Would you mind if I hurt you? Understand that I need to Wish that I had other choices than to harm the one I love. «What have you done» Within Temptation.
***
Тренировочный полигон Секретной службы представлял из себя огромный зал длиной в двести метров, где в конце крепились мишени, передвигающиеся по залу с помощью рельсовых путей на потолке. Очередная череда выстрелов снова звонким эхом разнеслась по огромному помещению. Пули девятого калибра, выпущенные из Беретты 92, разорвали подвешенную бумажную цель. Одно нажатие кнопки и картонный лист, закрепленный на металлических крюках, двинулся с места прямиком к стрелку. С небывалой гордостью Хелена отметила, что все пули попали точно в голову с расстояния сорока метров, а значит, она только что побила личный рекорд Фрэнка Малкольна, которым он так гордился. Не то чтобы ей было так важно доказать кому-то собственное превосходство, но поставить личную галочку еще никому не вредило, особенно, когда обычно времени на это и вовсе нет. Сняв разорванную мишень, она уже собиралась закрепить новую, как в дверях появился сам Фрэнк Малкольн, привлекая внимание присутствующих. Интересно, с чего бы ему соваться сюда в такое время? По его собственным словам, он приходит сюда, дабы показать пример остальным подчиненным. В плане самолюбия и показушничества ему действительно не было равных. Стоявший рядом Браян Олсон, один из агентов и единственный нормальный, по мнению Харпер, агент в их организации, наклонился к ней, словно хотел сообщить какую-то тайну. — Что-то наш дорогой руководитель плохо выглядит, — с насмешкой подметил он, на что Харпер ответила усмешкой, но даже не соизволила взглянуть в его сторону. Ей было глубоко плевать на Малкольна и то, как выглядит его галстук, который он по глупой привычке постоянно поправляет. Она не скрывала от коллег своего отношения к нему. Напротив. Они его даже разделяли, но, по понятной причине, только мысленно. Фрэнк Малкольн окинул беглым взглядом кабины стрелков, пока не заметил искомого им человека. — Олсон, — неожиданно окликнул он парня. Тот мигом отпрянул от Харпер и повернулся к нему. — В штаб. Немедленно. Услышав об этом, Хелена обернулась к парню, обменявшись с ним изумленным взглядом, а затем перевела его на мужчину, мысленно подметив, что вид у начальства действительно слегка напряженный. Не дожидаясь ответа агента, Фрэнк захлопнул за собой дверь. Харпер нахмурилась. Может, случилось что-то серьезное и потому у него настроение, как у избитой собаки. — Чего это ему понадобилось от тебя? — все с тем же недоумением спросила она, наблюдая, как Браян надевает пиджак, который снял перед тренировкой. — Понятия не имею. Но есть только один способ узнать об этом. Они оба покинули тренировочный полигон и вошли в лифт. Поднявшись на нужный этаж, агенты прошли в центральный офис, где уже собрались остальные агенты в ожидании чего-то. Они успели как нельзя вовремя, потому что прямо за ними появился и сам директор службы. — Все в сборе? — спросил он, седовласый мужчина лет пятидесяти, одетый в темно-синий костюм, окинув беглым взглядом всех собравшихся. Хелена осталась стоять в стороне. — Да, сэр, — ответил Малкольн, стоя в первых рядах среди остальных. Джеймс Аллман одобрительно кивнул, затем обернулся к программистам, сидевшим за компьютерами. За этой безмолвной командой последовало появление изображения на экране сразу трех мониторов, висевших над головами. Харпер от удивления даже отпрянула от стенки, на которую облокотилась. Теперь она поняла, по какой причине их всех сюда созвали. Немного размытое лицо, изображенное на них, она узнала практически сразу. — Ада Вонг — наша новая приоритетная цель, — осведомил всех Аллман, — угроза 6 уровня. Каждый оперативник этого или низшего уровня будет работать над этим постоянно. Фрэнк будет управлять нашими внешними силами. Если готовится операция, почему же тогда не вызвали ее? Хелена имеет опыта больше, чем все присутствующие. Это она прошла через самый настоящий ад на пару с Леоном, так почему ее кандидатуру не восприняли всерьез? Или причина вовсе не в профессионализме и уровне подготовки, тогда в чем? Хелена едва сдержалась, чтобы не спросить об этом прямо сейчас, на глазах у остальных агентов. Но решила повременить с этим. Тем временем Джеймс Аллман продолжил: — Одна из камер в аэропорту имени Кеннеди смогла распознать ее по сходству лица, но это еще не все, — на этом месте Хелена насторожилась, — вместе с ней мы заметили еще одно лицо и это один из правительственных агентов. Леон Кеннеди тоже станет вашей целью. Харпер едва рот не открыла, но смогла сохранить безразличный вид. Совпадение или нет, но при упоминании этого имени, Малкольн покосился в ее сторону, словно хотел увидеть ее реакцию на эту новость. Теперь все стало на свои места. Он посодействовал во всем этом, ведь ему известно, что они с Леоном напарники. Ясное дело, что она захочет помешать им. Нужно срочно предупредить Леона, пронеслось у нее в голове и она поспешно покинула офис.***
Рэндал Смит сидел в своем кабинете в ожидании новостей. На столе стояла открытая бутылка виски семнадцатилетней выдержки, который он хранил на особый случай. Мужчина сидел лицом к окну, держа в руках бокал с алкоголем, который он употребляй крайне редко. Точнее сказать, раньше он бы и капли в рот себе не позволил, но не теперь. Жизнь может измениться в один лишь миг и до самого ее конца ты будешь расплачиваться за это. Верно говорят, что опьянение — добровольное сумасшествие. Легонько побалтывая бокал, наполненный кровавой, при ярком свете солнца, жидкостью, которая заглушала в нем ощущения не смиренной тоски, он невольно вспомнил тот самый момент. Прошло много времени, но это изжигающее изнутри ощущение он чувствовал до сих пор. Потерев рукой грудь в области сердца, он отпил большой глоток и откинул голову на спинку кресла, закрыв глаза. «-Сэр, нам пора на встречу с вашим партнером. — Ничего с ним не случится, если он подождет лишние пять минут, — бросил через плечо Рэндал своему охраннику, что стоял у открытой двери черного престижного автомобиля марки Мерседес, терпеливо ожидая его. — Ты говорил это десять минут назад, — улыбнулась ему девушка, отчего мужчина улыбнулся ей в ответ и взял за руки. Он любовался ее взъерошенными золотистыми кудрями и серыми бездонными