Во время дождя всегда пахнет небом

Как трудно это понять, Но ты опять опоздал. Огня теперь не унять, Он снова меж нами стал. Как близко твоя душа, Я знаю, что ты придёшь. По горьким листьям, шурша, Слезами падает дождь. Тэм Гринхилл, "Я расскажу тебе"

2008 год       Когда твоя собственная жизнь начинает бить ключом, главное – вовремя увернуться. Потому что настойчивая дробь тяжелым металлическим предметом по темечку никого никогда не доводила до добра.       Топчась глубокой ночью на пересечении двух мало примечательных улочек Уайтчепела, детектив-инспектор Грегори Лестрейд из последних сил боролся с подступающей к горлу тошнотой, рассматривая распростертое на тротуаре тело молодой женщины.       – Донован, если ты собираешься терять сознание, то лучше не мешайся под ногами, – мрачно прокомментировал он состояние сильно побледневшего сержанта, стоявшей рядом и прижимавшей ко рту мелко дрожавшую ладонь. – Одного тела тут нам за глаза хватит.       Донован, кивнув, отошла. Оглянувшись спустя пару минут, Грег заметил её на заднем сидении полицейской машины с бутылкой воды в руках и тяжело вздохнул.       Осенняя пора из года в год становилась черной полосой в его жизни, причем сплошной – эту закономерность Лестрейд вывел уже достаточно давно, и постоянно получал для неё новые доказательства. Всё худшее, что случалось с ним в его жизни, приходилось на три проклятых месяца, когда над Лондоном по большей части разверзались дождями небеса, покрытые низкими свинцовыми тучами. Оба развода, смерть отца, пулевое ранение и долгий период послеоперационного восстановления, гибель друга детства в автокатастрофе, его собственный день рождения и его мертворождённый сын от первого брака… Кажется, печальный список можно было продолжать до бесконечности.       В этом году убийцы явно отдавали предпочтение октябрю. Надежды на то, что найденный этой ночью труп будет не в его юрисдикции, с мучительными судорогами скончались, стоило только прибыть на место преступления и взглянуть на растерзанное тело и кровавую лужу вокруг него. И без эксперта становилось понятно, что женщина умерла от многочисленных колото-резанных ран. Что там… Из неё буквально вытащили кишки и не только, разбросав вырезанные внутренности в радиусе метра от трупа.       – Только бы не маньяк, – сказал один из оцеплявших место происшествия констеблей его отдела. Лестрейд его надежд не разделял, так как совершивший подобное явно страдал психическими отклонениями, и просто пожал плечами, сглатывая тугой ком в глотке.       Свидетелей, кроме сильно подвыпившего мужчины, возвращавшегося, по его словам, от друга домой, к выгнавшей его прошлым вечером жене, не было. На убийцу мужик не тянул, судя по тому, как он заикался и бледнел от вида трупа в луже крови, да и следов последней на нём обнаружено не было, а убили женщину совсем недавно, если верить эксперту.       Грег потер лицо ладонями, отходя в сторону и закуривая. Начавшаяся ограблением с тяжкими телесными повреждениями его смена заканчивалась сущим кошмаром.       Делая очередную затяжку, Грег почти с равнодушным удивлением наблюдал, как из-за угла на улицу медленно выполз, сверкая безукоризненной чистотой, черный "ягуар" представительского класса с правительственными номерами, и остановился неподалеку от него. Фары погасли, открылась задняя дверца, и со своего места грациозно поднялся Майкрофт Холмс собственной персоной. Чувство собственной ущербности, рождавшееся внутри с появлением в радиусе видимости любого из братьев Холмс, особенно росло и крепло именно при виде старшего, которого, по скромному мнению Лестрейда, можно было описать, только чередуя эпитеты со словом «слишком». Слишком надменный, слишком умный, слишком важный, слишком высокий, слишком элегантный обладатель слишком длинного носа, который он слишком любил периодически совать как в дела младшего брата, так и в дела полиции. Потому появление Майкрофта на горизонте чаще всего по умолчанию опускало настроение Грегори Лестрейда ниже уровня фарватера.       