Сладкий альфа.

      - Мон, испарись на несколько часов, - это первое, что услышал сегодня голубоволосый статный альфа, что сидел в своем кабинете, кропотливо копаясь в бумажках.       Сказать, что он был удивлен? Нет… Он попросту был шокирован. И причина даже не в том, насколько властным взглядом прожигал альфу его компаньон-омега, да и попросту старый приятель. И не в том, что за последний месяц он его впервые увидел лично, а не перебивался короткими объяснениями брата омеги того, что Джебом сильно болен и не может пока что связаться с Моном. Причина его удивления был, казалось, совершенно щупленький блондин, которого Джебом крепко держал за руку. И Мон, если честно, не сразу понял, что это альфа…       - Я все понимаю, но этого я не понимаю, - устало буркнул альфа за столом, - где «здравствуй»? Где «как твои дела, Намджун»? Да хотя бы, где «какой приятный вечер»?       Мон, он же по паспорту Намджун, вымученно улыбнулся, являя гостям широкую улыбку и милые ямочки на щеках.       - Давай беседы оставим на потом, - Джебом фыркнул, - мне надо поговорить с моим альфой.       - А поговорить, - хмыкнул парень, - вы в VIP-комнате не могли, почему именно мой кабинет должен страдать?       - Ну, Моооон, - Джебом совершил отчаянный шаг – состроил брови домиком, это всегда действовало безотказно на друга.       - Ладно, ладно, я как раз хотел выпить чего-нибудь, - Мон поднялся с кресла, накидывая пиджак, - представишь хотя бы нас?       Джебом в нетерпении потянул блондина к себе ближе.       - Мон, это Марк, мой альфа. Марк, это Намджун. Мой друг и компаньон, именно совместно с ним, мы владеем этим клубом, - Марк серьезным взглядом просканировал высокого альфу.       - Дырку не прожги во мне, - Намджун вновь расплылся в улыбке, - у меня беременный омега дома, я на Джебома претендую только в качестве друга, ну, или иногда в качестве психолога. Беременная омега, это та еще… прелесть.       - Приятно познакомиться, - Марк протянул руку альфе.       - И мне. Ну что ж, - Мон устремился к выходу, - только я очень прошу, во время своей беседы, не сломайте мне что-нибудь. Я люблю свой кабинет.       Альфа договорил и вышел, плотно прикрывая за собой дверь, а Джебом для верности повернул ключ, что Мон предусмотрительно оставил в замке.       - Марк, я…       А договорить заготовленную фразу ему никто не дал. Альфа властно надавил Иму ладонью на грудь, попросту впечатывая того в полотно двери.       - Я обязан тебя наказать, - шепчет Марк, обдавая Джебома ярким запахом цветов, а в глазах омеги растерянность меняется на искренний интерес.       Джебом пытается что-то сказать, но вновь безрезультатно. Марк впивается требовательным поцелуем в желанные губы и, не теряя времени, стаскивает с омеги куртку. Им невольно стонет в поцелуй, когда Марк нетерпеливо скользит руками по бокам брюнета и заводит их ему за спину, сжимая в ладонях упругие ягодицы.       - Ты меня с ума сводишь, - произносит Джебом, стоило лишь Марку на мгновение разорвать поцелуй, чтобы они могли втянуть в легкие закончившийся так быстро кислород.       Туан улыбается так искренне, обезоруживая своего омегу, заставляя того попросту теряться в нем. В его улыбке, в его бездонных глазах. На задворках сознания мелькает мысль о том, что он действительно дурак, раз хотел отказаться от своего счастья. А его счастье, сейчас трепетно запускает ладони под футболку омеги, пальцами ласково пересчитывая выступающие ребра.       - Ты похудел, - толика грусти в карем море альфы, - я займусь твоим питанием после, а сейчас…       - А сейчас просто займись мной, - Джебому самому не терпится.       Он так скучал по этому телу, с которого уже исчезла толстовка и футболка, обнажая бледную, но поистине манящую кожу блондина. По этим родным рукам, что дарили тепло и нежность даже невесомыми касаниями кончиками пальцев. По этим губам, вкус которых хочется чувствовать тридцать часов в сутки. По этим глазам, в которых тонешь, но не стремишься спастись – потому что слишком любишь.       Марк оттягивает пальцем ворот футболки Има и, прихватывая зубами кожу в месте метки, выбивает из парня стон.       - Мой… - шепчет Туан, покрывая легкими поцелуями шею, - такой прекрасный, - Марк наконец-то стягивает с омеги футболку, - такой желанный, - его губы обхватывают темнеющий сосок омеги, - такой восхитительный, - Марк ведет носом по впалому животику Джебома, медленно опускаясь на колени, - только мой.       