Узник

Уже около пяти минут они сидели в тишине. Савамура нервничал. Ему хотелось как можно скорее покончить с этим и вернуться в комнату, где всегда тихо и спокойно, несмотря на буйный характер соседа. Миюки же, казалось, совершенно не торопился. Откинув голову назад, он задумчиво смотрел в одну точку, будто и не собирался разговаривать с питчером. Как известно, Савамура не отличался терпеливостью, поэтому уже через какое-то время собрался напомнить кетчеру, зачем они здесь находятся. Однако этого не потребовалось. Миюки и сам прекрасно помнил все важные причины, поэтому, чтобы остудить пыл первогодки, для начала выдал: — Все-таки ты такой идиот, Савамура. Собиравшийся озвучить такую же фразу, только по отношению к капитану, Эйджун опешил, обиженно нахмурился и сжал под водой кулак. Атмосфера совершенно не походила на романтическую, взгляд Кадзуи не выражал никаких чувств, кроме равнодушного аналитического мышления, и если Савамуру это не обижало, то, по крайней мере, он считал такой подход весьма нерациональным, если Миюки все-таки ставил перед собой целью очаровать его. — Я, конечно, не акцентирую на этом внимание, но тебе не кажется, что в последнее время ты ведешь себя слегка странно? — невозмутимо продолжал Кадзуя. — Хотя странность — твоя постоянная черта характера, — не дождавшись ответа, заключил он. — Иногда мне кажется, что твоя главная цель в жизни не стать профи, а привлечь к себе побольше внимания, — он хмыкнул, — что ж, кажется, с этим ты справляешься получше, чем с бейсболом. — Ты… — вокруг Савамуры сгустились черные тучи, и если бы Миюки не знал, что это невозможно, он бы мог поклясться, что сейчас в ванной начнется гроза. — Да, — вспомнил кетчер, — еще ты слишком эмоциональный. Постоянно впадаешь из крайности в крайность. Из-за этого я порой не имею никакого понятия, что от тебя ожидать, и это, честно говоря, усложняет мне жизнь. Хотя в одном я всегда уверен, — Миюки ухмыльнулся, — ты всегда ведешься на мои подколы. Теперь то, что происходило внутри Эйджуна напоминало не грозу, а ураган, и по его выражению лица можно было догадаться, что дальнейшее продолжение этой шутки может плохо закончится. Но Миюки и не думал останавливаться. Этот монолог он готовил долго и надеялся получить именно ту реакцию, на которую рассчитывал, обдумывая свои слова. Он вздохнул и снова откинул голову, посмотрев наверх. Его взгляд оставался спокойным и задумчивым. — Я все твои недостатки наизусть знаю, — он чуть нахмурился, — у меня даже список есть. «Да если бы я составил список твоих недостатков, он был бы куда длиннее…» — ответил про себя Савамура, весь напряженный от охватившего его раздражения. — Иногда мне кажется, что я тебя всю жизнь знаю и в то же время не знаю о тебе ничего. Хоть ты шумный и всегда, и везде, но для тебя этого недостаточно. Наверное, это безумие. Я наверняка когда-нибудь оглохну, если ты постоянно будешь рядом, но я уже очень давно хочу этого, как бы странно не звучало, — Миюки мягко улыбнулся. — Ничего не могу поделать с этими чувствами… Честно говоря, я не был в восторге, когда обнаружил их, да и сейчас не пылаю энтузиазмом, так что не жди, что я буду осыпать тебя комплиментами. Ты далеко не идеальный, Савамура… — Кто бы говорил, — вставил Эйджун. — Ты далеко не идеальный, но это не мешает мне любить тебя. В конце концов Савамура покраснел вовсе не от злости, а от смущения, и, когда Миюки закончил, питчер так и не смог ничего ответить. Кроме язвительных комментариев о том, что «шутка удалась», Эйджун больше не находил в себе подходящих слов. Кадзуя и сам был вполне доволен собой, самодовольно