count to ten

Я не была беременна. Я сделала шесть тестов на беременность, чтобы убедиться, и заплакала, когда увидела, что результат был точно таким же как и до этого. Отрицательным. Но я ценила Амелию. Я получила свою степень во время нашего шестого года, но это было тяжёлым путешествием. Я арендовала небольшую квартирку недалеко от кампуса, и это значило, что тебе и мне приходилось путешествовать каждые несколько дней, чтобы увидеться и обменяться поцелуем с Амелией. Но наконец-то всё закончилось, и я переехала обратно к тебе после того, как устроилась консультантом в магазине, который размещался в чуть более сорока минутах езды от нашей маленькой квартирки. Ты сказал мне, тебе жаль, что мы не живём в большом доме с собакой и лилиями, растущими на нашей лужайке перед домом, но мне было плевать. Ты был всем, о чём я только могла мечтать. Однако, ты пообещал мне, что однажды мы будем жить в доме. И когда мы бы смогли себе это позволить, у нас могло быть больше места для маленькой Амелии. Спустя шесть месяцев после этого обещания, мы поженились. Это была красивая церемония, и несмотря на то, что она не была захватывающей или традиционной, это был лучший день в моей жизни — не считая дня рождения Амелии. После церемонии, твой лучший друг (которого звали Калум) сказал очень странную речь про «старые добрые времена». Затем твои родители подошли и всё изменилось, когда они передали нам маленький белый банковский чек со своими подписями. — Это может и не много, — сказала твоя мама. — Но достаточно для начала. Амелии нужно это, и я уверена, что вы хотите, чтобы это было у неё. Я обняла твоих родителей и не могла достаточно отблагодарить их, потому что я знала, что это может осуществить наши мечты о доме. У нас заняло всего шесть недель, чтобы найти дом нашей мечты, и в следующем месяце мы въехали в него. Амелия так подросла, и она была самым милым ребёнком, которого я когда-либо видела. Ей было всего восемнадцать месяцев, когда мы въехали, и чтобы отпраздновать, ты сказал мне что-то, когда мы лежали на кровати одной ночью. — Эйва, я хочу подарить тебе ещё одного ребёнка, — сказал ты. — Прежде, чем станет слишком поздно. Я не знала, что ты имеешь в виду под «слишком поздно», но после взгляда в прошлое я поняла, что ты видел много вещей за свою жизнь, и ты не хотел, чтобы снова случилось что-то плохое и оторвало тебя от меня. Так что ты хотел оставить после себя ещё один кусочек себя. На всякий случай. И как только мы занялись любовью, я знала. Я знала, что на этот раз во мне был ребёнок. Наш ребёнок. — Я люблю тебя, Эштон, — прошептала я тебе, когда мы лежали запыхавшиеся на кровати. Ты ответил только поцелуем прежде, чем я уснула, видя сны о тебе, тебе, тебе.