, слух, тактильные ощущения... Она всё чувствовала: и ласковые поглаживания по волосам, и сбивчивый ритм чужого сердца. И никак не могла выпустить из ладоней талию гитаристки, которую обхватила буквально тисками, держась из последних сил, только бы мираж не исчез. – Тогда идём в душ сначала, и потом с меня ужин. Да? Да. Всё, что угодно, только не уходи, умоляю. Побудь со мной ещё немножко. С трудом поднявшись с кровати, шатенка вновь встретила встревоженный голубой взгляд. За неё впервые кто-то так переживал, надо же... Почему? Ведь Гриффин явно сложно было назвать близким окружением, да ещё та драка... От воспоминаний, неясными картинками замелькавших на задворках сознания, Лексу снова затрясло. Она чуть не заскулила, пытаясь прогнать их, не дать им разрушить этот прекрасный момент. Кларк заметила, как девушка поморщилась, словно от боли, и тут же приобняла, закинув одну её руку себе на плечо, мягко потянула за собой, направляясь в ванную. Благо, что квартира маленькая – они довольно быстро оказались у нужной двери, но, когда блондинка собиралась зайти следом за вокалисткой, та вдруг протестующе замотала головой, не давая ей пройти. Гриффин нахмурилась, скрестив руки на груди – оставлять эту страдалицу одну в таком состоянии совсем не являлось правильным выбором. Но Хэммон же упертая, как носорог. – Сама? – Сама, – прохрипела Лекса, уже начав закрывать дверь, но тут вдруг у Кларк снова прорезалась собственная внутренняя командующая. – Дверь остается открытой всё время. У тебя десять минут. Я пока на кухню. И да, где аптечка, если она есть? Умиляясь этой картине – строгая и сосредоточенная Гриффин – шатенка даже выдавила из себя слабую улыбку, преодолевая желание щелкнуть её по кончику носа. Но нет, сначала надо привести себя в порядок и... и что? Как-то объясниться? Да не обязана вроде как... Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления. – На окне, в кухне. – Отлично. Десять минут пошли, вперёд. – Дожидаться ответа Кларк не стала, развернула и пошагала, куда послали. Поэтому не видела, как глупо и довольно ухмыляется ей вслед шатенка. Аптечка обнаружилась в указанном месте, а в ней – и необходимые лекарства, абсорбенты в первую очередь. Дальше удовлетворенная меднабором блондинка полезла в холодильник. – Так, что тут у нас... Яйца…молоко... отлично. Омлет, так омлет. Ага, хлеб тоже есть, значит, гренки. Дело в шляпе. – Быстро включить плиту, вылить на сковороду масло и принять за дело. Главное, не представлять себе картинку, как шатенке вдруг становится плохо в душе. Но спустя восемь минут она появилась на кухне в одном полотенце, с распущенными влажными волосами и румянцем на щеках. Замерла в дверном проеме, наблюдая, как хозяйничает на её крохотной кухоньке Гриффин, переворачивая на сковороде омлет. Пахло так вкусно, что измученный желудок предательски заурчал. Что достигло ушей блондинки и та резко развернулась, застыв у плиты... Голубой взгляд скользил от голых ступней до мокрой макушки, оценивая внешний вид и состояние “пациентки”. От сердца отлегло – та в порядке, относительном, но порядке. А Лексе чертовски непривычно было ощущать на себе такой заботливый и встревоженный взгляд, как если бы человеку было не всё равно... Но это иллюзия, верно? Просто Гриффин оказалась вынуждена помочь ей, просто так сложились обстоятельства. Кларк улыбнулась уголками губ, но шатенка никак на это не среагировала. Реакция, что ли, всё ещё немного заторможенная? То, что сейчас читалось в зеленых глазах пугало блондинку, словно Лекса снова возвращала привычные щиты, закрывалась наглухо. – Что это за таблетки? От чего? – тихо начала Кларк, рукой указывая шатенке на место за столом. Там стоял большой стакан воды, а рядом – высчитанная доза абсорбента. – Антидепрессанты, – с безразличием в голосе отозвалась Лекса, выпила лекарство, осушив всю воду, и уставилась в окно. – И зачем ты пыталась выпить их все? Это же опасно, в конце концов, ты могла умереть. Понимаешь? Что на тебя нашло вообще? – Кларк, стараясь держать себя в руках, поставила перед девушкой тарелку