Однажды в сказке

11. Утром следующего дня в ворота Нового Йорка входило много народу, в том числе двое монахов в сопровождении серого пса, а пару часов спустя – темноволосый рыцарь на великолепном черном коне… Все пятеро остановились в харчевне «Валькирия», естественно, делая вид, что совершенно не знакомы друг с другом. И странствующий рыцарь, и монахи-пилигримы были здесь привычны и посему излишнего внимания к себе не привлекали, опасений не вызывали, так что пока друзьям ничто не угрожало. Приключения начались с обеда. Стив с отцом Филом сели за грязный стол и заказали яичницу, к которой им принесли хлеб, вино и сыр. Клинт, расположившись в ногах у Стива, грыз кость. Народу почти не было, так что можно было разговаривать без опаски. – Итак, куда мы идем после обеда? – поинтересовался отец Фил. – Мне хотелось бы пройтись до дворца и узнать, где сейчас отряд принца, - отозвался Стив. – Клянусь Аллахом, - проворчал Клинт, но был перебит священником. – Не клянитесь, сказано в Библии! – строго сказал он. – И не упоминайте так часто вашего Аллаха, мы все-таки в христианской стране, и ислам здесь не в моде. Я и так беру грех на душу, покрывая вас, знали бы отцы инквизиторы… – Азраил и преисподняя! Сын марокканского султана никого не боится. Я, Мухаммед-Али… а… а… Тьфу! Вечно забываю свое полное имя! Угораздило же папочку так назвать ребенка… - завелся Бартон. – Досточтимый принц, не мог бы ты на время сцепить свои жемчужные зубы и лишить нас счастья слышать твой голос, – вежливо попросил Стив, так как в харчевню вошла городская стража в сопровождении двух мрачных монахов: толстого и тонкого. Они огляделись и молча двинулись к столу, где сидели друзья. – Иезуиты! – успел прошептать отец Фил. – Мир вам, братья! – Подошедшие без приглашения бухнулись за стол. – Аминь! – дружно пропели Стив с монахом. – Вы пришли вовремя, – заметил толстый. – Святейший синод собирается вечером. Оружие при вас? Отец Фил поперхнулся, Стив постучал ему по спине и молча показал под рясой ножны меча. – Славен Господь! – одобрительно кивнул тонкий. – Итак, мы отправимся немедленно. – Толстый решительно встал из-за стола и двинулся к дверям. Однако тонкий иезуит задержал Стива и отца Фила: – Простите, братья, но еще одна формальность. Откуда вы прибыли? – Монастырь святого Николаса, – без тени иронии ответил Стив. – Не помню, где это, - озадачился тонкий, - впрочем, не важно. Скажите пароль, чтобы мы могли исключить всякую возможность ошибки. Дьявол не дремлет! Упаси нас Господь. Отец Фил беспомощно глянул на Стива и, пытаясь встать из-за стола, неловко прищемил скамьей лапу Клинта… – А-а-а! Шайтан тебя раздери! – взвыл тот. Лица иезуитов озарились улыбками. – Мы ждали вас. Идемте, братья! Стив с монахом поняли, что сопротивление бессмысленно, и идти придется. Знать бы еще куда. – Разберемся на месте, – шепнул Стив и поманил за собой Клинта. – Нет! – остановились иезуиты. – Собаку придется убить, она может нас выдать. – Это мой пес, он вырос у меня на руках и, клянусь святым Антонием, тот, кто его тронет, недолго проживет на этом свете! – В глазах Стива сверкнула молния. Монахи подумали и решили: – Привяжи его здесь, а когда воля Господа и Госпожи будет исполнена, заберешь своего пса! Стив наклонился и, делая вид, что выполняет приказ, потрепал друга по загривку: – Клинт, проследи наш путь, и предупреди Джеймса с Броком! – Стив, ты поосторожнее там! – тихо проворчал Клинт. - А не то я разнесу все это затрапезное королевство до основания, – и он лизнул Стива в щеку. Следить за странными иезуитами Клинту пришлось около часа. Те в сопровождении стражи, Стива и отца Фила обошли все харчевни