Окинув взглядом чиновника с головы до ног и отметив неизменный зонт в затянутых в кожаные перчатки руках, дорогое, сшитое на заказ и сидевшее, словно влитое, на статной фигуре тёмное пальто, светлый шарф и ботинки, стоимостью в годовой бюджет мелкой страны третьего мира, Грег покачал головой своим мрачным мыслям о грядущем разговоре. И поежился, оказавшись под пристальным вниманием светло-серых ледяных глаз. Майкрофт молчал, задержав взгляд на тлеющей между пальцев Грега сигарете, и Лестрейд рискнул нарушить затянувшееся молчание.       – Не спится, мистер Холмс?       – Как видите, детектив-инспектор.       – И что же привело вас сюда в столь поздний час?       Майкрофт вздохнул, отводя глаза и разглядывая место преступления. Затоптав окурок, Грег подождал минуту, после чего сунул ладонь в карман и нерешительно протянул Холмсу пачку сигарет. Мужчина поколебался, но всё же достал одну, стянув с руки перчатку, и благодарно кивнул щелкнувшему зажигалкой Лестрейду. Грег последовал его примеру, мысленно отмечая то, что он стал непозволительно много курить.       Проклятая осень. Она наполняла его негативными эмоциями и острой тягой к никотину, обладавшему магической способностью снимать напряжение и прояснять мозги, давая им паузу на время выкуривания очередной сигареты и приводя всё внутри в состояние, близкое к катарсису.       – Я беспокоюсь о Шерлоке, инспектор, – наконец произнес Холмс.       Грегу хотелось сказать, что это не новость, и что беспокойство это самое загадочным образом распространяется на каждого, кто, будучи неосмотрительным на каком-либо отрезке жизни, имеет сомнительное счастье заиметь в знакомых Шерлока Холмса. В далеком сентябре две тысячи пятого, когда Грег повстречал худого курчавого заморыша-наркомана в грязном притоне, где произошло двойное убийство, он и не подозревал, насколько сильно изменится его жизнь. Но после того, как заморыш с потрескавшимися губами и расширенными зрачками почти на всю радужку играючи оставил с носом его группу, найдя убийцу не выходя из того самого притона в течение нескольких минут, Лестрейд непостижимым образом ощущал на себе чувство ответственности за его жизнь. Которую Шерлок не ставил ни в грош, как доказало это последующее знакомство с великовозрастным обидчивым ребенком и социопатом по совместительству.       Но Лестрейд промолчал, ожидая, что Майкрофт внесет ясность в свое появление среди ночи в не самом благополучном районе Лондона.       – По моим данным, его заметили общающимся с наркодилером по меньшей мере два раза на прошлой неделе.       Грег вздохнул и сокрушенно покачал головой.       – Вот чёрт… Я уже успел понадеяться, что этот этап в его жизни остался в прошлом. Но наркомана, видимо, исправит от его слабости лишь могила.       Заметив, как вздрогнул при его словах Майкрофт, Грег насупился и, хмуро разглядывая кончики своих туфель, пробормотал:       – Простите.       На голову внезапно шлепнулось что-то прохладное, и Лестрейд задрал лицо, моментально получая по нему порцию мелких капель. Проведя по лицу ладонью и смаргивая капли дождя с ресниц, Грег в очередной раз за день проклял осень.       От быстрого намокания его спас раскрывшийся над головой зонт. Майкрофт сделал шаг вперед, встав почти вплотную, так, чтобы места под ним хватило им обоим, и на мгновение Грег почувствовал смущение от близости Холмса, но справился с собой. В конце концов, было бы довольно… неуважительно, наверное, если бы он мок под дождём в компании безукоризненного Холмса-старшего. Вряд ли Майкрофта заботит его скромная персона, просто, скорее всего, он тоже счел подобную ситуацию достаточно неловкой.       – Через час я улетаю из страны на весь остаток недели. И прошу вас, мистер Лестрейд, присмотреть за Шерлоком.       – Вы же видите и знаете объем работы, свалившийся на наш отдел, мистер Холмс, – начал Грег, но был прерван.       – Знаю, инспектор, – мягко проговорил Майкрофт, делая последнюю затяжку и отбрасывая окурок в наливавшуюся на проезжей части лужу. – Но если вы знаете хоть кого-то, кого я могу попросить о подобной услуге, то скажите мне его имя и я оставлю вас в покое.       