глазами, ощущая приятное тепло внутри. Это было в конце февраля, за пять дней до важной сделки с одним из представителей конкурирующей компании. Компания Пэтрон индастрис только взошла на мировой рынок, мигом обойдя стороной самые успешные оружейные компании: Northrop Grumman, BAE Systems, Northrop Grumman и скоро догонит саму Lockheed Martin. Этим неописуемым успехом он обязан своему близкому другу, которому поставлял самые новые прототипы для вооружения американской армии. Но была и иная причина, которая известная лишь им двоим. Компания Смита имела намного больше тайн, чем казалось на первый взгляд. В то время она процветала за счет средств Семьи, точнее от спонсирования ее членов. Такие важны люди, как инспектор ООН или важная шишка из Всемирной организации здравоохранения, куда успешно продавались новейшие устройства на основе нанотехнологий, были лишь незначительной частью всей организации. И, конечно же, не обошлось без косых взглядов со стороны спецслужб, жаждущих сунуть нос в их дела. Но ни один шпион или двойной агент не смог переступить порог этой безмерной власти или коснуться завесы их тайн. Никто не смог и не сможет. — С тобой время летит незаметно, — сказал он, созревая ее холодные руки в своих. — Или я уже не могу побыть со своей невестой лишние пару минут? Затем он приблизиться к ней и нежно поцеловал. Аманда была для него важнейшим и главнейшим просветом в жизни. Он познакомился с ней на переговорах с иностранным партнером, где она играла роль переводчицы. Умная, красивая, веселая девушка мигом привлекла его внимание. С тех пор многое в его жизни изменилось. И сегодня был особенный день. И безупречное кольцо на ее пальце, которое он подарил ей около часа назад было тому доказательством. — Кстати, — опомнился он, — так что ты хотела мне сказать в ресторане? — А ты уверен, что хочешь знать? Сейчас не самый подходящий момент. — Конечно хочу. Я же вижу, что ты давно хочешь мне что-то сообщить. Улыбка на ее лице расширилась. — Даже не знаю как сказать. Рэнди, я… Неожиданно она замолчала и пошатнулась. Ее взгляд стал каким-то пустым, а затем на ее белом плащике появилось красное пятно, растекающееся по всей груди. Смит ничего не успел понять, как ее тело рухнула ему в руки и он ощутил поток теплой крови, окрасивший рукава его пальто и руки. Все произошло слишком быстро. Озлобленный взгляд метнулся в предполагаемую сторону выстрела, но ничего невозможно было увидеть. К горлу поступил горький комок. Его влажные глаза переместились с мертвенно бледного лица на его грудь. Боль потери перевесила острая физическая. Словно ядом, она растекалась по всему телу и казалась невыносимой. Не понимая, что с ним, он пустил голову и увидел дыру на пальто в груди, сквозь которую сочилась кровь. Его кровь. Охранник и еще несколько людей выскочили из машины и подскочили к нему. Он рухнул на колени, а затем и на холодный асфальт, окрашивая снег в багровую лужу. Он задыхался и совершенно ничего не чувствовал, даже тогда, когда один из охранников расстегнул ему пальто, чтобы попытаться остановить кровь. Когда окружающий мир начал растворяться в тьме ночного неба, он попытался вспомнить о своем прошлом, как будто ища доказательств, что он действительно жил…» Смит дернулся в кресле и открыл глаза. Но внутренним взором он по-прежнему видел темную пелену, чувствовал это жгучее ощущение в груди. Мужчина встряхнулся, и комната снова приобрела нормальный вид. Одним глотком осушил полный бокал. Он запрещал себе вспоминать об этом. Эти тени прошлого преследовали его до сих пор и он никак не мог избавиться от них. Он не испытывал злобу или ненависть, как когда-то. Их сменили пустота и безразличие. Эмоции он считал слабостью, которые снова могли сыграть с ним злую шутку. Их можно сдерживать, скрывать за маской от окружающих, но ты не как не сможешь заставить их исчезнуть. Время от времени Смит думал об этом, но каждый раз это заканчивалось одним и тем же. Внезапный треск вырвал его из туманных мыслей. Только теперь он заметил, что правая рука сжата в кулак и на стол капнуло несколько капель крови. Медленно разжав кулак, он без тени боли увидел торчащие из кожи осколки. Гневно встряхнув руку от стекла, он достал из кармана белоснежный платок и вытер окровавленную руку. Кровь перестала течь практически сразу, а от порезов не осталось и следа. Раны всегда затягивались быстро. Снаружи послышались шаги, эхом отбивающие по длинному коридору. Смит догадался, что это к нему и поспешил убрать окровавленный платок со стола. Не хватало еще двусмысленных мыслей со стороны подчиненных. Когда в двери постучали, а секунду спустя в проеме показался и сам Райли, Рэндал даже не обернулся в его сторону. Он все также продолжал сидеть, повернутым к залитым солнцем окну, отчего его черный волосы отдавали слегка рыжеватым оттенком. — Ну, как прошла операция захвата? — не оборачиваясь, спросил он. — Обе цели оказались в том самом месте, но в последний момент скрылись. — Мне следовало догадаться. Ты мой единственный сотрудник, кто предпочитает сообщать хорошие новости по телефону, а плохие — при личной встречи. Итак? — Все начиналось нормально, но потом все пошло наперекосяк. — Поподробнее, пожалуйста. — Вонг здорово испортила наружность одному из наших людей. Он ничего ей не сказал, но ее, похоже, это не так уж и интересовало. — Это был неравный бой, — произнес он с задумчивой усмешкой. — Я догадывался, что она будет прикрывать его. На лице Райли отразилось недоумение и Смит это почувствовал по короткой паузе. — Так почему вы не приказали Жнецу, — агент осекся, — то есть Марко, убрать ее? Он бы запросто мог бы ликвидировать ее. — В том то и дело, Саймон, — ответил Смит оборачиваясь к нему. — Не забывай, что она нужна нам живой, а Марко к такой работе не привык. Теперь насчет самой встречи. С кем они встречались? Райли подошел к столу и, достав из папки несколько фото, он положил их перед начальником. — Его друг, директор службы безопасности. Зовут Мэтт Конрад. Мы допускаем, что он тоже знает о нашей деятельности. — Женат? — спросил Смит, рассматривая фотографии, умело сделанные скрытой камерой. — Нет, есть сын десяти лет. — Черт, — вздохнул Рэндал, качая головой. — Присмотри, чтобы о мальчишке потом хорошо позаботились. Назначьте стипендию и все такое. И напомни мне