Новая песня о старой Конохе

Какаши спрятался за высокую колонну, чтобы перевести дыхание. Он знал, что члена Акацуки победить будет нелегко, но и предположить не мог, что битва настолько затянется. Оттянув горловину форменной водолазки, он выдохнул в образовавшуюся щель, пытаясь хоть немного остудить разгоряченное тело. Жилет потерялся еще в начале сражения.       Он почти не ощущал правую руку, от слишком частого использования Чидори, в глазницу, будто воткнули раскаленную кочергу и Какаши чувствовал что находится намного ближе к своему пределу, чем противник. На пару с Саске, они уже уничтожили одну маску нукенина, действуя четко по плану Шикамару. Но, как только Какудзу начал использовать свои козыри, все круто изменилось, и не в их пользу. Чакра Нара, до этого удерживавшего нукенина с помощью теневого захвата иссякла, оставив гения клана почти недвижимым, а команду, без главного преимущества. Саске выглянул из своего укрытия, сверкая краснотой Шарингана. Переговариваясь с помощью жестов, они пытались решить, что делать дальше. Вдруг итак большие глаза Учихи, распахнулись еще шире, рука, приподнятая в очередном жесте, застыла в воздухе, будто Саске неожиданно забыл, что хотел сказать. Какаши вовремя почувствовал движение, и успел увернуться за миг до того, как в колонну, ударил поток пламени. Кувыркнувшись, шиноби Конохи оказался возле своего ученика, прячась за его укрытием. - У него остался огонь, молния и ветер – озвучил Саске, не отвлекаясь от темного силуэта. - Нам надо уничтожить их, до того, как он решит объединить стихии. Иначе, нам придётся не сладко – Какаши покопался у себя в сумке, извлекая на свет последний, оставшийся там кунай. - Как ты предлагаешь нам это сделать? – приподняв бровь, но все еще не отвлекаясь от наблюдения спросил Учиха. – Мы смогли добраться только до маски воды, и то, я подозреваю, это потому, что он не смог в такой короткий период найти подходящую замену той, которую я разбил прежде. Неожиданно, силуэты с масками, резко двинулись в сторону неподвижного тела нукенина, и произошло то, чего Какаши опасался. Вернувшись обратно в оболочку, они мигом оживили Какудзу, превратив его тело во что-то чудовищное. - Он использовал маску молнии, чтобы оживить себя – заметил Хатаке. - А мне Орочимару казался гадким – сглотнув ставший поперек горла комок, изрек Учиха. Когда Какудзу все-таки соединил две оставшиеся стихии, желая добить противника одной мощной атакой, Саске понял, что им не выжить. Какаши был почти на пределе, его собственная чакра истраченная на бесполезные атаки, не принёсшие совершенно никакой пользы, а Шикамару едва-ли сможет напасть. Решив, встретить свой конец с по-учиховски, гордо поднятой головой, Саске повернулся лицом противнику и до последнего не зажмуривал глаза. Но удара так и не последовало. Словно из воздуха, вокруг него и Какаши вдруг выросла, огромная, полупрозрачная фигура, надежно укрывая их от сдвоенного удара. Глаза Саске казались обжигающими угольками, засевшими в его глазницах, но он открыл их только шире, с восхищением разглядывая, еще не до конца оформленный, но нерушимый костяк Сусано. Ведь ему никогда не доводилось вживую видеть технику, которая была подвластна самому Мадаре. Яростно красный скелет надежно укрыл команду внутри себя, не пропуская технику врага. - Какого черта? – воскликнул Шикамару, обернувшись вокруг своей оси. Широко раскрыв рот, гений Конохи разглядывал костяк. Саске хотел было ответить, но тут его вниманием