Осень — в душе человека. Как и весна, лето, любой сезон, любая погода. И поэтому одному и тому же дождю кто-то с радостью и предчувствием очищения подставит свои руки, а другой тяжело нахмурится, смахнет в случайный ручей свою печаль и потуже затянет плащ. Погода в нас, а дождь... он просто идёт. Лишённый оттенков добра и зла, радости и печали, дождь идёт сквозь наши души. Аль Квотион. Запчасть Импровизации
Every time the rain comes down, Close my eyes and listen. I can hear the lonesome sound Of the sky as it cries... Каждый раз, когда начинается дождь, Я закрываю глаза и слушаю. Я слышу одинокий звук С неба, когда оно плачет... Enya, "It's in the Rain"
Набережная Темзы, мерзостная сырость и грязь, размываемая проливным дождём. Лестрейд оскальзывался на камнях и думал, что отвратительнее места для того, чтобы умереть, не придумать. Он промок едва ли не до нитки, но не мог бросить свою команду и уйти греться в машину. Эксперты, чертыхаясь, старались спасти хоть что-то из скудных улик. Грег же пытался сохранить остатки самообладания при взгляде на выпотрошенное тело женщины. А от понимания того, какими заголовками завтра будут пестреть газеты, к горлу подкатывала тошнота, подпитываемая рвущимся наружу обеденным сэндвичем. Убийство произошло, хотя бы, не конкретно в Уайтчапеле, но на окраине боро Тауэр-Хамлетс. За оцеплением толпились припозднившиеся зеваки под зонтами (Лестрейду просто необходимо, кажется, купить себе зонт, если не желает подхватить простуду в короткие сроки), и уже мелькали вспышки фотокамер. Грег обреченно вздохнул, потирая ноющее плечо, которое предыдущим вечером ухитрился снести о косяк в собственной квартире после вечера в компании бутылки виски. Осмотр места происшествия свернули в достаточно короткие сроки – мокнуть и зарабатывать себе простуду не желал никто. Грег шел в направлении служебного автомобиля, когда рядом припарковался вполне знакомый правительственный «ягуар». Заднее стекло опустилось, являя Грегу лицо Майкрофта, и Лестрейд с трудом удержал себя от желания измерить себе температуру и проверить, не заболел ли он, так как на лице Холмса отчетливо проступало беспокойство. – Я отвезу вас, детектив. – Мне нужно в Ярд, – заупрямился Грег, оглядываясь по сторонам и ловя заинтересованные взгляды подчинённых. – Я знаю. Ну, разумеется... Лестрейд закатил глаза, но в голосе Майкрофта сквозила уверенность и твердая решимость добиться своего. Он был из породы тех людей, кто не принимал отказов. – Я намочу вашу шикарную машину, мистер Холмс, – сокрушенно покачал Грег головой, устраиваясь на темном сидении, и блаженно откинулся на спинку в приятном сухом тепле салона. И с трудом удержал челюсть на месте, когда Майкрофт буквально впихнул ему в руки стаканчик с горячим кофе, на котором, белым с красным по черному красовалась эмблема «Caffee Vergnano 1882». Грег изумленно уставился на Холмса, но тот уже уткнулся в свой коммуникатор и что-то сосредоточенно печатал. – Вы… – запнулся Грег, не зная, как правильно начать, – вы заезжали ради меня в кофешоп? – Полагал, что это поднимет вам настроение после долгого дня, – коротко и нечитаемым голосом бросил Холмс, не взглянув на Грега. Лестрейд потихоньку пил восхитительный мокко с шоколадом, согревался и чувствовал невыразимую благодарность к мужчине на соседнем сидении. – Вы хотели о чём-то поговорить? – осторожно поинтересовался детектив, наблюдая в окно за городом. – Да, если вы в силах меня выслушать, – мгновенно отозвался Холмс. Грег внезапно почувствовал глухое разочарование, но одернул себя. Действительно, с чего бы Холмсу приезжать на место преступления исключительно в бескорыстных целях и везти его на работу? – Я слушаю, мистер Холмс, – Грег повернулся к мужчине, всем видом выказывая внимание к предстоящему разговору. – Что-то с Шерлоком? – Нет, слава Богу. У меня к вам достаточно приятное для вас предложение, детектив-инспектор. Я полагаю, вы не отказались бы осуществить крупный арест? Грег