Живая кукла.

Я никогда не спала, просто нельзя было. Игроки не знали о том, кто я есть, зато безликие прекрасно всё понимали и пытались убить. Впрочем, не слишком-то им это и удавалось. Их легко убивать, несмотря на то, что они выглядят как люди. У них нет своей воли, они безропотно готовы подставиться под удар и пойти на любой риск. Тем не менее, это не мешало им веселиться, гулять и жить, как нормальным людям. Правда… Какой от этого толк? Сидя под подоконником, заряжаю автомат. Я почти никогда не выходила на улицу. Не потому что не хотела, а просто не знала, чем там можно заняться. Аттракционы, мороженное, цирк… Неужели в этом мире это доставляет удовольствие? Отложив автомат в сторону, на четвереньках пробралась к большому шкафу, отперев нижнюю щеколду. Оружие – это всё, что у меня было. Просто для того, чтобы выжить. Я уже свыклась с тем, что кровь возле моего дома льется рекой, но это ведь не кровь людей… Однако… Прицепив на пояс меч и пару пистолетов, поднялась. Может быть, стоит хоть раз выходить на солнце? В отличие от всех женщин этого мира я не носила пышных платьев и юбок. А ходила в той одежде, с которой и появилось это тело. Черный обтягивающий комбинезон без рукавов и с высоким горлом позволял спокойно и быстро двигаться, но не позволял спрятать оружие в укромное местечко. Без своих пистолетов я чувствовала себя, как без рук. А благодаря темным ботинкам могла без опаски спрыгивать с любой высоты, при этом не боясь переломать себе ноги. - Ты опять здесь, - уже не вопрос, а лишь констатация факта. Не поворачиваюсь, всё ещё надеясь, что он передумает и уйдет, но нет. Я не слышала его бесшумную, кошачью поступь, зато почувствовала, когда его руки обвили мою талию. Молчу, не глядя на него. - Уже не могу без твоего надменного тона, - улыбаясь, шепчет на ухо. Его горячее дыхание обжигает щеку. Надменный тон? Значит, вот как это выглядит со стороны... Без единого слова отцепляю его руки от себя. В кошачьих глазах непонимание, постепенно сменяющееся обидой. Хвост и уши с грустью опустились. Смотрю на него, как всегда не моргая и склонив голову к плечу. Кажется, это выглядит очень жутко… Любопытно, а если он узнает Белую Королеву, расскажет об этом? Скорее всего. Отступаю на шаг, между тем, как Борис подходит ближе. - Знаешь, - всё с той же улыбкой протягивает он, но в глазах нечто такое, отчего моей душе хочется окончательно покинуть это тело. – Кошки не любят долго ждать. А моё терпение уже на исходе… - Так уходи, - сухо проговариваю я. – Уходи и не возвращайся. Чеширский Кот лишь виновато разводит руками. - Прости, но никто не может меня прогнать, если я того не хочу. Особенно ты. Молчу. А что ещё сказать? Я знаю, что он издевается и забавляется, пытаясь вытянуть из меня хоть что-нибудь… Хотя бы крик. Борис, этот любитель загадок, не любит, когда всё идёт не так, как хочется ему самому. Но вскоре ему это надоест и это не помешает ему убить меня. Сколько у него возможностей уже было?.. Даже не сосчитать. С одной стороны мне даже немного жаль, что я не могу поддержать его игру. Не в этом теле. Отворачиваюсь, просто потому, что надоело. Внезапно ухо Чешира дернулось, а меня в одно мгновение повалили на пол, задавив сверху своим телом. Над головой вновь засвистели пули, оставляя дыры в стенах квартиры. Борис шипит, шерсть становится дыбом, и он резко, в одно мгновение, оказавшись возле окна, начал дикий отстрел. С трудом встала, пытаясь восстановить координацию. Пока вновь вернула контроль над телом, Чешир уже закончил и повернулся ко мне. Пистолет в его руках всё ещё дымился, а его хвост зло бил по полу. Пуля просвистела так стремительно, что никто не успел на неё отреагировать, даже если и заметили. Послышался тихий хруст, и в щеке вспыхнула боль. Осторожно пальцами дотрагиваюсь до кожи, чувствуя, как трещинки полезли вверх к глазу. Я была весьма неосторожна… Желтые глаза Бориса с ужасом расширяются, хвост замирает. Но в одно мгновение его взгляд меняется: смотрит злобно, враждебно и отчужденно. Из уст кота вырывается дикое рычание, шерсть встает дыбом и слегка потрескивает. Сердце глухо стукнуло, а губы… Этот треск потом ещё долго слышался в моей голове. Губы, назло всему, расплылись в кривой, безумной улыбке. Трещин на лице стало в разы больше. Самая большая из них теперь пересекала правый глаз. - Я не собираюсь оправдываться, - несмотря на улыбку, голос звучал ещё холоднее, чем обычно. Всё ещё щурится, явно не веря. Оглядываюсь, думая изумить его ещё больше. Вот это действительно будет шутка, в лучшем его стиле. Резко ударяю локтем о пистолет, который до сих пор держала в руке. Хруст, и по всей длине пролегла сеточка из трещин. Не смотря на отсутствие крови, боль в руке всё же присутствовала. Когда подняла голову, Борис уже исчез. Сломанной игрушкой осела на пол, глядя на свою