позвонить в Сент-Пол. Я знаком с ректором местного колледжа. Он часто идет мне навстречу, когда надо пристроить нуждающегося. Райли кивнул. — Но есть и хорошие новости. Нам также удалось вычислить временное убежище наших сбежавших целей. Они в одном из отелей возле Центрального парка. Администратор подтвердила это по внешним приметам. — Очень хорошо. Но мы этим займемся только после того, как убедимся, что в спецслужбах не всплывет чего-то лишнего. А сейчас возвращайся к своим обязанностям и проследи, чтобы наши друзья оставались в поле видимости. Агент утвердительно кивнул и покинул кабинет. Смит продолжал внимательно рассматривать фотографии, сосредоточив все внимание на сидевшей женщине, чья таинственность показалась ему особой. У Смита был особый дар, который позволял ему с невероятной точностью распознавать не только намерения другого человека, дружественные или враждебные, но и то, лжет этот человек или говорит правду. Он чувствовал, когда собеседник внутренне закрыт. Лицо — это холст, на котором хозяин рисует все свои мысли и чувства. То скупыми и быстрыми мазками, то неторопливо-протяжными. Присмотритесь повнимательнее, и вы их увидите. Рэндал умел мгновенно «прочесть» брови, губы, прищур глаз и правильно понять, что человек задумал. Таков был его дар. Но поражало его лишь то, что личность и эмоции Ады Вонг оставались для него недосягаемыми. Он бы даже поверил ей, если бы не знал наверняка. Без сомнения, удивительная женщина. Рэндал отложил фотографию и взял сотовый телефон. В отличие от стандартных моделей, в этом телефоне было встроено хитроумное устройство, превращавшее его сообщения в белый шум, который посторонние не могли бы расшифровать. Телефон, на который он звонил, был снабжен устройством, способным восстанавливать исходную передачу. — Слушаю, сэр, — ответил на другом конце немного раздраженный низкий голос. — Есть хорошие новости. — Поверю, только когда услышу, — произнес Сэм. — Тогда слушай очень внимательно, потому что повторять я не буду, — мужчина поднялся с кресла и прошел к огромному окну, выглядывающему на оперативный центр. — О нашей деятельности узнали лишние люди. Я хочу, чтобы ты позаботился об этом. Только ты. — Все ясно, сэр, только назовите имя. Рэндал отвел взгляд от окна и посмотрел на стол, где были разложены фотографии. — Мэтт Конрад. Остальные указания получишь на месте.***
Михаил Расколов тихо сидел в плохо освещенном углу закрытого кабака в центре города и точил боевой нож «Кабар». «Полное дерьмо — вот как это называется, — думал он, поворачивая нож лезвием к себе. — Слишком много людей носятся туда-сюда, чтобы сделать одну простую вещь. Ну и что в результате? Зачем спускать свору псов, если это работа для бесшумной тени». Михаил взглянул на сотовый, который перед этим выложил на стол. Потом его внимание снова сосредоточилось на ноже. Чтобы лезвие стало таким, как надо, предстояло трудиться еще битый час. Только тогда оно будет острым, как бритва — чтобы, войдя в плоть, аккуратно отделить кожу от жирового слоя. Только тогда он сможет спустить с человека шесть шкур, будто разделывает форель, — прямыми ровными полосками, именно так, как ему нравилось. Аккуратность во всем. Михаил не любил, когда от человека оставалось месиво. Заканчивая разборку с плохими парнями, он предпочитал оставлять им на память о проведенном совместно времени настоящее произведение искусства, геометрически безупречно выверенное. Боль пройдет. А вот шрамы останутся навсегда. Своим мастерством он гордился. Рассматривая идеально заточенное лезвие, он услышал неторопливые шаги и секунду спустя из-за брачной стойки вышел Пирс, пьющий газировку из горла. Остальные бойцы ушли куда-то во «внешний мир», а он сам предпочел остаться наедине со своими мыслями. Михаил не подал виду, даже когда парень просто присел на высокий стул у стойки, также стараясь не глядеть в его сторону. Но даже так было понятно, что его явно что-то интересовало. Михаил снова опустил взгляд на нож, продолжая свое дело. Неожиданные проблески яркого света в тусклые помещение и звуки открывающихся дверей заставили обоих единственно сидевших здесь людей взглянуть на пришедшего. Высокий силуэт обливали солнечные лучи, погружая его самого в зловещую темень. В таком образе Марко действительно напоминал таинственного незнакомца, каких показывали в старых вестернах. Парень закрыл двери и прошел к пароходу между столиками. Как всегда его походка тяжелая и скованная. Михаил знал, что его посылали по особому поручению, детали которого он не знал, да и не интересовался. В отличие от Ниванса. — Как прошло? — спросил парень, когда тот поравнялся с ним. Марко немного замедлил шаг и запустил руку в пальто. Послышался звук стеклянных бутылок и в доказательство этому он вытащил из-за пазухи три небольшие бутылки пива. Со стуком он поставил одну перед Пирсом, а вторую кинул в руки Михаилу. Расколов одарил его усмешкой в знак благодарности. Марко всегда умел выразить свои мысли без слов. Это было одно из качеств, которое так нравилось русскому. Не проронив ни слова, Марко открыл бутылку об острый угол деревянной стойки и скрылся в дверях служебного коридора, где находилась лестница на второй этаж. В отличии от него, Михаил открыл бутылку ножом и с удовольствием отпил пару крупных глотков. — И всегда он так? — любознательно поинтересовался Пирс, которому явно надоела эта тишина. — В этом весь Марко, — ответил Михаил, сам удивляясь тому, что поддержал разговор с новичком. В его речи слышался акцент. Он снова замолчал, но похоже, что Пирс решил не упускать момент начатой беседы. — И давно ты в отряде? — Три года здесь и еще двенадцать в качестве полевого агента. А тебе-то что? — Да так, — пожал он плечами, слезая со стула, — просто интересно, часто ли вам поручаю подобные одиночные задания. Михаил отложил заточку и убрал нож в ножны, что крепились на груди вместе с нагрудной кобурой. Теперь он готов к беседе. Хотя эта неожиданная любознательность его обычно раздражала, но не сейчас. Почему-то… — Не часто, — ответил он, — но благодаря Вонг, Смит палит из всех орудий. Я думал, что хоть он избежит участи Симмонса. — В каком смысле? Пирс присел к нему за стол. Михаил сверил его изучающим взглядом, словно раздумывал, можно ли этому мальчишке раскрывать все тайны. Он мог бы промолчать, дав