***
Я возвращаюсь домой, открываю калитку, и апрельская прохлада сменяется июньским тёплым днём. На крыльце у кресла дедушки мирно спит Эйс. Я срываюсь с места и бегу к любимому псу: — Эйс! Ты жив! Эйс! Пёс замечает меня и с радостным лаем спрыгивает с крыльца. Внезапно радостное щебетание птиц на фоне сменяется громом, небо стремительно покрывается тучами, начинается сильный ветер. Эйс уже со злостью, как в детстве, бежит, нацеливаясь на мою ногу. — Эйс, нет! — кричу я. На крыльце появляется Патрон с ружьём и Эмили. Мужчина передаёт девушке свою опасную ношу: — Пристрели его! Эйс вгрызается в мою ногу. Мне ужасно больно, скорее даже от обиды, чем от раны. Но я также отчетливо слышу слова Патрона. Пусть Эйс и укусил меня, но он не заслуживает смерти, я не переживу этого еще раз: — Эмили, не надо! Эйс — мой друг! Не слушай Патрона! — стараясь перекричать раскаты грома, ору я. Но мой голос не слушается меня. Слова звучат так тихо, будто я их произнёс шепотом в шумном коридоре во время большой перемены в школе. Мне не удается сказать и слова. Девушка прицеливается и стреляет. Я слышу, как жалобно скулит Эйс, и мое сердце разрывается на части. Пес смотрит на меня с обидой, будто ружье Патрона было в моих руках. Я падаю на колени и плачу. Мои руки окрашиваются в красный цвет. Я убираю их от лица, рядом со мной лежит ружье, а Эмили и Патрон осуждающе смотрят на меня с крыльца. Неужели, я сам это сделал? — Джаспер! Джаспер! Очнись! — я слышу голос бабушки. В прихожей полумрак, за окном завывает холодный апрельский ветер, а часы на стене показывают половину седьмого вечера. Видимо, я заснул, облокотившись о тумбочку с обувью, когда пришел домой. Даже кеды не снял: на правой ноге был развязан шнурок, только и всего. Бабушка, видимо, вернулась с работы и нашла меня на полу. Я точно уснул? Или потерял сознание? — Джаспер, ты в порядке? Ты кричал? Я подумала даже, что в дом кто-то забрался, и тебе нужна помощь! — испуганно произнесла бабушка. — Нет, — мотаю головой, чтобы отойти от воспоминаний о плохом сне. — это был обычный кошмар, не волнуйся, бабуль. Бабушка быстро встает и идет на кухню. Я услышал, как она ставит чайник и достает что-то из шкафа. — Джаспер, иди сюда! — зовёт бабушка. — Сейчас чаю с мятой попьешь, тебе станет легче. А потом иди спать, это не обсуждается. Я на завтрак тебе пирог с вишней сделаю, так что проснись пораньше, чтобы не спешить… — Бабуль, — прервал её я. — если бы ты знала, что твой друг хочет сделать что-то нехорошее, но, при этом, он уверен, что это правильно, ты бы попыталась его уговорить не делать то, что он планирует? Видимо, из-за того, что в этот самый момент на плите засвистел чайник, она почти ничего не услышала. — Что? Ты говорил что-то про друга? У тебя появились друзья, Джаспер? — улыбнулась бабушка и поспешила отключить чайник. Наверное, мне не стоит повторять сказанное, поэтому я просто согласился: — Да — Это замечательная новость. Пригласи его к нам на чай в эти выходные обязательно! — оживилась бабуля. — Не думаю, что это хорошая идея… — начал протестовать я. — Это не обсуждается! — прервала меня бабушка. — В это воскресенье! Вечером! Ох, как же я рада за тебя, Джаспер. Это не обсуждается… Выбора у меня нет. Но прежде всего, мне нужно отговорить Эмили от убийства собаки.***
Я направился прямиком к трейлерам у реки. У мангала сидел Боб и жарил сосиски. — Боб! — позвал я, ещё даже не спустившись с холма. Бритоголовый тут же поднял голову и помахал мне. Я подошел поближе: — Где Эмили? Боб удивленно посмотрел на меня: — Я думал, что она с тобой в библиотеку пошла. — Давно она ушла? — спросил я. — Три часа назад где-то. Нужно поспешить. Может, она уже направилась убивать ту собаку, я могу не успеть. Из трейлера появился Рик: — Боб, готово? Я повернулся в сторону города. — Джас, позавтракаешь с нами? — крикнул мне вслед бритоголовый. — Не сегодня! — не оборачиваясь ответил я и побежал, как можно быстрее, как только вышел на тротуар.***