и постоялые дворы в столице и каждый раз к ним присоединялись два-три монаха из самых разных уголков страны. В конце концов, довольно солидная компания, общим числом около двадцати человек, направилась к церкви Святой Марии. Клинт поймал прощальный взгляд Стива и, поскулив у закрывшихся дверей, гавкнул пару раз – это все, что он мог себе позволить. – Ну-с, Бартон, – задумчиво пробормотал он, – что будем делать? Наших друзей увели в эту подозрительную контору. А что их там ждет? И зачем объединились монахи разных монастырей? И почему у них такие уголовные рожи? Так… Надо бежать за помощью, иначе как Стив выкрутится без нас? И вообще, эта история все больше и больше скатывается в конкретный криминал! Серый пес молнией влетел в «Валькирию», однако Джеймса не оказалось в его комнате, а в конюшне отсутствовал Брок. Клинт приуныл: спросить у кого-нибудь, куда делись рыцарь с конем, ему показалось рискованным. Он было попытался найти их по запаху, от Джеймса почему-то отчетливо пахло вербеной, но дошел лишь до площади: там толпился народ, шумела ярмарка, и, естественно, след затерялся. Побегав туда-сюда, вконец расстроенный Клинт плюнул, выхватил кошелек с золотом у какого-то зазевавшегося дворянчика и дал деру. Ошалевший от такой наглости хозяин кошелька вместе с городской стражей попытался его поймать, но где там! Кто сумеет поймать в гуляющей толпе пронырливую собаку, с детства приученную беречь свою шкуру, избегая лишних тумаков? Злой и расстроенный Клинт вернулся в «Валькирию», положил перед хозяином золотой и кивком указал на кувшин вина. Ошеломленный владелец харчевни безропотно отдал вино, жестом пригласив пса за пустой столик. Из церкви Святой Марии монахи вошли в подземный ход и спустя час выбрались на свет близ старой часовни за крепостной стеной. Отцы иезуиты прошли внутрь, позвали остальных и усадили всех за длинные, щедро накрытые столы. Однако в кувшинах и флягах плескалась простая вода. – Братья мои, сегодня нам всем понадобятся трезвые и ясные головы, – пояснил толстый иезуит. – Дело не терпит осечек, но как только мы избавимся от тирана, я обещаю залить вас вином аж по макушку! Отцу Филу со страху кусок не лез в горло, тогда как Стив спокойно ел за двоих. – Разберемся, не переживайте! – успокаивал он. – Клинт говорит: кто хорошо ест, тот хорошо работает, так что ешьте, отец Фил, чувствую, поработать нам ой как придется. – Как-кой Клинт? – едва не захлебнулся монах. – А? Да принц наш. Я уж тут его по-простому, без титулов. В его отсутствие, конечно… Джеймс верхом на Броке явился лишь вечером, когда часы на городской ратуше пробили восемь. Поговорив утром с глазу на глаз, они объездили весь город, восстанавливая старые связи. Оба не сомневались, что вот-вот начнется что-то такое, когда понадобится любая помощь. Поставив коня в стойло, Джеймс поднялся наверх, постучал в комнату Стива, но ответа не получил. Решив посмотреть нет ли его внизу, в общей зале, он спустился туда. А там… там шел повальный кутеж: смех, пьяные вопли, песни, визг женщин – в общем, дым коромыслом! Безуспешно пытаясь найти хозяина харчевни, Джеймс обошел все заведение, пока мальчик-поваренок не дал ему ответ: – Оба монаха, которые прибыли вместе с вами? Так ушли они, добрый господин. За ними явились отцы иезуиты со стражей. - Давно? – хрипло выдавил Джеймс, пораженный такой информацией. Твою ж мать, нельзя было оставлять Стива! - Давно, - кивнул пацаненок, - еще в обед. Куда ушли? Я не знаю, но они ушли сами. Их никто не заставлял. Это правда, клянусь распятием Христа! Джеймс буквально влетел в конюшню и чуть ли не вытащил Брока из стойла. - Эй, нельзя ли повежливее? – возмутился