всецело завладела картина, расстилающаяся перед глазами. Будто возникнув из воздуха, на горячий песок приземлились оставшиеся члены команды номер семь во главе с Ямато-сенсеем. - Какого черта? – воскликнул уже сам Учиха. Разозленный, он кинулся к стоявшему к нему спиной Наруто, но только столкнулся с прозрачной стеной Сусано, и чуть не расшиб себе нос. – Какого черта, придурок? – заорал он, обращаясь к другу. – Ты должен был оставаться в деревне. - О том, что вы с Какаши ушли, ничего мне не сказав, мы потом поговорим – резко ответил Узумаки лишь слегка склонив голову в сторону Саске, а затем снова уставился на застывшего Какудзу. Вид у него был как никогда серьезный. – Так это ты, тот, кто ранил Кичи? Нукенин хмыкнул. - Ранил? Я то думал, что прибавил гробовщику работы, а она оказывается выжила? – он насмешливо глянул на Наруто. – Это все равно только вопрос времени, когда она умрет. - Нет – прорычал Наруто. Саске даже на миг показалось, что это начинает пробуждаться Девятыхвостый внутри Узумаки, но он совершенно не чувствовал ужасающей, яростной чакры Лиса, а значит, это тщетно сдерживаемая, хладнокровная злость, принадлежала только Наруто. – Вопрос заключается в том, здаешься ли ты добровольно, или будешь сопротивляться, и я смогу тебя убить. Какудзу громко рассмеялся, словно сказанное Наруто, было очень веселой шуткой. Нити, соединяющие его тело, извивались вокруг него, будто адские щупальца, а те, которые торчали прямо из его рта, сотрясались в такт его громогласному смеху. Не сказав ни слова, нукенин стал в боевую стойку, явно давая понять – здаваться, он не намерен. - Слава, Ками, ты решил драться, - все тем же рычащим тоном, сказал Наруто, складывая печать Тигра. – Я дождаться не могу, надрать твой нукенинский зад. Два клона созданные Наруто, тут же придвинулись к нему руками посылая потоки чакры, в одно место, сконцентрированное в ладони настоящего Узумаки. Какаши внимательно следил за каждым движением Наруто. Он понимал, что его ученик пытаеться создать, так как уже был свидетелем подобного на их тренировках. Словно на яву, он увидел тот день, когда Наруто впервые смог влить чакру ветра, в обычный хаотический поток расенгана. Тогда то Какаши и увидел впервые то, что так явно видел сейчас. Тень Йондайме Хокаге. Воплощение наследия Намикадзе. Как никогда прежде Наруто, походил на своего отца. Вокруг все звенело, от мощнейших потоков чакры. И судя по выражению Какудзу, тот уже понял, что попадись он под действие Расенсюрекена, как назвал технику Наруто, ему не выжить. Но молодой шиноби уже стремительно двигался к противнику, и его клоны бежали впереди, отвлекая. Саске почти прижался, к прозрачной стене носом, так стремился разглядеть, каждую деталь битвы. Сила Наруто поражала, хоть он чувствовал на себе лишь отголоски действия его мощной чакры. На поле, Какудзу уничтожил клонов Наруто, но словно последний генин, растерявшийся от силы противника,он допустил фатальную ошибку и упустил из виду оригинал. Наруто, взмахнул рукой, над которой бешено вращался Расенсюрикен, направляя его прямо на врага, который застыл недвижимо, понимая, что ему не уйти. Но ничего не произошло. Всегда покорный воле Наруто Расенган просто… распался. Все присутвуищие недоуменно застыли. - Он попал? – послышался вопрос Сакуры. - Нет, - ответил Ямато, не отводя напряженного взгляда, от Хидана. – Не успел. Сусано вдруг исчез, словно его никогда и не было, выпуская заточенных внутри шиноби Конохи. И вокруг все завертелось.