понять что эта «дружеская» беседа окончена, но и дураку понятно, что теперь этот парень от него не отстанет. — Это было очень давно, — начал он и Пирс принял позу слушателя, заставив того мысленно усмехнуться, — я тогда был одним из приближённых охранников Смита. Ну, знаешь, находился рядом с ним. И однажды совершенно случайно услышал разговор его и Симмонса… « — Так ты говоришь, вы понятия не имели о том, чем она занималась все это время? — переспросил Рэндал Смит, сидя напротив другого мужчины. Они находились в дорогом французском ресторане, причем Дерек сам соизволил назначить эту встречу. — Ну, не совсем, — неохотно ответил он. Смит сразу же ухватился за это полупризнание собеседника: — Ах вот как? — Мы присматривали за ее парнем Джоном, который был ее прикрытием. Несколько месяцев назад он позвонил по одному из ее старых телефонных номеров. Умирал от любви. Хотел ее увидеть. — Дерек скривил лицо. — Влюбленный глупец. Потом связь с ним была потеряна. Некоторое время спустя, мы отправили ее в Раккун для добычи того самого образца, но работала она не только для нас. — И всплыло это только сейчас? — Ага, только сейчас. Симмонс отрезал ножом кусок хорошо прожаренного мяса и отправил горячий кусок в рот. Он даже не ощутил жар, обжигающий язык. Его непреклонный взгляд взгляд метнулся в сторону сидевшего за соседним столом мужчину и снова перевел на Смита. — И как это ты позволил ей отбиться от рук и полностью выйти из-под контроля? — потребовал объяснения Рэндал, повысив голос. Он не верил, что его друг мог допустить такую оплошность. Но, казалось, Дерек не слушал ни его, ни голос разума. — Я должен вернуть ее! — горячо прошипел Симмонс, сверля его взглядом безумца. — Любым способом, но найди ее! — Посмотри на себя, Дерек. Ты сам себя не контролируешь. Ты так ослеплен желанием отыграться с ней, что ставишь и себя, и свою организацию под удар. Она ушла, ее больше нет! Так смирись с этим! Моргая изо всех сил, Симмонс попытался найти подходящие слова: — Значит, ты не собираешься помогать мне? — Я этого не говорил, — подметил Рэндал, отпивая новый глоток вина. — Что ты собираешься делать? — У меня появилась идея нового проекта, — прищурив глаза, ответил он, осушая свой бокал.» Настала тишина. Пирс задумчиво потер подбородок, раздумывая над услышанным. Что-то во всем этом ему не нравилось. Если речи действительно шла об Аде Вонг, то получается, что раньше она работа в их организации и даже успела закрутить отношения с самим главой. А спустя 15 лет его же и убила? Зачем? Смит говорил, что она возглавляла фармацевтическую корпорацию Нео Амбрелла, что она враг номер один, но выясняется, что он лично знаком с ней. Этот несвязной бред лишь добавил вопросов, но не ответов. Звук вибровызова прервал беспорядочный поток в голове и он достал телефон. — Да? — сказал он. — Сможешь их найти? — Наверное. Но вам придется быть со мной откровенным. — Какая информация тебе нужна? — Только одно: в каком состоянии вам их доставить?***
Толкнув крутящиеся стеклянные двери, Мэтт быстрой, слишком энергичной для своего возраста, походкой, вошел в высокое офисное здание. Обменявшись кивком с одним из охранников в качестве приветствия, он прошел в открывшиеся двери лифта. Он до сих пор не мог нормально отойти после той неожиданной встречи, которую ему преподнес Леон. Он не любил сюрпризы, но то, что устроил ему Кеннеди, он считал просто ударом ниже пояса. Кто бы мог подумать, что он выкинет подобное: сговориться с международной преступницей, а потом путать мозги всяким бредом про тайные общины, про которые он отродясь не слышал. Но почему тогда он так спешит в информационный отдел? Весь обратный путь он прокручивал в голове все сказанное ему устами Ады Вонг и решил убедиться в этом лично. Мэтт сам не мог поверить в это. Конрад вышел в коридор и направился в информационный отдел. — Алекс, ты здесь? Хорошенькая полногрудая пуэрториканка оторвалась от заставленного компьютерами стола. — Привет, шеф! Для тебя всегда открыто. Алекс Райх, любимица их отдела, к слову говоря, не была сотрудницей их организации, но, как администратор по базам данных, занималась кипами всевозможных бумаг, которые составляли ее коллеги. Как всегда, она была одета красиво — серые брюки и идеально отглаженная белая блузка, на глазах — очки из тонкой серебряной оправы. — Надо прогнать по базе одного человека. — Я вся во внимании. — Рэндал Смит. — Рэндал или Рэндел? — Попробуй и так и так. Мэтт пододвинул кресло и сел рядом. Ему всегда нравились ее духи. Розовая вода и миндаль. Приятный запах. Было время, когда у них зарождались отношения, но из этого ничего не вышло. Тогда он был женат. Как бы ему ни хотелось большей близости с Алекс, он не мог поступиться женой и ребенком. Но ничего не изменилось даже после развода. — Ничего особенного я не жду. Просто это имя упомянул один человек. И мне стало интересно. В работу Алекс входило посылать запросы по отпечаткам пальцев, регистрационным номерам и тому подобному в базу штаб-квартиры нью-йоркской полиции. Поговаривали, что скоро установят какую-то программу, чтобы агенты смогли делать это сами, но Мэтт считал, что до этого дело не дойдет. Еще не все привыкли пользоваться даже электронной почтой. — «Рэндел Смит» — ничего, — сказала Алекс. — Попробую «Рэндал Смит». — Не переставая болтать, она снова набрала имя. — Слышал, генеральный директор уходит на пенсию? Жаль, правда? Может, пора тебе занять его место? Нельзя же вечно оставаться исполнительным директором небольшого отдела! — Да, слышал. Боб уже целый месяц выспрашивает меня, какую пенсию ему выбрать. Стандартную или… — О боже! — ахнула Алекс Райх, прикрыв рот рукой. — Что-то нашла? — О боже, — снова повторила она. — Это не настоящее имя. Рэндал Смит, он же Рэндал Смит-Энтони Джефферсон. — Кто? — Конрад придвинулся ближе, всем своим видом напоминая взявшую след гончую. — Рэндал Джефферсон. — Ты хочешь сказать, что речь идет о том самом?.. — Да, — подтвердила Алекс Райх. — Владелец наибогатейшей оружейной компании «Пэтрон Индастрис», бизнесмен международного масштаба. Да ты сорвал настоящий джек-пот! — Алекс продолжила читать с экрана: — Сын Смита Джефферсона, бывшего вице-председателя палаты парламента. Это же он был замешан в том деле с покушением 8 лет назад.