ухмылялся и с нескрываемым интересом оглядывал первогодку. Под этим взглядом Савамура чувствовал себя нагим и пристыженным, хотя он никогда не отличался застенчивостью и всегда комфортно чувствовал себя в общей ванной. — Твои слова ничего не изменят, — объявил он, отвернувшись в сторону и скрестив руки на груди. — И все же ты остался, чтобы их выслушать, — заметил Кадзуя. — Наверное, ожидал услышать от меня что-нибудь более приятное? — усмехнувшись, спросил он. — Дождешься от тебя, — буркнул Савамура. — Можно и дождаться, если хорошо себя вести, — улыбнулся Миюки. — Если ты так хочешь, могу поделиться с тобой моментами, когда ты бываешь особенно милым. Или рассказать о том дне, когда я понял, что влюбился в тебя. Я хорошо его помню, тогда вы с Фуруей… Грохот и брызги воды, а также фраза: — Спасибо, не интересно! — заставили кетчера умолкнуть на полуслове. Он еле сдержал смех. Весь красный, Савамура поспешил в сторону выхода. Однако, на полпути Миюки его догнал, прижав к стене. — Дай пройти, — пробормотал Эйджун, усиленно избегая взгляда кетчера. Кадзуя подхватил его под подбородок, заставив взглянуть на себя. — Пока не ответишь, не отпущу, — негромко, но твердо, с уверенной улыбкой объявил он. — Ты обещал меня не трогать! — возмущенно бросил Савамура, вырвавшись и снова опустив взгляд. — Я обещал тебя не трогать в ванной, — уточнил Миюки. — Ты сам из нее вышел. — Миюки Кадзуя, ты жулик, — объявил первогодка, прожигая его полным справедливого негодования взглядом. Миюки ничего не ответил, только подошел еще ближе, вперив в питчера сосредоточенные, спокойные, твердые в своей настойчивости глаза. Савамура уже давно понял, что не может и не хочет им сопротивляться, поэтому-то и избегал взгляда кетчера, но теперь деваться было некуда. Посмотрев в них раз, Эйджун уже не мог от них оторваться. Он чувствовал на своих губах чужое дыхание, и от одного осознания, что Миюки настолько близко, все внутри переворачивалось. Он подался вперед, сократив расстояние до нуля, при этом пробормотав что-то, по мнению Кадзуи, сто процентов нелицеприятное. Впрочем, это не уменьшило рвения, с которым он ответил на поцелуй первогодки, зажав его между стеной и своим телом. Савамура обвил руки вокруг шеи кетчера, привлекая его еще ближе, словно этого было недостаточно, чтобы прочувствовать его. Тот притянул его к себе за талию и собрался с мыслями, чтобы окончательно не потерять голову от дурманящей близости, от желанного тела, которое не только не боялось своей наготы и беспомощности, но еще и настойчиво просило делать с ним все, что вздумается. — Полагаю, это означает «да»? — с самодовольной ухмылкой уточнил Миюки, ненадолго оторвавшись от чужих губ. Они оба тяжело дышали и не спешили увеличивать расстояние между собой. Об отказе не шло и речи, и, хоть Савамуру это раздражало, ему приходилось признать, что Кадзуя прав, потому что в этот момент он чувствовал себя полностью побежденным. Его это раздражало, но он ничего не мог с этим поделать. * — Миюки, половишь мои подачи завтра? — поинтересовался Савамура, когда они одевались. — Ну вот, не успели мы начать встречаться, а ты уже используешь меня в своих целях, — обиженно ответил Миюки. — Ничего я не использую! — возмутился Эйджун. — Посмотри на себя в зеркало, сразу поймешь, у кого из нас лицо, как у подлеца! — Ты со временем не становишься умнее, — вздохнул Кадзуя, потом подошел поближе, полуобняв питчера за плечо и заставив взглянуть на себя. — Так половишь? — предпринял еще одну попытку Савамура. — Поцелуешь, половлю, — улыбнулся Миюки. — Шантажист, — мрачно объявил первогодка. — Подлиза, — ответил