***

- Пустите меня, пожалуйста, пустите – было первым, что он услышал придя в себя. С трудом разлепив тяжелые веки, Генма попытался найти взглядом источник шума, но даже поворот головы приносил невыносимую боль, запуская ее каскадом по всему телу. В голове стоял туман, мысли были словно резина. Кажется, он в больнице, но почему? Что случилось? Словно вспышка, в памяти всплыло воспоминание о том, как под техникой шиноби из камня фаланга за фалангой ломались его пальцы, как на его глазах, с Райдо срезали кожу, лоскут за лоскутом, как на его спину опускали раскаленную добела кочергу, снова и снова. Он был в плену. Его и Райдо схватили прямо на границе страны Огня, когда они делали обход охраняемой ими территории, Аоба тогда остался с Йондайме. Как же ему повезло, что он остался. Ублюдки из Камня здорово поработали над Генмой и Райдо. Дзенин вздрогнул, подумав о напарнике. С трудом, превозмогая невыносимую боль, он все таки повернул голову в одну сторону, в другую, но напарника там не было. Сбоку противно запищал монитор, и в палату вбежала медсестра. На миг, она застыла, увидев, что пациент очнулся, но тут же двинулась прямо к нему, проверяя показатели монитора. - Ширануи-сан. Вы находитесь в Конохе. Попытайтесь успокоиться у вас, слишком высокий пульс. Генма попытался спросить у медсестры где Райдо, что случилось с его другом, но его челюсти что-то крепко сжимало, и вырвалось только неразборчивое мычание. - Пожалуйста Ширануи-сан, не пытайтесь ничего сказать, у вас сломана челюсть, и мы зафиксировали ее… Не дослушав , Генма опять помычал, тот же вопрос. Из его глаз полились слезы, а в ушах начало шуметь, в добавок, ему почему-то стало тяжело дышать. В ужасе, Генма понял, что задыхаеться. Он судорожно пытался вдохнуть, хоть чуть-чуть воздуха, но у него не получалось. Монитор завизжал еще сильнее. - Ширануи-сан, успокойтесь – повторила медсестра, как будто это было так легко сделать. Перед глазами Генмы уже начало темнеть от нехватки воздуха, когда по палате пронесся звонкий детский голосок. - Генма! Из последних сил ускользающего сознания, Генма перевел взгляд на движущееся пятно. - Генма! – еще раз жалобно повторила Кичи. Встав на цыпочки, девочка мягко утерла пальчиками, капли слез из глаз мужчины, и он, наконец, смог ясно увидеть ее обеспокоенное лицо. – Генма, ты жив! Я так рада! Глядя на девочку, Генма начал успокаиваться, и вскоре, его дыхание пришло в норму. - Генма, все в порядке, ты дома, мы позаботимся о… - защебетала девочка, вцепившись пальчиками в простынь . - Кичи-чан, вы должны покинуть палату… - прервала девочку медсестра, пытаясь увести ее от постели. Услышав, это, Генма снова начал паниковать. Присутствие знакомого человека, давало ему ощущение безопасности, доказывало, что он действительно дома. Тем более, ему просто необходимо было узнать, про Райдо. Превозмогая боль, он упрямо попытался снова спросить о друге. - Я никуда не уйд… - заупрямилась Кичи, но как только услышала издаваемые Генмой звуки, забыла о медсестре, придвинулась к Генме, внимательно, вслушиваясь. Она нахмурила бровки, пытаясь что-то разобрать в мычании мужчины. Казалось все бесполезно, она никак не могла понять, что именно нужно другу. Но вдруг ее лицо засияло, и она обрадовано спросила – Райдо? Ты спрашиваешь о Райдо? Генма зажмурил веки, пытаясь показать, что девочка угадала правильно. Из его глаз опять брызнули слезы. - Он совсем рядом – ответила девочка, легко погладив его по неприкрытому гипсом и бинтами участку на руке. – Он хорошо себя чувствует, только спать ему приходиться на животе, потому что новая кожа на спине очень нежная. К нему, мне разрешили прийти, а к тебе не пропускали. Но я все равно пришла. И никуда не уйду! Сжав кулачки, девочка со всем врожденным упрямством посмотрела на медсестру. Та уже собиралась снова начать спор, но вошедшая Шизуне, не дала ей этого сделать. - Все в порядке Саюри, - заверила она. – Я присмотрю за Кичи. Смирившись с тем, что девочку придется оставить в покое медсестра ушла. Проводив ее взглядом, Шизуне подошла к кровати больного и склонилась над