— Она крутанулась на стуле, чуть не попав в объятия Мэтта. — Ты что, не помнишь? Неизвестный киллер попытался пристрелить его из снайперской винтовки, но убил его невесту, а сам Смит получил тяжелое ранение. Было много шума. Еще телевизионный репортаж передавали прямо с места событий. Я сидела на кухне и все это время ела мороженое. Кажется, поправилась килограмма на два, а то и больше. — Да уж, — поражено покачал он головой. Действительно джек-пот. — А там нет никакого упоминания про «Семью»? — Кого? — не поняла она. — Семья, — повторил он, чувствуя себя идиотом в ее глазах. Алекс Райх покачала головой: — Нет никакого упоминания про это. Это тебе тоже твой знакомый сказал? «… они умело зачищают следы уже на протяжении долгих лет. … они наблюдают, но никто не видит их… шпионят, но никто и не догадывается об этом… пишут рапорты… заставляют молчать… промывают мозги…» Мэтт не сразу заметил возникшую паузу в разговоре. — Да… — наконец ответил он. — Это что-то вроде тайной организации, играющей вне правил правительства. Алекс недоумевающе пожала плечами. Несколько секунд она просто стучала указательным пальцем по поверхности стола, пока на нее вдруг не взошло озарение. — Спустись к Андерсону. Всякие теории заговора и тайны правительства — его часть. — Точно! Спасибо, Алекс, — сказал он и по-джентельменски поцеловал ей руку. — Ты просто красавица! Мужчина вскочил с кресла и едва ли не бегом направился к лифту. Контора Пола Андерсона находилась на первом этаже, где хранился весь архив за последние несколько десяток лет. Сам он парень немного со странностями, но человек хороший. Он даже дело о Джеке Потрошителе даст почитать, если очень попросить. Вполне возможно, что и о Семье ему должно хоть что-то быть известно. Когда кабина остановилась, Мэтт даже не стал ждать, когда она откроется полностью и проскочил боком сквозь щель открывающихся дверей. Миновав центральный холл, он вышел в самую «необитаемую» часть здания и прошел через металлические двери. В огромном пространстве, заставленном армадой деревянных шкафов с каталогами и папками немыслимой толщины, он не заметил самого Пола. Низкий потолок и лабиринт из многочисленных шкафов создавали не самую комфортную обстановку. За довольно высокой стойкой круглолицый усатый пуэрториканец с редеющими волосами читал журнал. — Господин Мэттью Конрад! Каким ветром занесло? — поприветствовал его мужчина. — Привет Саймон, а где Пол? — Так у него сегодня выходной. А что? — Да так, — отмахнулся он, — ничего. Мэтт спешно покинул архивную, думая, что теперь ему придется заявится к Полу лично. К счастью, жил он неподалеку, так как старина Андерсон имел проблемы со спиной и передвигаться с трудом. Потому руководство позаботились, чтобы путь на работу не вызывал у него трудностей. Машину он оставил на подземной парковке и вскоре уже заворачивал во двор жилого дома в Трайбека — исторического места Вашингтонского рынка. Это был жилой район с домами, бывшими складами и хранилищами, ныне переделанными под современные офисы и роскошные квартиры. Оживлённый в рабочее время и тихий по ночам, район широко известен благодаря ресторанам, ночным клубам и новейшим творениям современных архитекторов. Глядя на уютные дома, Мэтт лишний раз убедился в том, что начальство хорошо заботится о своих подчиненных. Оставив свой Форд на безлюдной подземной парковке, мужчина зашел в задние двери здания и поднялся на третий этаж. Он не помнил точный номер квартиры, но зато он хорошо знал, что дверь находилась возле щитка с огнетушителем, под которым Пол частенько прятал запасной ключ. Постучав в дверь, он облокотился на стену. Слишком много суеты за одно только утро. Особенно для его возраста. Все-таки 43 — не шутки, да еще и с больным сердцем. Это одна из причин, почему его перевели из полевой работы в контору. За дверьми послышались шаги. Затем последовали щелчки открывающихся замков и двери приоткрылись. Цепочку он не снял. — От кого-то прячешься, Пол? — поприветствовал его Конрад. — Мэтт? — удивился он. Он снова закрыл дверь и секунду спустя открыл ее полностью. — Какими судьбами? Мужчины обменялись теплым рукопожатием: до того, как во время одного задержания Андерсона ранили в позвоночник, они десять лет проработали за соседними столами. Затем Андерсон провел год в реабилитационном центре, а когда сам мэр в своей резиденции вручил ему медаль «Пурпурный щит», он стал начальником служебного архива. — Мне бы тут одну компанию посмотреть, — сказал Конрад. — Очень важный вопрос. Он насмешливо фыркнул. — Неужели? Нет ничего такова, чего бы тут, — он окинул взглядом многочисленные полки, что виднелись за его спиной, в глубине квартиры, — не было. Он отступил назад, пропуская гостя внутрь. — Так что за вопрос? Конрад помедлил с ответом. — Этот вопрос касается одной организации, — неуверенно начал он. — Старой организации. Я бы даже сказал — очень старого. Дата его основания относится к началу истории нашей страны. Что-то вроде масонской ложи, и в то же время это не совсем ложа. Этот клуб еще более закрытый. Он создан правительственными чиновниками, промышленными воротилами и вообще важными людьми. Они называют себя «Семья». Улыбка мгновенно исчезла с лица Пола. Он заморгал глазами, словно в голове что-то перегорело, но потом он все же пришел в себя. Мужчина выглянул на лестничную клетку, словно боялся, что их подслушают, после чего поспешил захлопнуты дверь и снова закрыть на все замки. — Откуда ты услышал о них? — серьезно спросил Пол. — Один человек рассказал. Он поманил Мэтта за собой в неприметные двери, выкрашенные под цвет стен, отчего они сливались с окружением. — Человек? — скептически выгнул он бровь. — И он все еще жив? Мэтт не понял, была ли это шутка. Хотя, чему бы тут удивляться? Андерсон всегда отличался своим особым поведением и нестандартным чувством юмора. Жены у него не было, дома его никто не ждал, так что все свое рабочее время он проводил здесь. Коллеги шутливо называли его«хранителем знаний». Хотя среди всего этого лабиринта он действительно напоминал отстраненного от внешнего мира. Когда замок в двери утвердительно щелкнул, они прошли темную комнату. — Никогда бы не подумал, что еще остались люди, интересующиеся альтернативной историей. — Альтернативной историей? — Ну, понимаешь… история, которая могла бы быть. Или лучше сказать — история, которая действительно была, а затем ее переписали, правду скрыли или глубоко закопали. — И ты занимаешься такой историей? — Можно и так сказать. Щелкнул переключатель и помещение озарил яркий свет. Мэтт зажмурил глаза, а когда они привыкли к свету, он присвистнул. Они стояли на пороги огромной комнаты, стены которой были обклеены фотографиями и обрывками статей и вырезками из газет. Причем половина из них были пожелтевшими и прилично потертые временем. Но самое удивительное было то, что от каждого клочка бумажки тянулась нить, ведущая к другой, а та к еще одной и вместе это все образовывало одну запутанную паутину. — Что это? — все еще осматриваясь, спросил он. — Самая запутанная сеть лжи и обмана, — воодушевленно ответил он, проходя к стеллажам с толстыми книгами в кожаных переплетах. — Организация, интересующая тебя, существует намного дольше, чем ты думаешь. — А ты-то откуда все это взял? Пол усмехнулся и присел в кресло, жестом приглашаю его присесть рядом. — Мой дед и отец были просто помешены на истории об отцах-основателях. В данном случае — Норберте Скотте Симмонсе. — Симмонс? — Да-да, он самый. С него-то все и началось. — Симмонс был основателем «Семьи»? — Именно. Давай на минуту вернемся лет так на двести назад. Норберт Симмонс, министр иностранных дел при Наполеоне. Мошенник. Негодяй. Провидец. Патриот. В общем, интересный тип. Мэтт снова вспомнил еще одного человека. — Он может быть как-то связан с Джефферсоном? Пол поражено вытаращился на него и согласно кивнул. — Добрый друг Симмонса, — охотно подтвердил он. — В тысяча семьсот девяносто четвертом году они довольно близко сошлись. — И как именно это связано с Семьей? — Терпение, друг мой. Видишь ли, Симмонс и Джефферсон стали закадычными друзьями. Они оба были реалистами, и их обоих интересовали эффективные рычаги власти. Два подленьких гаденыша. Но какие умные, душа моя! Какие талантливые! Симмонс вовсе не скрывал, что посещает частные — понимайте как «тайные» — собрания в Длинном зале в элитных тавернах в Нью-Йорке. Там собирались все большие шишки. Как ты думаешь, что они там решали? — Пол, ты же знаешь, что я в истории полный ноль, — умоляюще напомнил ему Мэтт, голова которого грозилась треснуть от переизбытка информации. — Ближе к делу, пожалуйста. — Ну так вот, — переведя дыхание, продолжил Андерсон, — эти самые шишки собирались на собраниях каждые несколько дней. Действовать в открытую они, ясное дело, не могли. Их интересовала только власть и могущество. Все делалось через агентов. А теперь вернемся в наше время, — он поднялся с кресла и подошел к стене с фотографиями. — Клиффорд Симмонс все также восседал на троне власти на пару со своим другом Говардом Джефферсоном. Прошло столько лет, а они все также ведут игру своих предков. Затем у них рождаются сыновья. — Дерек Симмонс, — вставил Конрад, также поднимаясь с кресла, — Советник национальной безопасности и близкий друг покойного президента Бенфорда. Его вина в смерти президента была доказана. — В точку, — согласился он, указывая на фото убийцы. Черная нить вела к другой фотографии, которая висела чуть дальше. На ней был изображен мужчина недурной внешности с выразительный взглядом холодного реалиста. — А теперь о Джефферсоне. Говард Джефферсон удачно протиснулся на верхушку политики и всеми силами старался захватить туда же и сына. Еще его отец, Смит Джефферсон, во времена Великой депрессии смог уберечь от напасти свою компанию «Patron Ind», которая спустя несколько лет захватила в сети акции обанкроченных компаний и соорудила несокрушимую стену. Конечно, не без помощи Симмонса. Говард передал компанию по наследству своему сыну. — Значит, семейный бизнес? — Да. Пол взял с полки пожелтевшую папку и пролистал. — Сын Говарда, Рэндал, родился в 1970 году. Мальчишка рос на домашнем обучении, был на удивление одаренным и спустя шестнадцать лет поступил в Гарвардский университет государственного правления имени Кеннеди, как и Дерек, с которым познакомился там же. Оба являются членами некого Совета. В других источниках всплывало название «Надзор», но его существование тоже не доказано и мне о нем ничего не известно. — Получается, что они не были друзьями детства? — Нет, их папаши не афишировали своей дружбы при всех, а действовали тайком. Мэтт начинал осознавать сказанное и подумал, что все становится на свои места. Теперь, стоя посреди этой политической паутины, он понял, что же такое «Семья». Их интересует только возможность влияния на мировую политику, право назначать президентов и министров, неограниченный доступ к ресурсам и власть над умами. Хотят иметь контроль над всем. Бегло просматривая фотографии с изображением известных в мировой политике людей, связанные между собой «паутиной лжи», он заметил отрывок из первой страницы газеты, выпущенные еще в 2005 году. Красная нить вела к ней прямо от фотографии Рэндала Смита. Пробиваясь сквозь переплетающиеся нити, стараясь ничего не задеть, он подошел к статье. В ней говорилось про то самое покушение, которое вспомнила Алек Райх. — Это был февраль 2005, — сказал Андерсон, заметив его интерес, — успешный бизнесмен попадает под пулю киллера, но каким-то немыслимым способом выживает. — Но тут говорится, что он получил смертельное ранение в сердце, — с сомнением произнес он, оборачиваясь. — У него не было бы шансов, даже если бы пуля просто оцарапала ему плечо, — Пол дал раскрытую папку ему в руки. — «Кураре» — так его называли индейцы. Смертоносный яд, одной капли которого хватила бы на целого слона. Эффективная штука. — Значит, пуля была обработана ядом? Зачем? Вместо ответа Андерсон задал вопрос: — Ваши люди вышли тогда на след киллера? Его же арестовали, верно? — Нет. В тот день, прямо на месте стрельбы, был задержан подозреваемый, но позже оказалось, что это был не он. Истинного убийцу так и не нашли. — Действовал профессионал, хотя я допускаю мысль, что он был уже мертв к тому времени. — Так если этот яд такой смертельный, то каким образом Смит выжил после попадания пули в сердце? — На этот вопрос не знаю точного ответа даже я, — угрюмо покачал головой Пол. — Предполагаю, что весь яд на поверхности пули остался в теле Аманды Лойт, прежде чем пройти навылет в Смита. Но, даже так, на пуле должны были остаться ферменты. — И что же с ним случилось