с омлетом и гренками, но ответа на вопросы так и не получила. Лекса ела молча, глядя на свою вилку. Гриффин разрывало от желания хорошенько наподдать ей и обнять одновременно. А ещё, вопросов только прибавилось. – Зачем тебе антидепрессанты? – Шатенка устало выдохнула и зажмурилась. Отвечать совершенно не хотелось, но она ведь не отстанет. – Затем, что без них я плохо функционирую, как социально адекватный человек. И не могу себя контролировать при вспышках агрессии. Они назначены мне врачом, тем самым психотерапевтом, к которому меня обязали ходить сразу после окончания тюремного срока. Ещё грязных подробностей тебе? Кларк приоткрыла рот от удивления и не сразу смогла сформировать следующую мысль. Лекса тем временем доела и тихо поблагодарила гостью. – В смысле, плохо функционируешь и что за вспышки агрессии? С чего вдруг? Хэммон подняла голову и встретилась взглядом с растерянными голубыми глазами. Нужно было смолчать, наверное, но ей сейчас было так плевать на всё. И хотелось лишь одного – спать. – Потому что я психически неуравновешенная, Кларк. Буйная, проще говоря. И если не принимаю таблетки, – девушка нарочито скучающе зевнула, – начинаю творить херню и сходить с ума, вот как было в клубе. Повисла гнетущая тишина. Взгляды схлестнулись: Лекса, приподняв брови, выжидала; Кларк, прищурившись, оценивала услышанное. Она не верила, да, совершенно не верила и видела, что шатенка явно приукрасила действительность, добавив ярких деталей. Да, может отвесить кому-то за дело, наорать, оскорбить... Но буйная? Нет, не верю. Она убила того ублюдка в состоянии аффекта, отомстив за мать. Так сделал бы каждый пятый. Но вот драматизировать она любит, я поняла. – Тебе нужно поспать. – Кларк, решив закрыть тему, убрала в мойку тарелку, взяла шатенку за руку и повела обратно в спальню. Лекса, с округлившимися от удивления глазами, покорно плелась следом. Сил спорить или возражать не было, а в сон клонило ужасно. Найдя в шкафу чистое спальное белье, Гриффин быстро перестелила постель и уложила Лексу, успевшую натянуть на себя шорты и футболку, укутав в теплое одеяло. – Кларк, зачем ты пришла? И как нашла меня? – Шатенка повернулась на бок и смотрела в окно, не рискуя переводить взгляд на Гриффин. Не ожидав вопроса, блондинка присела рядом и тоже уставилась на побитые жизнью шторы. – Я… тебя давно не было…мы без тебя не можем нормально играть. И я… – На последней фразе Кларк замялась, а Лекса под одеялом сжала руки в кулаки, сцепив челюсти. – Я переживала за тебя... Взяла адрес у Рэйв и приехала... Успела. Они, как по команде, установили наконец зрительный контакт. В зеленых глазах читалось неверие и благодарность. В голубых – страх собственного откровения и беспокойство за, казалось бы, чужого человека. – Поспи, тебе надо отдохнуть, – сдавленно прошептала Кларк, отворачиваясь. Шатенка тут же прикрыла глаза, моментально почувствовав, что уплывает. – Ты могла бы остаться?.. – Гриффин сначала показалось, что это глюк, пока она не посмотрела на Лексу. Та ждала ответа, приоткрыв один глаз. Блондинка с умилением улыбнулась и заправила ей за ухо выпавшую прядь волос. – Я буду с тобой, засыпай, – прошептала гостья в ответ. Лекса с облегчением выдохнула и уже через пару минут мирно посапывала. Посидев рядом с ней ещё какое-то время, чтобы убедиться, что девушка крепко спит, Кларк оглянулась вокруг. Страшнейший бардак уже порядком раздражал и стоило бы прибраться. От нечего делать и пока Лекса спала, девушка стала потихоньку раскладывать разбросанные вещи, собирать в пакеты кучу накопившегося мусора, а затем – вымыла пол и повытирала пыль. Где-то через полтора часа, закончив с комнатой и коридором, она принялась за ванную и кухню. Перемыла груду посуды, сходила в магазин, чтобы затарить холодильник и, наконец, проветрила помещение. Умотав себя до состояния крайней усталости, она без сил легла рядом с Лексой, когда на часах уже было около полуночи. Осторожно придвинулась, обняла шатенку за талию, и, уткнувшись носом в её приятно пахнувшие волосы, моментально провалилась в сон.