ему кетчер. — Тупица, — проговорил Савамура, оборачиваясь и притягивая его к себе. — Вор, — Эйджун уже было хотел его поцеловать, но после сказанного остановился, нахмурившись. — Это еще почему? — Во-первых, — ответил Миюки, — ты украл мое любимое обзывательство. Это я тебя постоянно называю тупицей. А во-вторых, мое сердце. Савамура покраснел до ушей. — Я тебя ненавижу, Миюки Кадзуя. — И ты мне очень нравишься, — ответил, смеясь, он. Несмотря на язвительный характер разговора, они стояли, обнимаясь. Эйджун притянул Кадзую еще ближе и поцеловал. В этот момент почти бесшумно открылась входная дверь. На пороге стоял Курамочи, и его лицо весьма красноречиво скривилось, когда он увидел целующихся товарищей. — Я полотенце забыл, — процедил шорт-стоп, заставив Миюки и Савамуру буквально отпрянуть друг от друга. Мрачный, как туча, он прошел мимо них, поднял со скамейки забытую вещь и, не произнеся ни слова, вышел. * Возвращаясь в свою комнату, Савамура чувствовал себя еще более напряженным, чем когда остался с Миюки наедине. Реакция Курамочи не предполагала ничего положительного. Поэтому, подходя к двери пятой комнаты, Эйджун готовился, как минимум, быть скрученным, как максимум — игнорируемым до конца дней. Курамочи играл в приставку. На его шее висело то самое полотенце, за которым он так невовремя вернулся. — Я вернулся, — негромко оповестил питчер, во все глаза наблюдая за малейшим движением шорт-стопа. — Угу, — кивнул Йоичи, не отрываясь от игры. — Там тебе Вакана написала, — поделился в свою очередь семпай. Савамура взял лежавший на столе телефон и спустя несколько секунд обиженно выдал: — Эй! Ты опять ответил ей вместо меня! — Тебя не было, — пожал плечами Курамочи и беззвучно хмыкнул. — Можно просто не трогать мой телефон? — недовольно протянул Эйджун. После выигрыша очередной партии шорт-стопу стало скучно, и он решил заняться делом более привычным и более интересным, чем видео-игры. — Что-то ты осмелел, Бакамура, — угрожающе проговорил он, вставая с места. Савамура только и успел, что почуять неладное, поэтому сбежать не удалось — Курамочи преградил ему путь к отступлению, и вместо того, чтобы ринуться к двери, Эйджун оперся о край стола. Однако, так как шорт-стоп продолжал безжалостно наступать, уже через пару секунд первогодке пришлось залезть на стол и отодвинуться как можно дальше. Когда Савамура почувствовал спиной стену, он понял, что ему конец. Йоичи схватил его за ногу, явно собираясь смахнуть со стола все вместе с Эйджуном. — Но это же мой телефон… — неуверенно проговорил питчер, не давая себе отчета в том, что сам сводит себя в могилу. Курамочи резко схватил его за футболку, притянув к себе. — Ты, кажется, начинаешь забывать, кто хозяин этой комнаты, — опасно низким голосом произнес он. Савамура отрицательно замотал головой. — Кто? — Ты, — пискнул первогодка. — Именно, я. Это моя комната, и я могу распоряжаться ею, как захочу. Все, что здесь находится, принадлежит мне. Твои вещи в том числе. И даже ты сам. Ты меня понял? Когда Курамочи был в таком взбешенном состоянии, у Савамуры редко появлялось желание открывать рот. Поэтому Эйджун емко кивнул. Шорт-стоп еще какое-то время молча его разглядывал, то сжимая, то чуть ослабевая пальцы руки, которыми схватил питчера за футболку, будто хотел еще что-то добавить к сказанному, но так и не решившись, отпустил первогодку и отступил. — Пойду пройдусь, — бросил он, направившись к выходу. «Не похоже, что он в восторге от того, что увидел…» — подумал Савамура, провожая его испуганным, настороженным взглядом и одновременно с этим пытаясь прийти в себя.