настороженно уставился в серые глаза. – Не отказался бы… В чем подвох, Майкрофт? – Нет никакого подвоха, инспектор. Не так давно в Лондоне активизировалась некая организация, специализирующаяся на отмывании денег и перевода значительных сумм за границу. Предположительно, часть средств идет на пособничество неким террористическим группировкам. В макушке этой организации работают несколько людей достаточно высоких чинов. Все документы и доказательства собраны, и расследованию будет на что опереться. Вам останется только арестовать всех причастных, выдвинуть обвинения и выиграть после дело в суде. – Каким образом денежные махинации и сотрудничество верхов правительства с террористами находятся в юрисдикции департамента транспорта, мистер Холмс? Если мне не изменяет память, вы работаете именно там? – хитро прищурился Грег, глядя на оппонента. Майкрофт скупо улыбнулся ему и промолчал, а детективу ничего не оставалось, кроме как проглотить эту тишину. Вывести Майкрофта на откровенность не представлялось возможным, да и без того было понятно, что полномочия старшего Холмса значительно шире, чем предложены его скромной должностью в вышеозначенном департаменте. – Мне не по себе от того, что вы передаете мне готовое дело, где кто-то уже до нас приложил усилия по сбору улик, а мы лишь примажемся. Понимаете, Майкрофт? – Расследование провели вы, Лестрейд, по информации, поступившей к вам от контрразведки, – с нажимом, глядя прямо ему в глаза, произнес Майкрофт. – Никого не удивит сотрудничество MI5 и Скотланд-Ярда. И вы избавите меня и моих людей от ряда проблем и ненужного внимания, если возьмете себе это дело. Оно пойдет в плюс статистике вашего отдела, а, насколько я знаю, её существенно пошатнуло дело потрошителя. Грег вздрогнул, до сих пор так и не сумев привыкнуть к дикому названию, которое пресса присвоила теперь уже двойному убийству с одинаковым почерком. – Мы не нуждаемся в благотворительности, мистер Холмс, – жестко и бесцеремонно сказал Грег, поджав губы и показывая, насколько его задели слова Майкрофта. – Очевидно, я не так выразился, извините. Я ни в коем случае не упрекаю вас статистикой. Я не занимаюсь благотворительностью, но действительно буду благодарен, если вы возьмете это дело, детектив-инспектор, – поспешил исправиться мужчина. – Хорошо, – обреченно вздохнул Грег. – Замечательно, – удовлетворенно кивнул Майкрофт. – Вам придется посетить заседание комитета по безопасности на днях, после чего вам будут переданы все материалы дела, и вы сможете к нему приступить. Я вышлю подробности о встрече в письме. Грег кивнул в ответ. Через несколько минут автомобиль мягко затормозил на Бродвее, недалеко от входа в здание центрального офиса Скотланд-Ярда. Лестрейд с тоской посмотрел на стену дождя за окном и взялся за ручку двери, когда его остановило прикосновение чужой ладони к локтю. Грег нахмурился и обернулся, ожидая, что скажет Майкрофт. – Вам стоит подключить наблюдение за определёнными форумами и сайтами, посвящёнными тематике Джека-потрошителя. Маловероятно, что будет толк, но интернет великая вещь. Тот, кто это сделал, явно фанатик с психическими отклонениями. Вполне возможно, состоит на учете или же уже был в клинике. Сделайте запросы. Слова Майкрофта не были лишены резона, но, тем не менее, рассердили Грега. – Теперь учить меня раскрывать дела будете вы, Майкрофт? Мне хватает вашего брата, чтоб ещё и рядом с вами чувствовать себя совершенно бесполезным и глупым бобби, явно не соответствующим своей должности. Холмс нахмурился и отдернул руку, отворачиваясь к окну. – Всего наилучшего, детектив-инспектор. – И вам, ми… Майкрофт? – тяжело выдохнул Грег, касаясь в свою очередь руки мужчины. Холмс недоуменно посмотрел на его ладонь на своем плече, и перевел взгляд на лицо Лестрейда с четко прописанным на нем чувством вины. – Простите мою резкость. Это дело выбивает меня из колеи и… Черт возьми, меня бесит это чувство беспомощности, Майкрофт! – не сдержавшись, воскликнул