Ведьмин пирог

      Мы с Лизандром стартовали в школу несколько раньше Кастиэля — тот вдруг вспомнил, что у него заканчивается собачий корм, а голодный Демон был гораздо страшнее всяких там разозленных из-за прогулов директрис. Тем более что Шермански вчера пребывала прямо-таки в эйфории из-за удачного концерта и наверняка отпраздновала не меньше нас.       — Я что-то пропустил? — спросил вдруг Лизандр посреди обсуждения большой и страшной групповой домашки по химии, за которую мы вот уже неделю договаривались взяться.       — То есть? — я скосила глаза на ограду парка, вдоль которой мы шли, делая вид, что меня страшно увлекает ржавчина на прутьях. Его интонация так разительно изменилась, что сразу стало понятно, о чем именно он говорил… но признать это было выше моих сил.       — Ты и Кастиэль. Вы ведете себя очень странно, — произнес он тихо и как будто обиженно.       — Не знаю, что там в голове у Каса, — деланно-беспечно хмыкнула я, чуть ускоряя шаг, — но мои странности точно не должны быть для тебя новостью.       Лизандр как будто расслабился и негромко рассмеялся — и я тоже позволила себе выдохнуть. В конце концов, я даже сказала правду: я не знаю, что происходит в голове Кастиэля, потому что мы так и не поговорили.       И вряд ли мне достанет храбрости начать этот разговор в ближайшие пару столетий.

***

      В школе нас ждал сюрприз — но не пост-концертная уборка, не очередная контрольная и даже не директриса с похмельем (которая, видимо, просто осталась страдать дома), а та самая Дебра. За те два часа, что прошли между началом занятий и нашим с ней знакомством, рассказать мне о том, какая она хорошая, успели решительно все.       И только Джей и Натаниэль успели тихонько шепнуть, что, возможно, не такая уж она и святая.       «Она клеилась к Нату, когда они с Касом встречались. Просила его что-то там не рассказывать», — высветилось на экране моего телефона смс-ка от Джей, сидящей через две парты от нас с Лизандром.       Сначала я было хихикнула — «когда они с Касом встречались» в моем испорченном мозгу прозвучало не иначе как роман Плохого Парня и Святоши.       Потом — спустя, может, секунду — в моей голове таки запустился мыслительный процесс, и все встало на свои места.       Не то чтобы эта расстановка мне шибко понравилась, но сообщить свое ценное мнение сестре я не успела: месье Ривьер, коршуном круживший по классу, ловко выхватил мой мобильник и потребовал выкуп остаться после уроков.       — Мисс Бруквуд, — покачал головой классный руководитель, когда одноклассники дружно свалили из кабинета, — я, помнится, уже просил вас взяться за ум.       — Просили, — подтвердила я, и, по лицу преподавателя поняв, что раскаяния в моем голосе недоставало, добавила очень и очень жалобно, — и я стараюсь, правда, это больше не повторится, месье Ривьер.       Он мне, разумеется, не поверил.       — Одна из бывших учениц этой школы очень просила провести ей экскурсию, — произнес учитель, устало покачав головой. — Во время уроков это, конечно, недопустимо, но после занятий — почему бы и нет?       Итак, моим наказанием должна была стать Дебра — что, вкупе со словами сестры, уводило мой нейтралитет по отношению к ней в жесткий минус.

***

      — А там — спортзал и раздевалка, не думаю, что они сколько-нибудь изменились за год, — я искривила губы в подобии улыбки. Надо сказать, что Дебра, несмотря ни на что, показалась вполне себе неплохим человеком и приятным собеседником (как минимум в вопросе неодобрения директрисой открытой одежды).       И хотя ее стиль был даже более смелым, чем мой (а я-то свято верила, что равных мне в косплее проституток не найти), мы как будто поладили.       А потом она спросила про Кастиэля, так и не появившегося сегодня на занятиях.       Вот только она оказалась несколько проницательнее Лизандра:       — А, так ты его подружка?       — Нет-нет, что ты, — замотала головой я, и, наверное, это и стало началом череды моих ошибок (не считая того, что я все-таки очень зря отложила наш разговор). — Мы друзья.       — А-а, хорошо, — улыбнулась она как-то понимающе… и уже далеко не так дружелюбно, как когда мы обсуждали колготки-сеточки. — Потому что ты милая, и мне не хотелось бы причинять тебе боль.       — Э-э? — только и выдавила я, а Дебре больше ничего и не требовалось.       На меня, как из рога изобилия, полились ее слова об их трогательной истории любви, вынужденном расставании и ее надеждах на скорое воссоединение.       С каждым ее словом я улыбалась все шире, потому что мысленно уже рыдала на плече у сестры, Розалии или обеих.

