Ведьмин пирог

— Я уж боялась, что ты останешься ночевать на крыльце, — крикнула я сестре, услышав долгожданный хлопок входной двери. Как оказалось, моя первая тревога была ложной — они прощались добрых двадцать минут, я успела и смузи приготовить, и сделать (чисто для шантажа семейного архива) несколько фотоснимков сладкой парочки прежде, чем Натаниэль, наконец, направил стопы в сторону своего дома. — О господи, нет! — пискнула Джей, сползая по двери вниз. — Только не говори, что ты о том, о чем я думаю!.. — Ну, учитывая, что думать ты сейчас явно можешь только о Натаниэле… — ехидно протянула я, доставая из холодильника бокалы со смузи. — Ползи сюда, жертва любви, и рассказывай, какого… — Мира! — …кабачка, — я послушно сдержала бранное слово, — ты творишь? Джей вздохнула в своей любимой манере я-ненавижу-твое-упрямство-но-терплю, но, когда должного эффекта на мне не отразилось, принялась-таки за рассказ. *** — Да и вообще, что тебе не нравится? — поджала губы сестрица, коротко сообщив мне о событиях этого вечера. Смузи давно закончился, и, помыв посуду (этим, по нашему давнему соглашению, занималась только Джей: моей частью кухонных дел была готовка), мы перебрались в ее спальню. — Ну, подумаешь, Натаниэль… Как будто раньше я ни с кем не встречалась. — Раньше ты не кидалась на шею едва знакомым парням, — парировала я. — Взять хотя бы Леонарда, вы больше года общались перед тем, как… — И ничего хорошего из этого не вышло, — отрезала Джей немного оскорбленно. Ладно, подлый прием с моей стороны: история с Лео была нашей общей больной мозолью. Моей — потому что обычно я очень бдительна в отношении людей, с которыми общается сестра, а ее… Ну, после этой истории Джей очень «отрезвела» в отношении многих вещей. Ее розовые очки Леонард растоптал в пыль. Странно, что я не думала об этом раньше, но… возможно, это было одной из причин, по которой Джей без возражений переехала в этот город. — Но месяц?.. — я закусила губу, чтобы сдержать так и крутящиеся на языке колкие замечания. — Это как бросок монетки, — пожала плечами Джей. — Не важно, сколько ты будешь примериваться — итог все равно узнаешь только после того, как она упадет. — она немного грустно улыбнулась. — Так что считай, что в этот раз я просто поверила твоим картам. Я на всякий случай потрогала ее лоб рукой. — Жара нет, — хмыкнула я, — Но ты несешь что-то совсем для тебя несвойственное. Джей в ответ запустила в меня подушкой. *** — Ты там утопиться решила? — я в сердцах пнула дверь ванной. Понедельник, утро, сборы в школу — ничто из этого не делает настроение лучше. А если ты в течение получаса не можешь попасть в ванную — ну, тут и вовсе без комментариев. Как будто она не знает, что мне нужно вымыть голову, а волосы у меня длиннее и сушить их не в пример дольше. Но нет, она же впервые с того вечера увидит Натаниэля (на мой вопрос, почему они не встретились на выходных, она пролепетала что-то невразумительное), так что ей хотелось выглядеть на балл лучше, чем всегда. Я до последнего не знала, что она собирается делать, но когда сестрица, наконец, выплыла из ванной, я признала: невозможное возможно. Если бы она не нравилась Натаниэлю до этого, то сегодня он точно упал бы к ее ногам, кокетливо обтянутым чулками, кружево которых едва прикрывал короткий подол светло-розового платья. Но мне расточать ей комплименты было некогда — я буквально влетела в ванную, прикидывая, как я буду сушить волосы за оставшиеся до выхода десять минут (при том, что мне на сушку нужно минимум двадцать), и в какой день мне лучше сходить в парикмахерскую, чтобы если не срезать всю длину к чертям, то сделать их хотя бы не ниже лопаток. Они, конечно, после стрижки начнут виться не в пример сильнее, но уж это я как-нибудь переживу. *** Я догадывалась, что Джей и староста не собирались особо таиться, но когда он при всех обнял и поцеловал ее прямо на крыльце школы, я была очень удивлена. Что уж говорить об одноклассниках, которые так и вовсе замерли, раскрыв рты? Первой я во всей собравшейся во дворе толпе узнала Капусин, которую я в первую неделю — не со зла, честное слово! — звала Капустиной. Собственно, я и заметила-то ее исключительно благодаря короткой вспышке белого света — она сфотографировала сестрицу и Натаниэля на телефон и принялась строчить смс-ку — наверное, Амбэр, за которой ходила хвостиком. Кастиэль на тот момент, кажется, еще не пришел, обнаружившийся неподалеку от меня Лизандр никак происходящее не прокомментировал, и я