The Five Horsemen-2: The Curse of the Black Hole

…И вот Сквизгаар, не снимая с себя гитары, взошел на алтарь и остановился на середине, обводя всех собравшихся отстраненным взглядом. Он пытался сконцентрироваться… Разноцветное сияние кристаллов со всех сторон слепило глаза, делало лица людей нечеткими. Сквигельф закрыл глаза и попытался представить Землю, нашу прекрасную, живую планету — бескрайнюю синеву океанов, зеленые луга Европы, жаркие тропики и пустыни Африки, суровые леса и заснеженные горы родной Швеции…  — Возлюби Землю и всех людей на ней, как самого себя! Во имя жизни! — донёсся до его сознания одновременный призыв старейшин. Во имя жизни… Да, Сквизгаар любил жизнь и дарил ее бесчисленному множеству потомков, продолжая себя в них. Неужели всё это было напрасно? Неужели все они тоже обречены на гибель? Гитарист закусил губу и сжал кулаки, до крови впиваясь ногтями в собственные ладони. Группа видела, как напрягается его худое тело, как дрожат полусогнутые ноги… Но тщетно — божественная сила не пробуждалась.  — Я любить Земля, я хотеть спасти её!!! — срывающийся голос Сквизгаара словно лезвием полоснул слух всех собравшихся. Не выдержав напряжения, швед рухнул на колени, опираясь на гриф своего «Эксплорера». Длинные светлые волосы взметнулись, словно на концерте, а из голубых глаз брызнули слёзы.  — Я не может…  — Да что же это, блять, такое! — взревел Нэйтан, бросаясь к алтарю. — Не знаю, как вы, а я не намерен больше на это смотреть! Поможем Сквизу!  — Поможем! — эхом откликнулись дэтклоковцы, выстраиваясь перед алтарем. — Хотел бы я знать, как вы собираетесь это сделать, — усомнился Чарльз, напряженно вглядываясь в сломленную фигуру Сквизгаара на алтаре, который пытался перевести дух и унять колотящееся сердце. — Сейчас нам нужна как минимум божественная сила одного существа, а кристаллы не принимают людей…  — Божественная сила, — ухмыльнулся Нэйтан. — В этом вся суть. Молитесь на него, придурки! Поможет, факт! На колени все! Пиклз и Токи непонимающе переглянулись и пожали плечами, зато «религиозный эксперт» Мёрдерфейс сразу просек фишку и, падая ниц перед алтарем, быстро забормотал единственную известную ему молитву:  — Отче наш, иже еши на небеши…  — Какой, нафиг, отче, прости господи! — отвесил ему подзатыльник Пиклз. — Ты понимаешь, к кому обращаешься вообще? У него имя есть!  — Не отвлекайтесь, парни, пусть каждый говорит, что хочет, — предостерегающе рыкнул Нэйтан.  — Я не будет молиться на Сквизгаар, — заявил во весь голос Токи. — Я не верить, что он быть совершенный, он же всегда вести себя как сволочь, гнобить меня, и вообще…  — Не богохульствуй, — в священном ужасе прервал его Мёрдерфейс, прикладывая палец к губам. — Он же всё слышит! И действительно, слушая всю эту неразбериху внизу, соло-гитарист пошевелился и поднял голову. Представшая перед ним картина поразила шведа до глубины души — в самых смелых своих мечтаниях он никогда не видел своих лучших друзей и Нэйтана, самого Нэйтана, смиренно преклонившими перед ним колени и молящими о спасении, словно верховное божество. Сквизгаара прошиб нервный смех, однако, он снова поднялся на ноги, вцепившись левой рукой в гриф гитары.  — Действует! — поразился Пиклз. — Продолжаем, чуваки, поддайте жару! И они поддали — Мёрдерфейс принялся класть земные поклоны, приобретя от столкновения с полом нехилую шишку на лбу и по-прежнему бурча себе под нос «Отче наш», Пиклз сложил руки лодочкой и заговорил какую-то сумбурную мешанину из разных религий, в которой изредка проскакивало имя шведа, растерявший весь свой скептицизм Токи выдавал что-то явно языческое на норвежском, а Нэйтан, воздев руки и глядя прямо на Сквигельфа, перекрывал все импровизированные молитвы своим мощным вокалом: — Пробудись же, Сквиз, мы все молим тебя! Пробудись, пробудись, пробудись!!! Голос Нэйтана, требовательный и отчаянный, разносился по залу, разрастался в звуковом пространстве, проникал во все закоулки сознания Сквизгаара, взывал ко всему его существу… Гитарист снова испытал неистребимое желание вечно слышать этот голос, следовать за ним, жить им… Он не может не ответить! Сквизгаар выпрямился, поднял медиатор и заиграл какую-то решительную мелодию, следуя заданному Нэйтаном ритму. — Пробудись! Пробудись! Пробудись! — начали заклинать уже все дэтклоковцы вслед за вокалистом. Все были почти уверены, что сейчас что-то будет… Сквизгаар играл, как не играл ни на одном из концертов, вдохновенно взмахивая волосами и постепенно развивая нечеловеческую скорость. Гитара не была подключена, но её слышали все, хор голосов притих, давая выйти на первый план умопомрачительному соло. — Действует, мать его! — в очередной раз нецензурно удивился Пиклз. — Ребят, а давайте жертву божеству принесем! Чтобы уж наверняка… -А это идея, — одобрил Нэйтан. — Бросайте, кто что может пожертвовать! — И первым вывернул карманы, зашуршав зелеными купюрами. — Сквиз, получай две тыщи баксов, ты, конечно, достоин большего, но у меня больше нет! Доллары зеленым ворохом разлетелись по импровизированной «сцене» алтаря, на которой отжигал гитарист. Сквизгаар словно не заметил этого, целиком погрузившись в свою музыку. — Вот жадный мудак, — прокомментировал Токи. — Ему есть мало… Пиклз и Мёрдерфейс разом выгребли всё, что у них нашлось — еще несколько тысяч, пакетик с кокаином и горсть «косячков», и, размахнувшись, бросили всё это под ноги Сквизгаара. Казалось, его пальцы при этом забегали по струнам еще быстрее, но никакого мощного выброса энергии при этом не последовало.  — Ладно, подавись мой платиновый кредитка, — сварливо бросил Токи. — И золоченый медиатор с котик забирает, всё забирает, самодовольный дурацкий божество! Последний рубашка забирает, я больше ничего не имеет! — Вортуз принялся было стягивать с себя футболку, но был остановлен Чарльзом, который решил вмешаться в эту коллективную жертвенную истерию:  — Ребята, прекращайте этот детский сад! Это только отвлекает его! — Мы же помочь хотели, — обиженно отозвался Нэйтан.  — Деньгами уж точно не поможешь, эту силу нельзя купить, — покачал головой Чарльз. Тем временем Сквизгаар выдыхался. Перед глазами уже стоял туман, руки через силу бегали по грифу, воздух вокруг него был словно пронизан электричеством, а такая желанная сила всё не приходила, молний под пальцами не ощущалось … «Спасти, спасти, я должен спасти!» — сжав зубы, мысленно повторял он.  — У нас осталось двадцать минут… — произнес где-то вдалеке холодный голос Чарльза, и за ним последовал общий испуганный вздох… За каждым движением гитариста следили восемь пар глаз, в которых отражалась неистребимая надежда и желание выжить. — Давай же, Сквиз, — прошептал Нэйтан, вслушиваясь в каждую ноту гитарного соло. Внезапно оно резко прервалось, и Сквизгаар, шатаясь, подошел к самому краю каменной платформы. Его глаза испускали ярко-голубой свет, так что не было видно зрачков.  — Я… видеть её, — вдруг выдохнул Сквигельф, указывая на потолок. — Она быть там, в космос, прямо над нами… — Ты видишь черную дыру? — Чарльз оторвался от планшета, где под грозной картинкой продолжали мелькать цифры обратного отсчета. — Сквизгаар, продолжай, ты сможешь! Вместо ответа швед сорвал с себя гитару, передал ее стоявшим внизу коллегам, а затем как-то странно пошатнулся, его ноги заплелись, и он рухнул навзничь, извиваясь на алтаре. Его глаза продолжали гореть, но тело, казалось, не слушалось и билось, словно в агонии. Сквизгаара явно что-то ломало и мучило, и это «что-то» было сильнее его воли…  — Что с ним? — Оффденсен в панике обернулся к старейшинам. — Что всё это значит? Это проявление силы? — Нет, Чарльз, — негромко ответил низенький полный старейшина. — Он сейчас борется с самим собой… Он знает…  — Что силы Любви недостаточно для космических масштабов, — продолжил худенький святой отец. — Нужна сила Разрушения, энергия Смерти! Проще выбрать один определенный объект, чем всё человечество, и Сквизгаар уже выбрал — он видит черную дыру… И его сила будет направлена не на спасение, но на разрушение — через Смерть… — Что это значит? — повторил Чарльз. — Неужели мы должны?..  — Да, — подал голос высокий священник. — Мы должны, Чарльз. Иначе — никак… Оффденсен обреченно, но решительно кивнул, и они вчетвером двинулись к алтарю, где продолжал биться Сквизгаар.  — Чудовищный, бездонный пустота… — шептали бледные губы шведа, в глазах же полыхали безумные голубые молнии. Его сила явно пробудилась и с каждой секундой всё крепла, но что-то мешало ей вырваться наружу.  — Сквиз, да что же с тобой такое, — Нэйтан поймал худую руку гитариста и сжал её в своих широких теплых ладонях. — Успокойся, мы все здесь, рядом с тобой! У тебя всё получится! — Нэйтанс… Ты… Помочь мне….- голос Сквизгаара прерывался, он говорил свистящим шепотом, уже не видя никого из собравшихся — перед его глазами стояла лишь Главная Цель, которую он должен был поразить.  — Конечно, помогу, только скажи, что нужно сделать! — смотреть на исказившееся от внутренней борьбы и муки лицо Сквигельфа было просто невыносимо, но Нэйтан не отводил от него глаз.  — Оно… мешает… Быть тяжелый… слишком далеко… блядский уровень, — речь Сквизгаара стала несвязной, он тяжело дышал и уже практически бредил — его сознание сейчас находилось одновременно в двух местах, а тело содрогалось в жестоких конвульсиях.  — О чем он говорит? — Эксплоужен поднял глаза на подошедшего Чарльза, едва удерживая гитариста на алтаре. — Его держит собственное тело, — с трудом выдавил менеджер. — Он выбрал энергию Смерти, и уже не в нашей власти это изменить. Мы должны помочь ему высвободить её… В любом случае, времени почти не осталось, это наш последний шанс! Сам он умереть не может…  — Значит… мы должны убить его? — ахнул Пиклз, пораженный страшной догадкой.  — Да, Пиклз, — прозвучал в звенящей тишине безжалостный ответ. — Иначе погибнут все. Сквизгаар, уже не видя, но всё еще слыша, что происходит вокруг него, мертвой хваткой вцепился в руку Эксплоужена, который продолжал его держать.  — Нэйтанс… Мой гитара… Возьмёт гитара… На автомате протянув руку к «Эксплореру», услужливо поднесенному Мёрдерфейсом, Нэйтан внезапно понял, ЧТО имеет в виду гитарист. Его пальцы резко отдернулись от инструмента, как от раскаленного железа, но под суровым взглядом Чарльза всё-таки снова сжались, обхватывая черный гриф. На секунду Нэйтану показалось, что при виде гитары глаза Сквизгаара прояснились, губы растянулись в горькой улыбке, и он почти осмысленно произнес:  — Только не по голове… Я не хочет, чтобы мои мозги разлетаться по весь дэтот грёбаный алтарь… — Десять минут, — напомнил откуда-то сбоку голос «робота». Фронтмен ненавидяще зыркнул в его сторону, как будто это Чарльз был виноват во всём этом кошмаре — и в появлении черной дыры, и в том, что ему сейчас предстояло сделать… Но сделать это должен был именно он, так захотел сам Сквизгаар, да и чисто физически вокалист был сильнее их всех. Нэйтан в последний раз крепко сжал в своей руке бледные пальцы гитариста, не отрывая глаз от его лица. Тот ответил ему не менее крепким рукопожатием и прошептал:  — Я есть готов, Нэйтанс… Стиснув зубы, стараясь сдержать накатившие слёзы, вокалист отпустил его руку и медленно поднялся, перехватывая «Эксплорер» за гриф и разворачивая его заостренным концом вниз. Все смотрели на его действия, не моргая и даже не дыша. Когда Нэйтан занес тяжелый инструмент над головой, Токи внезапно бросился ему под ноги, чуть не угодив под удар.  — Не надый! Не убивает его! — пронзительно кричал младший гитарист, обхватив колени лидера группы. Его сейчас же схватили и оттащили Пиклз и Мёрдерфейс, щедро награждая пощечинами, и Токи сдался, бессильно осел на пол, стараясь не смотреть на алтарь и всхлипывая:  — Нет, Нэйтанс, не убивай Сквизгаар… Не убивай… А Нэйтан уже снова заносил своё оружие для удара. Сквизгаар уже не владел собой, и его тело снова извивалось и корчилось в припадке. И когда фронтмен, целясь ему в грудь, со всего размаха опустил гитару, она с грохотом врезалась в камень — Сквизгаар извернулся ужом, и сокрушительный удар пришелся мимо, нисколько не повредив корпус «Гибсона». Нэйтан, не веря своим глазам, ударил снова — и снова швед увернулся, словно его собственный заговоренный инструмент дал клятву никогда не вредить своему хозяину.  — Держать меня, все! — цепляясь за остатки сознания и пронзительно сверкая глазами, прошипел Сквизгаар. — Пять минут! — крикнул Чарльз. — Исполняйте, не то будет поздно!  — Токи! — прорычал Эксплоужен, отвешивая сидящему на полу ритм-гитаристу мощный пинок. — Держи его за руки, ёб твою мать! Пиклз, Уилл — за ноги! Басист и ударник, ошалело переглянувшись, бросились исполнять приказ. Токи секунду помедлил, но всё же приблизился к алтарю и, смаргивая слезы, схватил соло-гитариста за запястья, вытягивая их над головой и чувствуя, как тонкие пальцы Сквизгаара сжимают в ответ его собственные руки. Теперь тело Сквигельфа было надежно зафиксировано, и Нэйтан не должен был промахнуться… И он не промахнулся. Занеся гитару в четвертый уже по счету раз, фронтмен с силой обрушил вес тяжелого инструмента на рёбра распростертого перед ним шведа, сокрушая их острым, похожим на топор корпусом, ударяя без передышки снова и снова и слыша треск ломающихся костей и хлюпанье крови, чувствуя горячие брызги на своем лице… На пятом ударе кристаллы стихий засветились нестерпимо ярко, соединившись разноцветными лучами и образовав сияющий четырехугольник. Словно сильный взрыв отбросил Нэйтана и остальных от алтаря, впечатав в стены, а из тела Сквизгаара вырвался мощный столб сияющей белой энергии, в доли секунды пронзивший потолок храма, сотни метров горной породы, земную атмосферу и устремившийся в открытый космос. Где-то сверху раздался то ли гул, то ли грохот, пол при этом заходил ходуном, с потолка посыпался песок и мелкие камешки, и свет погас…