***

Thousand Foot Krutch – The Part That Hurts The Most Is Me Thousand Foot Krutch – War of Change – Нет, нет! Роб, отпусти меня! Не трогай, нет! – Ранним утром спросонья блондинка даже не успела среагировать. Лекса, распахнув веки, всё ещё под воздействием очередного кошмара с участием отчима, первым делом почувствовала, что сзади кто-то прижимается и крепко обнимает. Сознание плохо работало, с учетом вчерашних событий, а сон всё не отпускал. С широко открытыми глазами, полными ужаса, она стала отпихивать Гриффин. Та не успела уцепиться за беснующуюся девушку и Лекса тут же подскочила с кровати, явно не ведая, что творит, подбежала к открытому окну. Взобралась на подоконник и замерла всего на долю секунды. Ещё мгновение, и она шагнула бы в пустоту. Всё происходило настолько быстро, что блондинка не успела даже испугаться – включились голые инстинкты. Не раздумывая, Кларк молниеносно слетела с кровати, подбежала к шатенке и резко дернула её на себя, схватив за футболку. Лекса с размаху упала на неё и обе кубарем свалились на пол. У Гриффин из груди сердце просто выпрыгивало, теперь уже волна паники накрыла с головой. А Хэммон неудержимо трясло, хотя она и начала постепенно приходить в себя, осознавая, где находится, и кто с ней рядом. – Совсем чокнутая?! Ты что вытворяешь?! Больная на голову! – сдерживая слёзы, орала Кларк, остервенело поднимая шатенку и усаживая на кровать. Тело жутко ныло от вчерашних трудов по хозяйству, а теперь ещё и от новых ушибов. – Лекса, ты готова была выйти в окно! Что с тобой не так?! Чего ты молчишь? С трудом взяв себя в руки, Гриффин выдохнула и пригляделась повнимательнее. Выражение лица шатенки иначе как обреченным и потерянным назвать было невозможно. Нижняя губа тряслась, а взгляд испуганно бегал с подоконника на блондинку и обратно. Она заламывала пальцы и даже не пыталась как-то прокомментировать ситуацию. Кларк села рядом, крепко обняв её за плечи, и голова Лексы тут же легла ей на плечо. Послышался сдавленный всхлип. Шатенка прижала ко рту кулак, чтобы не закричать. – Роб... Это отчим? Кошмар снился? – Блондинка утешающе гладила её по спине и волосам, потираясь о них щекой. – Да. Я не хочу об этом. – Ладно. Проехали. Не делай так больше, хорошо? В следующий раз я могу не успеть или меня вовсе не окажется рядом... И тут вдруг у Лексы внутри что-то щелкнуло. Кларк мгновенно почувствовала резкую перемену: шатенка отстранилась, аккуратно расправила футболку и на лицо вернулась уже привычная маска холодности и безразличия. В глазах – пустота. Блондинка поняла, что что-то не так... – Лекс, в чем дело?.. – Я позволила себе минуту слабости с тобой, Гриффин, больше не повторится. Забудь. – Не глядя на гостью, Хэммон направилась в кухню. Ошарашенной Кларк понадобилось время, чтобы прийти в себя, а потом она сорвалась с места и устремилась вслед за хозяйкой квартиры. Дальше случилось то, чего сама от себя блондинка вовсе не ожидала. Крышy сорвало похлеще, чем у самой Командующей. Та стояла рядом с кухонным шкафчиком, держа в руках довольно знакомый пузырёк с таблетками. Уже открытый. Рука с пилюлей приближалась ко рту... Кларк успела подлететь за секунду до, выбив таблетку из ладони. И тут же с размаху влепила шатенке сильнейшую пощечину так, что голова у той резко дернулась в сторону. – Дура тупая! У тебя вчера передоз был! Совсем горизонт потеряла? Ты думаешь вообще о ком-то, кроме себя?! А, нет, это же великая страдалица, Лекса Хэммон, обиженная на весь мир, утопающая