Второй шанс

- Да вы окончательно свихнулись, если думаете, что мы на это пойдем, - Билли мерит комнату шагами, останавливаясь только для того, чтобы бросить на Джеймса очередной испепеляющий взгляд. – Город кишит солдатами, а вы предлагаете вот так запросто увести Гатри у них из-под носа. Да после того, что она сделала с Вейном, я на ее месте даже в окно бы не выглядывал. - Он прав, - Эдель отделяется от стены, которую молча подпирала в течение всего разговора, - в последнее время Гатри выходит очень редко и всегда в сопровождении охраны. - Но все же выходит. – Джеймс насмешливо оглядывает собравшуюся компанию. – Значит, шансы у нас есть. Сопровождение вряд ли следует за ней повсюду – даже страх за свою жизнь не заставит Элеонор обсуждать дела при посторонних. Эдель вздергивает подбородок и неохотно кивает. - С Макс они чаще всего разговаривают наедине. Джеймс не скрывает довольной усмешки. - Охрана остается у входа или у дверей? - У дверей. Он задумчиво кивает, просчитывая возможные варианты. Расклад не слишком удачный, но это все, что у них есть, и выжать из этого нужно как можно больше. - Значит, единственный вариант – похитить ее из кабинета Макс, - Джеймс поднимает глаза на Эдель. - Сможешь провести туда ребят? - Даже если сможет, какого черта она вообще должна это делать? – на этот раз голос подает Фезерстоун. – Я что единственный здесь не понимаю, какого хрена происходит? С какой стати мы собираемся рисковать своими задницами и похищать Гатри? Он обводит собравшихся вопросительным взглядом и, наконец, останавливает свое внимание на Джеймсе. - Сдается мне, что у вас здесь есть личный интерес, к которому мы не имеем ни малейшего отношения. Так почему мы должны вам помогать? - Потому что иначе победа будет за Роджерсом. Джеймс смотрит прямо на Фезерстоуна и думает, что другая часть правды понравилась бы им куда меньше. Вариант, в котором Билли и его компания повстанцев отказалась бы ему помогать, он тоже рассматривал. При таком раскладе альтернатив у него оставалось не много – действовать в одиночку с почти нулевыми шансами на успех или принять условия Роджерса, какими бы они ни были. Не слишком радужные перспективы, если учесть, насколько серьезный рычаг давления на Джеймса сейчас находится в его руках. - К тому же, - замечает он будто промежду прочим, пока в комнате царит задумчивое молчание, - за время пребывания здесь мисс Гатри может в полной мере оценить последствия собственных действий. Это низко – Джеймс осознает это в полной мере, - но сейчас не время для сантиментов. Каждый в этой комнате жаждет поквитаться с Элеонор за то, что она сделала с Вейном, и, если для того, чтобы вернуть Томаса, нужно сыграть на их злости и чувстве вины, он сделает это не задумываясь. Первой кивает Эдель, следом за ней Фезерстоун, упорствовать, как всегда, продолжает только Билли. Ненависть на его лице читается настолько явственно, что скрыть ее за привычной маской неодобрения уже не выходит. - Опять рискуете чужими жизнями? Если вам так нужна Гатри, какого черта вы не отправитесь за ней сами? - Я буду отвлекать внимание. - И каким же, позвольте спросить, образом? – он скрещивает руки на груди. - Устрою еще одно свидание с губернатором. Шум внизу не стихает до самого вечера. Когда Джеймс поведал им свой план, желание обвинять его в расчетливом пренебрежении чужими жизнями сменилось желанием выяснить, когда он успел настолько сильно приложиться головой, что перестал здраво мыслить. После десятка тщетных попыток этой кучки заговорщиков придумать вариант, не предполагающий его безвременной кончины в руках англичан, Джеймс решил, что с него довольно и поднялся к себе. Голова гудела от мыслей и кружилась от недостатка сна – в эти дни любая попытка отдохнуть заканчивалась для него очередной паутиной мыслей и переживаний. Вот и сейчас он уже вечность лежит на кровати, устремив взгляд в потолок, в безуспешной попытке урвать хоть пару часов сна. - Если вы и правда хотите заснуть, стоит закрыть глаза, - голос Сильвера заставляет его вынырнуть из мутного состояния полудремы. - Делаешь успехи, - Джеймс зевает и садится на край кровати, - я не слышал, как ты поднимался. Сильвер усмехается и устраивается на стуле у кровати, с наслаждением вытягивая покалеченную ногу. - Да в вашем состоянии, к вам мог подкрасться хоть полк солдат – вы бы и не заметили. Вам бы отдохнуть – выглядите, как несвежий кусок дерьма… Он фыркает, дожидаясь слабой ответной усмешки на губах Джеймса, прежде чем спросить: - В какие неприятности мы влипли на этот раз? - Вряд ли это можно в полной мере назвать неприятностями. Джеймс медлит, позволяя себе короткий момент сомнения. Тот факт, что он собирается собственными руками предоставить Сильверу оружие, которым тот может воспользоваться, чтобы разрушить его до основания, не приносит ни капли радости, но иного выхода, как он уже успел убедиться, у него нет. Рассказ выходит недолгим и довольно сухим – емкие фразы, точные факты. Джеймсу впервые за долгое время едва удается держать лицо, и он стремится закончить этот разговор как можно быстрее. Молчание, повисшее в комнате после его недолгой речи, настолько вязкое, что его можно ощутить кончиками пальцев. Джеймс не может не заметить, как напряглись плечи Сильвера в попытке удержать неестественно ровную спину, как сжались в кулаки пальцы, и думает, что в этот раз все-таки прогадал. Если и стоило искать помощи, то не здесь. - Невероятно, - наконец, произносит Сильвер, и Джеймс невольно расслабляется, ощущая, как напряжение ослабляет хватку на его горле. – И что вы собираетесь делать? - Все, что потребуется. - Бросите все к чертям и пойдете на мировую с Англией? – Сильвер усмехается, но в его глазах нет и намека на улыбку. - Надеюсь, до этого не дойдет, - он щурится и смотрит прямо, - но мне понадобится твоя помощь.