ним, заглядывая в глаза. Нежным прикосновением, девушка убрала волосы с его лба. - Ты просто счастливчик, дружок. Мы уже потеряли надежду вас найти, когда наткнулись на ту пещеру. Йондайме был в ярости. Не думала, что его возможно довести до такого состояния. Он и Кушина-сан, почти сравняли то место с землей, - посмотрев на монитор, Шизуне подкрутила что-то в капельнице. – Сейчас тебе должно полегчать, - она опять погладила его лоб. – Мы восстановили твои пальцы и правую ногу, но придется пройти физиотерапию, для того чтобы вернуть подвижность. Ты можешь испытывать некоторые трудности с дыханием, так как сломанное ребро пробило легкое, но вскоре это пройдет. Фиксаторы с челюсти, мы скоро снимем. Генма слушал ее плавную речь в пол уха, не запоминая ничего. Боль начала, понемногу отступать. Его сознание потихоньку уплывало, а веки закрывались. Но он не хотел засыпать. Вдруг, это все сон, и проснувшись, он опять окажется в плену. Испугавшись, такой возможности он начал быстро моргать, пытаясь прогнать сонливость. Притихшая Кичи, вдруг ловко взобралась на кровать, не потревожив его избитое тело. Аккуратно, обхватив ладошками его лицо, она заставила его, посмотреть ей в глаза. - Ты можешь спать спокойно, Генма. Я буду с тобой, и ничему не дам с тобой случиться, - уверенно сказала она, и легко поцеловала его в лоб. После этого, тревога отступила, и Генма уснул. Встряхнув с себя дымку воспоминаний, Генма, как на противника, посмотрел на дверь, ведущую в палату. Он уже достаточно долгое время стоял перед ней, не решаясь войти. Именно в этой палате, он провел, почти месяц, после того, как его и Райдо высвободили из плена. Месяц сопровождающийся тяжелой и изнурительной реабилитацией. Не покидающей, выламывающей болью. Месяц, в который он почти решился уйти из рядов шиноби. И только, не покидающая его девчушка, которая приходила каждый день, которая поддерживала его во время сеансов физиотерапии, и помогала ему дышать, во время многочисленных панических атак, только она заставила его двигаться дальше, Он вернулся к своим обязанностям спустя пол года, и как никогда был благодарен Кичи, за ее детскую веру в него. А сейчас, эта повзрослевшая девчушка сама находилась, за чертовой дверью. Глубоко вздохнув, Генма решительно вошел. Чтобы тут же наткнуться на алое марево Шарингана. - Давно не виделись, Итачи, - осторожно прикрыв за спиной дверь, поздоровался дзенин. - Здравствуйте, Ширануи-сан – кивнул Учиха. Он не сводил настороженного взгляда с шиноби Конохи. – Я пришел сюда не причинить вред, - тихим голосом продолжил нукенин. – Мне просто нужно было ее увидеть. - Я знаю. Теперь Учиха выглядел обескураженным, поэтому Генма решил продолжить. - Ведь ты никак не навредил ей, за все те годы, что вы тайно встречались. Красивое лицо разом изменилось на непроницаемую маску. - Не понимаю, о чем вы. - Не стоит, Итачи, - Генма поднял ладонь, предупреждая любую ложь, что собирался наплести ему Учиха. – Вы, два гения хорошо скрывались, этого у вас не отнять. Но неужели вы думали, что я не догадаюсь, куда она исчезает в конце каждого второго месяца. Не проверю, вашу хижину в Лесу Смерти. Итачи, я знаю Кичи с младенчества. Она для меня, как открытая книга. - В таком случае, почему вы не заставили ее прекратить? Генма хмыкнул. Его собственные, годами вбиваемые инстинкты шиноби, твердил, именно так и поступить. Доложить, самому проследить, да что угодно, но только поставить край, этим свиданиям. Но он и правда, знал Кичи слишком хорошо. - По каким-то, причинам, она верит тебе, Учиха. А я доверяю ей. Все просто. Итачи еще некоторое время следил за ним, своим Шаринганом, но в итоге дезактивировал его, и перевел взгляд на лежащую без сознания девушку. От внимания Генмы не ускользнул тот факт, что Учиха держал безвольную руку Намикадзе в своей ладони, безсознательно поглаживая пальцами. - Что сказала Цунаде-сама? – в итоге спросил едва слышно нукенин. Генма вздохнул тяжело, и присел на незанятый стул, для посетителей. - Им пришлось два раза заводить ее сердце, она потеряла много крови, и пока нельзя сказать