Лестрейд стушевался под пристальным взглядом внимательных серых глаз, но успел отметить отсутствие в тех неизменной холодности. Лишь малую толику раздражения и тревоги, когда Майкрофт в своей речи недвусмысленно выделил слово «услуга», намекая на свою благодарность в ответ.       М-да. Когда в две тысячи пятом, Грег приволок к себе домой оголодавшего, похожего на обтянутый кожей скелет, Шерлока, и несколько дней сидел с ним, пережидая ломку и терпеливо снося оскорбления и капризы, он ещё не подозревал, что в скором времени получит заочно должность няньки для младшего Холмса, причем, почти по собственной воле. Почти. В конце концов, Шерлок же ему просто полезен, не так ли?..       Не так. Холмс ему нравился, чисто по-человечески.       Вынос мозга.       Дождь усиливался, смывая с асфальта следы крови. Труп в пластиковом мешке погрузили в машину, вокруг снимали оцепление, а эксперты паковали улики.       – Я понял вас, Майкрофт, – обреченно вздохнул Грег, заочно приписывая себе звание половика за мягкосердечность. – Если появится что-то, о чём вам нужно будет знать, я напишу. И присмотрю за Шерлоком, пока вы в отъезде. По мере возможности, – спешно добавил он, пока Холмс не рассыпался в благодарностях.       – Спасибо вам, детектив-инспектор. Вы не представляете, как много делаете для Шерлока, но уже только за это я вам благодарен, не говоря о том, какую ношу вы снимаете с моих плеч.       Грег докурил сигарету, тяжелым взглядом провожая скрывающуюся за углом труповозку.       – Символичное убийство, вам не кажется?       Лестрейд недоуменно взглянул на визави, на что тот поднял брови и посмотрел в ответ несколько удивленно. Грег понял по этому взгляду, что должен был явно о чём-то догадаться, о чём-то, что до сих пор не пришло в его усталую голову.       – Очевидно, у вас тяжелые дни, инспектор. Уайтчепел, ночь, и распотрошенный труп на тротуаре, – сказал Холмс.       От проскочившей в голове мысли у Грега резко зачесалась ладонь, и он с трудом удержался от желания хлопнуть себя ею по лбу. От усталости и навалившихся проблем его мозг скоро превратится в смесь кофе и никотина, чему уж теперь удивляться.       – Теперь ещё не хватало, чтобы жертва оказалась проституткой, – мрачно пошутил Грег, когда память сделала ему краткий экскурс в историю, напоминая про легендарного «Убийцу из Уайтчепела».       Ответом был писк телефона Холмса. Взглянув на экран, Майкрофт повернул к Грегу чеканный профиль, в последний раз осматриваясь, и ровным глубоким голосом произнес:       – Мне пора, детектив-инспектор, прошу простить. Если вам что-то потребуется…       – У меня есть ваш номер и номер вашей помощницы, – закончил за него знакомую фразу Лестрейд.       – Всего наилучшего и успехов в расследовании, – расшаркался Холмс, и Грег в ответ пожелал тому приятного полета. Майкрофт скрылся в темноте «ягуара», который в тот же момент, мягко урча двигателем, тронулся с места, а Грег проводил автомобиль взглядом до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом. И побрел к рабочей машине, уже в салоне которой отряхнулся, словно мокрый пес, ощущая, как рубашка на плечах под промокшим за несколько минут под дождем пальто противно прилипает к коже. *       Расследование застопорилось. Убитая, Дженнифер Хардвик, двадцати семи лет от роду, была стриптизершей в ночном клубе. В ночь убийства она, по официальным данным, не работала, а просто отдыхала в своем заведении, о чём свидетельствовали показания очевидцев и записи камер наблюдения.       Тряхнув головой, Грег постарался выбросить из неё проводимые параллели с делом позапрошлого века. Но когда выяснилось, что работницы клуба оказывают за определённую плату услуги интимного характера, настроение, и до того не поднимавшееся выше плинтуса, катастрофически ушло в минус. Прижать владельца клуба не удалось, так как по его словам, его и его клуба, в общем-то, не касалось, чем его сотрудники занимаются в свободное от работы время.       