***

      Хоть в чем-то мне в тот день повезло: будто предчувствуя, чем закончится наша с Деброй экзекуция экскурсия, они уже ждали меня на кухне нашей с Джей квартирки с носовыми платками и вином наготове.       Не то чтобы я особенно делилась с ними подробностями наших с Кастиэлем отношений — отношений, как «взаимодействий», а не как «Отношений» между парнем и девушкой, — но все, что было нужно и не нужно, с легкостью читала между строк что сестра, что знала меня как облупленную, что Розалия, уже понемногу примерявшая на себя роль психолога (чем немало удивила Джей, пророчившую ей карьеру дизайнера).       — Так вот кто наставил тебе засосов накануне концерта, — ухмыльнулась Розалия, после чего немножко скисла. — Впрочем, это и не мог быть Лизандр, он же уезжал к родителям…       — Роза! — шикнула на нее Джей, но подругу, в которой уже проснулось желание посплетничать, было не остановить.       — И как все прошло? — она забавно шевельнула бровями. — В смысле, Лиз и Кас ведь лучшие друзья, и…       — Лизандр ничего не знает. И не узнает ни от одной из вас, — произнесла я, может, излишне грубо, но… он не должен был узнать об этом от кого-то другого. В идеале — вообще не должен был узнать, но если бы мы с Кастиэлем все-таки начали встречаться…       На этом я себя одернула — теперь, с появлением Дебры, эта перспектива должна была вообще исчезнуть с горизонта, — и, чтобы не думать, залпом допила остатки вина.       — Пойду подышу, — неискренне улыбнулась я и поспешно — пока не начала кружиться голова — выскочила из кухни.       Сигареты у меня совсем закончились, как и деньги, так что предстояло и в самом деле просто подышать — подставить себя задувающему со всех сторон весеннему ветру, чтобы он продул мою буйную голову, пока буду нарезать круги вокруг дома.       И, может быть, звонить Кастиэлю.

***

      Во время первого моего звонка он не поднял трубку, и я, звонившая, в общем-то, без какой-либо цели, не придала этому никакого значения. Но потом меня постепенно начали, точно надоедливые мошки, жалить и подкусывать мысли — «почему», «что происходит» и прочие девчачьи глупости.       В какой-то момент мне надоело бродить около дома (вернее, надоел обеспокоенный взгляд Джей, наблюдающей за мной из окна), и я свернула в соседний дворик. Устало опустившись на скамейку, я машинально похлопала себя по карманам — и только потом вспомнила, что о сигаретах могу только мечтать.       Тогда-то я и позвонила Кастиэлю во второй раз — уже с целью вытребовать у него в долг хотя бы полпачки.       На четвертом гудке в трубке раздалось кокетливое и немного развязное «алё-ё».       Узнать голос Дебры не составило труда — а вот найти на расплывающемся экране кнопку отбоя было уже сложнее.       Самым дебильным во всем этом был тот факт, что теперь сигареты мне были еще нужнее.

***

      — Ты не видела мой блокнот? — поинтересовался Лизандр, стоя на верхней ступеньке ведущей в подвал лестницы. Я молча покачала головой, но потом поняла, что, во-первых, нахожусь слишком далеко; во-вторых, я звездочкой лежала на неразобранной сцене, и Лиз при всем желании не мог разобрать, как и в какие стороны я мотаю головой.       Подобравшись, я переместилась к краю сцены и села, свесив с него ноги.       — В последний раз это было еще перед концертом, — на всякий случай уточнила я. С тех пор Лиз, кажется, даже и не брался за него — и неудивительно: какие там песни и стихи, когда твоему отцу становится хуже?       — Жаль, — вздохнул он и, махнув, мол, «увидимся позже», направился к выходу из подвала.       Я хотела было снова распластаться на сцене, но дверь снова скрипнула под тихое «А, привет, Кас. Не видел мой блокнот?» и неразборчивый ответ (скорее всего он, как и я, просто помотал головой).       Ложиться резко расхотелось — как и оставаться в подвале вообще.       Но потом Кастиэль спустился на пару ступенек, зашуршал целлофаном, и никотиновая зависимость решила, что спешить мне все-таки некуда.       Кас не стал тратить время на глупые вопросы типа «Будешь?» и молча протянул мне пачку. Бессовестно вытряхнув из нее сразу пять штук, я вернула ее владельцу и после чиркнула зажигалкой, с наслаждением затягиваясь.       — Как Демон? — спросила я, вспомнив причину его вчерашнего прогула… И нарочито избегая вопроса, который мне хотелось задать больше всего.       — Странно, — пожал плечами Кастиэль, глядя на меня с каким-то странным прищуром. — Вчера ни с того ни с сего кинулся на Дебру.       — Дебру? — переспросила я, едва не подавившись дымом. Странно, что он сам об этом упомянул. — Она… приходила к тебе?       — Вроде того, — он чуть нахмурился и напрягся. — Предлагает снова играть вместе, перевестись к ней в музыкальный колледж…       — Чушь, — фыркнула я себе под нос — почти не осознавая, что вообще говорю вслух.       — То есть? — Кас нахмурился и затушил только-только начатую сигарету.       — Ты ведь откажешься, — произнесла я то ли утверждая, то ли спрашивая.       — Я еще не решил, — произнес он, кажется, теряя терпение. — Надо поговорить с Лизандром, если он тоже согласится, то…       — Нет, — выдохнула я, вдруг ощутив ужас. Перспектива, что Кастиэль вдруг исчезнет из школы (и из моей жизни), была сама по себе очень страшной. Но вместе с Лизандром? Это и представить-то удавалось с трудом.       Глаза Кастиэля нехорошо сверкнули.       — Считаешь, что можешь решать за меня? Даже если мы переспали, то…       Сигарета выпала у меня из дрогнувших пальцев.       Даже если мы переспали. Даже если я влюблена в тебя. Даже если мои ёбаные карты говорят, что на горизонте какой-то пиздец — я не посмела бы покуситься на его выбор. Мне хватило истории с Джей — больше я против воли человеку не помогаю.       Но если Кас считает, что я могу — то пошел он к черту. Если он такого обо мне мнения — то какие там отношения? Значит, он даже как друг меня толком не знает.       — То ты просто сволочь, если так обо мне думаешь, — вдруг просипела я.       Секунду спустя по подвалу — чтоб ее, эту акустику, — разнесся смачный шлепок пощечины.       Спустя четыре секунды я уже вылетела из зала, с трудом смаргивая слезы — и глухой удар кулака о стену мне, скорее всего, послышался.