count to ten

Восемь недель спустя (два месяца) ты по-прежнему был в больнице. Я провела новый год одна, а Амелия росла без отца. Время от времени я брала её с собой, чтобы проведать тебя, но я больше не могла найти в себе сил. Недавно я родила нашего второго ребёнка, мальчика, и каждую ночь плакала перед сном, потому что тебя нет рядом со мной. Потому что ты даже не знаешь своего сына, а твоя дочь понемногу забывает тебя. Я мечтаю, чтобы ты снова был здесь. И неважно пьяный или нет. Ты можешь не быть тем, кем ты обычно был, по крайне мере будь кем-нибудь здесь. Мне позвонили из больницы уже третий раз за неделю. Это было по двум причинам: мой врач звонил, чтобы договориться по поводу медосмотра нашего сына или же твой доктор звонил, чтобы сказать мне что-то страшное. — Алло, — сказала я со страхом в голосе. — Алло, это мисс Ирвин? — спросил кто-то на том конце провода и моё сердце резко упало. Это был доктор Кокрэн. — Миссис Ирвин, — я исправила его без особого энтузиазма. — У меня для вас крайне необходимая информация по поводу моего пациента мистера Ирвина, — сказал он. — Боюсь, что у него появилась желчь в организме. — Желчь? — Пожелтение кожи и глазного яблока. Его тело вырабатывает слишком много билирубина и… — объяснял доктор Кокрэн. — Мне наплевать на научные объяснения, — я перебила его, не в силах сдерживать рыдания. — Всё плохо? Послышался громкий вздох, и я не могу сказать был он мой или доктора Кокрэна. Вот, насколько вымотанной я была. — Ну, хорошие новости в том, что это очень часто встречается при заболеваниях печени, — он остановился, а неизвестность убивала меня, — плохие новости в том, что это встречается только в очень крайних случаях. — Крайних? В каком смысле крайних? — В таком смысле, что возможно вашему мужу осталось жить всего два года, — с трудом сказал доктор. И в этот момент вся моя жизнь как будто разрушилась, потому что я знала, что ты был единственным, кто держал меня на плаву. Я просто открывала и закрывала рот, не в силах что-либо произнести. — Мисс… Миссис Ирвин, пожалуйста. Скажите что-нибудь, — настаивал доктор Кокрэн. — Вы не понимаете, — со злостью ответила я и бросила трубку. Я не злилась на доктора Кокрэна и я не злилась на тебя. Если честно, то я и сама не была уверена на кого злюсь. Может на Бога. Может на мир. Может на себя.