***
Саске свесив ноги, сидел на пирсе. Наруто ушел вместе з жабами, оставив комканное прощание. Учиха понимал, что смерть дорогого учителя, очень сильно повлияла на его друга. Но та часть его, которая собрала в себе все самые эгоистичные порывы, не замыкаясь повторяла, что Узумаки обязан был остаться с ним. Ведь Саске тоже сейчас было плохо. Он убил своего брата, того за кем гнался пол жизни, а настигнув не чувствовал ничего кроме глухой тоски. Рядом с ним мягко присела Кичи, она все еще была достаточно бледной после комы, и ее походка была немного неуверенной, но уже приходила в форму. Саске все никак не мог понять, как Намикадзе, только очнувшись, смогла найти в себе силы, чтобы отправиться на его поиски, спасти его, а потом еще и вернуться в Коноху, он восхищался ею, впрочем, признаваться в этом не стал бы. - Как ты? – легко тронув его за руку спросила девушка. Саске только пожал плечами. Он и вправду не понимал, что же чувствует. С одной стороны, он убил своего брата, которому хотел отомстить, более семи лет, с другой стороны - он убил своего брата. Того брата, который таскал его на руках, когда Саске слишком усердствовал на тренировках, который ходил в другой конец деревни, потому что, маленькому Саске нравились томаты из лавки, маленького, толстенького, улыбчивого старичка, что находилась там, который брал его на охоту, несмотря на то, что отец запрещал. Саске любил Кичи, он определенно любил Наруто, но это было совсем другое. Итачи был его идеалом. - Ты уже смотрел на Камень Учих своим Мангеке? – задала неожиданный вопрос Намикадзе. Саске вдруг иррационально разозлился. Да кто она такая? Откуда она знает? Эти мысли тут же смылись, потоком воспоминаний о том, как Фугаку пытался тренировать Кичи Катону, и Саске все время завидовал до тех пор, пока не подрос достаточно для самостоятельной техники. Или как Кичи с Итачи вместе пытались приготовить яичницу, но она у них все время получалась не такая, а Шисуи смеялся и отказывался помогать. Как один раз, после того как кто-то из клана посмеялся на ярким цветом волос Кичи, Итачи и Шисуи покрасили свои и целый месяц проходили с ярко красными головами, выглядя при этом настолько комично, что даже вечно серьезный отец не мог сдержать улыбки, мама же и вовсе заливалась таким смехом, что начинала икать. Саске тогда покрасили только одну прядку, решив, что он слишком маленький для такого бунта, но и он гордо поднимал голову, демонстрируя, свою прическу. Таких историй было множество. Она имеет право знать - пришла успокаивающая мысль. Она была одной из нас. Решившись Саске утвердительно кивнул. - И как ты относишься к тому, что ты увидел? – не догадываясь о потоке мыслей, в голове у подопечного спросила Кичи. – Ты думаешь так же? - Какая разница – генин безразлично посмотрел на реку – Учих больше нет. - Но все же? Не совсем осознавая, что отвечать на такой вопрос, Саске только неопределенно пожал плечами. - Ты ведь помнишь Шисуи? – мягким голосом спросила она у мальчика, и дождавшись утвердительного кивка продолжила. – Дедушка Шисуи – Учиха Кагами, был лучшим другом Второго Хокаге. Когда в первый раз он посмотрел на скрижаль, он испугался тому, что было там написано. Кагами был искренне предан деревне и своему другу. Он боялся, и знал, что Учихам близка мысль господства, так как был знаком с самим Мадарой. Саске сощурился непонимающе. Он не совсем улавливал суть разговора, но решил не перебивать. - Поэтому Кагами убедился, что его сын будет верен идеалам отца, а не клана. Хоть у него открылись только начальные стадии Шарингана, Кагами увидев скрижаль, пришел к выводу, что там была ошибка. Он поведал о этих догадках сыну, а тот рассказал Шисуи. Хоть он и сам догадался. Догадался и рассказал нам с Итачи – глубоко вздохнув, словно перед нырком на глубину, Кичи сказала. – Итачи был согласен с Шисуи. Учиха пронзил ее пытливым взглядом. Кусочки пазла начали выстраиваться в его голове, складываясь в общую картину. - То есть из всего клана, только Шисуи с братом