тот. - Некогда, давай шевелись! – рявкнул Джеймс. - Иезуиты забрали Стива с монахом еще утром, а сейчас уже девять вечера! – Так… А Клинт? – Что – Клинт? – Ну, Клинта ты спросил что и как? – поинтересовался Лагун. – Кстати, где он? – Да откуда мне знать, где это пристанище для блох! Его тоже нет. В главной зале сплошная пьянка, там чествуют какого-то Бартона… Э-это что, он? – Да, – кивнул конь, – это он, срочно тащи его сюда… - Я с него сейчас чучело сделаю! – прошипел Джеймс. – Он бросил Стива! С этими словами Джеймс бросился обратно в трактир. - Мда… Клинту я сейчас не позавидую, но кто бы сказал, а… – пробормотал Рамлоу. Кутеж шел вовсю. Вдрызг пьяный Клинт в окружении такой же пьяной толпы бродяг, стражников, матросов и прочего сброда орал песни и швырял в хозяина харчевни золотыми монетами, и никого не удивляла говорящая собака. Периодически серый пес вообще пил с кем-нибудь на брудершафт, целуя всех подряд. Джеймс, как воплощение древнего бога ярости, прокладывал путь локтями и кулаками и наконец, добрался Бартона. Крепкие руки приподняли его за шиворот, и перед ним сверкнули серые, полные ярости, глаза. – Ты… Сволочь блохастая, где Стив! – Как-ой Стив? – пьяно икнул пес. – Я из тебя сейчас чучело сделаю! – Джеймс тряхнул довольно массивную тушу. – Не надо… меня вытрясать… – голова пса моталась из стороны в сторону. – Что это… ты… вы… мы… себе позволяешь! Я не потер…п…ляю такой фамильярности от нас… вас… Кто-то попытался подать свой голос в защиту Клинта, но Джеймс без предупреждения разбил кружку об голову защитника, после чего перебросил безвольное тело икающей собаки себе на плечи и пошел на конюшню. Там за Клинта взялся Брок, опасаясь, что если оставит пушистого идиота в руках Джеймса, то точно получит чучело. Рыцарь Джеймс при одной мысли, что Стиву может что-то грозить впадал в невменяемое состояние. Поэтому, взяв зубами ошейник пса, Брок принялся макать его в бадью с водой, не забывая задавать короткие наводящие вопросы: – Ты бросил Стива? – Нет… – Да! – Неправ…да! – Клинт стремительно трезвел. – Правда! – Я не хотел! – взвизгнул Клинт. – Так вышло! Меня не пустили! – Ничего не знаю, отрезал Брок. - Где Стив? – Ушел… Не макайте меня… я и так… вон… уже… мокрый какой! – Куда ушел? – продолжал допытываться Рамлоу. – Говорю ж – меня не пустили! Они в церковь… тьфу, волки позорные… не пускают бедную собаку… – Где эта церковь, можешь показать? – глухо спросил Джеймс. – Запр…р…сто. Пошли… - пес попытался встать, но лапы разъехались и он упал. – Тебе придется взвалить этого придурка мне на спину, - хмыкнул Брок, - сам он не дойдет. После долгих ночных плутаний все трое вышли к церкви Святой Марии. Около одиннадцати ночи всех монахов повезли в лес, где иезуиты расставили их вдоль дороги по правилам стратегического искусства. Стиву и отцу Филу с еще пятью братьями довелось встать поперек, где им предстояло принять на себя роль баррикады. После того как все худо-бедно уяснили себе место и задание, отцы иезуиты открыли короткое импровизированное собрание. Похоже, лишь Стив с Филом не знали, для чего они здесь. Складывалось впечатление, что вся толпа находилась под каким-то общим гипнозом. Тощий иезуит выкрикивал вопросы, махая факелом, а все хором отвечали ему: – Что привело нас сюда? – Слово Господне! – Что защищаем мы? – Дело Господне! – Что в руках у нас? – Меч Господень! – Что ждет нас? – Царствие Господне! – Они посходили с ума, – прошептал Стив на ухо монаху. – Это же оголтелые фанаты! – Религиозный фанатизм самый страшный, – тихо кивнул отец Фил. Толстый иезуит подскочил к худому и раскатистым басом заревел: – Смерть