Грег. – Какой-то псих разгуливает и убивает направо и налево, а у нас даже крошечной указывающей на него улики нет. Простите. Майкрофт тепло улыбнулся. – Я понимаю. Вероятно, вам было бы проще, не отстрани вы Шерлока от своих дел… – Нет, – отрезал Грег, предупредительно сжимая ладонью бицепс мужчины под тканью пальто. – Даже не пытайтесь, Майкрофт. – Как скажете, – вздохнул Холмс и отвел глаза. Грег уже собрался выходить, но обернулся. – Я не оставлю Шерлока, не переживайте. Думаю, отстранение и небольшой период скуки для его гиперактивного мозга будут полезны. Я разберусь с ним потом, обещаю вам. Майкрофт открыто улыбнулся, и на бледном усталом лице отчетливо проступило облегчение. – Спасибо, инспектор. Шерлок не заслуживает такого человека, как вы. Грег смутился, не решаясь обернуться, и толкнул дверцу. В салон ворвался холодный воздух и шум дождя. – Инспектор? – Что? – вопросительно обернулся Грег, ощущая, как ледяные капли падают на его ладонь на ручке, оказавшуюся на улице. – Не напивайтесь больше. Вы обязательно раскроете это дело, – несколько напряженно сказал Холмс. – Как вы?.. Хотя, нашел чему удивляться, – ухмыльнулся Лестрейд, вспоминая, кто перед ним. – Ваше плечо, детектив. Оно болит и доставляет вам неудобства, а в трезвом состоянии вы не получили бы подобной травмы, – добродушно улыбнулся Майкрофт, поняв, что мужчина не сердится. – Обещать не могу, но постараюсь, – улыбнулся в ответ Грег. – Всего доброго, мистер Холмс. Несколько минут спустя, когда отряхивающийся Лестрейд развешивал в своем офисе пальто на обогреватель и включал кофеварку, прозвучал сигнал нового е-мейла. Вздохнув и проведя пальцами по мокрым волосам, приводя голову в маломальский порядок, Грег достал пончики, налил кофе, и устроился за компьютером знакомиться с материалами дела, предложенного Холмсом. Настенные часы показывали 20:32. * Шерлок околачивался вокруг Ярда с настырностью ястреба, выслеживающего добычу. Казалось, у него был нюх на сигареты и желание Грегори покурить, потому что он неизменно подкатывал к нему, стоило шагнуть за порог здания и щёлкнуть зажигалкой. Через несколько дней, когда Лестрейду начало казаться, что у него начинает развиваться паранойя, Грег сдался и пообещал на днях заехать за анализами. Журналисты прописались в окрестностях Ярда даже после созванной пресс-конференции, отдуваться на которой пришлось полюбившемуся начальству Лестрейду. Грегори с усталым стоном откинулся в кресле, читая на следующий день выпуски «Дейли Мейл», «Таймс» и мельком знакомясь со статьями в менее известных газетах. Не то чтобы он ожидал, что полицию погладят по головке, но от ведра дерьма, выплеснутого борзописцами на «тупых бобби, беспомощно разводящих руками, пока маньяк терроризирует Лондон», на душе становилось совсем паршиво, и Лестрейд всерьез начал задаваться вопросом, ту ли профессию он выбрал. Может, он занимает место кого-то более толкового? Кого-то, кто не упустил бы каких-то деталей, как это делает он? Папка документов на его столе выросла, после того, как его команда взялась за дело, отданное им разведкой. Грег только присвистнул, когда увидел в списке подозреваемых имена двух министров и нескольких высокопоставленных чиновников из различных департаментов. Лестрейд отпустил сомнения, готовясь вскоре дать отпор журналистам, которые непременно налетят на громкое дело, и утереть нос всем сомневающимся в состоятельности полиции. После обеда Грегори привычно отправился курить. Со ступеней, ещё не успев щелкнуть зажигалкой, он увидел на дальнем краю парковки знакомый «ягуар» и, к своему удивлению, Майкрофта, разговаривающего по телефону вне салона. Мужчина, покачивая зонтом, неспешно прогуливался рядом с машиной, и Грег приветственно помахал, когда Холмс, как ему показалось, заметил его, повернувшись в сторону входа в здание. Майкрофт кивнул в ответ и махнул рукой, жестом прося Лестрейда подойти ближе. Грег недоуменно нахмурился, но взгляд, брошенный на двери