продолжила оглядывать двор в поисках знакомых лиц. И как раз успела заметить, как Мелоди, староста нашего класса, вдруг развернулась и быстрым шагом направилась в сторону теплиц клуба садоводов. Проигнорировав довольно мерзкое ощущение того, что лезу не в свое дело, я бросилась за ней. *** — Мелоди? — позвала я девушку, оглядываясь по сторонам. И чем только занимаются участники клуба? Тут такие заросли, что можно целую армию спрятать, не говоря уже об одной-единственной девушке, которая явно не жаждет сейчас чужого общества и которое я собираюсь ей навязать. — Мелоди, что с тобой? — Как будто ты не поняла, — раздался дрожащий от слез голос со всем рядом со мной. Я от неожиданности прямо-таки подпрыгнула. — Натаниэль? Он тебе нравится? — я решила уточнить на всякий случай. Двадцать первый век, как-никак, случалось и такое, что Джей девушки предлагали встречаться. Но Мелоди кивнула — что ж, значит, все одновременно проще и в тысячи раз сложнее. — Он знает? — Д-да, — тихо произнесла девушка. — Но он уже давно прояснил, что ничего ко мне не чувствует, — прошептала она еще тише. — А Джиллиан едва только появилась в школе и!.. Она разразилась новой порцией слез, и мне оставалось только обнять ее, радуясь, что Мелоди не пользуется косметикой и на одежде не останется разводов. Предстояло утешить девушку, отвести в класс и аккуратно сообщить Джей, что им с Натаниэлем лучше не мозолить глаза однокласснице, если они, конечно, не планируют расширить свиту Амбэр за ее счет. *** — Я уже жалею, что мы не сохранили это в секрете, — призналась мне Джей, когда я уволокла-таки ее на разговор. — Все только и делают, что шепчутся и таращатся на нас! — Наверное, потому, что вы обжимаетесь посреди коридора? — я позволила себе шпильку, но почти сразу перешла на серьезный тон. — Думаю, некоторые просто жалеют Мелоди… или солидарны с ней. — Не то, чтобы я их сколько-нибудь понимала, но и этот вариант отбрасывать было нельзя. — Меня напрягает тишина со стороны Амбэр и ее подружек, а остальные вряд ли способны на что-то серьезное… — она вдруг прищелкнула пальцами. — Вот, вот что меня так беспокоило! Ее сегодня вообще в школе не было, а Нат про это ни слова не сказал. — Я выразительно посмотрела в сторону, и она с легкостью сложила два и два. — Ну и что ты ей сделала? — Ничего такого, что могло бы вызвать неприятности, — спокойно ответила я, решив пропустить уже порядком набившую оскомину игру не-не-не-это-не-я. — Я не виновата, что Амбэр — любопытная и жадная сверх меры. — Мира, — Джей прищурилась и свела брови, надеясь просверлить взглядом мою черепушку, чтобы иметь хоть какой-то способ понимать, что творится в моей голове. — Что ты сделала с ней? — Проверка на вшивость, — пожала плечами я. Пояснения ей не требовались. Проверкой на вшивость я нередко развлекалась в старой школе, в период, когда там появилась компания, вскрывавшая чужие шкафчики (позднее я с ними подружилась, если это можно так назвать, но суть совсем не в этом). Я подкладывала на видное место либо подарочный пакет, адресованный человеку, которому точно не стала бы делать каверз, или просто какую-нибудь безделушку, и либо смазывала ее раствором с соком острого перца (воришкам не стоило тереть глаза, если они не хотели выдать себя…, но они об этом не знали), либо, если ловушкой была еда, подмешивала в нее совершенно безвредные витамины, но безвредными они были только по отдельности — у девяносто восьми процентов людей, выпивавших такое сочетание, начиналась жуткая аллергия. И Амбэр стоило триста раз подумать, прежде чем пробовать «леденцы в сахарной пудре» из моего шкафчика. — Так что с ее стороны не будет никаких претензий, — заверила я сестру. — И знаешь… Но узнать, что же я задумала, ей было не суждено: в этот момент недалеко от двери, ведущей в подвал, мелькнула красная макушка Кастиэля, и я, рассудив, что с сестрой успею пообщаться и дома, спешно с ней распрощалась. *** — Моралисты сбиваются в стаю? — спросил Кастиэль вместо приветствия. Я к этому уже привыкла, да и меня такой порядок, в принципе, устраивал. Перестал звать исключительно новенькой — и на том спасибо. — Вроде того, — я уселась на один из ящиков, предварительно смахнув с него пыль. — Это плохо? Я так и не проверила свою догадку, что Джей была ему симпатична, и раз он сам поднял тему — грех было упускать такой шанс все выяснить. В конце концов, Амбэр — не единственная любопытная девушка в нашей школе. — Да нет, — он пожал плечами. — По крайней мере, в этот раз