Хлопнув дверцей своего «БМВ» и на ходу пряча ключи в карман, Грег вышел с парковки и обошел стойку с велосипедами, направляясь к входу в Скотланд-Ярд. Пальцы привычно вытянули из пачки сигарету, и спустя несколько секунд в легкие полился успокаивающий нервы дым. Понаблюдав за хмурым блеклым небом над городом, детектив складывал в уме разбредающиеся кусочки нового дела. Пока пресса не подняла паники, хотя довольно широко осветила скандал. Газеты наутро после убийства уже пестрели громкими заголовками. «Возвращение потрошителя», «Убийца из Уайтчепела вернулся», «Джек-потрошитель продолжает свое дело в наши дни» и так далее, и тому подобное.       «Доблестная полиция находится в замешательстве после громкого и кровавого убийства стриптизерши в печально известном Уайтчепеле. Как нам стало известно, злоумышленник с точностью скопировал стиль легендарного убийцы из прошлого этого района, что заставляет волноваться не только простых граждан, но и служителей закона…»       Читая первые полосы газет, Грег скрипел зубами, но поделать с журналистами ничего не мог. Мы не в замешательстве, хотелось заорать ему, мы ведем дело и шли бы вы все к чертям со своими параллелями! Случись ещё одно убийство в том же духе, о чём Грег боялся даже подумать, волна паники захлестнет город, подогреваемая воплями газетчиков.       Несколько констеблей готовились к выезду на вызов, когда он вошел в офис. Кивнув им на ходу, он прошествовал к своему кабинету, скинул пальто на вешалку и включил компьютер. На часах было 7:52. Кофе. Ему определенно нужна доза кофеина, иначе мозг взорвется, еще не приступив в работе.       Включив кофеварку, которой инспектор с превеликим трудом выделил место в небольшом помещении, он вздрогнул от тихого стука в дверь и обернулся, ровно для того, чтоб в ту же секунду примерзнуть к полу под пристальным изучающим взглядом серых глаз. Майкрофт поприветствовал его, войдя в кабинет, и Лестрейду осталось лишь пригласить незваного гостя присесть, доставая параллельно вторую кружку из шкафчика.       Дождавшись, когда машина наполнит кружки, Грег подхватил их и повернулся к своему рабочему месту. Холмс уселся напротив его стола на стул и опирался ладонями на ручку зонтика-трости между расставленных ног. Привычно поёжившись, Грег поставил перед Майкрофтом чашку и занял свое рабочее кресло. Поколебавшись, инспектор открыл нижний ящик стола и шлепнул на стол коробку с вишневыми пончиками. Майкрофт поднял брови, наблюдая за его действиями, и с подозрением посмотрел на предложенную чашку.       – Я не просил кофе, инспектор, – наконец прохладно вымолвил визитер, на что Грег, усилием воли давя в себе раздражение, ответил, поражаясь ровному и не менее холодному звучанию своего голоса:       – Тогда вы можете его не пить, мистер Холмс. Это мне по утрам нужна доза кофеина, и временами я не прочь выпить его с кем-то, а не в одиночестве. Но вас никто не заставляет.       Майкрофт всё так же тяжелым немигающим взглядом смотрел на него. Плюнув на правила приличия в угоду урчавшему желудку, Грег надкусил пончик и с шумом прихлебнул горячий напиток, ощущая блаженную горечь на языке. Холмс слегка дернул верхней губой от этого звука, но всё же протянул ладонь и осторожно взял чашку длинными пальцами. Грег отметил идеальный маникюр и ухоженность кожи, и скользнул взглядом по кольцу на безымянном пальце, машинально снова задаваясь вопросом о семейном положении Холмса-старшего. Он сам целиком и полностью был для окружающих тайной за семью печатями, сломать любую из которых значило бы навлечь беду на свою голову. Но Грег признавал, что ему было бы любопытно увидеть вторую половинку Майкрофта, если таковая существовала.       – Оно избавляет меня от вопросов и ненужного любопытства, – внезапно тихо сказал мужчина, и Грег почувствовал, как к щекам приливает жар, словно у юнца, пойманного матерью «на горячем». Разумеется, внимание Лестрейда не укрылось от посетителя.       – Тогда вам следовало бы носить его на другой руке, – буркнул Грег и моментально прикусил язык, мысленно давая себе увесистый подзатыльник.       Майкрофт некоторое время напряженно молчал, словно решая, что ответить на более чем странную фразу в исполнении Лестрейда, но тот сам прервал его размышления над неловкой ситуацией.       – Я дважды был у Шерлока за прошедшие дни, осматривал эту помойку, что он зовет квартирой, – Майкрофт едва уловимо поморщился, очевидно, тоже припоминая захламленную и воняющую химическими экспериментами квартирку в убогом здании на берегу Темзы. – Кололся, – печально покачал головой Грег, отвечая на немой вопрос в льдисто-серых глазах и подтверждая опасения. Майкрофт глубоко вздохнул, и в глубине его глаз Грег уловил глухую тоску и разочарование. Наверное, они оба слишком много ждали и хотели от Шерлока. И раз за разом оба молча справляются с жестокой болью внутри от осознания того, насколько они бессильны.       – Я пригрозил лишить его пропуска в Бартс и отстранил от всех своих дел до того момента, как он снова не будет чист. Заеду к нему завтра, посмотрю, как он справляется.       – Спасибо, – едва слышно прошептал Майкрофт.       Грег доел пончик и допил кофе, а Майкрофт всё так же смотрел в свою чашку, из которой не сделал ни глотка.       – Вообще, это приличный кофе. И я не имею привычки досыпать в него яд, – натянуто улыбнулся Грег. Майкрофт нервно дернул уголком рта и всё-таки отпил напиток, не поднимая на Лестрейда глаз. Не поморщился и не скривился, что заставило Грега испытать секундную гордость за свой вкус в выборе кофе. И внезапно увидеть тёмные круги под глазами Холмса, глубокую складку между бровей и устало поникшие плечи.       Дернувшись, как от удара, стоило Холмсу поднять на него взгляд, Грег отвел глаза, но от мужчины напротив трудно было хоть что-то скрыть. Он был братом Шерлока, о чем Лестрейд не уставал себе напоминать, а даже обидчивый младший открыто признавал то, что Майкрофт умнее его. И гораздо наблюдательнее.       – Возможно, вам самому стоит заглянуть к брату, – нерешительно предложил Грег. – Меня он не слушает, быть может, вы найдете, чем надавить на него?       – Меня он тоже не послушает, скорее наоборот, будет поступать ещё хуже, лишь бы насолить мне, – горько усмехнулся Майкрофт. И Грег в очередной раз удивился, сколько в таком замкнутом и жестком мужчине человечности и любви к своей семье.       – Что между вами двумя произошло? – спросил Грег прежде, чем мозг успел отдать команду рту захлопнуться.       Майкрофт помолчал, постукивая пальцами по разрисованной кружке кофе. Многие сочли бы его лицо нечитаемым, но Грег за годы знакомства с ним и Шерлоком научился видеть в их лицах и жестах проявление глубоко упрятанных эмоций. Как бы сильно они оба не делали вид, что всё человеческое им абсолютно чуждо.       – Я просто слишком поздно научился понимать брата, – наконец выдохнул Майкрофт, спрятав глаза.       – Ещё кофе? – вежливо поинтересовался Грег спустя несколько минут, когда заметил, что Холмс снова ушёл в себя.       – Нет, благодарю, – привычно холодно ответил мужчина, поднимая голову. – Вероятно, я последую вашему совету и навещу Шерлока.       Грег кивнул и вздрогнул, когда услышал барабанную дробь по стеклу позади себя. Повернувшись в кресле, Лестрейд с тоской уставился в покрытое свинцовыми тучами небо, снова заливавшее мегаполис холодным дождем. Крупные капли сливались в ручьи и сбегали по окну, на их место, глухо барабаня бессмысленную дробь, набегали новые… Понаблюдав немного за потоками воды, проливающимися на город, Грег вспомнил, что не один, и смущенно улыбнулся Майкрофту, пристально рассматривавшему его профиль всё это время.       – С такой изменчивой погодой, я рекомендовал бы вам приобрести зонт, детектив-инспектор. Полезная вещь, – мягкий голос временами поражал теплыми нотками.       – Признаться, это та самая вещь, которую я, кажется, не покупал никогда, – улыбнулся Лестрейд, вставая вместе с Майкрофтом и пожимая крепкую ладонь. – А вы в кармане, случайно, не носите дождь?       – Нет, – усмехнулся Холмс, и вышел, прикрыв за собой дверь.       Грег не осознавал, что улыбался, пока за посетителем не закрылась дверь. *       Дверь в квартиру Шерлока была заперта, но Грег стребовал с него ключи ещё при въезде, чтоб беспрепятственно обыскивать её на предмет наркотиков. Да и так просто было спокойнее. Переступив порог, инспектор был вынужден уткнуть нос в рукав пальто и прошествовать к окну, попутно споткнувшись о какие-то коробки. Распахнув окно, Грег вдохнул прохладный влажный воздух полной грудью, обернулся и нашел Шерлока в защитных очках за столом в соседней комнате, колдующим над обилием колб и пробирок. Комнату заливал сизый дым и несусветная вонь.       