в жалости к себе. – Злой крик блондинки эхом отбивался от стен. С каждым словом шатенку охватывала всё большая ярость, а покрасневшая щека горела от удара так, что, похоже, там останется синяк. – Тебе плевать на всех? На свою жизнь? Зато можно вдоволь страдать, да, делая из себя центр Вселенной. Так тяжко жить, что ты на тот свет уже собралась? А как же те высокопарные речи, что жизнь дерьмо, но прожить её придется? Что же ты мне заливала-то? А сама? – Закрой свой рот! – взревела Лекса, хватая Гриффин за грудки и тряся со всей силы. – Не смей говорить обо мне так, будто что-то знаешь! Кларк заглянула в полные боли и гнева зеленые глаза. Отлично, эмоции, вот оно. Эту фишку она уже просекла, что как-то растормошить шатенку можно лишь подобным образом, разозлив. Надо дожимать. Странно, но блондинка совсем не боялась Хэммон, даже видя, что та на пределе. В ответ схватив её за ворот футболки, Гриффин рванула Лексу на себя так, что их губы соприкоснулись. Девушки замерли, буравя друг друга взглядами. Дыхание смешалось в одно, напряжение было таким, что можно протянуть руку и коснуться... Злость, боль, ярость, страх... Эмоции захлестывали, сменяясь со скоростью света. Молча, всё крепче стискивая одежду того, кто напротив. – А то что? Что ты сделаешь?! Ударишь? Давай, рискни. Ещё руку мне можешь сломать, чтобы я играть не смогла. Как тебе вариант? – Кларк намеренно задиралась, наблюдая за её реакцией, целенаправленно ломая эти барьеры, которые шатенка возвела вокруг себя. Лекса зарычала, снова встряхнув проклятую блондинку. Но спустя мгновение тут же оттолкнула от себя и отвернулась, стараясь выровнять дыхание и прийти в норму. Больно. Было чертовски больно, потому что её слова били точно в цель, со всей силы, четко и хлестко. Слишком во многом была права Гриффин, но признаваться в этом ей, а уж тем более самой себе Лекса была категорически не готова. В груди так предательски жгло, от боли, воспоминаний прошлого и непонимания, каким образом ей под кожу забралась ветреная Гриффин. Какое право она вообще имеет так вторгаться в её жизнь, кидаться упреками и строить тут из себя всезнайку? – Убирайся, не нужна мне ничья помощь. Особенно – твоя. Дверь там. – Лекса широко расправила плечи, сжав руки в кулаки, но так и не повернулась к гостье. – Одевайся, поехали, – тихо произнесла Кларк, коснувшись её плеча. – Ты что, оглохла? Я сказала... – Шатенка быстро развернулась, сбросив ладонь блондинки, и гневно зыркнула на неё, тут же обалдев от резкой перемены. Теперь взгляд Гриффин был теплым, понимающим. – У меня нет проблем со слухом. У тебя тоже. Оделась и вышла на улицу, я подгоню машину пока. – Куда... Гриффин, ты совсем уже? – прокричала Лекса ей вслед, разводя руками. Боже, она меня доконает однажды! Несносная девчонка! Но выбора ей не оставили, к тому же заинтриговав. Бросив растерянный взгляд на таблетки, рассыпавшиеся по полу, шатенка спокойно развернулась и вышла из кухни, чтобы одеться, как “приказала” Гриффин, и спуститься к подъезду. – Мне соблаговолят ответить, куда мы путь держим? Или холопам знать не положено? – пыхтя от раздражения, Лекса забралась в машину. Гриффин с непроницаемым лицом быстро завела мотор и рванула с места. – Ты решила коллективное самоубийство сбацать? Шатенку вжало в сидение, а Кларк вдавила педаль в пол до упора, не слушая ругательств и пререканий. Да, возможно, сейчас Хэммон укачает на волне вчерашних событий, но так ей и надо, если что. Блондинка злилась, на неё, на себя, на