Mortem malediceret

— Его больше нет? — тени неосвещенного подземелья падали на тела и лица, скрывая их от чужих глаз, лишь яркие глаза, похожие на пламя, исчерченное линиями, которые сливались в очертание лотоса. А его голос звучал грубо и с некой ноткой сырости и холода, что изливает лед. — Да, мой лорд! Он нас-с покинул… Позвольте с-следовать? — шипящий, подобно змее, голос раздался от скорченного туловища, что металось из стороны в сторону не в силах устоять на месте, безумие изливалось не только от его голоса, но и даже от телосложения, которое извивалось и двигалось так, как будто в его теле не было костей, один позвоночник. — Отправляйся, но помни: сосуд демона должен быть цел, он может еще понадобится; и осторожнее, если на него нарветесь, уходите сразу. — Но… — Никаких «но»! Я дал приказ, и он должен быть исполнен, или я сам отправлю тебя в ряды зомби! Тем временем в деревне Конохагакуре но Сато. Солнце лениво плыло по небосводу, стремясь пройти свой обыденный путь по воздушному океану. Ну, а пока над землей все еще властвовала мгла, лес окутал глаз мертвеца, плотный туман стремительно собирался среди деревьев, начиная свой недолгий путь по захвату земли, несмотря на то что все попытки этого явления каждый день разбивались об лучи теплого солнца, они не прекращались, ежедневно погружая лес в бледную пелену. — На что смотришь? — несмотря на похмелье, Асума уже проснулся и даже поднялся на крышу моего нового дома, где я провел остатки ночи и намеревался остаться здесь на день. — Да вот, туман; знаешь, Асума, говорят, что где-то в тумане растет огненный цветок, что дарит мертвым жизнь, а живым бессмертие; по легенде змеиный царь Даидзя, влюбившись в человеческую женщину, поднялся в этот мир в облике человека и стал навещать эту женщину, через несколько недель они оба полюбили друг друга, и в туманное утро, как это, Даидзя открыл этой женщине свою настоящую личину. Но женщина, испугавшись, завопила, и на ее крик прибежали люди из деревни, что закололи змея, только тогда, когда Даидзя исчез, вернувшись в мир змей, девушка поняла, что прогнала своего любимого и, не выдержав горя, она обратилась в цветок, надеясь, что когда-нибудь царь змей найдет его и простит ошибку той женщины. Когда через сотню лет Даидзя все же нашел огненный цветок, он понял, как любила его женщина, и приказал туману навеки скрыть его любовь от человеческих глаз, ведь она все еще была жива, она жила в этом цветке. Любовь, что никогда не умрет. — Красивая и грустная история о любви и человеческой натуре, знаешь, сколько я тебя знаю, а так и не перестаю удивляться; откуда ты берешь все эти сказания? — Асума блеснул огнем зажигалки, и по тонкой сигарете потянулся яркий огонек, обращаясь в дым. — Мой клан живет не одно тысячелетие, и в его архиве спрятаны не только великие знания и артефакты, но и красивые сказания, что составляли люди. — я не лгал; за сотни лет наш клан копил не только знания о разрушениях, но и красивые истории, что теперь томятся на пыльных полках библиотеки Некрополя, жаль что, имея большой опыт ошибок и сказаний об этом, наш клан продолжает желать власти любым путем. — Хотел бы я заглянуть в такое место. — несмотря на то что Асума усмехнулся, скорее всего, это была правда: он всегда был из любопытных шиноби, что ищут знаний, и не только тех, что помогут им убивать. — Каков твой век, старый друг, «будет день — будет пища». Может, настанет тот день, когда ты попадешь в Некрополь, и, надеюсь, ты будешь живым. — но до той поры Асума не доживет, я знал, что с ним случится, и даже знал, что станет с его телом и душой, но предупредить его я не мог, да и не послушает он меня, ведь это все еще тот же Асума, пусть и с бородой. Внезапный порыв ветра донес до меня странные колебания особого происхождения, это была остаточная чакра от переноса четырех человек на территорию деревни, и это были не простые шиноби, их чакра устрашала не столько своей силой, сколько количеством, даже если собрать чакру всей деревни, эти четверо смогут дать больше; такое ощущение, что она безгранична, разве так может быть? — Асума, ты знаешь, где академия шиноби, встретимся там. — быстро поднявшись, я не дал Асуме даже задать вопроса, растворившись в воздухе; что-то объяснять было не в моих привычках, да и времени на это тоже не было, «Черепа» пришли и подобрались к своей цели очень близко и очень быстро.