Мне повезло, что библиотека находилась в двух кварталах от временного места жительства бродячих музыкантов. Я резко распахнул дверь и наткнулся на недовольный взгляд пожилой женщины, работающей на входе. Мне не стоит быть таким шумным в этом месте. — Извините, — произнёс я, оставил куртку на входе и, стараясь выглядеть как можно более спокойным, направился в главный зал. Мне не раз уже за последние полгода приходилось бывать в стенах библиотеки. Поэтому я точно знал, где искать здесь Эмили. В самом конце за двумя книжными стеллажами стоял маленький диванчик и стол. И, зная характер Эмили, я не сомневаюсь, что она выбрала бы это место. — Привет, Джаспер, — совсем не удивилась моему приходу девушка, заметив меня. На столе перед ней лежала стопка газет, из которых она выписывала информацию в свою тетрадь. — Ты не удивлена? — спросил я и сел рядом с Эмили. — Нет, — девушка дописала последнее слово и закрыла тетрадь. — отнеси пока газеты. Я выполнил её просьбу, затем вернулся и молча сел рядом с Эмили, ожидая, что она первая начнёт разговор. Так и произошло: — Джаспер, я понимаю, что тебе всё это может показаться диким, но я обязана это сделать, — наконец сказала девушка. Я опустил глаза и начал теребить кисточку на скатерти стола, потому что мне было неловко объяснять причину, по которой я так разозлился: — Эмили, мне необходимо тебе кое-что рассказать, просто выслушай. И я рассказала всё. Про Эйса, начиная с самого раннего детства, про то, что он был моим первым и, пожалуй, единственным другом, даже описал свой кошмар. Я рассказывал и надеялся, что она поменяет своё решение и не станет выполнять то самое желание одного из «детей» Патрона. — Так у тебя нет друзей? — спросила девушка, когда я закончил свой рассказ. Стоп, нет, я не этого хотел добиться своим объяснением. Наоборот, мне не хотелось, чтобы Эмили об этом знала, но рассказывая об Эйсе, я старался быть максимально честным, думая, что таким образом смогу её убедить. Девушка резко опустилась на одно колено и схватила меня за руку, от шока я не мог сказать и слова. Она достала ириску из кармана своей куртки: — Джаспер Кук, ты будешь моим напарником по делам Санты и первым другом? Я растерялся, люди в библиотеке уже начали обращать на нас внимание. К нашему счастью, сегодня не работала противная старушка, которая обычно громко орала, стоило кому-либо чихнуть, что тишину в святом здании нарушать категорически запрещается. Боюсь даже представить, что нас бы ожидало, если б она застала то, что происходило сейчас. — Ты что творишь? — наконец спросил я. — У меня никогда не было друзей. Я хочу узнать, какого это: быть чьим-то другом, — невозмутимо ответила Эмили, продолжая стоять на одном колене и протягивать мне ириску. Я оглянулся по сторонам и поспешил поднять девушку за плечи и усадить на стул. Эмили не сопротивлялась, но так и продолжала держать вытянутую руку с конфетой. Я забрал у неё ириску: — Подожди, а как же Боб? Рик? Фил? — спросил я. — Они моя семья, — ответила девушка. — Но ведь ты же много путешествуешь по городам… Неужели ни разу за столько лет у тебя не было друзей? — не унимался я. — В каждом из городов мы не задерживались. Да и я боялась раньше заводить с кем-либо знакомство, потому что знала, что мне придётся уезжать, — объяснила Эмили. — Но ведь и в этот раз ты уедешь, — напомнил я. — Мне нравится этот город. Пожалуй, я вернусь сюда через несколько лет, — Эмили улыбнулась, она говорила от чистого сердца. Теперь я посмотрел на эту девушку совершенно с другой стороны. Она перестал быть той независимой особой в моих глазах, которая могла спокойно жить без места, в которое можно вернуться. Я видел лишь человека, который уже устал от впечатлений, девушку, которая хотела спокойной жизни и дом. Мне казалось, что она вполне довольна тем образом жизни, который ведёт, я даже ей немного завидовал: путешествует вместе с друзьями, поёт в группе, ни от кого не зависит. Но, похоже, она действительно нашла своё место, хоть и не готова пока что бросить прежнюю жизнь. Или она вернётся чтобы снова уехать? — Навсегда? Чтобы остаться здесь жить? — спросил я. — Да, навсегда. Только парням пока не говори, я подготовлю их к этой новости. Думаю, на всем давно пора начать вести оседлый образ жизни, — Эмили засмеялась. Я развернул ириску и закинул конфету в рот. Она оказалась чертовски твёрдой, отчего я поморщился, решив, что выкину её как только Эмили отвернётся. — Эта конфета, наверное, старее того парня у окна, — девушка указала на старичка, который то снимал, то надевал свои очки, пытаясь разглядеть текст в книге. — Не думала, что ты будешь её есть. Выкидывай! Я завернул ириску в бумажку и закинул её в урну: — Рад, что мне не пришлось делать это тайно, от друзей не должно быть тайн, — засмеялся я. Уже второй человек в жизни, с которым мне нравится проводить время, собирается уехать из моего города и обещает вернуться. Надеюсь, что хоть она выполнит просьбу.