всю эту ситуацию. Лексе действительно плевать на других, и помощь ей не нужна – сама захочет, сама себя угробит. Эгоистка. Натуральная. Закрылась в себе, окутала себя своими проблемами и никого не подпускает помочь. Значит, не нужно? Ну да, взрослая, двадцатипятилетняя деваха, уже способна думать своей башкой и сама принимать решения. Кто такая Кларк, чтобы лезть в её жизнь, предлагать поддержку и дружеское плечо? А никто. И ей отчетливо только что дали это понять. Хватит с меня. Что я, баран, чтобы об закрытую дверь головой?! – Кларк? – Лекса, немного успокоившись, внимательно разглядывала мрачный профиль блондинки. И чувствовала, что что-то не так, что-то изменилось в ней. Закрылась, наглухо. Почему? Обиделась, что ли? – Кларк, ты решила устроить мне бойкот? Всё, больше мы не разговариваем? И только тогда Гриффин медленно повернула голову в её сторону, отвлекаясь от дороги на высокой скорости, встречая испуганный зеленый взгляд. – Сумасшедшая? Смотри на дорогу! Кларк... Хватит, перестань дуреть! Кларк!!! Мы убьемся нахрен! – закричала Лекса, с ужасом заметив приближавшуюся впереди другую машину. А Гриффин ещё секунд тридцать так и выжимала газ, буравя холодным взглядом попутчицу. Потом быстро отвернулась и увильнула от столкновения. – Значит, сдыхать ты все-таки не хочешь. Спасибо и на этом, – ровным тоном бросила блондинка. – Идиотка вообще! Кто ещё из нас больной, – прорычала в ответ Лекса и тут же повернулась к окну, отчаянно стараясь успокоиться. Она что, серьёзно думала, что я пыталась покончить с собой? Ну, подумаешь, не рассчитала с аддералом, бывает. Но... неужели правда создается впечатление, что мне жить надоело? – Я не специально это сделала, так вышло. У меня нет склонности к суициду, психотерапевт мне заключение подписала, – очень тихо и серьёзно произнесла Командующая, не поворачивая головы. – Это больше не моё дело, меня не касается, как ты распоряжаешься своей жизнью. – Ответ блондинки вышел слишком холодным и отстраненным. Лекса вздрогнула, съежившись на сиденье. А вот это было круто, Гриффин. Спасибо за откровенность. Действительно, какое твоё дело... И какое мне дело, есть тебе дело или нет?.. Да, всё верно. К чертям эти непонятные недоотношения. То ли дружба, то ли... В задницу, не нужен мне никто, она права. Всю жизнь почти одна, и дальше справлюсь. Остаток пути ехали совершенно молча – в салоне только разрывалась магнитола. И где-то через двадцать минут они уже стояли у магазина “Трикру”. Припарковавшись, Кларк заглушила мотор, дождалась, когда Лекса выйдет, и только потом, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, сама вышла. Хмуро поздоровалась с Аньей, которая удивленно смотрела им вслед, и потопала прямиком в репетиционку, где уже собрались все ребята. Карвер, знавшая, что всю неделю падчерица провела в загуле, наедине с собой, совсем не ожидала теперь увидеть её теперь с Гриффин, да ещё с такой мрачной и чем-то явно недовольной. – Лекс, ну наконец-то! – заверещала Рэйвен, кидаясь на шею вокалистке. Тут же присоединились Линк и Монти с Джаспером, обнимая и расцеловывая свою Командующую. Всем хотелось знать, как её дела, настроение и самочувствие, каждый стремился поделиться собственными новостями. И она была ужасно рада их всех видеть, но почему-то сейчас заботило совсем другое. Никто из них не приехал... Рэйв звонила, предлагала привезти продукты или таблетки. И я знаю, что ребята тоже переживали. Но никто не рискнул приехать. Только Она приехала. Почему? Зачем, черт