Задержав дыхание, Грег распахнул маленькое окно в туалете, чуть не свернув себе шею по дороге, создавая сквозняк.       – Господи Иисусе, что ты делаешь, Шерлок?! Оружие массового отравления?!       – Оно давно изобретено, Грэм.       – Грег! – взбешенно рявкнул Лестрейд.       – И это скучно, – равнодушно продолжил Шерлок, не отрываясь от увлекательного занятия и полностью проигнорировав негодование Грега. – Вы вытащили все наркотики, что вам ещё нужно?       – Тебе весь список зачитать или сам вспомнишь? – Грег попытался сердито нависнуть над несносным Холмсом, но дышать в комнатенке для экспериментов было нечем, и он спешно выскочил в ту, что, кажется, когда-то была гостиной.       – По всей видимости, когда вы зачитывали его в прошлый раз, я случайно выключил у вас звук, – спокойно ответил Шерлок, набирая какой-то химикат и капая жидкостью в колбу.       Грег в полной мере ощутил на себе значение выражений «писать кипятком» и «зеленеть от злости». Ладони сжались в кулаки, и он с трудом удерживал себя от настойчивого желания буквально взять и вбить в кудрявую голову неподалеку каплю здравого смысла.       – Добрый вечер, детектив-инспектор, – прозвучал мягкий голос от входной двери. Грегори вздрогнул и перевел мечущий молнии взгляд на замершего на пороге Майкрофта Холмса.       – Вижу, воспитательная беседа в разгаре? – сухо улыбнулся мужчина и вошел, окидывая грязь в комнате брезгливым взглядом.       – Блестящая наблюдательность, – буркнул Грег, на что Майкрофт удивленно посмотрел на него, приподняв брови. Лестрейд сконфуженно отвернулся, потирая лицо ладонью. – Простите, я злюсь не на вас.       – Я знаю, – спокойно ответил Холмс-старший, сделав несколько шагов навстречу и покачивая зонтиком, и повернулся в сторону Шерлока в соседней комнате, приветственно кивая. – Брат.       – Майкрофт, – с привычной долей насмешки склонил голову Шерлок, скопировав жест брата, и капнул в колбу очередной реагент.       Дальнейшее случилось на исключительном рефлексе, потому что реакция на опасность в Греге была отточена до автоматизма. Одновременно с оглушительно громким хлопком и снопом пламени, взметнувшимся на рабочем столе экспериментатора, Грег бросился вперед, сбивая с ног стоявшего рядом Майкрофта. Холмс инстинктивно вцепился в Лестрейда, и мужчины рухнули на стоявшие посреди комнаты коробки. По счастью, с вещами, как выяснилось после.       Грег почти полностью подмял под себя Майкрофта, крепко обхватив его руками. И когда инспектор, наконец, осознал, что они в безопасности, ему понадобилась еще минута, чтобы восстановить дыхание и набраться смелости, чтоб приподняться с тела, прижатого его собственным. Высвободив руки и ощущая попутно мягкость ткани дорогого пальто Холмса и приятный аромат его одеколона, Грегори приподнялся над ним на вытянутых руках и подумал, что ему, наверное, по меньшей мере, грозит смертная казнь.       Майкрофт выглядел очаровательно растерянным и сердитым. Идеально уложенные рыжеватые волосы растрепались от соприкосновения с кучей одежды в развалившейся под их общим весом коробке, а костюм под расстегнутым пальто оказался безнадежно измят местами. Несколько секунд мужчины в замешательстве смотрели друг на друга, а Грег мучительно краснел, так как одно его колено упиралось в пол между разведённых ног Майкрофта.       Лестрейд предпочел не задумываться о причине неловкой паузы, возникшей между ними, и повисшей в воздухе душной тяжестью. Почему он сразу не поднялся и не предложил Холмсу руку, чтоб помочь встать, а навис и разглядывает его, как диковинного зверя, собственноручно загнанного в ловушку? Почему, во имя всех святых, сам Холмс молчит, будто проглотил язык? Где весь его сарказм и язвительность, порой проявлявшаяся значительно более резко, нежели у Шерлока?       Когда шок от произошедшего схлынул, они оба синхронно вспомнили о первопричине маленькой катастрофы, подавшей жалобный стон из-за стены.       – Извините, – спешно вставая на ноги и протягивая Майкрофту руку, пробормотал Лестрейд, – на рефлексе сработал…       – Достаточно неожиданно, – справившись с удивлением, сдавленно пробормотал Холмс, поднимаясь на ноги. Грег машинально отметил, что у старшего из братьев до жути ледяные пальцы. – Но, должен признать, что реакция у вас отменная, мистер Лестрейд.       Грег не нашелся, что-то сказать в ответ, поэтому смущенно отвернулся, чтобы не видеть, как Холмс пытается привести себя в порядок, разглаживая пальцами пиджак и поправляя волосы. Обнаруженный на месте взрыва Шерлок выглядел достаточно забавно, и в другой момент Грег бы непременно расхохотался над рубашкой в копоти и прорехах, вздыбленными и покрытыми сероватой пылью кудрями, обгоревшими бровями и бледным растерянным лицом с разводами грязи. Мешала растекающаяся нестерпимым зудом под кожей здоровая и обоснованная злость на зарвавшегося пакостника.       – Неожиданная реакция, – растерянно брякнул Шерлок с весьма ошалевшим видом, таращась распахнутыми в изумлении глазами на дымящиеся останки на столе.       – Шерлок! Я разнесу эту твою лабораторию к чертям собачьим! – в бешенстве заорал Лестрейд, подлетая к младшему Холмсу и вздергивая его со стула за трещавшую под пальцами рубашку. – Ты вообще ополоумел?!       – Вы же запретили мне подходить к Бартс, Лестрейд, – обиженно буркнул в ответ Шерлок. – И, если вы не заметили, разносить уже нечего.       Выпустив Шерлока, Грег обреченно и расстроено покачал головой.       – Я сказал, что ты не подойдешь к нему и моим делам до тех пор, пока минимум месяц не будешь держаться подальше от наркотиков. Завтра я заеду к тебе за первой пробой анализов, Шерлок, – прошипел Грег разбуженной змеей, окидывая подозрительным взглядом разгромленный стол.       – У вас и моего брата такой невыносимый комплекс власти, Лестрейд! Мне не нужны ваши дела и ваш контроль!       – Значит, подыхай в этой помойке! – заорал Грег, сорвавшись окончательно, и пулей вылетел из задымлённой комнаты. Прошагав мимо Майкрофта, молча наблюдавшего за перепалкой, мужчина яростно хлопнул взвизгнувшей несмазанными петлями дверью в квартиру и помчался вниз, перескакивая через две ступеньки. Вылетев на ступени перед подъездом, Грег чуть было не взревел.       Лондон снова поливал проклятый ливень. Серое небо, кажется, решило этой осенью вылить над городом годовую норму осадков. Тяжелые капли стучали по крыше припаркованного у грязной и теперь ещё и мокрой обочины «БМВ», а Грег остановился под навесом над ступенями и привычно вытащил из кармана сигареты. Первая затяжка принесла блаженное расслабление, и он почувствовал, как клокочущая ярость медленно испаряется из его тела, освобождая место усталому оцепенению.       Его бесконечно бесило то, что он как идиот переживал за жизнь Шерлока, в то время, как тот продолжал свои эксперименты как химические, так и с собственным здоровьем. Бесило то, как сам он, посвятивший жизнь спасению человеческих жизней, не мог понять, как Шерлок может относиться к расследованиям и смертям, словно к игре, в которой он – гребаный чертов бог, а все остальные безмозглые тупые имбецилы, недостойные его величественного внимания и объяснений.       Порой он завидовал способностям Шерлока видеть то, что не мог заметить любой другой человек, но, наблюдая за тем, как благодаря этому тот губит себя или временами превращается в напыщенного самодура, которого ненавидят поголовно все окружающие, думал, что лучше так. Сочувствовать людям и искать зацепки в делах своим мозгом, нежели вести себя как упертый заносчивый засранец.       Кляня, на чём свет стоит, свою мягкосердечность и вечную тягу помогать страждущим, Грег не заметил, как рядом возник Майкрофт, и понятия не имел, сколько тот вообще простоял рядом, прежде чем расстроившийся детектив его заметил.       – Неравнодушие не порок, детектив-инспектор, – мягким, успокаивающим тоном внезапно изрёк Холмс, из чего Грег сделал вывод, что предметом пристального наблюдения являлся не одну минуту.       – Знаете, это весьма пугающе, когда вы так делаете, – не преминул Лестрейд поставить Холмса в известность о том, что думает о его способности считывать человека.       Майкрофт улыбнулся, но улыбка не достигла дождливых глаз. И Грег с тоской вдруг ощутил, насколько одинок и не понят многими человек рядом.       – Я хочу сказать, что нахожу завораживающим ваше с Шерлоком умение сказать о человеке всё, бросив лишь взгляд. Вы не страшный, если я вдруг выразился не так, то прошу… эээ, прощения, – замялся Грег и махнул рукой, отчаявшись объясниться и не ляпать при этом глупости. Щекой он чувствовал пристальный взгляд Холмса и понимал, что тот сканирует все его мысли и эмоции. Врать этому человеку было, скорее всего, бесполезно, да и Грег, признаться, никогда и не делал этого.       – Вы расстроены, инспектор. Я понимаю и прошу простить поведение брата.       – Не ваша вина, Майкрофт. И больше не вздумайте извиняться за этого засранца. Ему не пять лет, и если к этому времени он, при всём своём потрясающем уме, так и не смог набраться мозгов и научиться общаться с людьми, то это ни в коей мере не делает вас виноватым, – твердо произнес Лестрейд и повернулся к Холмсу, спокойно встречая неожиданно усталый взгляд. Майкрофт прислушивался к нему, что было приятно.       – Вы – удивительный человек, детектив, – внезапно сказал мужчина.       – Вовсе нет, но спасибо, – потупился Грег, делая последнюю затяжку и выбрасывая окурок под капли дождя. Ладонь машинально потянулась за пачкой в карман, за чем Майкрофт наблюдал, привычно приподняв брови. Но от сигареты не отказался, выуживая её из пачки изящными пальцами. Грег понаблюдал за тем, как тот делает первую затяжку и в блаженстве прикрывает глаза.       – Вы не представляете, как много мне сказал о вас ваш поступок наверху. Вы готовы отдать свою жизнь для спасения других, вы неравнодушны и принимаете проблемы людей близко к сердцу, и это не может не вызывать уважения и очень многое говорит о вас, инспектор.       Грег пожал плечами, совершенно не представляя, что на это ответить.       – Жизнь от этого проще не становится. А вы? – он мысленно чертыхнулся ровно в тот момент, когда слова слетели с языка. Майкрофт вопросительно прищурился. – Вы неравнодушны?       Холмс помолчал, перекатывая меж подушечек пальцев тлеющую сигарету. Серые глаза подернулись дымкой, а лицо приобрело привычный нечитаемый оттенок. Грег готов был пнуть сам себя за свою фантастическую способность делать что-то прежде, чем шевелить мозгами и анализировать результат своего поступка.       – Неравнодушие не порок, как я уже сказал, – тихо произнес Майкрофт, словно сомневался в собственных словах. – Но и не преимущество.       Ответ без ответа, не прояснивший ровным счетом ничего. Грег открыл было рот, но всё же захлопнул его, решив, что без ответа на свой следующий вопрос вполне сможет жить. Майкрофт сжал тонкие губы в линию, затаптывая окурок и раскрывая ловким движением зонт над головой. Лестрейд молча наблюдал, как тот шагнул под дождь, но тут же обернулся.       – Вас проводить до машины? – вежливо осведомился Холмс.       – Нет, – замялся Грег, – нет, спасибо. Я ещё немного постою тут. И… Майкрофт, простите меня за то, что уронил вас.       – Ну, вы сделали это из благородных побуждений, – искренне улыбнулся Холмс, не пряча эмоций. – Мне не на что сердиться.       Они улыбнулись друг другу – один из-под тени навеса, другой – зонта, разделенные пеленой холодных капель.       – И снова дождь, – пробормотал Грег, в ответ на что Майкрофт усмехнулся.       – Да. Это становится традицией при нашей встрече. Всего наилучшего, мистер Лестрейд.       Грег молча смотрел в спину уходящему, вспоминая ощущение живого тела под собой и желания успокоить, когда в первые секунды, стоило их взглядам встретиться, он уловил в серых глазах Холмса отголосок паники. Кончики пальцев ещё хранили мягкость пальто и мимолетную дрожь тела от прикосновения к запястью руки Майкрофта, вцепившейся в лацкан пиджака Лестрейда.       Запястье, как и его обладатель, казались странно, непозволительно хрупкими под его пальцами.       Подняв воротник пальто повыше, Грег бегом бросился к своей машине.