он не зарится на чужих девушек. — О чем это ты? — удивлённо приподняла брови я. Но в этот момент в подвал спустился Лизандр, и стало ясно, что ничего больше Кас не скажет — скорее всего, даже потом. Они собирались порепетировать, и я думала было, что меня выставят вон, но обошлось: Лизандр был несколько удивлён, и поначалу, кажется, всерьёз смущался петь при мне (зря, кстати, голос-то у него шикарный), но потом вспомнил, что я, по сути, уже была на их репетиции — пусть даже тогда это была не совсем она — и расслабился. Я все равно не торопилась домой — Джей сейчас на свидании, Агата все ещё иногда ворчит на тему пирсинга и потому идти к ней, пока она окончательно не перебесится, не стоит. А одиночества мне не хотелось. Потому что именно от одиночества я обычно и откалывала все те штучки, после которых родители лишали меня карманных. Хоть какое-то внимание с их стороны. *** С начала отношений сестрицы и Натаниэля прошел почти месяц, но Амбэр так ничего им и не сделала — мы дружно решили, что ей, видимо, не хочется снова покрыться красной зудящейся сыпью, вот она и не лезла к нам. Как оказалось, мы (я, Джей и Натаниэль) были огромными идиотами, и то, что нас затянула подготовка к экзаменам, я все равно про себя называла обычной беспечностью. Но обо всем по порядку. В некоторых школах — и Свит Аморис, увы, не была исключением — перед новогодними каникулами учащиеся сдавали письменные зачеты по основным предметам — французский язык и литература, математика и дисциплина по выбору (мы с Джей, дабы хоть немного облегчить себе задачу по подготовке, дружно выбрали английский). Этот четверг был последним учебным днем в полугодии — пятницу, субботу и воскресенье нам оставили свободными, чтобы перевести дух (или, наоборот, хоть немного подготовиться — Кастиэль, кажется, вообще почти не открывал книги за последние две недели), а уже в понедельник нас ждал первый экзамен — математика. Я ожидала, что сегодняшний день будет таким же, как и вся последняя неделя, но не тут-то было: еще на входе в школу меня поймала перепуганная Джей. — У Ната неприятности! — выпалила она, схватив меня за руки. — Мира, умоляю, помоги разобраться! Он ни в чем не виноват! — Тише, — осадила я сестру, чуть сжав ее ладони своими. — Успокойся и расскажи мне все по порядку. — Часть с просьбой о помощи мне не понравилась — как будто есть что-то, с чем она не сможет справиться! — но я решила ее пока что проигнорировать. — Кто-то, — начала она, то и дело оглядываясь по сторонам. Да кому может прийти в голову нас подслушивать? Что вообще, черт побери, происходит?! — побывал в комнате учителей. Пакет с экзаменационными листами пропал, директриса была просто в ярости! — Джей сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — А поскольку Нат — единственный ученик, у которого есть ключ от комнаты — подумали на него. — Но Нат не виноват, — послушно кивнула я. — И кто-то украл его ключ, чтобы подставить его. — Закончила сестрица уже чуть более спокойно. Но продлилось это, увы, недолго. — Это Амбэр, я уверена! Она была просто в бешенстве, когда узнала, что мы встречаемся! — Тише, — повторила я. — Будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Что сейчас важнее всего? Найти ключ? Джей покачала головой. — Ключ я нашла, — она вдруг смутилась, и я поняла, что сейчас будет что-то очень неприятное. — Но нужно найти того, кто подставил Ната…, а улики могут быть только в комнате учителей и… — И вы оба — слишком правильные, чтобы это сделать, я поняла, — я печально вздохнула. — Ты-то ладно, но Натаниэль? Его проблемы не могут стать еще больше. — Мне запрещено показываться в учительской. — я не слышала, как парень подошел, и прямо-таки подскочила. В последнее время я часто пересекаюсь с ним, когда подхожу к Джей в школе, но привыкнуть к его обществу пока не могу. Натаниэль, вроде-совершенно-безобидный-блондин, был худшим кошмаров разгильдяев вроде меня, даже если учесть, что в последнее время я вроде как взялась за ум. Но именно что вроде — потому что по их просьбе я послушно (и даже немного с предвкушением) полезла в учительскую. А поскольку из этой «парочки моралистов» — я очень быстро переняла это выражение от Каса — помощники были никакие, никто не додумался предупредить меня о приближении директрисы, и я глупейшим образом попалась. Выручил меня, однако, наш историк-географ, месье Фарез. На его уроках ученики вообще редко появлялись, а если и приходили, то исключительно поболтать с соседом по парте. Джей