тирану! – Смерть! Смерть! Смерть! – скандировали все. – Братья мои! – взвыл худой. – Доколе мы будем терпеть надругательство над нашей верой? В городах богохульствуют циркачи и скоморохи. Художники рисуют женщин без одежды, смущают слабые души христиан! Музыканты сочиняют греховные мелодии, и прихожане пляшут под них, забыв церковные псалмы! Поэты прославляют в виршах своих не Бога и не деяния пророков его, а мелкие страстишки, суетную любовь! Женщины в одежды рядятся сплошь нескромные и неприличные! Мужчины наслаждаются всеми искусами жизни бренной, лезут во все ловушки, Сатаной расставленные, и никто о покаянии не мыслит! Индульгенции[5] не покупают! Братьям монахам в лицо смеются! Памфлеты, стишки, куплеты разные распевают! Атеизм в моду ввели! В непогрешимости святых отцов сомнения выражают! Кто пособник всего этого? Кто первейший грешник и искуситель? Кто? Кто? Кто? – Король Энтони! От дружного рева толпы у Стива едва не лопнули перепонки: Джеймс довольно долго барабанил в дверь церкви, пока она, наконец, не распахнулась. Мрачный священник подозрительно оглядел его и черного коня с серой собакой поперек седла. – Святой отец, простите за беспокойство, но днем сюда вошли два наших друга. Они монахи, один среднего роста, среднего телосложения, другой высокий и… – Здесь никого нет, и не было! – отрезал священник, пытаясь захлопнуть дверь. – Минуточку! – Джеймс вставил ногу между дверью и косяком. – Я точно знаю, что они здесь были! – А я вам говорю – нет! – Врет он, – поднял голову Клинт. – Здесь они… Вошли и не вышли… вот. О Господи, башка прямо-таки раскалывается… Священник, прикрывавший собой вход, от шока начал медленно сползать наземь. – Итак, где они? – прорычал Джеймс. – Нет… не скажу… не знаю… Как вы смеете! Я – духовная особа! Я вас от церкви отлучить могу! – Во дает! – фыркнул Клинт. – Врет прямо как я… – Прокляну! – взвился священник. – Покусаю, – вяло откликнулся пес. Джеймс молча вытащил из ножен меч. – Я полагаю, что вам лучше принять наши условия, – фыркнул Брок. – Мы сегодня так агрессивно настроены… Между тем иезуиты закончили психологическую обработку масс и еще раз растолковали каждому его задачу: – Помните, братья, у нас всего минут десять. Хулитель веры едет впереди в сопровождении двух пажей. Следом за ним, но на расстоянии, гвардия короля. Энтони предпочитает размышлять в дороге и не любит, чтобы ему мешали. Итак, мы пропускаем дозорный разъезд, как только… – Братья мои! А позволительно ли нам поднимать меч против помазанника Божьего? – неожиданно для самого себя громко спросил Стив. Все замерли. Отец Фил отчаянно перекрестился и попытался укрыться за широкой спиной Стива. – Что ты сказал?! – Лицо тонкого иезуита исказилось удивлением и ненавистью одновременно. – Господь наш, Иисус Христос, заповедовал – не убий! – продолжил Стив. – Первая заповедь! – Мы не можем больше терпеть! – взревел толстый. – Господь терпел и нам велел! – парировал Стив. – Энтони не достоин трона! – Любая власть от Бога! – отрубил Стив, изрядно поднаторевший в беседах с отцом Филом. Монахи сбились в кучу и с живым интересом прислушивались к диспуту, похоже, что предстоящее убийство коронованной особы нравилось далеко не всем. – Он узурпировал власть! – в два голоса взвыли иезуиты. – Церковь не вмешивается в политику, – пожал плечами Стив. – Богу – Богово, а кесарю – кесарево, а он – сын своего отца! – Взять изменника! – отдали приказ красные от обиды отцы инквизиторы. Однако «взять» не успели. В лесу засверкали факелы, и монахи бросились врассыпную, занимая свои места. По дороге промчалось с десяток верховых – это был дозорный отряд короля Энтони, который, как и