за спиной и выходящих из них трех констеблей с пачками сигарет в руках, объяснил поведение Холмса. Прикурив, Грег неспешно зашагал по парковке. Через несколько шагов на сигарету шлепнулось что-то тяжелое, затушив её, и он со стоном поднял лицо к небу, приостанавливаясь. Естественно, начинался дождь. Грег усмехнулся и покачал головой, удивляясь отсутствию внутри сопровождающей обычно подобную погоду хандры. Опустив голову, он встретился глазами с Майкрофтом. Холмс тоже посмотрел в небо, перевел взгляд на Лестрейда и знающе улыбнулся, продолжая говорить в трубку. Не слишком приятная традиция для их встреч, подумал Грег, выбрасывая намокшую сигарету. А может сама природа намекала ему на то, что его законсервированными лёгкими после смерти можно будет пугать студентов-медиков? Взрыв произошел внезапно. Грег не успел закрыться, не успел рухнуть на землю – его обдало жаром, и ударная волна сделала всё за него, оглушая и отбрасывая на чей-то стоявший позади автомобиль. В голове звенело, и царила странная пустота, а тело ощущалось тяжелым и больным, когда он открыл глаза и уставился во влажное низкое небо над собой. Капли дождя скатывались по лицу, и он попытался приподнять руку, чтоб смахнуть воду. Саднившая тупой болью и стертая при падении с автомобиля на асфальт ладонь окрасилась кровью ещё сильней, и он недоуменно смотрел на неё, на то, как падавшая сверху вода смешивалась с его собственной кровью и стекала вниз, капала на рубашку. Лишь спустя несколько мгновений вернувшийся слух оглушил его воем автомобильных сирен и криками, хотя звон в ушах не проходил. Среди жуткой какофонии Грег разобрал свое имя и заторможено повернул голову на источник звука. Из пелены тумана, в которую проваливался его разум, проступило искажённое ужасом лицо Майкрофта Холмса, который звал его, стоя рядом на коленях и нависнув сверху, но всё слышалось, как сквозь вату. Сознание мутнело стремительно. С трудом разлепив пересохшие губы, Грег, удивляясь звучанию собственного голоса, улыбнулся и прохрипел из последних сил: – Ты приносишь с собой дождь… Слов Майкрофта в ответ он уже не услышал. Сознание погрузилось в блаженную тьму. * Когда сознание вернулось в первый раз, Грег удивился ощущению невесомости собственного тела. Звенящая пустота в голове постепенно сменялась наплывавшими воспоминаниями, похожими на размытые водой картинки. Грег попытался открыть глаза, но заливавший помещение резкий свет резал до боли, и он со стоном смежил веки. – Мистер Лестрейд? Тихий голос раздался совсем рядом, и Грег хотел ответить ему, но получилось лишь невнятно промычать. Язык во рту ощущался сухой наждачной бумагой, и он поморщился, а голос – странно знакомый, мягкий и немного хрипловатый – продолжал его звать. Сон сморил так же внезапно, как выпустил его из своих объятий. * Во второй раз Грег очнулся от резкого приступа мигрени, распахнул глаза и мучительно застонал. Свет всё так же заливал комнату, и он зажмурился, пережидая спазм. – Грегори, вы слышите меня? «Слышу, но заткнись, Бога ради!» – хотелось сказать ему в ответ незнакомому голосу, звук которого резал его адской болью, но Лестрейд не ощущал в себе и капли силы, чтоб разжать челюсть. Боль выворачивала наизнанку, казалось, что всё тело превратилось в сплошной пульсирующий комок и назначило своей целью довести Грега до сумасшествия. Контраст между тишиной первого пробуждения и оглушающей болью второго был столь разителен, что у него даже не было желания разбираться, где он, что с ним и сколько времени прошло с того момента, как его накрыло взрывом. – Ради всего святого, повысьте дозу морфия! – нервно раздалось совсем рядом, и этот голос Грег, неожиданно, услышал отчетливо и узнал. – М-м-м… – простонал Грег, понимая, что вряд ли он хоть что-то сможет из себя выдавить. Пальцы, лежавшие на постели и подрагивавшие, как и всё его тело, неожиданно сжала прохладная ладонь. – Отдыхайте, детектив-инспектор. Боль отошла на второй план, и Грегу как никогда