ладонь, на которой остались мелкие осколки. И как теперь быть? Однако, всё оказалось куда проще. В ящике стола обнаружилась небольшая баночка с липкой белой мазью, похожей на клей. Замазав все трещины, взглянула в зеркало, - всё стало, как и прежде. Но хорошо ли это? Прислонилась к стене, закинув голову назад, пальцы невольно сжали пистолет. В этой позе и замерла, слушая музыку и радостный смех со стороны парка аттракционов. Интересно, а что будет, если полностью покрыться трещинами? Я осыплюсь, как пыль, или из более глубоких трещин пойдет кровь? Любопытно… Вспомнила, что хотела выйти и продышаться. Солнце в очередной раз зашло за горизонт, погрузив всё во тьму. А вот, если вспомнить, была ли у меня семья? Ведь у каждого человека, даже бывшего, наверняка обязательно найдутся папа и мама. Порой я себя не понимаю: зачем я хочу домой, если не знаю, ждут ли меня там? Даже если и нет, знаю твердо, что здесь этого точно нет. Здесь нет ничего, кроме фальши, лжи, лицемерия и жестокости. Вздохнула, поняв, насколько тяжело мысли по-человечески, когда говоришь голосом механизма. «Кто-нибудь… Ну хоть кто-нибудь! Спасите меня! Пожалуйста, вытащите меня из этого ужаса», - всё кричала душа, но её никто не слышал. Да я сама уже начала забывать о том, что сердце во мне всё ещё было живо. Сердце той восемнадцатилетней девушки, навечно застрявшей в этом возрасте. - Попалась! – раздался за спиной абсолютно незнакомый голос. Резко выхваченный меч, рассек летевшие в меня пули. Их осколки и тихим звяком упали в траву. Тело двигало само, отскакивая в стороны, изгибаясь с диким треском и под самым немыслимым углом. В одной руке был зажат меч, которым я защищала глаза, а в другой пистолет. Свист пуль стал уже, как родной. Тихие, предсмертные стоны безликих и рухнувшие тела не мешали им прибывать с каждой секундой. Кровь лилась рекой, ей уже была залита вся трава, от чего стала очень скользкой. Отскок-разворот-выстрел-удар-выпад… И всё повторялось снова и снова, пока никого не осталось. Я осталась одна на поле, невидящим взглядом озираясь в поиске новых врагов. Но поблизости никого не наблюдалось. Засунув меч за пояс, резко развернулась и отправилась в квартиру, уже не чувствуя, как маленькие осколки осыпаются с раненой руки. В моём невеселом положении радовало лишь одно: я не чувствовала ни усталости, ни голода, ни жажды. Будто действительно превращалась в машину, способную лишь убивать. В монстра, которого надо истребить. Да… Всё-таки остальные игроки наиболее близки к людям. По крайней мере, они не разваливаются по кусочкам… Споткнувшись, упала на самом пороге сломанной игрушкой. Мне надо было восстановиться… По спине прошлось нечто мягкое и довольно приятное. Сознание с трудом подало сигнал о том, что это хвост. Кошачий хвост. На одной руке приподнялась, холодно глядя на Чешира. И опять… Опять эта дурацкая улыбка и хитро прищуренные глаза. - Даже спрашивать не буду, - писклявым, детским голоском отозвалась я. Бровь Бориса удивленно приподнялась, и кот рассмеялся, согнувшись пополам. Молчу, ожидая продолжения банкета. - Оказывается, ты и такой можешь быть, - удовлетворенно мурлыкнул он, присаживаясь рядом со мной на корточки и проводя тонкими пальцами вдоль позвоночника. - Уходи, - голос переменился, став сухим. – Или же лучше добей. Всё равно это не жизнь, а сплошное недоразумение. Резко замолчала, а в голову, будто раскалённую кочергу воткнули. Борис тоже замер, навострив уши, хвост его медленно скользил по полу. Мы оба поняли, что это был не голос куклы. Странно… Я так давно не слышала своего собственного голоса, что успела испугаться. Чешир, почесав затылок, резко, без малейшего усилия, поднял меня и поставил на ногу. Стою, шатаюсь, абсолютно не контролируя своё тело. - Добить? – наконец задумчиво протянул он. – Нет уж. В таком случае получится, что я зря три года вокруг тебя вился. - Зачем? – безжизненно смотрю в потолок. – Ты сам по себе, я тоже. Это не Страна Чудес, а Страна Безумия. В этом проклятом мире всё ложь, особенно такие чувства, как соболезнование и любовь. Их просто здесь не существует… Поэтому и остается только играть в эту чертову игру… - Значит, - зашипел он, зрачок его совсем сузился, став тонким, как иголочка. – Ты считаешь, что я просто бесчувственный? - У тебя нет сердца, - прошептала, с трудом переводя на него взгляд. – Как и у меня… Его не стало. Просто испарился, как это всегда и случалось. Раскинувшись звездочкой, уставилась в потолок. Когда проснулся мой голос, я вспомнила, почему теперь не могу вернуться туда, что раньше смело могла назвать домом. Потому что дома меня уже никто давно не ждет. Потому что семье нет смысла ждать утонувшую в море дочь. Страна Чудес дала возможность жить здесь «обычной» жизнью, и такого выбора, как у Алисы у меня больше не было. Да и никогда не было...