Брюнет наблюдает за каждым движением альфы. За каждой манипуляцией ловких пальцев, когда тот так быстро справляется с ширинкой джинсов омеги и избавляет его от мешающей ткани, полностью обнажая его перед своим взором. Джебом совершенно теряется, когда Марк горячими ладонями ведет по коже омеги от колен к паху, одновременно прикусывая кожу на тазобедренной косточке.       Иму, откровенно говоря, все это кажется сном. Таким прекрасным, волнующим и будоражащим сознание, но просыпаться он ни за что не согласен.       Туан касается кончиком языка покрасневшей головки, слизывая блестящую капельку смазки, и тут же аккуратно вбирает член любимого, Джебома от этого ведет, и наслаждение огромной волной накатывает на него, заставляя откинуть голову назад, даже не обратив внимания на тупую боль в затылке, от неудачного соприкосновения с дверью.       Джебому кажется, что он пропадает. Прямо сейчас распадается на атомы от всего происходящего, от таких возбуждающих ласк альфы. Он теряется пальцами в блондинистых прядях, время от времени сжимая волосы в кулаке, когда Марк особо чувственно ведет своим языком по выступающим венкам.       - Марк-и, - невольно скулит брюнет, - Марки, я не могу больше…       Туан отрывается от своего занятия медленно, с каким-то особым садистским удовольствием.       - Ты наказан, Бом-и.       Им обреченно выдыхает, утопая в новом наслаждении, но ему так необходимо важно чувствовать в себе Марка, слиться с ним воедино, будто если он не сделает этого, то сгинет в пучине тьмы.       - Марк-и…- шепчет брюнет, ощущая в полной мере, как альфа ведет пальцами по бедру, собирая на них смазку, стекающую по коже.       Альфу неимоверно возбуждает такой Джебом, податливый, просящий, такой желающий… хрупкий. Он проскальзывает пальцем в омегу, наблюдая, как тот закусывает губу, сдерживая стон. Марку это не нравится и он свободной рукой ощутимо шлепает брюнета по ягодице, выуживая из него звонкий вскрик.       - Не смей сдерживать стоны, я хочу слышать тебя.       Джебом сглатывает ком слюны, он следует за Марком, полностью принимая его правила. Марк удовлетворенно вводит в омегу еще один палец, осторожно растягивая старшего. Он хоть и желает его наказать, но ни за что не причинит боль своему сладкому мальчику.       Из горла брюнета вырывается сгущенное разочарование, стоит ему лишь ощутить пустоту в себе. Марк поднимается с колен и властно разворачивает Джебома к себе спиной, заставляя того упереться ладонями в лакированную поверхность.       Им вновь просит, но получает за это очередной шлепок и требовательное давление ладонью на поясницу. Джебом покорно выгибается.       Марк не торопится, с удовольствием выцеловывает спину омежки, ладонями раздвигает ягодицы и лишь слегка касается головкой колечка мышц, но и у альфы терпение не безгранично. Спешный толчок – и два голоса в унисон срываются с пропасти.       Джебом скребет ногтями дверь, от каждого толчка выстанывая имя альфы, ему так хорошо от этой муки. Одновременно хочется дойти до пика, но и желания, закончить все это быстрее, нету. Марк наслаждается каждым стоном брюнета, каждой его реакцией на размеренные движения альфы. Он склоняется ближе к Джебому и с силой прикусывает светлую кожу под лопаткой – ему никогда не надоест метить любимого.       Марк чувствует, как Джебом начинает сползать по двери и решает сменить положение, чтобы его омежке было легче. Он выскальзывает из Има под разочарованный скулеж и разворачивает того к себе лицом, не в силах обойти вниманием влажные манящие губы омежки. В глазах обоих – безумие, форменное сумасшествие, желание раствориться друг в друге. В крови сгущенное возбуждение и наслаждение.       Туан подхватывает омегу на руки, ощущая, как Джебом крепко обхватывает его ногами. Он позволяет брюнету откинуться на всю ту же злосчастную дверь, упираясь в нее плечами, и резко входит в податливое тело.       - Люблю, - вскрикивает омега, цепляясь ладонями за плечи своего альфы, - как же я люблю тебя, - словно в бреду.       Марк тоже любит, но молчит, даря горячие поцелуи в шею своему мальчику. Он чувствует, как начинает подрагивать тело в его руках, ощущает, как растекается горячая субстанция по коже живота. Он ловит все те искорки боли, от впившихся в кожу плеч ногтей, все то потрясающее ощущение пульсации в крови и следует за омегой.       Марк кончает, скрепляя их тела развязавшимся узлом. Он удобнее подхватывает измученное тело Джебома и плетется на негнущихся ногах в сторону маленького дивана, стоявшего в углу.       Альфа осторожно опускается, устраивая голову омежки на своем плече, с трепетом ощущая, как тот подрагивает от накатывающих волн наслаждения сцепки.       - Прости меня, - шепчет совсем тихо Джебом.       Но Марк слышит, он давно простил своего мальчика.