дальше? — заинтересованно спросил Мэтт. — Ну, три года о нем не знали и не слышали, считали мертвым, но потом он объявился в Восточной Славянской республике. Никто, правда, не знает, по какой причине, но это было как-то связанно с этим, — он кивнул на статью. Мэтт опустил взгляд в досье человека, о котором узнал так много удивительных фактов. Каким образом он смог выжить после такова? Ответы на эти вопросы он не знал. Продолжая изучать биографию Смита, он заметил нечто не менее интересное. Кто бы мог подумать, что сын богатенького папы, отслужил два года в армии сразу после окончания института. И ни где-то там, а в Зеленых беретах, причем по собственному желанию, но затем покинул службу по неизвестной причине. Видимо, отец его желания не одобрял. — Пол, не знаю даже, как тебя отблагодарить, — Мэтт крепко пожал ему руку. — Нет проблем, шеф, — как-то натянуто улыбнулся тот. — Надеюсь, тебе это поможет больше, чем мне. Конрад достал телефон. Нужно было срочно связаться с Леоном и рассказать тому об узнанных фактах. — Так почему же ты не расскажешь обо всем этом спецслужбам или кому-то из нашей организации? — спросил он, увлеченно набирая номер друга. Пол лишь пожал плечами. — А смысл? Все что здесь находится, было переписано и забыто. Я же говорил: альтернативная история. Если я заикнусь об этом, меня повяжут в белые повязки и запрут в одиночке с мягкими стенами. Это в лучшем случае. — Черт, — выругался Мэтт, убирая телефон от уха, — не могу дозвониться. — С сотовой связью здесь всегда проблемы. — Ладно, в машине позвоню. Еще раз спасибо и знай, что твою помощь я оценил. — Нет проблем, — повторил Пол, провожая его взглядом, а на пороге крикнул вдогонку: — Обращайся, в случае чего! Мэтт за считанные секунды миновал коридор и даже не стал дожидаться лифта. Он чувствовал себя лет на десять моложе, он снова в деле. Взлетев по лестнице, он прошел через задние двери и спустился вниз по коротким ступеням. Достав карту, он провел ею по панели и прошел через турник у будки парковщика. Сам он отсутствовал на месте, но Мэтт не знал, как бы все могло измениться, заглянув бы он в окно и увидев бездыханное тело. Но он был в слишком хорошем расположения духа и просто прошел мимо. Машина ждала его за одной из колон. Пройдя к ней, он снова принялся набирать номер Леона, одновременно садясь внутрь. Длинные гудки продолжались и дальше, пока Мэтт не сбросил звонок и не попытался набрать повторно. Второй рукой он вставил ключи в зажигание и провернул. Звук мотора эхом разнесся по всей парковке. Когда Мэтт включил фары, он едва не выронил телефон. Прямо в его сторону шел незнакомый человек, держа в руках пистолет с при крученным глушителем. На его голове был капюшон. Позабыв о телефоне, Мэтт уже открыл бардачок, где лежал его кольт, но одновременно с этим неизвестный поднял пистолет и нажал на курок. На лобовом стекле появилась дыра, а тело агента откинуло на спинку сидения. Мэтт попытался прикрыть кровоточащую рану на груди, но кровь вытекала слишком быстро. Затем прозвучало еще три хлопка и судорожные выдохи оборвались.***
— То есть как? — Теперь помимо нее агенты будут охотиться и на тебя, — повторила Хелена. — Я не знаю, когда смогу позвонить тебе снова, дабы избежать перехвата звонка. Просто знай: будь готов ко всем. — Держи меня в курсе, Ингрид. Дела становятся все хуже, — констатировал агент Кеннеди, перед тем, как закончить вызов. Стоя перед большим зеркалом в ванной с оголенным торсом, Леон обрабатывал свежую рану на правой руке. Пустяковый на первый взгляд порез растянулся на три сантиметра, но, к счастью, был не глубоким. Всего лишь царапина — еще один памятный шрам. А шрамов на теле агента Кеннеди хватало. После Китая, точнее Симмонса, их прибавилось, а некоторые до сих пор не зажили. Особенным он считал тот, что находился у него на левом плече. Отметка от пули, которую он получил в Раккун-сити, каждый раз напоминала ему о той ночи. И ни дня не прошло, чтобы он пожалел о том, как получил его: спасая жизнь Ады от убийцы (1), сам едва не погибнув. Раны на теле агента Кеннеди заживали не так быстро, как внутренние. Закончив, наконец, с обработкой, Леон выбросил в мусорный бак слегка окровавленный кусок марли и надел рубашку. Покинув ванную, он прошел в комнату. Ада сидела в кресле, закинув ногу на ногу и внимательно просматривая что-то на ноутбуке. Стоит также отметить, что алой рубашки на ней уже не было — лишь черная майка в обтяжку. И на ее правом плече виднелась свежая гематома. Кеннеди перевел взгляд на кровать, где увидел разложенную амуницию, которую до этого видел только в шпионских боевиках. Он едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Такому набору он мог только завидовать. — Это тоже «заначка»? — спросил он у нее, оценивая модифицированный пистолет Зиг-зауэр модели SP2022. «Отличное сочетание безопасности, надежности работы, точности стрельбы, простоты и удобства в обращении», — ее выбор он одобрил. — В этом штате — да, — лаконично ответила женщина, не отрываясь от монитора. Леон бесшумно приблизился к ней и заглянул через плечо. Столь пристальное внимание было посвящено изучению плана схемы тоннелей метро. Огромные подземные лабиринты простирались под городом вдоль и поперек. — Зачем тебе понадобилась схема метрополитена? — Не знаю, как ты, но лично мне не хочется рисковать попасться на вид местной полиции, — ответила она со слышимом ироничностью, щелкая на кнопку печати. Из портативного принтера, что стоял рядом, неторопливо вылезла распечатка. Шпионка пометила красным маркером точку в районе Уолл-стрит, а затем и самую близкую станцию — Канал-стрит. — Через метро мы сможем попасть на Уолл-стрит, где находится центральная башня Семьи. Там Смит прячет свои грязные секреты. — Неужели туда так легко попасть? — Легче, чем кажется. Может для Ады проникнуть к офис огромной организации не составляло никаких проблем, но Леон не мог даже представить себе, каким образом можно приблизиться к зданию незаметным, не то, что проникнуть. Ведь только на входе должно находиться не меньше пяти камер. В холле тоже не меньше десяти. Они знаю о них двоих, о том, что они захотят заявиться к ним. Но с другой стороны, Леон понимал, что его беспокоит нечто другое. А что будет дальше? Снова конец игры, в которой он окажется проигравшим? Она снова сбежит