хотелось открыть рот и сказать то, что он хотел, но разум уже мутнел, а тело становилось тяжелым. Сознание снова провалилось в приятный туман. * Когда Грег очнулся в третий раз, первым, что он услышал, был шум дождя. Достаточно близко, но приглушенно. Тело ощущалось тяжелым и избитым, и местами весьма сильно побаливало, но мигрени уже не было, и Грег рискнул приоткрыть глаза. Больничная койка, окруженная приборами, от которых к нему подходили какие-то трубки и провода, стояла совсем рядом с окном, по стеклу которого из серых низких туч барабанили капли дождя. – Грегори? – встревоженный голос раздался с другой стороны, и Лестрейд медленно повернул голову. Майкрофт сидел в кресле рядом с его постелью и смотрел на него широко распахнутыми глазами, в которых одновременно читалось облегчение и настороженность, словно мужчина едва мог поверить, что Грег очнулся. Лестрейд минуту смотрел на него, а сухие губы против воли начали растягиваться в улыбке. Майкрофт непонимающе нахмурился, пристально изучая его лицо. А потом перевел взгляд на окно. В серых глазах отразилось понимание, и Холмс улыбнулся Грегу, открыто и немного растерянно. Двое странно сведенных судьбой людей, давно знавших друг друга. Двое, которых объединила одна головная боль под названием Шерлок. Двое, которые, не осознавая этого до недавних пор, всегда чувствовали себя комфортно в обществе друг друга, несмотря на разное социальное положение и на еще более неравноценный склад ума. Политик, чиновник и шпион, жизнь, работа и имя которого приравнивалось к государственной тайне. Умнейший человек, наверное, из всех живущих на планете. Полицейский, чью жизнь человек, сидевший рядом, мог препарировать на его собственных глазах, как лягушку на лабораторном столе – распотрошить до последнего вздоха и нерва, вывернуть все чувства и воспоминания наизнанку. Чья жизнь была явно неравноценной жизни Холмса, но которую Лестрейд без страха бросал на кон. Которой пренебрегал, защищая жизни других, порой, сам того не осознавая, импульсивно бросаясь вперед. Грег обвел взглядом светлую больничную палату. На тумбочке маячила минералка, и он судорожно сглотнул, понимая, что больше всего на свете хочет пить. Проговаривать желание вслух не пришлось – Холмс понял его ещё раньше. От малейшей попытки приподняться вокруг начинали кружиться стены, но с помощью Холмса Грег выпил воды и снова откинулся на подушку. – Сотрясение? – хрипло прошептал он, на что Майкрофт, обернувшись, утвердительно кивнул и снова опустился в кресло. – Тебе пока ещё не желательно разговаривать, Грегори, – мягко предупредил он. – Первый раз слышу, – прошептал Грег, чувствуя накатывающую волнами слабость, – как ты зовешь меня по имени. Майкрофт сдавленно улыбнулся, а в глазах внезапно появилась та самая тоска, приглушённая прикрытыми ресницами, которую Грег имел возможность наблюдать крайне редко, но всё же – он её знал. Знал чувство вины и тревоги Майкрофта, когда он переживал за Шерлока в его, Лестрейда, присутствии. – Что случилось? – прохрипел Грег. Хотя он совершенно не чувствовал себя в силах слушать ответ, если таковой последует. – Ещё рано задавать вопросы. Тебе нужно отдыхать, Грегори. Почему Майкрофт отбросил официоз – оставалось лишь гадать. Затуманенный травмой и препаратами мозг был неспособен отчетливо мыслить, и Грег подумал, что со стороны наверняка создает впечатление полного кретина, бормочущего бессвязную ересь. Наблюдая за напряженным, бледным Холмсом, Лестрейд хотел спросить, сказать что-то, открыть рот… Но слабость наваливалась удушливой волной, а глаза снова начали закрываться. – Снова дождь, – пробормотал Грег, удобнее пристраивая голову на подушке и не отпуская поразительно тёплый взгляд серых глаз Майкрофта. – Ты всегда приносишь дождь. Придешь, когда он пойдет в следующий раз? – Я приду, даже если дождь пройдет стороной, Грегори, – прошептал Майкрофт, придвигаясь ближе. Уже засыпая, Грег почувствовал прохладу его пальцев на своей руке.