возьми? Шатенка нашла взглядом Гриффин, не участвовавшую в общей радости – она уже стояла на сцене и настраивала гитару. Ну, посмотри же на меня!.. И ведь догадалась же, притащила меня сюда... Как знала, что это именно то, что мне нужно. Ноль реакции. Полный игнор, всё, как раньше, старые добрые времена вернулись. – Ладно, ребятки, нам многое нужно нагонять. Сколько там до турне? Неделя? Окей, работаем. Я сейчас перекину вам по “мылу” последние два текста новых, и дело в шляпе. – Лекса полезла за телефоном, пока участники группы разбежались по своим местам. Быстро отправила письма с вложенным файлом всем, включая Гриффин. Новые песни были написаны как раз за сутки до того, что произошло... – Готовы? Поехали! Давайте “Дьявольскую сторону”. Она почувствовала прилив дикого наслаждения, едва встала у микрофона и обхватила стойку ладонями, словно... Снова дома, на своём месте, снова целая и может быть самой собой. Раздались первые гитарные аккорды, затем вступила Рэйвен и подхватил Монти. Соло Джаспера, и только потом репетиционку заполнил магический голос Лексы. Песня настолько подходила ей самой и недавно пережитому событию... Гриффин даже вздрогнула, вслушиваясь в этот вокал, снова и снова прокручивая в голове произошедшее: свой страх, судороги Хэммон, подоконник, кухня... И пальцы остервенело терзали струны, выдавая максимум, выжимая инструмент досуха. Зеленый взгляд неотрывно наблюдал за блондинкой в огромном зеркале напротив сцены. Но Кларк так ни разу и не встретилась с ним, погруженная в свои мысли, выплескивая через музыку все накопившиеся эмоции и обиду. И так пролетал час за часом. Они разобрали ещё один новый трек, пробуя накладывать музыку сходу, исключая какие-то варианты и записывая понравившиеся партии. Все горели азартом и были настолько воодушевленными, что не хотели расходиться, настроение кипело и бурлило – с Командующей в строю всё получалось с первого раза и на ура, словно ребятам вернули крылья. Если они так же будут играть в турне... Успех им обеспечен. – Давайте по домам, народ, десять вечера почти! – приказала Лекса, видя, что все уже выдохлись, но виду не подают. Сама она счастлива была чувствовать эту усталость, приятную, гревшую кровь. – Всем до завтра, – бесцветным тоном бросила блондинка и быстро пошла к выходу, даже не убрав гитару в чехол, оставив ту стоять на сцене рядом с динамиком. – Кларк! – только и успела ей в спину крикнуть Лекса, перекрывая галдеж ребят. Но дверь уже захлопнулась и Гриффин как ни бывало. Черт. Черт. Черт. Ну только не это опять! Неужели надулась и обиделась? Детский сад. Ладно, пусть отойдет до завтра, потом поговорим. Лекса вновь вернулась к бурному обсуждению грядущего турне с членами своей команды, строя планы, уточняя детали. Рэйвен, к примеру, уже довела до ума их новые костюмы. Монти займется росписью инструментов и аппаратуры, приводя все к общему знаменателю, чтобы совпадало с внешним видом музыкантов, довершая атмосферу. Линкольн заказал несколько новых примочек для улучшения качества звука, а Джаспер во всю хвастался дикой популярностью их личного сайта – о группе заговорили, их концертов ждали, словно каких-то звезд, а билеты были распроданы в каждом городе, где им предстояло выступать. Всё здорово. Шикарно. И депрессии у Лексы как ни бывало. Вот только... Долбанная история с блондинкой всё не желала выходить из головы. Спала шатенка очень беспокойно, постоянно ловя себя на мысли, что ей не хватает тепла... тепла тела Кларк.