от него, оставив в дураках? Леон решил узнать ответ прямо сейчас. — И что будет потом, когда все закончится? — Ничего, — она взглянула на него. Теперь ее лицо выражало лишь серьезность. — Забудь о том, что произошло. И забудь обо мне на какое-то время. Живи прежней жизнью. Леон не поверил услышанному. Он просто не хотел верить в то, о что она только что сказала. И в то, что она так спокойно говорит об этом тоже. — То есть ты хочешь просто уйти, после всего того, что с нами было? Ада, которая складывала свое оборудование в сумку, лишь на миг замерла, но затем снова продолжила свое дело. — С чего ты взял, что между нами что-то было? — поинтересовалась Вонг, все также делая вид, что увлечена сборкой. — А разве нет? Ты всегда была рядом, когда моя жизнь весела на волоске. Перед тем как в очередной раз сбежать ты всегда оставляла обещания о скорой встрече. Глупо предполагать, что я ничего не понял на том мосту. Она перевела изумленный взгляд с сумки на него. — Глупо играть с какими-то выдуманными чувствами. — Но ведь ты играешь, — улыбка на долю секунды озарила лицо агента, а затем он снова скрыл ее за маской спокойствия. — Я не понимаю, о чем ты… — А я не понимаю, кого ты пытаешься обмануть. Меня или саму себя? Шпионка лишь насмешливо фыркнула, но что-то внутри нее изменилось. Ада впервые подумала, что действительно пытается обмануть сама себя. Большинство людей, которых она повстречала за свою жизни, пытались либо убить ее по поручению заказчиков и используя при этом свои самые искренние чувства, либо использовать в своих целей. Как и она их. А Леон… Он единственный человек из «внешнего мира», враждебного, эгоистичного и жестокого, который всегда относился к ней не как к шпиону, а как к женщине. Он не раз доказывал, что способен пожертвовать собой ради нее, но она никогда прежде не задумывались об этом, как сейчас. Леон, видя, что у него получается влиять на женщину, продолжал наступление. — Мне надоело все время натыкаться на твою завесу из ироничной холодности и расчётливости. Я видел тебя другой. Это было твоё истинное лицо. Притворись собой настоящей хотя бы на минуту! Ада снова взглянула на него. Леон смотрел на нее трепещущим взглядом. Он ждал хоть чего-то. Хоть какой-то реакции. — Я не буду обсуждать это! — с пошатнувшимся хладнокровием сказала она, прищурившись. Леон подошел ближе. Она могла бы отступить под напором, но не стала. В ее взгляде читался вызов. «Докажи мне» — так и говорил он. — Ты боишься меня? Или ты боишься хотя бы секунду прожить нормальной жизнью? Ты говоришь, что тебе под силу справиться со всем этим в одиночку, что тебе помощь не нужна, потому что не хочешь, чтобы я рисковал собой! Так почему ты не хочешь признать это? — Потому что! — горячо ответила шпионка, ощущая, как маска безразличия и спокойствия рассыпается на куски. — Потому что это неправильно! — Кто это сказал? — Я тебе это говорю! — голос предательски вздрогнул. — Я никогда не смогу жить нормальной жизнью, это просто не для меня. Ты еще не понял?! «Потому что каждый раз, когда в моей жизни появляется что-то хорошее, это тут же отнимают. Единственный способ избежать новой боли — не проявлять чувств» — последняя фраза едва не сорвалась с языка. Леон бил в самое слабое место, пробуждая в ней давно уже забытые чувства. Чувства, которые она профессионально похоронила глубоко в себе уже довольно давно. Теперь они прорывались наружу и сметали все на своем пути — любую логику, любые доводы или обязательства. Они просто лились через край, и она уже не могла их сдерживать. Ребра сдавили легкие от слишком интенсивной попытки вдохнуть полной грудью и успокоиться. — Ты противоречишь сама себе. Ты пытаешься заставить себя делать то, чего не хочешь! Ада слабо отрицательно замотала головой. Два совершенно противоречивые чувства разрывали изнутри. — Прекрати. В горло поступал горький ком. Она отступила назад и отвернулась от него к темному окну, не желая показывать, насколько он был прав. Однажды она позволила ему соблазнить себя, и с того самого момента обрела себя на эти муки. Леон, полный решимости довести этот разговор до конца, подошел к ней вплотную и развернул лицом к себе. — Я не могу без тебя, слышишь? И я даже думать не хочу, что произойдет со мной, если тебя когда-нибудь упекут за решетку или убьют в очередной перестрелке. Давай, скажи мне, что не чувствуешь того же! — он пытался достучаться до тех чувств, которые она так отчаянно пыталась скрыть. — Нет! Замолчи!.. Пожалуйста!.. — Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, — добавил мужчина с полной серьезностью, глядя на нее в упор. Ада ничего не ответила, ее глаза опустились в пол. Смотреть ему в глаза просто не было сил. Тонкие пальцы со свежими царапинами на костяшках зарылись в черные пряди, массажными движениями пройдя по вискам в попытке вернуться в суровую реальность. Ощущение злости на саму себя медленно утихали в разбушевавшемся сознании, но на смену ему пришло что-то другое. Что-то, что она испытала той самой ночью, несколько лет назад. Тогда, когда она впервые явилась к нему в квартиру посреди ночи и молча набросилась на него в необузданном порыве. Пожар внутри снова разгорался с новой силой, сжигая все правила, границы и запреты. Ада снова подняла взгляд на Леона, на сей раз твердый и решительный. Она приблизилась к нему, ощущая его горячее дыхание на шее. Его сильные руки спускаются на талию и он притягивает ее к себе, нежно целуя в шею. Ада закрыла глаза от наслаждения. Сердце забилось сильнее, дрожь пробежала по всему телу, голова закружилась, волна возбуждения медленно растеклась по венам горячим и тягучим свинцом. Последние пару пуговиц мужской рубашки с мелодичным стуком полетели на пол. Он впивался в ее губы, прикусывая нижнюю до красноты нежной кожи. Уголки его губ едва заметно вздрагивают вверх, когда женские пальцы зарываются в волосы на затылке, слегка их оттягивая. Ада крепко охватила его шею, царапая кожу от нахлынувшего возбуждения. Леон оторвал её от пола, словно она была легче пуха. Женщина обвила его ногами. Резкие оборот, после чего оба приземляются на кровать. ________________________________ 1. — автор не стал уточнить имя стрелка, так как в альтернативной версии, Леон получил ранения от оперативника отряда Волчьей стаи, в событиях «Города мертвецов».