точно, пострадал ли от этого мозг. Над ней работала целая команда ирьенинов, они вернуться утром, для повторного курса лечения. Слушая внимательно, Итачи ни на миг не отводил взгляда, от лица Кичи. В какой-то момент, он словно, забывшись, протянул руку, чтобы отвести с лица куноичи несколько потускневших прядок, и то с какой нежностью он это сделал, и как задержал ладонь на ее щеке, слегка поглаживая скулу, многое сказало Генме. - Ты любишь ее, - удивленно констатировал Ширануи. Итачи не стал ничего отрицать, он даже не посмотрел на другого шиноби, только смиренно склонил голову. - Это ничего не меняет, Ширануи-сан – еще тише сказал он. Выбившиеся из хвоста волосы скрывали его лицо, но Генма и так, мог сказать, какое у того выражение. Обреченное и смиренное. - Это меняет все, - Генма упрямо мотнул головой. – Итачи, резня Учих, была не твоей идеей – я прав? Учиха вскинул на него взгляд, в котором опять заалела его смертоносная техника, и Генма, едва удержался, от того, чтобы стать в защитную стойку, его инстинкты вопили в истерике от полного бездействия, перед убийцей. - Вам стоит забыть об этом Ширануи-сан. - Я знаю, что твоя цель намного глубже, нежели обычное убивство – продолжил Генма. – Я не знаю, достаточно ли этого, чтобы оправдать, твои поступки, но этого достаточно, чтобы верить в то, что ты не собираешься меня убивать. Ты пришел в деревню, узнать, жива ли женщина, которую ты любишь. Значит где-то внутри тебя, еще жив, тот мальчик, которого я знал. Итачи горько, и как-то обреченно улыбнулся, и вдруг зашелся мучительным, надсадным кашлем. Генма обеспокоенно нахмурился. - Вы Ширануи-сан, и Кичи заразили, своими идеалами? – то ли спросил, то ли констатировал Учииха, когда кашель сошел на нет. Генма пожал плечами. Он никогда не отрицал, и был даже горд тем фактом, что Намикадзе много чего у него переняла. С тяжелым вздохом, Итачи поднялся, со своего места на больничной койке. Медленным шагом, он направился к окну. Дзенину уже показалось, что он так и уйдет, не попрощавшись, но остановившись у окна, Итачи повернулся к нему всем телом, и низко поклонился. - Спасибо вам, Ширануи-сан, за то, что вы всегда поддерживаете дорогих мне людей. И прощайте. Едва успев договорить последнюю фразу, он обернулся черным вороном и вылетел в темную ночь. Генма долго еще всматривался в проем окна, размышляя о том, что возможно, он и правда видел старшего Учиху в последний раз.

***

Итачи открыл глаза, в своей комнате, в убежище, и тут же закашлялся, прикрыв рот рукой. По пальцам потекло теплое, и он судорожно заозирался, пытаясь найти что-то, чтобы утереться, но из-за длительного использования Шарингана все расплывалось перед глазами. Вдруг, кто-то вложил в ладонь платок. Схватив его, Итачи тут же приложил, белую ткань к окровавленным губам. Его, почти слепые глаза, уставились на большое синее пятно, которое было его напарником. - Вам не стоило так напрягать свой Шаринган, Итачи-сама – проговорил Кисаме. – Отправлять двух клонов на такое далекое расстояние, да еще и пользоваться Мангекью, было не разумно. На миг Итачи замер. То, что Кисаме знал, куда он отправил своих клонов, ставило под угрозу всю миссию. Тем не менее, лицо Итачи оставалось невозмутимым. Маска, приросшая к нему накрепко. - Я удивлен, что ты не сказал ничего Лидеру – - Я и не собирался, - Кисаме отошел к столу, и набрал в стакан воды из графина, чтобы вручить Итачи. – Мы напарники, Итачи-сама, и пока, я на вашей стороне. - Пока? Итачи не мог видеть лицо туманника, но он четко представил хищную улыбку, которая наверняка играла у того на губах. - Кстати, наверное, вам будет приятно узнать, что Какудзу был убит Джинчурики Девятихвостого. Зецу только, что доложил Лидеру.

***

Саске немного отстал от идущего впереди, несмотря на ранение Наруто. Он до сих пор, не мог поверить, в то, что именно сделал Узумаки. Сила, с которой совладал его друг, была ошеломительной, пьянящей и желанной. И где-то в глубине души, Саске чувствовал, как просыпается ото сна, то темное создание, которое три года назад, заставило его бросить Наруто вызов.