были несогласные с посланием Мудреца? желая разобраться, уточнил генин. Кичи кивнула. - А остальные? - После нападения Кьюби, совет, опасаясь повторения, принял решение ограничить Учих в их правах – Намикадзе прикрыла глаза, вспоминая те тяжелые времена. – Ты можешь себе представить, как клан отреагировал на это. Тогда же и начались тайные собрания. Кто-то напомнил твоему отцу о Скрижали, и тут началось. На совете деревни, Учихи противились любому решению Хокаге, Полиция начала наказывать по высшей мере за самые маленькие проступки. Люди стали боятся, и избегать Учих, а клан все больше изолировался. Ты не мог заметить тогда, но пять лет назад, мы были на пороге Гражданской войны. - К чему все это? – уже догадываясь, но не желая верить спросил Саске. - Итачи с Шисуи, были истинными наследниками воли Кагами. Они служили Конохе и Хокаге. - Что ты хочешь этим сказать? – Саске весь напрягся. - Саске – Намикадзе сделала длинную паузу, набираясь смелости, решаясь, на отчаянный шаг. Но она не видела другого выхода. Она едва не погибла от рук Какудзу. Случись с ней что, и правда о резне клана Учих может оказаться навсегда забыта. – Скажи мне, неужели ты веришь в то, что брат, который нес тебя на спине, когда ты уставал после тренировок, учил тебя стрельбе из лука, и привозил подарки, из каждой заграничной миссии, мог просто так сойти с ума и бездушно зарезать всех. Итачи – который ненавидел убивать, который мечтал в один прекрасный день уйти в отставку и открыть кондитерскую. Саске был шокирован. Да и кто бы ни был? О своей тайной мечте, Итачи рассказал только ей, и то, совсем недавно. - Зачем… Зачем тогда ты мне сейчас рассказываешь это? Почему молчала раньше? – Учиха вскочил на ноги, перешел на крик, но его голос то и дело срывался, от переполнявших его эмоций. - Раньше у меня было больше причин молчать, и была надежда все изменить в лучшую сторону – Кичи развела руками. - Я убил его Кичи. Я убил своего брата, думая, что он просто сошедший с ума ублюдок, а теперь ты хочешь убедить меня в обратном – орал Саске сотрясаясь от злости. – Он мертв и теперь уже ничего не изменить. - А что, если я скажу тебе, что еще не все потеряно? Я расскажу тебе, всю правду – спросила девушка. Она тоже поднялась на ноги и встала напротив Саске, заглядывая ему в глаза. – Но ты должен мне пообещать одну вещь. Бессильно опустив руки, Учиха вопросительно уставился на нее. - Ты не будешь больше никому мстить.***
Саске бежал как обычный человек по земле, чувствуя, как горят легкие, как ветки кустов царапают его неприкрытые руки. Глупо споткнувшись, он камнем рухнул на землю, не сдерживая отчаянных, злых слез, от которых мутнело все перед глазами. Он чувствовал, как растет в нем ненависть, к тем, из-за кого он так долго страдал. К тем, из-за кого страдал его брат. Но связанный даным обещанием, ничего не мог поделать. Теперь он знал правду. Оставалось только взглянуть в глаза единственному человеку, который сможет развеять последние сомнения. Саске поднялся на ноги, пытаясь набраться решимости, вернуться обратно в деревню, о которой теперь он знал слишком много. Каждую секунду, с тех пор, как Кичи, отведя его в укромное место, и навесив на стены миллионы защитных техник, рассказала о заговоре против Учих, о решении старейшин, о предательстве Данзо и попустительстве Третьего, каждый миг он боролся с желанием разнести эту обитель лжи, которую он называл свои домом, по кусочкам. Своими руками, свернуть шеи тем, кто принял все те ужасные решения. Кичи поступила подло, заставив его дать обещание не мстить деревне, но она слишком хорошо его знала. Сейчас, немного успокоившись, когда спала плена жгучей ярости, Саске мог подумать трезво. Он не будет мстить, совсем нет. Род Учих несколько поколений поддерживал порядок в Конохе, наказывая тех, кто поступал скверно. Именно этим Саске и займется. Поддержит славную традицию, карая повинных в стольких смертях старейшин и Данзо. За спиной, там, где находилась Коноха, раздался первый мощный взрыв.