Джонни Уокер

— …Потрясающе. Он охотится на нас, словно дикая кошка на уступающую в уме, скорости и ловкости добычу. Стравливает друг с другом, кидает гнилое мясо, словно мы изголодавшиеся вшивые псы. Дёргает за ниточки, меняет маски, нашёптывает верные ходы и ходы ошибочные. Лукавит, обманывает, ходит ва-банк. Восхитительная дрянь. Дазай хмыкает и прикладывает к лицу кислородную маску. Бледный, по цвету он почти сливается с подушкой на больничной койке. Кардиомонитор пищит ровно, отсчитывает ни разу не сбившиеся за время рассказа Куникиды удары, а торчащих из Осаму трубочек едва ли не больше, чем снятых с него бинтов. Оттого улыбка на его лице кажется неуместной и слегка безумной. — Я рад, что он тебе нравится, но совет бы был предпочтительней, — цедит Доппо сквозь зубы и силится не заорать. Не из-за ситуации в целом, а вообще. — Какой бы совет я тебе ни дал, Достоевский продолжит оставлять после себя лишь чувство разочарования и безысходности [1]. — Куникида вздрагивает и смотрит на улыбающегося напарника. — Рампо так же сказал… — Мысли гениев… — …о тебе. Дазай замолкает и убирает от лица маску. — Ты веселишься. — Доппо поднимается со стула и поправляет брюки. — Но у меня чудом спасшийся Танизаки, сидящая на хвосте Мафия и шеф при смерти. Прости, но… — Куникида-кун, слушай Рампо внимательней, — перебивает его Осаму. — Вам не совет нужен, а я. — Да, — соглашается Доппо. — Не думай, что я не соглашусь с этим только потому что… — Потому что я бывший мафиози? — Только потому что ты улыбаешься, слушая о том, как едва не убили твоих друзей. Поправляйся. Без тебя не обойтись. Куникида выходит из больничной палаты, не сказав больше ни слова. Кардиомонитор пищит подобно метроному, а Достоевский играет. Игра паршивая. Но Дазаю нравится.