***

Bobina and Betsie Larkin – You Belong To Me А на следующей репетиции события развивались в точности точно так же: дикий азарт у всех и каждого, новые песни, отыгранные на высший балл, приподнятое настроение, почти чемоданное. И только Гриффин постоянно молчала, изредка вставляя пару реплик, если это касалось музыки. Ребята на волне общего веселья ничего не заметили, не приняв во внимание даже тот факт, что вчера на репетицию Кларк и Лекса приехали вместе. Ну приехали и приехали, мало ли. У Хэммон настроение было отличным, это единственное, что их интересовало. И никто, даже Рэйвен, не знал, что произошло дома у Командующей. Они снова засиделись допоздна, выпивая кофе литрами и напоминая друг другу каких-то малолеток под легкими наркотиками: такими пьяными от предвкушения были глаза, а широкие улыбки не сходили с лиц. Зато всю оставшуюся до отъезда неделю им придется лишь шлифовать исполнение и добавлять или убирать какие-то детали касательно музыкальных партий. – Лекс, тексты просто охренительные! Это лучшее, что ты писала за все эти годы. – Рэйвен обняла её и чмокнула в щеку на прощанье. – Спасибо, рада, слышать, – ехидно ответила Командующая, взглядом уже пытаясь найти другого человека. Нашла. – Кларк, надо поговорить. Задержишься на пару минут? Она даже не ожидала, что та вообще отзовется, а потому не была готова. – Нет. Мне некогда, у меня свидание. – И Гриффин, небрежно помахав остальным, направилась к двери. В этот раз Лекса не стала медлить – тут же бросилась следом и нагнала девушку в коридоре. Схватила за предплечье и резко развернула к себе лицом. Ни тени эмоции, какая искусная маска, надо же, раньше Лексе в этом не было равных. – Кларк, ты ведешь себя, как ребёнок. Давай поговорим и ты перестанешь дуться. – О чем мне с тобой говорить? У тебя какое-то дело ко мне, Хэммон? – холодно поинтересовалась Гриффин, пытаясь вырвать из крепкой хватки свою руку. Лекса не собиралась так легко сдаваться. – Например, о том, почему ты вдруг стала меня игнорить и с какой стати ты на меня обижаешься? – Зеленые глаза пытливо вглядывались в голубые, такие ледяные сейчас, что аж в дрожь бросило. – Ты мне не подруга, чтобы я на тебя обижалась. Просто держи дистанцию, договорились? – Тон сухой и бесцветный, ярко подчеркивавший слова. Шатенка, не веря своим ушам, даже отступила на шаг, выпустив руку блондинки. Но быстро собралась внутренне, ничем не выдав, как больно ей стало после этих слов. – Кларк... – Блондинка вопросительно приподняла брови. Лекса сглотнула и продолжила тихо. – Спасибо, что спасла мне жизнь. Дважды. – Надо же, ты вспомнила, что за это стоило поблагодарить? Браво, значит, всё ещё не так безнадежно, как я думала. Не за что, но в следующий раз как-нибудь без меня. Едва договорив, Гриффин тут же развернулась и быстрым шагом стала удаляться в направлении лестницы, которая вела наверх, в магазин. Лекса долго и растерянно смотрела ей вслед, пытаясь понять, почему так больно и гулко пусто в душе. Почему констатация правдивого факта со стороны блондинки вызывает столько грусти... Они ведь действительно не подруги. Разве подруги себя так ведут? Разве бросают тебе в лицо фразы вроде “Убирайся, не нужна мне ничья помощь. Особенно – твоя. Дверь там”, после того, как человек только что спас твою жизнь дважды? Разве забывают поблагодарить за это, кидаясь к очередной дозе проклятых таблеток? Разве подруга не доверила бы другой подруге свои самые потаенные страхи, не раскрыла бы правды о том, что её гложет и терзает столько лет? Конечно же, доверила бы. А Лекса – нет. Лекса не была подругой Кларк, даже не старалась и не стремилась к этому, наоборот, всячески закрываясь от неё. Тогда почему теперь так обидно и больно? Почему вид удаляющейся спины Гриффин и собственная беспомощность так ранят? Потому что ты в очередной раз всё похерила, Лекса. И в очередной раз осталась совершенно одна. Одна. Всегда одна, даже когда вокруг есть друзья. По-настоящему одинока, до такой степени, что хоть волком вой.