Это все Дамблдор или хитрый план

— Ну что же, приступим, — С этими словами лучший зельевар Англии взял колбу с зельем и поднес её к губам Грейнджер. Та в свою очередь послушно открыла ротик и выпила всё содержимое флакона. Через минуту Северус и его ученица в ожидании смотрели друг на друга, но никаких изменений не происходило. Пять минут прошло в полном молчании, после чего Снейп, разочаровавшись, отвернулся и не заметил как расширились глаза Гермионы, и она начала расти. Через секунду сзади профессора вместо котенка стояла молодая девушка. Но зельевар, не заметив никаких изменений, решил все-таки как-то утешить свою ученицу: — Не переживай, Гермиона, я всё… — но договорить он не смог, так как, повернувшись, натолкнулся на ужасно красную Гермиону, но через пару секунд, которые он убеждался, что все получилось и ему не мерещится, он и сам залился краской.  — О черт, — ругнулся профессор и отвернулся, кидая лежащую рядом мантию Гермионе, — Прости. — Спасибо — тихо сказала гриффиндорка, когда закончила закутываться в мантию. — Это было очень неожиданно… Спасибо, — еще раз повторила Гермиона. — Грейнджер, вы все? — Да — Я сейчас принесу вам одежду, — Северус кинул взгляд на закутанную с ног до головы в его мантию Гермиону и вышел из гостиной. «О Мерлин С н е й п в и д е л м е н я г о л о й. СНЕЙП!!! Человек, которого боится весь Хогвартс… Профессор зельеварения, уроки которого у меня четыре раза в неделю… Как я буду ходить на них теперь???? Я провалюсь от стыда, или утоплюсь в каком-нибудь зелье еще раньше…о неееет…как же хочется оказаться подальше отсюда… Так стоп… Гермиона, успокойся, относись ко всему как к походу к врачу… Так: вдох-выдох, вдох-выдох, фууух. А теперь подумай, ты что думаешь, он не видел никогда голых девушек? Все одинаковые, я такая же как большинство представительниц женского пола, у меня нет третьей груди или огромного живота, которого я могла бы стесняться. У меня хорошая фигура… или нет? А что если я не понравилась Северусу… А почему меня, собственно, это должно волновать? Так, все, я у врача… У очень строгого врача… У врача, который так же является моим преподавателем… — Мисс Грейнджер, вы меня слышите? — за своими размышлениями Гермиона не заметила вошедшего уже минуты две назад зельевара, который с интересом наблюдал за сменяющимися, как узоры в детском калейдоскопе, эмоциями на лице своей любимой лучшей ученицы. — Да, я вас слышу, извините, я просто задумалась, — сказала вмиг покрасневшая Гриффиндорка. «О боже, девочка моя, зачем же ты делаешь это? Не красней так мило. Знала бы ты, как я хочу поцеловать тебя, как хочу обнять и зарыться в твои волосы, вечно пахнущие моим любимым апельсиновым джемом, который ты любишь не меньше, и пергаментом, над которым ты готова сидеть сутки напролет, как я хочу забрать тебя ото всех… Если бы узнала, то не задержалась бы тут не на секунду.» *некоторое время спустя...* — О, мальчик мой, входи, — Северус уже инстинктивно поморщился от такого обращения и зашел в кабинет, придерживая дверь для Гермионы, которая тут же покраснела от такой галантности. — О, ты, я смотрю, не один. Я очень рад видеть вас, мисс Грейнджер… Гермиона была рада вновь увидеть директора, но все же больше она соскучилась по своим мальчикам, и после недолгих уговоров и заверений в том, что она себя прекрасно чувствует, Дамблдор согласился отпустить ее. Гриффиндорка в спешке поблагодарила своего профессора и директора за помощь, и птичкой упорхнула за огромную дверь, не заметив тоскливого взгляда, направленного ей в спину. Как только Гермиона покинула кабинет самого могущественного волшебника, воцарилось неловкое молчание. Снейп не знал что сказать. Он уже понял, что превращение его ученицы не было случайностью, но как спросить про это, а точнее зачем, он не знал. Северус уже давно понял, что голова Альбуса Дамблдора — это черная дыра, в которой бесконечное количество идей, и никто не знал во что выльется одна из них. Зельевар уже давно перестал спрашивать о мотивах бесспорно доброго волшебника, не то чтобы ему было не интересно, но слушать в ответ монолог, большей частью состоящий из: «мальчик мой» и «во имя света» — он точно хотел в последнюю очередь. — Северус, ты ничего не хочешь спросить у меня? — лукавые глаза Дамблдора пристально смотрели из-под очков-половинок. — Я вижу, что тебя мучают вопросы… ответы на которые, увы, могу дать только я… — в довершение своих слов он положил в рот лимонную дольку. — Я давно уже понял, Директор, что ждать от вас ответов то же самое, что заставить мистера Поттера прекратить искать приключения на свою прошпигованную шилом пятую точку. Различие лишь в том, что от Поттера мы все-таки этого добьемся… после его смерти… — проговорил зельевар привычно растягивая слова. Низкий смех Дамблдора наполнил кабинет, — Мальчик мой, я всегда отвечаю на заданный мне вопрос, и только от тебя зависит, услышишь ли ты ответ… Ответ на твой вопрос… — Который я не задавал… — не преминул вставить Снейп. — О нет, ты ошибаешься, Северус, быть может ты и не произносил его вслух, но твои глаза задали его. Это единственное, что ты не можешь контролировать и никогда не сможешь… У маглов есть одно замечательное выражение, — Директор прикрыл веки, вспоминая, — «Глаза — зеркало души», и я полностью с ним согласен. Так вот ответ на твой вопрос, если позволишь… Ты это заслуживаешь. Зельевар устало потер переносицу. — Чего я заслуживаю, Альбус? Во второй раз потерять самого дорогого человека? Мучаться, понимая, что все невзаимно? — Снейп в упор смотрел на Директора, прекрасно понимая, что на правду ответить попросту нечем. — А почему ты так уверен, что твои чувства не взаимны? — Дамблдор уже серьезно смотрел на своего бывшего ученика. Прошло столько лет, а Северус ничуть не изменился. Слабый, очень талантливый, и с превышающей талантливость втрое, неуверенностью в себе подросток, превратился в сильного человека, использовавшего свои способности на все сто процентов, что превратило его в одного из самых сильных магов столетия, что, однако, ничуть не повлияло на его самооценку. И Альбуса это действительно удивляло. Да, он не красавец, но он очень преданный, готов не раздумывая пожертвовать жизнью за тех кого любит, он умен (и не страшно что послушав его можно получить огромную порцию яда в уши, которая будет медленно убивать твои нервы и самооценку). Северус достойный человек и остается надеяться, что принцесса Гриффиндора, в которую так влюблен наш зельевар по достоинству оценит все его лучшие качества. — Извините, Директор, — вновь переходя на официальный тон, сказал декан Слизерина, — у меня пара у четвертого курса… — Да, иди, конечно, мой мальчик… Удачи. — Спасибо. — А нам, Фоукс, остается только ждать. Уверен они будут прекрасной парой. Альбус нежно погладил перья феникса, не раз спасшего его жизнь. Довольное клокотание было воспринято как согласие…