следовало, пропустили. Отцы иезуиты занялись было поисками «изменника», но Стив легко спрятался в ночном лесу. Вышедшая из-за туч луна осветила дорогу, и все вокруг приобрело таинственность и романтичность. Стив невольно почувствовал, что понимает этого короля Энтони – такая красота ночного леса действительно освежала голову и очищала душу. Джеймс, с начинающим трезветь Клинтом поперек седла, остановил Брока у маленькой часовни в лесу. Невдалеке мелькнули огни – это проскакал к столице дозорный отряд. – Ну что ж… Где-то здесь должна быть засада на короля. Стив и отец Фил там. Пошли поищем? – Разумеется, но нам лучше рассредоточиться, – посоветовал Брок. Король Энтони в охотничьем костюме, без шлема и кольчуги, с легким мечом у бедра, появился на дороге. Он ехал на статном гнедом жеребце. Чуть сзади не торопясь рысили двое юных пажей на белых лошадях. Король был настолько погружен в свои мысли, что едва не наехал на группу монахов, стоящих поперек дороги. – Что вам угодно, святые отцы? – медленно поднял голову Энтони. Стив, наблюдавший за происходящим из-за придорожных кустов, невольно вздрогнул: голос, посадка в седле, какая-то неуловимая манера разговора – все это напомнило ему что-то безумно знакомое, родное, полузабытое… Раздались легкие вскрики, и оба пажа бездыханными свалились наземь. Монахи действовали быстро и молча. Кто-то вцепился в королевский плащ, и Энтони сдернули с седла. У Стива вдруг возникло ощущение, что его с размаху двинули по голове, он полузадушено выдохнул: – Тони?! Яростный рев и неумолимое сияние серебряного меча заставили кинуться врассыпную злобных монахов, уже готовых занести кинжалы над королем. Меч Стива начал свою работу, и мгновение спустя к нему присоединился клинок самого короля. Монахи поначалу дрогнули под таким натиском, но потом, ободренные и пристыженные иезуитами, плотным кольцом окружили героев, и неравная битва разгорелась еще яростнее. Отец Фил испуганно бегал вокруг, умоляюще: – Братья! Опомнитесь! Христос заповедовал прощать… – Заткнись ты со своим Христом! – бешено заорал на него тонкий иезуит. – А вы пошевеливайтесь, болваны! Скоро здесь будет охрана тирана… – Заткнуться… с Христом?! – ошарашенно прошептал бедный отец Фил. Шмыгнув носом, святой отец побрел в кусты, где отыскал массивный сук, которым и огрел ближайшего монаха. Тот рухнул как подкошенный. – Опомнитесь! Покайтесь! – завопил отец Фил, без устали возвращая в лоно истинной веры заблудших овец полновесными ударами по бритым макушкам. Стив и Энтони рубились, стоя спина к спине, едва успевая парировать десятки тянущихся к ним клинков, тем более что бойцом король был все-таки не очень. Помощь поспела оттуда, откуда не ждали. Огромный черный конь напал на монахов с тыла, яростно работая копытами и зубами. Серый пес трепал толстого иезуита, дыша ему в лицо страшнейшим перегаром. А в толпу яростно врубился Джеймс, орудуя двумя ножами. Трое монахов повалились наземь, остальные дрогнули и побежали. Король Энтони бросился было в погоню, но случайный удар по голове свалил его с ног. Стив зарубил ударившего, а вдали уже сверкали факелы приближающегося отряда. – Уходим! – Джеймс схватил Стива за рукав. Но тот вырвал руку и опустился на колени перед королем, осматривая его голову. – Легкая контузия, – констатировал он. – Стив, Джеймс прав, - напряженно сказал Брок. - Нам надо уходить, гвардейцы сначала бьют, а потом разбираются, что к чему. Король-то еще не пришел в себя… – Ща… помогу… – кивнул Клинт и вылизал лицо Энтони. Алкогольный запах из его пасти действовал как нашатырный спирт, король застонал. – Будет жить, – улыбнулся Стив. – Спасибо, друзья. А теперь – деру!