любила историю, плюс ей было жаль преподавателя — поэтому она внимательно его слушала, заставляя хоть иногда обращать на него внимание и меня. Видимо, он запомнил девушку, мешавшую ему чуть меньше, чем все остальные — вот и прикрыл перед директрисой. Наказания удалось избежать — это раз. Я нашла под диваном в учительской женский браслет — это два. *** — Не знаете, чей он? — я буквально влетела в подвал, перепрыгивая через две ступеньки, и показала Кастиэлю и Лизандру бирюзово-золотой браслет с облупившейся по краям краской. — Думаю, его носила какая-нибудь кокетка, — заметил Лизандр, подняв голову от своей записной книжки. — Кажется, я видел его у Амбэр, — хмыкнул Кастиэль, подтверждая тем самым и гипотезу Лизандра, и подозрения Джей, что подставила Натаниэля именно его чокнутая сестричка. Оставалась только очная ставка — и поиски пакетов с заданиями, да. На сами экзамены мне было уже все равно. *** — Я подбросил его в учительскую, — Натаниэль поймал нас прямо на выходе из школы. — Директриса была красной, как твоя голова, сообщая, что я восстановлен в должности, — он кивнул на мои волосы, не так давно укороченные до плеч (ну, или немного ниже) и оттого вьющиеся просто со страшной силой. Если бы волос сестры не был таким белоснежным, на черно-белом фото нас теперь было бы не отличить… ну, и если бы я прикрывала шрам на щеке, да. — Я очень рада, — Джей приподнялась на цыпочки и поцеловала парня в щеку. Поначалу я в такие моменты чувствовала себя лишней и прямо-таки мечтала оказаться где-то подальше, но в какой-то момент сестрица спросила, почему же я так быстро ухожу, когда вижу их вместе, неужели я настолько против их отношений, и мне стало еще хуже — в последнее время моя совесть стала чрезмерно активной. А я ведь так старательно ее хоронила… — А теперь — готовиться к зачетам, — улыбнулся Натаниэль, когда мы вышли за ворота школы. — Ну нет, — фыркнула я, — Вы как хотите, а я в ближайшие три дня о них думать не собираюсь. — Я отсалютовала им, и мы разошлись: ребята пошли в кафе, чтобы заказать кофе и сесть за конспекты, уделяя друг другу не меньше внимания, чем повторению материала, а я направилась к торговой площади. В этой школе у меня появилось, наконец, куда более реальное подобие друзей, и мне предстояло постичь азы выбора рождественских подарков для кого-то, не являющегося моей сестрой. Не самое простое задание, но… выбирать подарки, надеясь, что это сделает окружающих счастливие — чертовски приятное чувство. *** — А теперь свобо-о-да! — пропела я, выходя из кабинета по окончании последнего зачета. — Ура! — И как ты этой свободой распорядишься? — Кастиэль сдал работу несколько раньше, чем я, и мне казалось, что он уйдёт домой — но нет, вот он, стоит, привалившись к стене, и даже не хмурится. Это… приятно. Очень. — Не знаю, — честно сказала я, включая телефон. Перед началом экзамена пришлось выключить его и сдать, мол, мера против списывания. Но для меня пользоваться шпаргалками на английском — а сдавали мы сейчас именно его — было бы личным оскорблением. — Просто мы с Лизандром и Демоном обычно заказываем на Рождество пиццу, но она так набила оскомину, — он ехидно улыбнулся. — Что мы решили пригласить тебя, если ты поможешь с готовкой нормальной еды. — И больше всех настаивал, конечно, Демон, — рассмеялась я. — Не вопрос, я… В этот момент телефон в моих руках зазвонил. Имя на экране не предвещало ничего хорошего. Папа. — Привет, Мира. Джилл, кажется, ещё не вышла с экзамена, — я оглянулась на дверь кабинета. Через врезанное в неё окошко был виден преподавательский стол, на котором лежали телефоны оставшихся учеников, в том числе и сестры, — поэтому расскажешь ей все сама. — Погоди, пап, я ничего не понимаю. Что я должна ей рассказать? — я нахмурилась. Папа звонил очень редко, обычно этим занималась мама. И с ней мы разговаривали всего пару дней назад, отчитались, что у нас все хорошо, узнали, что у них все хорошо, но завал на работе, и они не приедут, как не поедем к ним и мы, и отключилась. — Уильям позвонил мне около часа назад. — Уильям?.. о, нет! Дедушка Уильям! Что бы это ни было, это — катастрофа. — Он купил вам с сестрой билеты, проведёте каникулы с ним и Маргарет. — Проклятье, — выдохнула я, сбрасывая вызов, и подняла взгляд на Кастиэля. Он удивлённо приподнял брови. Это было действительно обидно — я хотела провести Рождество — да и вообще все каникулы — с ребятами, но… — Боюсь, помогать с готовкой я буду не вам, а парочке не в меру строгих англичан.