Дотронешься - убью

— Эй, колючка, — услышал я и кинул быстрый взгляд на заговорившего. — Катя, лучше уйди, — я приподнял голову, — Мне сейчас вообще не до тебя. Рыжеволосая усмехнулась и проигнорировала моё предупреждение. Она подошла к качелям и уселась рядом, от чего те немного покачнулись. Девушка достала из кармана слегка помятую пачку сигарет, достала одну, поднесла к своим губам и закурила. — А я не знал, что ты куришь, — равнодушно произнес я, покосившись на Катьку. — А я и не курю, — улыбнувшись и выдохнув горький дым, ответила девушка, — Иногда балуюсь. Я ухмыльнулся и снова уставился в землю. Катька же напротив — подняла голову к небу и стала любоваться звездами. Мы сидели так и молчали. Каждый думал о своем без посягательств на личное пространство друг дружки. Такого прежде не случалось: мы всегда собачились и придумывали различные колкости. Некая гонка за первенство в номинации «Верховная желчь всея Руси». Но меня совсем не смутил и даже не насторожил такой расклад. Было как-то фиолетово — есть она рядом или нет. Я хотел залезть в свой карман шорт, чтобы достать свои сигареты и покурить, как вдруг понял, что они пусты. Ни пачки, ни телефона, ни зажигалки. Только ключи от дома и пара жестяных монет. «Наверно они выпали из кармана, когда шорты оказались на полу, — подумал я и раздосадовано поджал губы, — Ну и хуй с ними! Возвращаться туда я не собираюсь. Пусть все сгинет. Пароль от телефона все равно не узнают, да и из интересного там только история поиска в Гугле, которую я не удалил.» Я повернулся к Катьке и попросил угостить меня табачной отравой. — Лёш, знаешь, — она протянула мне сигарету и немного замялась. — Кажется, я уже говорил, — не дожидаясь продолжения сказал я и затянулся, — Алексей Ничеевич. И по-другому никак. — Но ты же по паспорту Иванович, — возразила она мне. — Это пока что. Ничеевич — от слова «ничей». Никому не нужный и никому не принадлежащий. — Аа, — понимающе протянула Катька, — Я как раз хотела об этом с тобой поговорить. Я повернул голову, нахмурил лоб, слегка приподняв одну бровь вверх, и непонимающе уставился на рыжую. Она же неотрывно смотрела вниз и молчала. Потом все же подняла голову, продолжая смотреть в одну точку, робко положила свою ладонь мне на колено, от чего то слегка вздрогнуло, и потянулась к моему лицу. — Ты чего это? — опешил я и немного отстранился, выронив недокуренную сигарету из руки, — Совсем пьяная что ли? Мне стало как-то неловко. Я выпучил свои глаза и уставился на нее. Её рука все еще лежала на моей ноге, взгляд продолжал сверлить дыру в газоне, а бледная кожа на её лице приобрела непривычный розовый оттенок. Сначала я предположил, что это из-за выпитого ею алкоголя. Вдруг она резко заглянула в мои глаза и покраснела еще сильнее. — Ты мне нравишься, — прошептала она, не отводя взгляда. Я же округлил глаза еще шире, — Поцелуй меня. — Чего-чего? — я соскочил с качелей. Я встал столбом и не двигался, только хлопал глазами, уставившись на рыжую в ожидании объяснений. — Ты мне давно нравишься, — она опустила голову и ослабила плечи, — После того случая, в восьмом классе, я, конечно, сначала побаивалась тебя. Но потом ты начал себя вести совсем по-другому, и я уже не знала, как к тебе подойти, — она положила руки перед собой и стала теребить пальцы, — Ты стал дерзким и грубым. Но все равно продолжал нравиться мне. И я подумала, что смогу привлечь твое внимание, если буду подначивать тебя… Я и в десятый класс-то пошла, можно сказать, из-за тебя… Она говорила и не поднимала головы. Я слушал и не хотел верить её словам. Все как-то складно получалось и походило на правду, а не на очередную издевку. — Прости, — с искренним сожалением в голосе произнес я, — Тот поцелуй… Это неудачная шутка. Я правда не знал… Я заметил, как с ее щеки соскользнула капелька слезы и упала ей на руку, а следом вторая. Я растерялся. — Эй, ты чего воду льешь, глупая? — я приблизился к девушке, присел на корточки и положил свою руку рядом с ней. — Значит мне не показалось, — шмыгнула носом Катя, — Ты это сделал, потому что там был Кирилл, ведь так? Её слёз становилось всё больше и больше, чуть ли не ручьем, поблескивая от тусклого света уличного фонаря, они стекали по ее лицу и приземлялись на ее ногах и руках. Я не хотел отвечать на ее догадку. И совершенно не знал, как успокоить девушку. Да я и сам был готов разреветься. — Мы с ним общаемся, — после недолгого молчания уточнила Катька, — А в январе случайно узнали, что оба влюблены в тебя… Я знаю, что он уже тебе признался в этом. Ведь его лучший друг уже два месяца встречается с Леной и, думаю, Кириллу не составило труда расспросить её о тебе, — она снова замолчала, а потом вытерла слёзы и посмотрела на меня, — У тебя правда нет ко мне чувств? Я тяжело вздохнул и помотал головой, в знак подтверждения ее слов. Она снова шмыгнула носом и подняла голову выше, направив взгляд к небу. Слёзы больше не текли. Я тихо встал, сел рядом и тоже уставился куда-то вверх. Как-то уж совсем не хорошо получилось с этим поцелуем. Хоть обычно мне все равно на то, что чувствуют остальные, когда я издеваюсь над ними, но за этот поступок мне, почему-то, стало очень стыдно. Я вновь закурил и стал прокручивать в голове всё, сказанное Катей. Внезапно ко мне в голову стали закрадываться подозрительные мысли. — Откуда ты знаешь, что Ленка встречается с этим шоколадным два месяца? — решил уточнить я, ведь сама она мне ничего не рассказывала об этом. Катя повернула на меня голову и немного удивилась. — Вся школа уже знает, — ответила она и вернула голову в прежнее положение, — Да и мы гуляем часто одной компанией: я, Кирилл, Савелий, Гришка, Машка из параллели и теперь еще Лена. На меня снизошло озарение и охватила паника. Я судорожно в голове отсортировывал все факты по полочкам и впал в отчаяние от собравшейся картины. «Всё то, неприятное, что произошло со мной за эти две с половиной недели — это коварно продуманный план. И моя подруга играет далеко не последнюю в нем роль».