Капитан Морель

Медленно сокращая расстояние, он снова приближался к её, таким манящим его, губам. Все требовательнее и страстнее он их сминал, не давая ей взять все в свои руки. Такое сладостное удовольствие — этот поцелуй, что он готов отдать все, за то что бы этот момент никогда не заканчивался. Его руки спокойно лежали на её талии, покрытой многими слоями ткани, в то время как её пальцы нежно перебирали его шелковистые золотые волосы, старательно избегая прикасания к ране на голове. Умиротворение и спокойствие наступило в этот момент; вот просто стоять в объятиях любимого человека — прекрасно. И все проблемы перестали казаться такими нерешаемыми и невозможными. Ну и пусть сейчас они в опасности, и ей светит гильотина, ну и что, что её корабль с её командой, и её родным братом, под стражей французов, а ему светит свадьба с девушкой которую он, не любит. Хотя чего ему жаловаться, у неё положение намного хуже — и он обязан ей помочь. Только вот как? — Я рада, что снова вижу тебя, — наконец закончив этот поцелуй, сказала Маринет. — Надо отсюда выбираться. — Я что-нибудь придумаю, мне нужно только время. Все понимали, что этот момент не продлится долго. (Автор: птица обломинго прилетела) Из дальнего коридора послышались шаги. — Тебе срочно нужно уходить! Карцер не закрывай.- Адриан напоследок, поцеловал Маринет, и поспешил уйти. — Я вытащу тебя, — перед уходом он сказал, вместо слов прощаний. — Ну да, не забудь и про себя, я то без проблем сбегу, в отличие от некоторых симпатичных блондинов. Адриан ничего, не ответив на колкость, поспешил покинуть карцер, бросив последний взгляд на то, как Маринет одевала маску. Забрав свой фонарь, который висел на крючке, он побежал к лестнице поднимавшийся на этаж выше, отовсюду слышались голоса и смех, это означало то, что ужин окончен. И ему стоит поторопиться. Морель придумал гениальную шутку, для матросов охранявших его. Наверняка сейчас будет кто-то заявлять, что он болван, ведь у него есть шанс убежать. О, да сейчас он мог бы сбежать, но, а что дальше? Ну, угонит он шлюпку, за ним сразу же отправят погоню. А даже если его не поймают, до берега наверняка далеко, в общем — это проигрышный вариант. А посмеяться с суеверных и глупых матросов — вполне можно. Одев свою маску, проглотив фиолетовую капсулу — для изменения голоса, взяв ключи от карцера, потушив фонарь в коридоре, и открыв иллюминатор — чтобы в коридоре гулял ветер. Он уселся на прогнившие доски — пола, дожидаясь горе-охрану. Долго ждать не пришлось, толстый и тонкий матрос вернулись на пост. Эти придурки, ничего не заподозрили когда увидели кромешную темноту в коридоре, толстый остался ждать, когда тонкий принесет новый фонарь. И тогда Морель заговорил, загробным, томным и немного хрипловатым голосом:  — Уууууу…. Берегиссссь…. Пятнадцать голов на сундук твоего короля…. — Толстяк, тяжело вздохнул и поежился, холодный ветер окутывал его тело, — Уууу…. Верните мне то, что принадлежит мне! Верните мне мой сундук, иначе вы все сдохните, как последние твари! — Кт-т-то ты? — уже дрожащим голосом говорил матрос. Он бы был счастлив, если его друг, поскорей бы вернулся с фонарем. Иначе его суеверная душонка, не дождется худого матроса и покинет сию плоть. — Кто я? — Морель если сдерживал себя что бы не расхохотаться, и пытался придать своему голосу более зловещий тон.- Я Уильям Кид*! После названного имени матрос побледнел; но его мольбы были услышаны, и его друг вернулся с фонарем, весело насвистывая песенку. Когда свет фонаря осветил лицо толстяка Смита, его спаситель засмеялся что было мочи. Но эта позитивная нота прозвучала недолго, ветер потушил свечу в фонаре. И друг Смита, по имени Луи, перестал смеяться и поменялся в лице. И Морель воспользовался этим моментом, и своим загробным голосом сказал: — Бойтесь Уильяма Кида! — И Луи и Смит прижались друг к другу и закричали со всех сил, зовя на помощь. Через пару минут в тесном коридорчике собралось человек так десять. Но когда из карцера послышался дикий смех, все недоуменно бросились ближе к карцеру, стараясь как лучше осветить его своими фонарями. Те, кто стоял в первых рядах, видели такую картину: Морель распластавшийся по полу, извивался в судорогах смеха; спустя время успокоился, поднялся с пола, и оттряхнув свой красный камзол от пыли, сказал:  — А никого не смущает сей факт, что вы ворвались в открытый карцер? А господа матросы и юнги? — и легко кинул ключи прямо в голову Луи, от тяжести которых тот чуть не упал, если бы не его толстый друг.- Можете расходиться, представление окончено, просто на просто эти придурки, выпили лишнего рому. В конце концов дайте мне свободного пространства! Выходящий из карцера Смит, сквозь зубы злобно прошипел: — Ты ещё поплатишься за это… — Буду ждать, козел Смит. — После этих слов, Смит как обезумевший накинулся на Мореля.