L'equipe

      Наташа стояла у билетных терминалов, читая что-то с дисплея коммуникатора. Осмотревшись по сторонам, Клинт не заметил ничего подозрительного и подошёл, таща два рюкзака.       — Мы не успели на прямой рейс до Сан-Мало, так что полетим до Ренна через Париж, — не поднимая головы, тихо сказала Романофф. — Нужно поспешить.       Экспресс до аэропорта донёс их довольно быстро. Полтора часа лёта, затем бегом на пересадку, и нечто совсем небольшое, пассажиров на тридцать, доставило их в Ренн.       Наташа рассказала, что вернулась в кафе, после того, как Клинт поехал за Сильвой. Незнакомец расплатился картой, и, пока официантка не успела убрать чек в кассу, Романофф заказала бутылку воды. Фамилия и ещё какие-то данные, не говорившие Клинту ровным счётом ничего, вкупе с фотографиями, на которые попал объект, позволили его быстро найти. Владелец банка на Джерси.       — Это оффшор, Клинт, — Наташа, понизив голос, вещала ему в поезде. — Невозможно проследить за операциями. Мне кажется, это и есть тот самый банк, через который проходят финансы «Гидры». Я не смогла залезть в их базу данных. Мне нужно оказаться там, где физически находятся серверы.       — Раз ты в этом так уверена…       — Это то, что нам нужно! — какой-то нездоровый огонёк горел в глубине глаз Романофф. — Их банк расположен около какого-то городка в несколько домов. Кто же будет в таком месте бизнес вести?       До парома оставалось еще несколько часов, так что они, словно настоящая парочка, поели в одном из ресторанов на набережной, прогулялись по пляжу, заглянули в некоторые достопримечательности, наделав селфи, как и положено туристам.       — А ведь кто-то так и живёт, — зайдя по колено в воду, Клинт подставил лицо лёгкому бризу. Бретаньский сидр ему очень понравился, да и новозеландец Картер всё-таки мог позволить себе попробовать что-то местное. Нельзя же постоянно пить австралийские помои, на которых было написано «пиво».       — Ты бы быстро устал, — улыбнулась рядом Наташа. Она изящно придерживала подол платья в мелкий цветочек, привязав кеды к рюкзаку. — Я часто про это думаю. Не для меня это…       — Я как-то брал отпуск, — он отпил из большой бутылки сидра, до того сухого, что сводило зубы. Клинт поморщился. — Поехал на океан. В дартс играть скучно, на бильярде — тоже. Решил попробовать гольф — что ни удар, так в лунку. А пить я и дома могу в выходные.       Он пожал плечами, смотря куда-то в сторону Англии. Однажды, после командировки в Россию, у них было два дня в Москве, и он почти почувствовал себя нормальным человеком, если бы не постоянное ощущение на себе пристального взгляда кого-то из местной разведки. Несмотря на то, что ситуацию с товарищем Романофф как-то утрясли, съездить в её родной город, теперь называвшийся уже не Сталинградом, так и не вышло. А Клинт очень хотел: во Вторую Мировую именно там исход всего решали снайперы, так было бы интересно посмотреть, где же орудовал знаменитый Зайцев.       — За мной ещё обещанная поездка в Петербург, — подмигнула Наташа. — Только до конца лета надо успеть: зимой там отвратительнее, чем в Нью-Йорке.       От порта они взяли такси. Банк располагался на другом конце острова. Острова, где изредка встречались одинокие домики чуть в стороне от пустынной дороги.       — А вы ж с севера, — не оборачиваясь, крикнул пожилой водитель такси. — Что на Джерси-то забыли?       — С севера, — в сдержанной улыбке поджала губы Наташа, к удивлению Клинта, ответив с чистейшим манчестерским говорком. — У меня родители очень любили здесь отдыхать, так что с женихом решила сюда заехать.       — Хорошее дело, — показал большой палец таксист. — Но у вас там тоже много местечек красивых.       — Не таких, как Джерси, — оскалилась Романофф, беря руку Клинта в свои ладони.       Машина, шурша гравием под колёсами, затормозила у небольшого двухэтажного здания у самой воды: на первом этаже паб, на втором — светились окна комнат. Водитель помог достать рюкзаки из багажника и, на всякий случай, оставил визитку.       — Ресепшн в пабе, — Наташа уверенно зашагала внутрь.       В полумраке кабака потрескивал настоящий камин, отбрасывая тени на деревянный потолок. Тем не менее по плоским экранам на стенах транслировали крикет и поло. Из-за стойки на них смотрел сурового вида детина лет сорока в клетчатой рубашке с подвёрнутыми рукавами. Клинта напрягла его военная выправка, но, казалось, Романофф всё устраивало, а мало кто в мире был более мнителен, чем эта рыжая фурия.       — Бронировали? — пробасил он, не меняя позы.       — По телефону, — улыбнулась Наташа, протягивая тридцать фунтов.       — На одну ночь? — мужик не менял позы.       — Пока — на одну. Мы бы хотели пятую комнату: в ней любили останавливаться мои родители, Аманда и Генри Тейлоры, — ещё шире улыбнулась Наташа, настолько на британский манер, что Клинт позавидовал её умению перевоплощения.       — Неужели вы — маленькая Лу? — вопросительно поднял кустистую бровь бармен.       — Она самая, с женихом! — Романофф притянула к себе Клинта, который не придумал ничего умнее, чем приветственно помахать.       — Конечно, — просиял мужик, — вот ключ, вход с улицы.       — Что это было? — прошептал Клинт, когда они вышли обратно к набережной.       — В таких местах мало постояльцев, — легкое замешательство от него не ускользнуло, но Наташа огромным ключом с массивным брелоком уже отпирала их комнату. Довольно большую, с основательной двуспальной кроватью и шкафом, где спокойно можно спрятать порядка четырёх трупов. На столике у окна — электрический чайник с набором пакетиков разномастного чая и порционными сливками.       — Я пробегусь до банка, — Романофф стянула платье, оставшись в спортивном нижнем белье. Наверное, Клинту стоило отвернуться, но не очень хотелось. Да и товарищ решила переодеваться перед ним сама. Её никто не просил.       — Пробегись, — согласно кивнул он, бросая свой рюкзак в шкаф. — Я в пабе подожду. По расписанию там сейчас должен быть финал по дартсу.       — Как знаешь, — усмехнулась Наташа, зашнуровывая беговые кроссовки.       Романофф в чём-то, лишь отчасти скрывающем её прелести, убежала вверх по холму, прицепив к себе коммуникатор, тогда как Клинт неспешно направился в паб. Легенду надо было как-то поддерживать.       — Что-то будете? — уголком рта ухмыльнулся бармен, протирая стакан.       — Лагер. У вас есть австралийский? — он уверенно облокотился на стойку, изучая бутылки на баре. Хозяин ему совершенно не нравился. Что-то вызывало у Клинта тревогу.       — А то, — хмыкнул мужик. — Но это тупо — пить австралийский лагер между Бретанью и Англией…       — Местные ничего хорошего моим предкам не желали, — ухмыльнулся Клинт, поднимая пинту отвратительного австралийского пива.       — И то верно, — хохотнул хозяин, наливая себе виски. — А родаков твоей подруги я помню, меня Барни звать, кстати.       — Я их не застал, — опустил он глаза, вспоминая грустную историю жизни «невесты».       Взяв свой стакан, он двинулся вглубь зала посмотреть соревнования по дартс. Бармен постоянно пялился, и это выводило из себя. Клинт закинул ноги на стул напротив и усиленно делал вид, что не замечает Барни. Реши тот напасть, отбиваться придётся солонкой.       Время шло, на улице стало слишком темно для пробежек, и у Клинта чесались руки набрать Романофф по коммуникатору. Это бы даже не выглядело странным: жених волнуется за невесту, убежавшую в захолустные леса. Но это была Романофф — один из самых опасных агентов, с которыми ему приходилось встречаться.       — Эй! — окликнул его хозяин паба, посмотрев в окно. — Что Луиза будет? Она вернулась.       — Да? Она вернулась? — оживился Клинт, подходя к бару. Судя по легенде, его невеста любила джин-тоник. Он заказал его и ещё бутылку лагера для себя. Ники Картер любил лагер, тогда как Клинт Бартон предпочёл бы что-то другое.       Наташа впорхнула в паб минут через десять, накинув поверх лёгкого летнего платья вязанную длинную кофту. У неё были всё ещё мокрые волосы после душа и заговорщический блеск в глазах.       — Скучал? — она чмокнула Клинта в щёку, улыбнувшись хозяину паба.       — А то! Думал, что надо уже идти тебя искать, даже хотел у Барни ружье одолжить — могу поспорить, у него есть ружьё, — бросил он шутливый взгляд на хозяина.       — Всё, что душе угодно, — хищно улыбнулся тот, смахивая крошки со стойки. — Что-то поесть?       — Фиш-н-чипс, — Романофф ткнула пальцем в меню, — и Ники что-то простое. Стейк средней прожарки и френч фрайс, — она словно задумалась, поправив волосы, и как бы невзначай заговорила снова: — Барни, а мы бы хотели завтра, часов в шесть утра отбыть отсюда в Плимут. Такое вообще возможно? — Наташа как-то странно посмотрела на владельца паба.       — Ну, — призадумался тот, почесав гладко-выбритый волевой подбородок. — Мой кузен Джим может вас отвезти, но это будет стоить прилично. У него шустрое рыболовецкое судно.       — Деньги — не вопрос, — подмигнула Романофф, забирая со стойки свой стакан и увлекая Клинта в глубь зала. — У скалы тогда, хорошо?       Барни коротко кивнул, что-то набирая одной рукой на телефоне.       Они уселись на диванчик в нише, скрытые от двух единственных посетителей паба. И, как говорил коммуникатор, без жучков и камер. Пожилая пара была увлечена просмотром соревнований по гребле откуда-то из другого полушария.       — Я сбегала к банку, — Наташа достала свой коммуникатор из кармана кардигана. — Там всё просто.       На дисплее загорелась карта. Периметр банка с яркими точками внутри.       — Сканнер показал троих, — отчитывалась Романофф, демонстрируя картинку.       — Судя по расположению, туда должны приносить вклады эльфы, — хмыкнул Клинт. — Он же посреди леса! И вообще, откуда у тебя план?       Наташа странно прищурилась, словно не слыша последнего вопроса.       — Нужна диверсия, — отозвалась она через какое-то время. — Надо выманить охранников проверить. До серверной просто добраться. И слепые зоны есть у камер видеонаблюдения. Я смогу на некоторое время устроить им помехи. Если хорошо сработаем, то они даже ничего не заметят.       — У тебя что-то завалялось в бездонной дамской сумочке, что ли? — Клинт возил пальцем по плану местности, пытаясь понять, диверсию какого плана он сможет устроить в лесу так, чтобы его не засекли.       — Да, осталось кое-что, — Романофф расставляла на плане какие-то значки. — На юго-востоке в двух милях есть ферма. Там давно дверь у конюшни барахлит.       — Откуда у тебя все эти данные? — ещё раз шёпотом поинтересовался Клинт.       — Прислали, — таинственно улыбнулась Наташа.       Достав на всякий случай коммуникатор, он не обнаружил ничего полезного в рабочей почте, кроме расписания тренировок стажёров и меню столовой на следующий месяц. Клинту это всё начинало очень сильно не нравиться: к Фьюри, из которого информацию и под пытками поди не вытащить, прибавилась ещё и эта немногословная напарница из страны Советов. Неужели несколько фраз поставят всю операцию под угрозу? Клинт хотел бы знать, во что ввязался на этот раз. Но Наташа сосредоточенно рисовала пальцем разноцветные линии на плане, понятные только ей одной.       — Я бы не отказался хоть от какого-нибудь оружия посерьезнее палки, — как бы невзначай отметил Клинт, подпирая щеку рукой. — Вместе с планом что-то такое прислать не могут?       — У меня есть два пистолета, — сухо прошептала Романофф, не поднимая головы. — Но патронов мало.       — Какой сказочный лес! Чего в нём только нет, — поняв, что вряд ли ему расскажут, откуда взялось оружие, он откинулся на спинку, отпивая пива.       Романофф ещё несколько раз ему расскажет план, перед тем, как — он заметил, что в четыре утра, — выдвигаться к банку, так что Клинт уставился в блок спортивных новостей на телевизоре над баром, краем глаза читая бегущую строку. Ему было интересно развитие расследования дела в Бордо, но там лишь упомянули непосредственное участие российских спецслужб. То, чего и хотел Фьюри. Можно мысленно поставить галочку напротив очередного задания, во время которого никого, кроме граждан России, не пострадало.       Отпивая джин-тоник, Наташа что-то печатала, чуть развернув дисплей коммуникатора. Перед ними очутились треска в кляре и весьма внушительного размера стейк.       — Приятного аппетита, — улыбнувшись, Барни развернулся на каблуках и отправился обратно к бару.       — Это не отравлено? — Клинт, прищурившись, ковырнул мясо вилкой.       — Ты слишком мнителен. Здесь нечего опасаться, — Наташа выдавила лимон на рыбу и смело зачерпнула соуса.       — Я должен написать про это в общий чатик! — прыснул он, старясь не подавиться пивом. — Чёрная Вдова считает кого-то мнительным!       Романофф закатила глаза, громко вздохнув.       — Кстати, я должен презрительно относиться к этому стейку, вечно упоминая славное новозеландское мясо? — Клинт, надрезав кусок, удовлетворился степенью прожарки и кивнул хозяину. — Или могу, к своему удивлению, отметить, что и здесь оно весьма ничего?       — На твоё усмотрение, — бросила Наташа. Они молча жевали ужин, пока перед ними на блюдце не оказался чек. Расплатившись, Романофф допила джин-тоник и убрала коммуникатор. Она выглядела именно так, как обычно выглядит, когда план проработан и просто обречён на успех.       — Мне кажется, что мы стоим на пороге чего-то до того крупного, — загадочно обронила она почти шёпотом.       — Наверное, — согласился Клинт, через силу сделав ещё глоток австралийского лагера. — А почему, кстати, Плимут?       — Если нас будут искать — то там, куда ближе всего отступать, — беззаботно пожала плечами Наташа.       Часы над стойкой показывали около половины одиннадцатого. Если пойти сейчас, то часа четыре на сон будет. Клинт встал из-за стола и подал руку:       — Давай: немного сна нам не повредит.       Она согласно кивнула, улыбнувшись напоследок Барни. На улице стояла тихая ночь. Лишь вода плескалась где-то у пристани. Луны видно не было, зато созвездия выглядели, как на картинке в учебнике: яркие и чёткие.       — Что это ты ухмыляешься? — почему-то прошептала Наташа.       — Просто так забавно, что я привык к одному звёздному небу, а тут оно совсем другое, — хмыкнул Клинт. — А мы-то всё так любим говорить, что людям одно солнце и одни звёзды светят. Так-то оно так, но все равно светят они по-разному…       — На философию потянуло? — мягко улыбнулась Романофф, поднимая голову к небу.       — Иногда о чём-то таком начинаешь задумываться. О чём-то, за рамками еды и работы. Хотя, в твоём случае, еду можно из списка вычеркнуть, — по-дружески приобнял он её.       — Неужели я такая зануда? — прыснула Наташа, отпирая их комнату.       — Просто невозможная, — улыбнулся Клинт, заходя за ней и закрывая дверь у себя за спиной.       Наташа развернулась к нему. Совсем близко. И сделала то, чего Клинт ожидал меньше всего — поцеловала его. Сначала чуть нерешительно, затем увереннее, когда он запустил пальцы в её ещё чуть влажные волосы. Сквозь прикрытые ресницы он успел заметить, как непонятная тень пробежалась по её лицу.       — Это неправильно! — отстранившись, выдохнула Наташа, обхватив свои локти.       Клинт так и стоял, прислонившись спиной к двери и прижимая пальцы к губам, всё ещё чувствующим вкус поцелуя.       — Я бы так не сказал, — ему хотелось притянуть Романофф обратно, но инстинкт самосохранения предостерегал его от столь непродуманных шагов.       — Мы не должны… Не можем… — она смотрела исподлобья. В тусклом свете настольной лампы складка, залёгшая между её бровей, казалась ещё глубже. — Это неправильно. Мы вместе работаем.       — У нас кроме работы больше ничего и нет, — тихо отозвался Клинт.       — Это всё усложнит, — упрямо мотнула головой Наташа, отворачиваясь к окну.       — Я лягу на полу, — Клинт бросил подушку и запасное одеяло у кровати. — Этого ничего не было, как не было и Будапешта.       Как и того, что они несколько раз пытались друг друга убить. И того, что он, разумеется, ей нравился, и он это знал. Был уверен. Уверен, куда больше, чем в том, что это «неправильно». Но агент Романофф — та ещё упрямица, и Клинт предпочёл ретироваться в душ, побыть немного с собой наедине: как он мог заметить, свидетелям слабостей Наташи обычно очень сильно нездоровилось.